Глава четвёртая,
вроде лирического интермеццо, в которой повествуется о первой встрече Лары и Кости.

Физиономии молодых папарацци, «обалдевших сего числа» от столичных продвинутых нравов и семейных отношений, неожиданно тронули звезду.
- Костик, а ты помнишь нашу первую встречу?
- Самую первую?
- Самую первую интимную…
- Лара, ты ещё спрашиваешь! М-м-м… - протянул Костя. – Рассказать, что ли?
- Ой, а расскажите! – Маша, похоже, была очень романтической особой.
- Едва получив ключ от квартиры Олега, я позвонил Ларе, - начал Костя. – Ларчик, лети пулей! Времени у нас три часа…
-Уже лечу-у, милый! А куда? А чего так мало? Я же не успею собраться!
- Хорошо, хорошо, попрошу Олега, чтобы три часа без дороги. Тьфу, вот я сапог… Метро Багратионовская, первый вагон из центра. Жду на платформе, моя фея!
Фея прилетела, выпорхнула из вагона, сияя улыбкой, поцеловала за ушком, жарко выдохнула:
- Котик, как же я тебя хочу. Прям здесь готова!
- Ты что, здесь нельзя! Советами замучают!
Олегова однушка представляла собой траходром с зеркальной стенкой. Я заглянул на кухню.
- О, чай… Лара, чаю хочешь?
- Нафик чай, тебя хочу! Вот когда сил моих не станет, тогда можно и подкрепиться… Я не марафонка, спринтер скорее. Но стометровку могу с перерывами несколько раз пробежать. Думаешь, хватит трёх часов на несколько стометровок?
- А вина?
- Вина можно. А потом я хочу закусить. Тобой.
- Э-э, нет, Ларчик! Я сегодня не завтракал, так что закусывать первым буду!
- Противный… Я согласна…
- Так тебе же тогда больше достанется!
- Чего больше?
- Его…
Взаимное раздевание, немного сумбурное, но искреннее, привело меня в восторг: на ней были ничтожные, прозрачные трусики, которые взглядом порвать можно… Да я о таких всегда мечтал! В хорошем смысле, конечно. Снять бюстье Лара не позволила, сама мол, лучше. Не миллионерша, чай, деликатную ценную вещь грубым мужским лапам доверять!
Лара села.
- Иди сюда, Костик, - она взвесила в ладошке яички. То, чем я собрался её удивлять, было твёрже ножки от стула и находилось напротив Лариных губ. Несколько ласковых прикосновений, невесомые поцелуи головки, тёплое дыхание, трепетный язычок обегает вокруг самого чувствительного участка.
- Нет, милая, так не пойдёт! Я голодный!
Я опрокинул её на спину, поднял ножку, поцеловал лодыжку, двинулся по икре вверх, под коленкой такое нежное место, такая бархатная кожа… По внутренней поверхности бедра повёл языком. Лара подалась вперёд. Ага, щас… Теперь назад, под коленку опять. Теперь другая ножка. По ней двинулся дальше, почти до того места, где она начинает менять название. А вот и эфемерная защита нерушимой женской репутации. Только, знаете ли, видя такую защиту, ещё сильнее хочется от репутации не оставить даже развалин!
- Попку подними…
Совместными усилиями избавляем репутацию от трусиков. Потоп? Потоп…ПОТОП! Аромат сказочный! Что-то вроде топлёного молочка с… с чем же? Не могу определить, что-то эдакое, вроде абрикосовых косточек. А над всем женским телом витает странный горьковатый запах, удивительно приятный. Полынный, что ли? Но не только… мёдом вроде тоже пахнет… И ливанским кедром? Нет, мне в жизни не угадать…
Слизываю с губок топлёное молоко. Легкими касаниями, нежно. Репутация тает, плавится с каждым поцелуем, из-под капюшона выглядывает застенчиво горошинка клитора. Будто интересуется, когда же придёт её черёд. Всему своё время, моя сладкая, помучайся пока в неведении…
Насладившись Ларкиным оргазмом, сияя мокрым лицом, милостиво позволяю ей приступить к минету…
У нас ещё куча времени!