Я, честно говоря, Дедов Морозов недолюбливаю и тянется это ещё с детства. Одним из самых первых моих воспоминаний остаётся празднование нового какого то восемьдесят лохматого года- нам с Вадькой было тогда года по 3 наверное. Помню только квартира чья то и детворы типа нас много. У Вадика была и есть тётя одна, мент или чекист, не разберёшь- знаете такая женщина солдат- беломор, портупея… суровая такая тётка вообщем. Ну и шутки у неё соответственные. И в тот памятный вечер пробило эту тётю камуфлированную сделать племяннику праздник в виде самой себя, дарящей какую то игрушку там детскую. Фрюля заключалось в том, что для предания этой церемонии запредельного гламура и сУрпрЫзности тётя- мент решила сымпровизировать и облачить себя в наряд деда, как вы понимаете, мороза. Помню сидим с Вадиком в зале- чего то там у нас какая то своя движуха- и тут вдруг родители притихли и такие типа удивлённые: «Ой, а кто это к нам пришёл, а кто это на кухне прячется с подарками??? Ааа???»
Мы, с Вадькой, радостные, понятное дело, в предчувствии близких ништяков, абсолютно рефлекторно растягиваем свои беззубые улыбы и начинаем пускать слюну- подарки- подарки- подарки…. И тут из кухнии кашляя и спотыкаясь, такой тяжёлой милицейской поступью выходит Дед Мороз. Дед Мороз, в понимании советского милиционера тире чекиста выглядел следующим образом (это я чётко запомнил)- снизу вверх: обфоршмаченные кирзачи, какой то красный задрипанный халат с дырой подмышкой, жиденькая борода из длинной жёлтой мочалки, измазанный красной помадой шнопак, солнечные зелёные очки, модель телевизор (типа чтобы табло не спалили), опять же красный лыжный петушок с надписью «спорт», ну и холщовая сумка с изображением группы «Абба» где и находился, собственно, подарок. По торчащим из-за окуляров потным щекам было понятно, что Дед Мороз улыбается. Деду Морозу хорошо…
В последующей моей жизни, всякий раз, когда я слышал заезженные словосочетания типа «гримаса ужаса» или там «обезображенное страхом лицо», мой мозг автоматически выдавал картинку Вадькиного лица, когда этот дарт вейдер с ним заговорил: «А где у нас тут Вадимка?? А я ему тут кое чо принёс…» (басом таким)…. Это было страшно… Я б даже сказал, это было по фашистски чудовищно. Несмотря на то, что бабай говорил вроде не со мной, труханул я неслабо, не по детски даже, не побоюсь этого слова. Короче наши неокрепшие лобики покрылись конкретно холодным потом, радостные улыбки сменились совершенно противоположным выражением лица и Вадька обосрался… Обосрался тихо, быстро, без лишней суеты. Помню, главное, его глаза… большие большие и мигают не синхронно….
По словам очевидцев шок от этого перфоманса был настолько мощным, что мы с Вадиком вошли в ступор и забыли даже заплакать. А тётя, когда просекла, что что то видимо не так (типа молчим мы долго, лица одинаково кривые и говном вообще завоняло…), она начала резко разоблачаться, что б типа вывести детей из комы, пока ещё пульс вроде есть- скинула халат, бороду и сумку с «Аббой», долго стягивала со жбана петушок и в итоге у неё на дыне вспучилось такое афро, плюс к тому же модные очки снять она в торопях забыла, что получился такой Бонифаций на каникулах… Ну и тут уже, поскольку тётя-мент была нами частично узнана, но всё равно оставалась страшной, мы с Вадькой ожили и начали орать фальцетом, попутно убегая кто как умел…