"Шестеро и седьмой".

Пылает революция, идёт кровопролитная Гражданская война, и в грузии типичный исторический исход - Советская власть побеждает, всё больше вытесняя последние остатки вооружённых контрреволюционеров даже из самых глухих горных селений. Но жестокость порождает ответную жестокость - это и есть давний закон. Особенно яростно сопротивляется отряд удалого Гурама Джохадзе, бывшего пастуха-конника, а ныне дерзкого неуловимого налётчика, запутавшегося в классовой борьбе. Но и его дни уже сочтены. В последнее время он терпит поражение за поражением. В отряд Гурама подослан чекист, который, рискуя быть раскрытым - со всеми вытекающими отсюда последствиями - устраивает так, что, отступая после большого боя с поредевшим от потерь отрядом, Гурам Джохадзе попадает на речной переправе в засаду. Когда они на бешеном скаку достигают берега и бросаются в реку, чекист сваливается с коня: у него якобы обрывается подпруга. Два заранее установленных и замаскированных станковых пулемёта косят их с двух берегов; дикая свалка, люди погибают, захлёбываясь в горной реке, но Гурам Джохажзе - судьба его бережёт! - успевает вырваться из-под обстрела и уйти. А за ним мчатся несколько всадников, оставшихся в живых, и среди них чекист, немедленно присоединившийся к ним, как только он понял, что операция не вполне удалась и что главарь уходит от расправы.
Когда, оторвавшись наконец от преследователей, Гурам Джохадзе останавливает загнанного коня, выясняется, что от отряда вместе с Гурамом Джохадзе осталось всего 7 человек, и седьмым был чекист - звали его Сандро. Отсюда очевидно, и название рассказа - "ШЕСТЕРО и СЕДЬМОЙ".
Сандро имел приказ во что бы то ни стало ликвидировать главаря банды - Гурама Джохадзе. Дело теперь было в том, как осуществить этот приказ теперь, когда уже было ясно, что Джохадзе больше не вступит в бой, где его можно было бы подстрелить; ведь нынче, когда он остался, по сути дела, один, было ясно, что Джохадзе не отдаст свою жизнь без борьбы до последнего издыхания...

После жестокого разгрома на реке все они - шестеро и седьмой - останавливаются в горном лесу близ турецкой границы. Не спит чекист Сандро, его мучает забота - он обдумывает, как ему осуществить возмездие.
Так прошла та ночь, а наутро Гурам Джохадзе велел седлать коней. Он оставил Сандро собирать сушняк для костра и стеречь лошадей. Вечером все шестеро и седьмой собрались вместе: на краю леса возле пещеры разложили костёр. Костёр разгорелся вовсю. Семеро приблизились к огню.
- Слушай, Сандро, - заметил Гурам Джохадзе, - дрова ты хорошие собрал, сильно горят, но почему ты оставил их так далеко от костра?
- Не беспокойся, Гурам, отвечать за огонь буду Я. А ты скажи своё слово.
И тогда Гурам Джохадзе сказал:
- Други мои, мы проиграли своё дело. Когда стороны воюют, кто-то побеждает, кто-то терпит поражение. На то они и воюют. Мы проливали кровь, и нашу кровь проливали. Что было, то было. Прощения прошу у погибших друзей и погибших врагов. Когда враг погибает в бою, он перестаёт быть врагом. Но судьба отвернулась от нас, потому и народ в большинстве своём отвернулся от нас. И даже земля, на которой мы родились и выросли, не желает, чтобы мы оставались на ней. Если бы Я был победителем, Я бы не миловал своих врагов, говорю это как перед Богом. Сейчас у нас только один выход... Вон за той большой горой - Турция, а чуть в стороне - Иран. Выбирайте, кому куда. Больше мы никогда не увидимся.
Седьмой, однако, не забывал ни на минуту о том, что ему предстояло совершить. Никто из них, и прежде всего Гурам Джохадзе, не должен был уйти безнаказанно. Этого он, чекист, допустить не мог - так гласил полученный им приказ. И он должен был выполнить этот приказ.

Время от времени Сандро покидал их, чтобы поднести дров и подложить в костёр. На всё ведь имеется своя причина в жизни - не зря сложил он сушняк в лесу огромной кучей, зато теперь сам заведовал огнём.
То был точный расчёт - со стороны он отчётливо видел каждого из шестерых (они стояли в кругу), а им он плохо был виден. Тяжёлый маузер был готов; настал неотвратимый час расплаты, час возмездия. Вскинул многозарядный скорострельный маузер, опустил на руку для опоры и первым выстрелом свалил главаря Гурама Джохадзе и тут же уложил подряд всех остальных, и они даже не успели понять, что произошло. И так и ещё раз за пролитую кровь кровь пролил.

Сандро отдышался, спокойно обошёл убитых, снял оружие с убитых, отпустил всех семерых коней, в том числе и своего гнедого... Всё было сделано.
Сандро ещё раз молча обошёл шестерых, сражённых наповал, и, отойдя чуть в сторону, приставил дуло маузера к виску. Ещё раз выстрел прозвучал в горах коротким эхом. Теперь он был седьмым.
Так завершилась та грузинская баллада.
В заключение рассказа "ШЕСТЕРО и СЕДЬМОЙ" автор писал, что Сандро, то есть седьмой, был посмертно награждён каким-то орденом.

Цена ценою познаётся. Ведь тот, седьмой, мог бы торжествовать, остаться жить, но он не остался - по причинам труднообъяснимым. Всякий может истолковать их по-своему.