К анальгетикам, в особенности опиатам, врачебное сообщество относилось с большим подозрением ещё с конца 19 века. Применение опиатов в ходе американской Гражданской войны возымело последствия в лице 400 000 зависимых, а эксперты вплоть до 1960-х годов рассматривали эти наркотические вещества как естественную опасность для общественной морали.
Опиаты снова проникли в медицину лишь в 1970-х. Феномен, получивший известность под именем "контузия" (shell shock), проявлялся у солдат, вернувшихся с фронта в чрезвычайно нервном состоянии, часто доходившем до немоты и паралича. Некоторые страдали от физических тиков, отражавших пережитые или увиденные ими травмы. В то время подобное поведение нередко воспринималось как проявление трусости, и тысячи контуженных были расстреляны по законам военного времени. Однако после войны симптомы не прекращались. Подобные симптомы раньше наблюдались у выживших после крушения поезда, а потому были ассоциированы с физическим ранением.
Психиатры 1970-х попытались исследовать и понять гормональные и неврологические причины данного синдрома, который получил имя посттравматического стрессового расстройства (ПТСР). В 1980 году он стал официальным психиатрическим диагнозом.

Бывают такие страдания, которые нельзя легко позабыть, они удерживают нас в прошлом против воли. Наши нервы оказываются перенастроены на тот уровень постоянной опасности, к которому мы адаптировались. Современные неврология и психиатрия подтверждают некоторое сходство ПТСР с "навязчивым повторением", на сей раз формулируя объяснение в контексте нейрохимии и того, как гормоны выделяются в кровоток.
То, что ПТСР впервые был обнаружен у солдат и ветеранов, не удивительно. Эти люди пережили ситуации, сопряжённые с постоянной угрозой для жизни. В условиях боевых действий каждый шорох может означать смертельную опасность и в результате стресс становится нормой. По мере того как в 1980-х годах данный синдром диагностировался у всё более широких слоёв пациентов, это позволило заглянуть в жутковатый мир насилия, с которым люди сталкиваются или которое наблюдают в своей повседневной жизни, никак не связанной с войной. Сходные варианты поведения были найдены у людей, не имеющих травм, а просто излишне привыкших к среде с постоянно повышенным стрессом.
Исследования автокатастроф показали, что пострадавшие, которые в результате аварии были заблокированы в машине, получают диагноз ПТСР намного чаще, чем те, кому в похожей ситуации удавалось сразу выбраться. Именно чувство бессилия такие пациенты постоянно проигрывают в своём воображении и от него всегда готовятся защищаться. Это затянувшееся ощущение полной беззащитности обеспечивает постоянный приток в кровь гормонов стресса, от которых в конце концов развивается зависимость.

ПТСР - не такой уж частый диагноз, хотя его распространённость среди определённых слоёв населения - в особенности среди девочек старших классов - вызывают сильное беспокойство. По разным оценкам, 70% американцев пережили какую-то травму в своей жизни (к примеру, нападение или автокатастрофа), из них примерно пятая часть впоследствии получила ПТСР.
Появление на рынке оксиконтина дало старт эпидемии злоупотребления опиоидами, которая шагает по Америке с конца 1990-х годов, увеличивая число передозировок. За период 1999 - 2017 годов более 200 000 американцев стали её жертвами. Это более чем втрое превышает потери США во Вьетнамской войне. К 2017 году передозировка опиоидами была основной причиной смерти американцев младше 50 лет.

В дискуссиях на тему общественного здоровья и благосостояния упрощённое положение сводится к тому, что тот, кто беден и отвержен, тот и тянется к наркотикам и алкоголю - просто ради того, чтобы почувствовать себя лучше. Однако истина, иногда жестокая, состоит в том, что люди не просто желают получить побольше удовольствий. В обществе, которое не придаёт страданиям никакого внутреннего смысла, а лишь признаёт необходимость их устранения, самой большой потребностью некоторых людей является возможность взять свою боль, свои травмы под собственный контроль. Если для этого надо слегка приблизить смерть, так тому и быть.

Большинству людей повезло, и они не столкнулись в своей жизни ни с ПТСР, ни с наркозависимостью или т.д. Но логика, объединяющая все эти беды, не полностью определяется конкретными диагнозами или нейрохимическими процессами. В мире, который постоянно осыпает нас раздражителями, взятие под контроль своих чувств даёт облегчение - кому-то не суть важно каким способом. Лучше для таких уж быть виновником, чем вечной жертвой, даже если это во вред самому себе.