13 апреля 1941 г. был подписан пакт о ненападении между СССР и Японией.
В целом военные круги японии не придавали этому пакту особого значения. Советская разведка своевременно и объективно информировала Москву об этих настроениях в японской армии. Имея подобную информацию, Сталин понимал, что, несмотря на подписание пакта о нейтралитете, японцы не ослабят свою боевую готовность на границах с СССР.

Во второй половине июля, когда подготовка Японии к нападению на СССР осуществлялась полным ходом, среди японского генералитета появились первые сомнения в успехе германского блицкрига. В июле - начале августа им стало известно, что темпы наступления германской армии замедлились. А это, в свою очередь, усилило сомнения японского руководства в способности Германии завершить войну с СССР в короткий срок. О трудностях свидетельствовали и участившиеся требования германских руководителей как можно скорее открыть второй фронт на Востоке.
Японское правительство заявляло о необходимости длительной подготовки. В действительности в Токио боялись преждевременного выступления против СССР. Ввиду того, что "молниеносная война" не состоялась, японское правительство стало с большим вниманием относиться к оценке внутриполитического положения СССР. Ещё до начала войны некоторые японские специалисты по Советскому Союзу высказывали сомнения по поводу быстрой капитуляции СССР. Японское командование считало важным условием вступления в войну против СССР значительное ослабление советских войск на Дальнем Востоке, когда можно будет воевать, не встречая большого сопротивления со стороны Красной Армии. Однако масштабы переброски советских войск в европейскую часть СССР летом 1941 г. далеко не соответствовали ожиданиям японского командования. При этом японская военная разведка сообщала, что взамен убывающих войск Красная Армия восполняется за счё