Это цитата сообщения Букильда Оригинальное сообщение
На сайте можно посмотреть раздел:
творчество детей аутистов
http://www.autism.ru/autism.asp?name=works&level=0
Сочинение аутиста
Люди
Люди бывают добрые, веселые, грустные, добрые, хорошие, благодарные, большие люди, маленькие. Гуляют, бегают, прыгают, говорят, смотрят, слушают. Смешливые, барные. Красные. Короткие. Женщины бывают добрые, говорящие, светлые, меховые, горячие, красивые, ледяные, мелкие. Бывают еще люди без усов. Люди бывают сидячие, стоячие, горячие, теплые, холодные, настоящие, железные. Люди идут домой. Люди ходят в магазин. Люди играют на пианино. Люди играют на рояле. Люди играют на гармошке. Люди идут на Плеханова. Люди стоят возле дома. Люди терпят. Люди пьют воду, чай. Люди пьют кофе. Люди пьют компот. Пьют молоко, пьют морс, пьют кефир. Заварку. Пьют еще квас, лимонад, спрайт, фанту. Едят варенье, сметану. Люди думают, молчат. Больные и здоровые. Становятся водоносами, водовозами. Люди в корабле, в самолете, в автобусе, в электричке, в поезде, в трамвае, в машинке, в вертолете, в кране, в комбайне. Люди живут в домиках, в комнате, на кухне, в квартире, в батарее, в коридоре, в ванне, в душе, в бане. Люди уходят, выходят, бегают, люди еще катаются, плавают, купаются, кушают, едят, умирают, снимают носки. Люди слушают радио. Люди не терпят. Люди едят. Говорят. Люди лохматятся. Писают, какают. Люди переодеваются. Читают. Смотрят. Мерзнут. Купаются. Покупают. Греются. Стреляют. Убивают. Считают, решают. Включают, выключают. Люди еще в театре. Катаются на санках. Волнуются. Курят. Плачут, смеются. Звонят. Нормальные, гарные, озорные. Люди спешат. Ругаются. Веселые. Серьезные. Люди барабанят и громыхают. Не лохматятся. Теряются. Рыжие. Глубокие. Люди сдирают кожу. Люди ремонтируют домик, сарай. Люди потерпят. Люди рисуют, пишут. Лесные. Люди колют дрова, пилят, топят. Люди еще здороваются, говорят, прыгают, бегают. Люди конечные. Люди летают.
via
http://www.bg.ru/opinion/10542/
книжка об этих детях
http://www.autism.ru/read.asp?id=56&vol=0
Никольская О.С.
Аффективная сфера человека: взгляд сквозь призму детского аутизма
Ранний детский аутизм возможно, самый загадочный тип нарушения психического развития. Оно захватывает все сферы психической жизни ребенка и одной из его характернейших черт является противоречивость, неоднозначность проявлений. Среди аутичных детей встречаются и глубоко умственно отсталые, и одаренные высокоинтеллектуальные дети, и даже один и тот же ребенок может быть и неуклюжим, и моторно ловким; он может накапливать энциклопедические знания и проявлять полную неосведомленность в самых насущных областях жизни. В отечественной литературе такой дизонтогенез определяется как искаженное психическое развитие.
В настоящее время общепризнанно, что это нарушение развития не психогенно, а обусловлено особой биологической дефицитарностью (недостаточьностью)ребенка. О возможных причинах появления этой патологии можно посмотреть по ссылке http://www.autism.ru/read.asp?id=108&vol=4070 Большинство специалистов, работающих с такими детьми, утверждают, что потребность в общении у них исходно не нарушена. Проблема не в том, что они не хотят, а в том, что не могут взаимодействовать с людьми.
В попытке выделить первичное нарушение синдрома внимание исследователей в последние десятилетия поочередно сосредоточивалось на трудностях в развитии всех психических функций. Но каждый раз, вслед за выявлением фактов дефицитарности сенсомоторной, речевой или интеллектуальной области обнаруживалась группа типично аутичных детей, которая тем не менее такой трудности не имела. Безусловно, общей же для всех аутичных детей является неспособность использовать свои знания И умения в реальной жизни, гибко переносить усвоенные навыки в новые условия.
В этом смысле показательна история развития одной из последних гипотез, согласно которой важное место в дезадаптации аутичного ребенка занимают трудности символизации,ослабленная способность к обобщению, центральному объединению информации.С этим связывалась типичная при аутизме фрагментарность картины мира, конкретность, буквальность в восприятии окружающего, неспособность к генерализации навыка. В конечном итоге, однако, исследователи склоняются к тому, что отсутствует, собственно, не сама способность к символизации, а возможность использовать символ в разных контекстах, не сама способность выделять общее, а, скорее, тенденция обобщать.
Стремление жить в постоянных условиях и пользоваться только стереотипными способами контакта с окружающим, нарушения избирательности и страхи, агрессивность, особые влечения и интересы, проявляющиеся как одержимость, позволяют предположить у аутичного ребенка тяжелую дезорганизацию всей системы поведения. Эта дезорганизация касается не только механизмов социализации, но и более глубоких слоев регуляции поведения.
Наряду с нарушением эмоционального контакта страдает развитие адекватных форм самосохранения, изменено пищевое поведение, не формируется ориентировочно-исследовательская деятельность. Представляется, что и предпосылки интеллектуального развития такого ребенка не могут быть адекватно реализованы, поскольку мышление всегда мотивировано, всегда психологически обусловлено, приводится в движение и направляется аффективным побуждением. Нарушено развитие самих смысловых систем, определяющих динамику психического поля, заставляющую нас действовать, и лежащую в основе организации интеллектуальных процессов.
В попытке выстроить патопсихологическую структуру синдрома мы исходили из необходимости и возможности выявления закономерности искаженного развития, построения его целостной картины, в которой разноречивость проявлений сможет обрести устойчивый порядок. Мы отталкивались от того, что целостность и адаптационный смысл являются неотъемлемыми свойствами любой живой; системы. Психическая система даже в патологических условиях остается живой системой. Она может ограничить глубину и активность контактов с миром, редуцировать систему адаптационных задач, но по своей сущности, в отличие от поврежденного механизма, останется целостной и целесообразно самоорганизующейся в соответствии со стоящей перед ней адаптационной задачей. Поэтому, анализируя особенности поведения аутичного ребенка, даже самые нелепые и вычурные, мы вправе ставить перед собой вопросы: какие адаптационные цели оно преследуют и с помощью каких средств решаются поставленные задачи? Стремясь ответить на них, мы пытались развести проявления ограниченных возможностей ребенка и специально разработанных им приемов защиты и гиперкомпенсации
патопсихологической структуре этого клинического синдрома как первичное условие, наиболее близкое к биологической дефицитарности, мы выделяем характерное для всех аутичных детей стойкое сочетание двух факторов: нарушение активности и снижение порога аффективного дискомфорта во взаимодействии со средой.
Нарушение активности во взаимоотношениях со средой проявляется у аутичных детей по-разному: как явная недостаточность психического тонуса - общая вялость, пассивность или как резкие перепады в распределении активности - "то бежит, то лежит", что особенно характерно для раннего возраста аутичного ребенка. Оно обнаруживается в виде неспособности активно воспринимать и перерабатывать информацию - сукцессивно кодировать, редуцировать, переводить из одной модальности в другую, характерно стремление механически воспроизводить ее в форме, заданной извне .
Точно так же дефицитарность у такого ребенка проявляется в неумении активно выстраивать адаптивное поведение, в стремлении механически использовать свои навыки, модели поведения только в исходно заданном им виде. Всех аутичных детей отличает "отсутствие энтузиазма" в обследовании среды ,отказ от преодоления трудностей, тормозимость в социальных контактах, крайняя сложность организации наиболее энергоемких, произвольных форм поведения.
Снижение порога аффективного дискомфорта в контактах со средой проявляется прежде всего в простых формах сенсорной ранимости по отношению к звуку, запаху, свету, цвету, прикосновению. Это особенно характерно для раннего возраста аутичного ребенка. Кроме того, типична тенденция долго фиксироваться на неприятных впечатлениях, формировать жесткую отрицательную избирательность в контактах с миром: множественные ограничения, запреты, страхи. Возможно быстрое пресыщение даже приятными впечатлениями, резкая смена положительной окраски контакта переживанием дискомфорта.
Оба эти фактора, действуя в одном направлении, создают предпосылки для формирования вторичных признаков дизонтогенеза. Прежде всего это выражается в оформлении основных феноменов клинического синдрома раннего детского аутизма: аутизма и стереотипности в отношениях с миром и людьми.Аутизм развивается, во-первых, как результат дискомфорта, легко возникающего у такого ребенка в контактах с человеком, который, как известно, является для него наиболее этологически значимым фактором среды. Доказано , что в свободной, неформальной, ситуации исходно аутичный ребенок, так же как и другие дети, предпочитает человека другим элементам среды, однако время фиксации им лица человека значительно меньше, чем в норме. Это создает особый загадочный паттерн поведения ребенка - не просто сензитивности, тормозимости, но постоянного приближения и ускользания от контакта.
Во-вторых, аутистические тенденции закрепляются в поведении такого ребенка в результате трудностей организации его взаимодействия со взрослым, которое требует большой активности: длительной концентрации внимания, произвольного сосредоточения, возможности принимать и учитывать новую информацию, преодолевать трудности. Наиболее ярко аутизм как активный негативизм, уход от контакта начинает проявляться именно после двух лет на фоне первых настойчивых попыток близких организовать поведение ребенка.
Стереотипность в контактах со средой также двояко обусловлена. С одной стороны, ребенок скрупулезно требует сохранения постоянства в окружающем, потому что иначе чувствует себя дискомфортно. Поэтому он вырабатывает особую избирательность в сенсорных контактах, фиксирует в быту множество неприятных, страшных моментов, жестко отстаивает соблюдение привычных способов удовлетворения потребностей и начинает бояться самой возможности изменения жизненной среды. С другой - стремится жить в уже освоенных им стереотипных коридорах, потому что не способен активно и гибко приспосабливаться к меняющимся обстоятельствам. Любая новизна вызывает панику, потому что неминуемо ведет к дезадаптации.
Таким образом, мы видим, что вместо форм активного взаимодействия с миром развиваются средства защиты от него. Устанавливается неадекватная дистанция в контактах; не создается система положительной избирательности, опредмечивания своих потребностей и, наоборот, детально разрабатывается система отрицательной избирательности, фиксируются многочисленные страхи, запреты, защитные действия, ритуалы, предотвращающие опасность.
У таких детей не развивается исследовательское поведение, активная позиция, позволяющая конструктивно взаимодействовать с препятствием, зато разрабатываются формы стереотипного поведения, помогающие избежать трудностей, не допустить в свою жизнь новые обстоятельства. Недоразвитие живого эмоционального контакта, произвольного взаимодействия сочетается со стремлением ограничить общение стереотипными штампами, педантично соблюдаемыми социальными нормами.
В условиях исходного нарушения активности и дискомфорта и вторичной сенсорной и эмоциональной депривации у всех аутичных детей развивается тенденция дополнительной аутостимуляции приятными впечатлениями. Эти впечатления поддерживают необходимый минимум психического тонуса и заглушают дискомфорт, страхи ребенка. Однако даже аутостимуляция у такого ребенка развивается в механической, стереотипной форме, новизна не допускается даже в качестве приятного разнообразия.
Сенсомоторные, речевые, интеллектуальные формы аутостимуляции крайне значимы для аутичного ребенка, монотонность его однообразного поведения окрашена напряженной страстностью. Эта "захваченность", погруженность в стереотипы аутостимуляции усиливается при возникновении угрозы: изменении обстановки, появлении объекта страха, попытке взрослого произвольно организовать ребенка.
Дисбаланс в развитии средства защиты и активного контакта с миром, способов реальной адаптации и саморегуляции способствует искаженному формированию психических функций. Они направляются преимущественно на решение задач аутостимуляции.
Поэтому двигательное развитие аутичного ребенка - это не столько развитие моторных навыков реальной адаптации к миру, сколько накопление арсенала стереотипных способов извлечения приятных вестибулярных, проприоцептивных, тактильных, мышечных ощущений. Глубокая задержка развития бытовых навыков, неловкость, неуклюжесть при выполнении любого предметного действия сочетаются с почти цирковой ловкостью движений в стереотипе аутостимуляции. Такой ребенок часто годами не в состоянии научиться простейшим навыкам самообслуживания, но может выкладывать сложные узоры из мелких предметов; ловко карабкаться, передвигаться по комнате, крутя тарелку на пальце вытянутой руки; избирательно напрягать и расслаблять отдельные мышцы, сосредоточиваясь на возникающих ощущениях. Впечатления, которые в норме составляют ориентировочную^ "снову для построения целенаправленного действия, здесь приобретают самоценность.
Перцептивное развитие также отличается сочетанием одаренности и беспомощности. Наряду с задержкой формирования реальной предметной картины мира характерно особое внимание к отдельным ощущениям и "чистым" перцептивным формам. Разрабатываются приемы механического раздражения уха и глаза, стимуляция себя отдельными звуками, одержимое пристрастие к музыке, раннее выделение цветов и форм. Так, двухлетний ребенок по непонятным для окружающих перцептивным признакам безошибочно выделяет из груды других любимую пластинку, видит окружающие предметы составленными из шаров. Возможно раннее увлечение стереотипным составлением рядов-орнаментов, первые слова таких детей могут отражать эти пристрастия - "бледно-золотистый", "параллелепипед".
Речевое развитие аутичных детей также своеобразно. Наряду с нарушением коммуникации и трудностью построения целенаправленного, гибко адресуемого речевого действия (вместо этого дети используют штампы, "попугайную речь", называют себя во втором или третьем лице), у них часто отмечается особое чувство языка. Они стереотипно играют отдельными звукосочетаниями, словами, фразами, рифмуют, поют, одержимо декламируют стихи. Таким образом, то, что в норме является материалом для организации целенаправленного речевого действия, у аутичных детей становится объектом специального аффективного внимания, средством стереотипной аутостимуляции.
Дети произносят изощренные звуки, но их вокализация не обязательно становится лепетом, фонетически близким родному языку, часто она напоминает щебет, скрип, звучание музыкальных инструментов. Они могут напряженно повторять отдельные сложные, аффективно звучащие слова: "супе-р-р-р-импе-р-р-р-иализм" и оставаться мутичными в ситуации общения.
Развитие мышления обнаруживает те же тенденции. При конкретности, буквальности и фрагментарности в понимании окружающего аутичные дети в рамках стереотипной игры могут проявлять способность к символизации, одержимо выполнять отдельные сложные мыслительные операции. Иногда это могут быть не по возрасту трудные математические вычисления, стереотипное построение схем движения транспорта и электроприборов, проигрывание типичных шахматных композиций.
Эти стереотипные интеллектуальные игры могут быть достаточно изощренны, но в действительности не являются настоящим активным взаимодействием со средой. Как и в предыдущих случаях, они служат средством воспроизведения одного и того же приятного впечатления - искусного осуществления одной и той же интеллектуальной операции.
Такой ребенок получает наслаждение от определения дней недели среди дат отдаленных лет, но в реальной жизни практически не соотносит прошлое и будущее; в стереотипной игре он представляет себя виноградной лозой, но в ответ на вопрос, о том, что ему напоминает золотой купол, отчаянно кричит: "Ни что ни на что не похоже, ни что ни на что не может быть похоже"; самозабвенно проигрывает знакомые композиции из учебника по шахматам и не может ответить на простейший ход реального противника в реальном взаимодействии.
Ситуации аутостимуляции и решения реальных адаптивных задач принципиально различны для каждого аутичного ребенка, поэтому он закономерно проявляет то одаренность, то полную беспомощность в контактах с людьми и средой. Этого могут не понимать даже близкие люди, и, ориентируясь на высшие достижения ребенка в ситуации аутостимуляции, они закрепляют его аутистические тенденции.