Я сражаюсь со своимъ демономъ уже не первый вѣкъ. Сражаться съ нимъ — мой священный долгъ, мой образъ жизни и моё проклятіе, безъ котораго я не представляю уже и дня.

Начиналось всё довольно пріятно. Я былъ молодъ и полонъ отваги и героизма, въ головѣмоей гулялъ вѣтеръ свободы, и подвиги предшественниковъ вдохновляли меня. Я даже не думалъ, что шёлъ на огромный рискъ: любая опасность возбуждала и радовала меня. До сихъ поръ я вспоминаю, какъ былъ на грани погибели, но Богъ меня отодвинулъ отъ этой грани. Я нанёсъ ему пару ударовъ своимъ мечомъ, демонъ истошно завылъ и показалъ спину. Я нагналъ его и, было, хотѣлъ ударить, тотъ отступилъ опять, и я, не удержавшись, упалъ. Мой врагъ развернулся и разсекъ воздухъ своею огромной лапой. Меня спасло только то, что я упалъ и лежалъ на землѣ. И, пока онъ возвращалъ лапу на ея мѣсто, я поднялся и снова ударилъ его. И теперь я обречёнъ бить его постоянно. Я, навѣрное, обрёкъ себя ещё съ тѣхъ поръ, какъ, исполненный романтическихъ надеждъ снискать себѣ героическую славу, вторгся въ проклятое его логово. Я не могу отступить и тѣмъ самымъ дать ему возможность ударить, ибо послѣднее будетъ означать для меня только смерть. И я наношу ударъ за ударомъ и не могу прекратить ихъ. Вотъ уже устала рука, и я не чувствую больше руки, и рука не чувствуетъ меня, и равномѣрно разитъ она демона, прижатаго къ стѣнѣпещеры.

Поначалу мнѣ казалось, что мои нервы не выдержатъ долго такого однообразія, что рука непремѣнно дрогнетъ. И, можетъ-быть, такъ и случилось-бы, и тогда я бы непремѣнно погибъ. Но этого не случилось. И вотъ теперь рука моя уже настолько привыкла къ своей работѣ, что, кажется, если я уйду, она всё такъ же будетъ тѣми же равномѣрными ударами кромсать этого демона просто по привычкѣ. И даже если и рука моя вдругъ тоже развернётся и уйдётъ, мой мечъ, оставшійся одинъ, безъ меня и безъ руки будетъ продолжать всё такъ-же добивать моего врага. И даже если и мечъ мой оставитъ всё, развернётся и тоже уйдётъ, демонъ по привычкѣ будетъ всё такъ-же биться о стѣну, и изъ ранъ его брызгами будетъ вырываться огненная кровь. И если даже демонъ уйдётъ, стѣны пещеры будутъ сами собой протираться и плавиться, какъ будто-бы на нихъ попрежнему напираетъ огненная спина.

Я уже ни о чёмъ не думаю. Мой взглядъ разсѣянно смотритъ на чёрное пространство передъ собой: кажется, это демоническое брюхо. Я уже не представляю, какъ-бы я жилъ иначе, если-бы тогда я не пришёлъ сюда, если-бы вообще не было ни пещеры, ни этого демона. Въ глубинѣ души я даже не хочу, чтобы мой демонъ взялъ и умеръ вдругъ, не выдержавъ этой пытки. Иногда я пытаюсь молиться, начинаю, но быстро сбиваюсь. Начинаю вновь, и уже не понимаю: я-ли прошу Бога о томъ, чтобы Онъ избавилъ меня отъ демона, или демонъ проситъ Его о томъ, чтобы Онъ избавилъ его отъ меня…

2011.