Это цитата сообщения Леда_Аветис Оригинальное сообщение

Эрцинский лес. Часть 2-я: Омский гений

Читайте начало:
1. Эрцинский лес. Часть 1-я: Герои Духа

[800x540] [235x322]Мартынов, Леонид Николаевич (1905 — 1980) — русский поэт двадцатого века, родился 9 (22) мая 1905 года в Омске в семье гидротехника путей сообщения Николая Ивановича Мартынова и дочери военного инженера, учительницы Марии Григорьевны Збарской в Омске. Сибирский род Мартыновых идёт от «владимирского коробейника-книгоноши Мартына Лощилина, осевшего в Семипалатинске». В 1930 году в Москве вышла первая книга Мартынова — очерки о Прииртышье, Алтае и Казахстане «Грубый корм, или Осеннее путешествие по Иртышу». В 1932 году поэт сдал в редакцию «Молодой гвардии» книгу «новелл о любви и ненависти в годы начала социалистической перестройки», которую так и не напечатали и которая считается ныне пропавшей. В начале 30-х годов Мартынов был обвинен в заговоре. Будто он, с группой сообщников, добивался отделения от России Сибири. В 1932 году Мартынов был арестован по обвинению в контрреволюционной пропаганде и осужден по делу так называемой «Сибирской бригады» по статье 58/10 УК РСФСР к высылке на три года в Северный край. (Реабилитирован прокуратурой СССР 17 апреля 1989 года посмертно). После ссылки вернулся с женой в Омск. Коренной сибиряк-омич Леонид Мартынов тоже сумел разглядеть в суровом облике родины эту её солнечно-счастливую заповедную притягательность, неуловимую для хищного прищура чужака. То Беловодьем именовал он взыскуемую страну, то Лукоморьем, то совсем уж загадочно — Эрцинским лесом. Леонид Мартынов ЛУКОМОРЬЕ Кто ответит — где она: Затопило ее море, Под землей погребена, Ураганом сметена? Кто ответит — где она, Легендарная страна Старых сказок — Лукоморье? Это я отвечу вам: Существует Лукоморье! Побывал мой пращур там, Где лукой заходят в море Горы хладные. У скал Лукоморье он искал — Волшебную эту местность, Страну великих сокровищ, Где безмерна людская честность, Но немало див и чудовищ. Здравствуй, северная Русь! Ты, Югра-соседка, здравствуй! Сказка, здесь над былью властвуй! Различить вас не берусь. Ветер северный, могуч, гонит тучи снеговые,— У них выи меховые. Белки валятся живые, Соболя летят седые из косматых этих туч Прямо в тундру, за Урал. Там мой пращур их и брал. Мол, к нашим дырявым овчинам Пришьем драгоценны заплатки И сбудем заморским купчинам Мы красного меха в достатке. Что мой пращур? Голытьба! Он в лохмотьях шел тайгою. Но свела его судьба с мудрой бабою-ягою, То есть с женщиной в яге — в теплой северной одежде... Я о встрече той в тайге вспоминаю и в надежде, Что этнографы прочтут и обдумать им придется Все изложенное тут. Шуба женская зовется Там, на севере, ягой. Знай, этнограф дорогой! Баба-яга сердита. — Ну,— говорит,— погоди ты! Зря,— говорит,— не броди ты! Женю я тебя на внучке, Возьмет в золотые ручки. Верно, пращур? Было так? Золотым копьем блистая, Поджидала вас, бродяг, дева-идол золотая. Сторожила берега Мангазеи и Обдорья, Неприступна и строга, охраняла Лукоморье. Злата шкура на плечах, Золотой огонь в очах,— Грейся, пращур, в тех лучах! — Ах, гостеприимна, В чуме вот только дымно! В губы не целовала, Мерзлую рыбу давала, О чем она толковала? — Пусть бьются князья с князьями — Народы будут друзьями. Ты остался, пращур, там? Венчан снежными венцами? Ложе устлано песцами? Нет! К волшебным воротам За тобою по пятам Шел Куракин со стрельцами, Со стрельцами да с писцами за тобою по пятам. Шли не с чистыми сердцами к Лукоморским воротам. И закрылись ворота, и в туман укрылись горы, Схоронилася в Обдоры дева-идол золота. И волны гремели на взморье, И ветры над камнем шумели: Исчезло, ушло Лукоморье,— Хранить вы его не сумели! Лукоморье! Где оно? Не участвую я в споре Тех ученых, что давно потеряли Лукоморье На страницах старых книг, в незаписанном фольклоре. Знаю я: Где север дик, Где сполоха ал язык,— Там и будет Лукоморье! Там, у дальних берегов, где гремят морские воды, Где восстали из снегов возрожденные народы,— Лукоморье там мое! Там стоит она, богата, Опираясь на копье, а быть может, на ружье, Молодая дева Злата. Я не знаю, кто она — Инженер или пастушка, Но далекая избушка, что за елками видна, Снова сказками полна. Здравствуй, дивная страна! Сборник «Лукоморье», «зарезанный» А. А. Фадеевым, усилиями нового председателя Союза писателей СССР Н. С. Тихонова вышел в 1945 году. В феврале 1946 года Л. Н. Мартынов переезжает в Москву. Озаглавив свою новую книгу стихов 1945 года «Эрцинский лес» (по названию вошедшего в неё стихотворения), он счёл нужным предпослать сборнику эпиграф-пояснение из Спафария: «Лес тот, который идет по Обе реке и по всему Сибирскому государству до самого до Окиянскаго моря, который лес преславной есть и превеликой, и именуется от землеписателей по еллински “эркиниос или”, а по латынски “эрцыниос силва”, се есть Эрцинский лес». [400x300]Старинный путешественник XVII века не мог, конечно, обозреть тот исполинский лес сполна, но по-своему выразил восхищение от встречи с чем-то небывалым, словно сохранившимся в первозданной чистоте и славе ещё со дней творенья. Герой поэмы Мартынова «Искатель рая», странствующий разносчик книг Мартын Лощилин, обходя со своей сумой сибирские города и сёла, думает: «По облику с Россией одинаков да будет рай. Но всякий человек — хозяин станет всех плодов и злаков, и всех долин, и всех лугов и рек. Пусть это будет первое условье. Сольются люди в дружную семью. Да будут уничтожены сословья! Какие же сословия в раю?!» Словно в насмешку над этим видением в разные века дразнящий мираж сибирского эдема оборачивался зловещей явью: вместо свободы — кандальный звон, вместо изобилия — голод и смертельная стужа, кровавые межсословные распри вместо социальной гармонии. И всё же мартыновский Эрцинский лес, как и во времена Спафария, открыт для пришельцев… [800x567] ЭРЦИНСКИЙ ЛЕС Я не таил от вас Месторожденья руд. Пусть ваш ласкает глаз Рубин, и изумруд, И матовый топаз, И золотой янтарь. Я звал вас много раз Сюда — Недавно, Встарь. Я говорил, что дик Мой отдаленный край. Я говорил: «Язык Деревьев изучай!» Я звал вас много раз Сюда, В Эрцинский лес, Чьи корни до сердец, Вершины до небес! Я звал вас много раз И на степной простор. Где никогда не гас Пастушеский костер. Я звал вас в пыльный рай Необозримых стад. Делить все, чем богат, Я был бы с вами рад. Но посылали вы Сюда лишь только тех, Кто с ног до головы Укутан в темный грех. Ведь, правда, было так? Труби, норд-ост, могуч, Что райских птиц косяк Летит меж снежных туч. Косяк безгрешных душ Ему наперерез. Пути, зима, завьюжь! В снегах Эрцинский лес. В снегах Эрцинский лес, В снегах Эрцинский лес, Чьи корни до сердец, Вершины до небес! Правда, в этой открытости на первое место выступает теперь беззащитность существа обречённого. Казалось бы, сила, губительная для заповедного леса, символизирующего Сибирь, едва-едва обозначена поэтом. Он не поясняет, кто они из себя — эти укутанные «в тёмный грех». Но и такого укора, на нынешний взгляд почти робкого, оказалось достаточно, чтобы над Леонидом Мартыновым вдруг сгустились тучи … В декабре 1946 года в «Литературной газете» вышла разгромная статья Веры Инбер (двоюродной сестры Троцкого (Л.Д.Бронштейн) о книге стихов «Эрцинский лес». Книга Мартынова пришлась Вере Инбер не по нраву. Она усмотрела в ней выпады против строя. И опубликовала в “Литературной газете” погромную статью “Нам с вами не по пути, Мартынов!” [320x240]Поэта избивали боль­но, хлестко, долго и методично. Во вто­ром номере журнала «Сибирские огни» за 1947 год вышла большая ре­цензия на сборник стихов Леонида Мартынова «Эрцинский лес». Назва­ние говорит само за себя: «На ложном пути». Самые мягкие формулировки критики: «ушел от актуальных тем со­ветской действительности», «стихи выглядят как безыдейные, легковесные упражнения автора». Собственно, в «рецензии» нет анализа стихов как ли­тературных произведений. Она вся на­писана как длинный приговор, где обвинения идут по нарастающей: «Сборник — апофеоз упадочни­ческой поэзии». «Мартынов пытается увести со­ветских читателей в дебри псевдо-философской лирики… в пропасть смертной тоски, обывательской бла­гостной безмятежности…» После резкой критики и «проработки» в Москве, Омске и Новосибирске тираж книги был уничтожен, и доступ к печати закрылся на девять лет! Всё это время поэт пишет «в стол» и зарабатывает переводами... А лес (как и посвящённое ему стихотворение) всё же остался. Он остаётся и как реальность, и как надежда ... Юрий Лощиц в своей статье "Где искать Эрцинский лес?" предупреждает о пагубности подключения законодателей к проекту дегероизации исторического прошлого России: проекту, осуществляемому давно, упорно, с охватом самых разных веков и личностей. Целеустановки проекта уже не раз выставлялись на обозрение в современной русской прессе: расшатать, до неузнаваемости исказить самые устойчивые представления и образы национальной памяти, лишить историю страны её лучших имён и событий. Для этого пригодно всё: намеренное умолчание, обряженная в одёжку «научности» новейшая версия-сенсация, передёргивание дат и мест событий, сплетня, похабный анекдот… Вероятно, в том числе и об этом так замечательно написал Мартынов: [475x700]КОРЕНЬ ЗЛА Вот он, корень, Корень зла! Ох, и черен Корень зла. Как он нелицеприятно Смотрит с круглого стола, Этот самый корень зла! - Надо сжечь его до тла, Чтоб исчез он безвозвратно! - Ну, а если не поможет И опасность лишь умножит Ядовитая зола? Побоялись уничтожить! И опять колокола Бьют тревожно и набатно, И скорбей не подытожить, И отрава садит пятна На болящие тела. Неужели же обратно Закопают Корень зла? ... Да, наша национальная память сегодня слишком часто кричит, попираемая то злонамеренным забвением, то наспех сшустрёнными сенсациями, оскорбляющими её вековечные письмена. А человек, которого так или иначе разочаровали в его родовом прошлом, известное дело, постарается поскорее эти изодранные лоскуты памяти отшвырнуть от себя подальше — всё в ту же корзину забвения... Невозможно привыкнуть и к тому, что содержимое подземных кладовых Сибири здесь будут и дальше выкачивать на сторону с безволием обречённых. Нельзя же в кухонных пересудах без конца ссылаться на колониальные приёмы Москвы. И от воли сибиряков очень многое может зависеть, коли не исчахла ещё она — воля к лучшему для своих ближних. Волю людей к лучшему, — вот что хочется увидеть, в очередной раз сбегая из угорелой Москвы в любой предел своей земли. Волю к лучшему в самых разных его осуществлениях. Ведь если ты не выродок, то просто не можешь не радоваться, когда у людей хорошо получается какое-то созидательное дело. ... Кто, глядя на этот народ, отважится процедить сквозь зубы, что он отвык трудиться, махнул рукой на своё будущее, а заодно и на прошлое? Нет же, такой народ явно не намерен вымирать. Он жить хочет, несмотря на отрицательные статистические выкладки домашних и закордонных демографов. Причём хочет жить именно своим трудом, а не воровским пошибом, как ему предлагает нынешняя российская и всесветная мода ... По облику с Россией одинаков да будет рай. Но всякий человек — хозяин станет всех плодов и злаков, и всех долин, и всех лугов и рек. Пусть это будет первое условье. Сольются люди в дружную семью. Да будут уничтожены сословья! Какие же сословия в раю?! *** Беседа с писателем Юрием Михайловичем Лощицем накануне его юбилея: Моя земля погибнуть не может Источники: Википедия, http://loshchits.ru/archives/655 http://wordrussia.wordpress.com/ Leda Avetis

Серия сообщений "2. БЕЛОВОДЬЕ и АСГАРД Ирийский":

Часть 1 - БЕЛОВОДЬЕ. Часть 1-я: Страна Живых Богов
Часть 2 - БЕЛОВОДЬЕ. Часть 2-я: Асгард Ирийский - Город Богов
Часть 3 - ЭНИГМА (фильм, 15 серий), /В поисках Беловодья/
Часть 4 - Эрцинский лес. Часть 1-я: Герои Духа
Часть 5 - Эрцинский лес. Часть 2-я: Омский гений
Часть 6 - Ледовое Беловодье