В завершение мальдивской эпопеи нельзя не порадоваться за нашу бабушку, впервые надевшую маску с трубкой и открывшую для себя царство Нептуна. В утончённую французскую столовку, в которую она так до конца и не поверила, бабуля являлась с двумя эмалированными кузовками, передаваемыми, из поколения в поколение в качестве семейных реликвий. Один кузовок, стоя под надписью (правда, по-французски) - "выносить пищу из ресторана запрещено", она от души забивала круассанами и прочими чудесами выпечки, а во вторую накладывались разные деликатесы вроде "жамбона" (ветчины), изысканных сыров и чуть ли не "фуагра". Круассаны позже в течение дня поглощались Вастерятами, а деликатессы бабушка несла на пирс. Там - метрах в пяти от берега денно и ношно тусовались новые друзья - местечковые пираньи - мальдивские пляжные толстопопики, цветастые красноперые брюхатки и крёстный отец курорта - огромный зубастый "Пикассо-триггерфиш". Иногда подплывали залётные - мелкотравчатые песчанные акулки и скаты. Но местная братва после недолгой разборки объясняла, кто в этих краях "держит пирс". В этот момент бабуля выходила поступью кинозвезды и под щелканье затворов японских папарацци широким жестом сеятеля метала в бурлящую рыбьми ртами воду рокфор, жамбон и фуагра, приговаривая: "Ештье, наедайтесь мои маленькие!"
Потом надевала маску с трубкой, забиралась в океан по пояс и переходила на близкий подводный контакт с новыми питомцами. Только ласты так и не освоила. "Они, - говорит, тянут меня на дно..."

Думаю, толстопопики и триггерфиш до сих пор в трауре после нашего отъезда.