- Это было неизбежно, - сказал Денелен. - Процветание, наблюдавшееся за последние годы, должно было привести нас к этому... Какие огромные капиталы заморожены - вложенные в железные дороги, в строительство портов, каналов. Да возьмите наш департамент: у нас понастроили столько сахарных заводов, словно с наших свекловичных полей можно собирать три урожая... Нынче денег не достанешь, надо ждать... Убийственное отсутствие сбыта и полный застой в делах.
Господин Энбо оспаривал эту теорию, но признавал, что годы благоденствия развратили рабочего.
- На наших шахтах - говорил он - эти молодцы зарабатывали до шести франков в день, - вдвое больше, чем они зарабатывают в настоящее время! Теперь им, разумеется, трудно перейти к былой воздержанности.
- Но... скажите на милость, разве это наша вина? Заводы закрываются один за другим, и нам теперь невероятно трудно сбывать запасы угля. Поскольку спрос на уголь всё уменьшается, мы просто вынуждены снижать себестоимость... А рабочие не желают этого понять.

- В Индии голод, - сказал Денелен вполголоса, словно говорил сам с собой. - Достаточно одного отдалённого толчка, чтобы поколебалось равновесие во всём мире... А империя так гордилась этой промышленной горячкой!
Потом сказал громче:
- Хуже всего то, что для понижения себестоимости надо производить больше, а иначе приходится снижать расходы за счёт заработной