В 2009 г. был подписан аналогичный меморандум между федераль-ным правительством и правительством Виктории. Однако 9 РРА-комитетов Виктории являются неинкорпорированными консультативными органами, которые в основном выстраиваются в соответствии с административными зонами правительства Виктории. Вообще региональные организации штатов и территорий в Новом Южном Уэльсе, Квинсленде, Южной Австралии и Aвстралийской Cтоличной Tерритории объединились с комитетами РРА, а в Западной Австралии, Виктории, Тасмании и Северной территории – остаются в качестве параллельных сетей, тесно сотрудничающих с комитетами РРА.

Сегодня в Палате федерального правительства уже создан специальный суб-кабинет – Палата представителей Постоянного комитета регионов Австралии. В настоящее время ведется работа по созданию Центра региональной политики развития.

Для примера укажем, что для комитетов РРА Виктории предусмотрено, что:

- каждый комитет имеет до 10 членов, включая председателя, заме-стителя председателя и не менее 3 представителей органов местного самоуправления;

- для пяти провинциальных комитетов РРА один из 10 членов комитета является представителем Консультативного совета регионального развития Виктории и назначается региональным правительством;

- комитет назначается на срок до 3 лет;

- члены комитета назначаются совместно федеральным правитель-ством и региональным министром, ответственным за региональное развитие;

- при кадровых назначениях министры рассматривают состав кандидатур комитета с точки зрения пола, квалификации и секторального разнообразия региональной экономики;

- председатели и их заместители должны быть ведущими членами местной общественности («местные чемпионы») с глубоким пониманием экономических, социальных и экологических проблем региона.

При разработке модели РРА для каждого штата и территории феде-ральное правительство Австралии учитывает результаты консультаций, проведенных с общественностью. Считается, что такие договоренности в каждом штате и территории гарантируют, что выгоды от РРА будут максимальными. Кроме того, в стране имеются парламентские секретари, которые регулярно встречаются с федеральным министром регионального развития для взаимного информирования. Общая схема РРА приведена на рис.5.

[622x602]
Рис.5. Структурная схема РРА.

Комитеты РРА ведут деятельность по следующим направлениям:

- разработка региональных планов, которые описывают регион и его атрибуты (промышленность, занятость, ключевые преимущества). В плане должны быть изложены экономическое, экологическое и социальное видение региона, сформулированы намечаемые изменения, определены сильные и слабые стороны, возможности и приоритеты для действий;

- консультирование по вопросам возможностей финансирования, имеющихся у региональных общин, из фондов австралийского правительства и правительств штатов (территорий);

- участие в процессе планирования с другими региональными заинтересованными сторонами;

- проведение семинаров для создания навыков планирования у со-трудников небольших предприятий и общественных организаций, а также развитию у них навыков управления, написанию представлений на гранты и контракты;

- исследование конкретных вопросов и областей, выявление проблем;

- разработка и реализация решений, отвечающих потребностям региона;

- проведение региональных форумов по ключевым вопросам, затрагивающим развитие регионов;

- подготовка справки региона для привлечения инвестиций в новые сегменты экономики.

Федеральноеправительство Австралии выделяет средства для под-держки работы комитетов. В ряде случаев региональные и местные органы власти также обеспечивают финансирование или другие формы поддержки программ развития.

Объем финансирования федерального правительства агентству РРА составляет примерно 15 млрд. долл. США в год. В 2011 г. федеральное правительство предоставило дополнительное финансирование в 4 млрд. долл. Характерна структура расходования этого транша. Так, 25 тыс. долл. получит каждый комитет РРА на расширение своей сети; еще 8 тыс. долл. они получат на покрытие транспортных расходов; 200 тыс. долл. каждый комитет получит на изучение возможностей по вхождению регионов в Национальную широкополосную сеть; и еще 100 тыс. долл. получит каждый из 11 комитетов Мюррей-Дарлинга на улучшение взаимодействия с общественностью по вопросам изменений распределения воды.

В Австралии также имеется множество правительственных грантов, программ и инициатив, которые можно легко посмотреть в Интернет-сети и понять государственные потребности и приоритеты в производствах и услугах. Предполагается, что частные инициативы должны получить финансовую поддержку правительства с последующим курированием со стороны соответствующего комитета РРА.

Как отмечают австралийские чиновники, РРА нуждается не только в консультационном рычаге, но и в финансовом рычаге для объединения всех своих региональных точек. В этих целях в 2011 г. региональной сети помимо всего прочего выделяется еще 1,4 млрд. долл. США для ускорения экономического развития в регионах. Этот фонд будет расходоваться в течение 5 лет, причем 1,0 млрд. долл. пойдет на региональное развитие, а другая часть – на восстановление регионов страны, опустошенных стихийными бедствиями.

Фонд в 1,0 млрд. долл. ждет сильных, хорошо проработанных, стратегических проектов. Выделение средств фонда основано на принципе конкурентности и реальных заслуг участников. Причем заявки рассматриваются только на те проекты, которые пользуются поддержкой местных комитетов РРА. В данном случае проявляется реальное сотрудничество федеральных и местных властей. Фактически местные власти выступают в качестве экспертов последней инстанции. Сами же гранты предусмотрены в размере от 0,5 до 25 млн. долл. США. Причем гранты на сумму более 5 млн. долл. должны быть поддержаны средствами из других источников финансирования, что автоматически запускает эффект инвестиционного мультипликатора. Чтобы проекты дали немедленный позитивный эффект, все они должны иметь высокую «инвестиционную готовность» и удовлетворять всем требованиям к планированию, зонированию территорий и экологичности применительно к месту реализации.

В рамках идеологии максимальной информационной прозрачности и открытости австралийское федеральное правительство собирается запустить Веб-сайт, с помощью которого пользователи смогут получить своеобразный портрет той помощи, которую получают их регионы от федерального правительства.

Исследование Э.Биера (A.Beer) и А.Мауде (A.Maude) показывает, что в Австралии сосуществуют разные типы агентств регионального развития. Примерно 56% их числа – это агентства местных правительств или их непосредственные ответвления; еще 13,6% агентств существуют в форме деловых предпринимательских центров; 11,6% – это региональные комитеты; остальная небольшая группа представлена областными консультативными комитетами, добровольными (волонтерскими) региональными организациями, палатами коммерции и другими структурами [10].

2. Общественные земельные агентства: планирование земле-поль-зования. В Австралии наработана большая практика функционирования института общественного развития земли (Public Land Development). Данный институт предполагает оптовую и розничную продажу земли государственными структурами, а также их непосредственное участие в жилищном строительстве. Данное движение началось в 1972 г. с принятием Программы земельной комиссии (Land Commission Program – LCP).

Рождение данной инициативы было вызвано следующими обстоя-тельствами [9]:

- «отвращением» частной строительной индустрии к инновациям;

- необходимостью обеспечения устойчивости городского хозяйства;

- возникновением новых способов создания и использования строи-тельного ландшафта;

- возросшими требованиями к качеству окружающей среды;

- предыдущим периодом быстрого расширения городов.

Главная проблема, стоящая перед данной программой, состояла в урегулировании цели «социальной устойчивости» с бизнес-императивом государственных земельных девелоперов. Строго говоря, данная проблема до сих пор не имеет окончательного решения.

Как правило, выделяется несколько форм реализации LCP. Одна из них – вмешательство для обеспечения целей планирования. В этом случае специальные общественные (государственные) фонды приобретают земли до начала их использования, чтобы потом создавать парки, зеленые зоны, школы и больницы. Кроме того, данные фонды могут просто заранее скупать землю. Такая мера позволяет обеспечить развитие других объектов, фигурирующих в городских планах: строительство торговых центров и застройка новых промышленных зон. В таких местах нормальное предложение земли рынком, как правило, невозможно, в связи с чем землю надо заранее резервировать. Впоследствии «запланированные» и общественно одобренные земельные участки могут быть целевым образом проданы частным компаниям.

Другая форма LCP – совместное управление землей. Класси-ческим примером такой формы является Сиднейский фонд регионального развития. Это форма совместного управления землей правительством штата и местными властями. Через этот фонд осуществлялась стратегическая покупка земли. Управлялся фонд правительством штата; деньги в него вносили правительство штата и Сиднейские Советы. После покупки актива (земли) он передается Совету или другому правительственному органу для последующей заботы о нем.

Еще одна форма LCP – местные власти в качестве девелопе-ров. Земельный девелопмент местных властей очень распространен в Австралии. Например, среди местных органов власти (Советов) Квинсленда не менее 35% их числа вовлечены в земельные операции. Делается это также для обеспечения целей планирования.

Обычное планирование земли (например, зонирование) называют «негативным планированием» (без уничижительного смысла) или «регулируемым контролем развития». LCP было «предпосылочным», когда правительство приобретало одновременно и право собственника, и право на развитие земли. Такое управление получило название «позитивного планирования».

Теоретическое обоснование LCP восходит еще к Генри Джорджу (Henry George), работавшему в 19 веке и писавшем о недостатках земельных рынков в индустриальном обществе. Он, в частности, выдвинул положение о возможности захвата «избыточной стоимости земли» (ИСЗ). ИСЗ – это прирост стоимости земли, который возникает, когда земельный лот 1) зонируется, чтобы использоваться в городском развитии, и 2) находится рядом с новой социальной инфраструктурой. Этот стоимостной довесок фигурирует в литературе как «улучшение», «спекулятивный доход» и «нежданный доход». ИСЗ – это типичная экстерналия, ибо она аккумулируется у девелоперов как некий внешний, нетрудовой доход. ИСЗ – это «сверхдоход», который не имеет отношения ни к нормальному размеру прибыли, ни к риску, ни к вложенному капиталу.

Современные экономисты Ф.Силуэлл (F.Stilwell) и К.Джордан (K.Jordan) утверждают, что неоклассический мейнстрим не дает адекватного понимания земельных рынков, ибо исходит из схемы, что земля, труд и капитал, будучи производственными факторами, вознаграждаются в соответствии с их предельной производительностью. Никакого ИСЗ здесь не возникает, т.к. все факторы симметричны. Таким образом, речь идет о главном институциональном провале рынка земли.

Более того, ИСЗ является не только главным и растущим источником незаработанных доходов субъектов, но его считают главной причиной пространственного неравенства. Например, П.Трой (P.Troy) полагает, что «схемы, продуцированные государственным органами планирования, выступают в качестве путеводителей для спекулянтов» [9]. В данном случае спекуляция – это увлечение видением будущего зрелых и хорошо отрегулированных рынков земли; и это главная причина рыночной неэффективности и несправедливости.

Общая схема образования распределения ИСЗ выглядит следующим образом: цена целины→ИСЗ→вклад девелопера в инфраструктуру→маржа девелопера (включая ИСЗ). Однако имеющиеся данные говорят, что освобожденные земельные рынки приводят к еще большему социальному и экологическому ущербу. Прямое вмешательство в земельные рынки замедляет темп роста цен на землю.

Под эгидой LCP в Австралии были созданы различные земельные агентства. Так, Содружеством (штатов) был выделен транш на 5 лет в размере 1 млрд. долл. США для создания штатами земельных фондов. Однако в 1981 г. Содружество прекратило финансовую поддержку этих фондов, которые к тому времени в принципе уже вышли на самофинансирование. Тем самым фонды Содружества были использованы для создания «земельных банков», которые сделали возможным будущее нормальное развитие городов.

В 1975-1976 гг. эти земельные фонды (ULC) приобрели существенные наделы городской и негородской земли (10,7 тыс. га и 5,3 тыс. га соответственно). Все штаты страны были вовлечены в девелопмент недвижимости. Масштаб операций должен был быть достаточным для влияния на рынок. Так, была установлена начальная минимальная доля на рынке в 50% и провозглашена цель – довести ее величину за 5 лет до 80%. При этом собственно проектирование и строительство оставлялось частному сектору.

Было также проведено в жизнь интересное решение, согласно которому ULC сначала продавали землю физическим лицам, и только после этого начиналась распродажа земельных блоков проектно-строительным компаниям. К концу 1990-х годов большинство государственных девелоперов земли было переведено в корпоративную форму и отделилось от обычной административной структуры коммунального обслуживания. Новые корпоративные цели охватывали в основном финансовые и социальные проблемы, планирование, промышленные инновации и охрану окружающей среды. В 2001 была учреждена Landcom Corporation, которая сосредоточилась на более специфических проблемах: захоронение отходов, работа с «нетрадиционными» домашними хозяйствами и общинами, проекты перестройки (например, зоны доков Мельбурна).

Земельные агентства не являются идеальным механизмом регулиро-вания регионального развития и вызвали в свой адрес множество критических выпадов со стороны специалистов. Тем не менее, свою роль эти агентства играют до сих пор. Сегодня 4 штата и одна территория Австралии поддерживают общественные агентства земельного развития. Все они имеют вполне удовлетворительные финансовые и социальные показатели. Анализ, проведенный П.Коши (P.Koshy), У.Сунтиенсом (W.Soontiens) и М.Вестом (M.West), показал, что расходы Landcom Corporation Западной Австралии в 100 млн. долл., осуществленные в 1999-2000 гг. на 33 объектах, дали региональной экономике объем произведенной продукции в 548 млн. долл., 43 млн. долл. региональных налогов и 3 тыс. рабочих мест [9]. Это означает, что мультипликатор расходов Landcom Corporation равен 4,48, т.е. на каждый вложенный доллар получается прирост дохода в 4,48 доллара. Данная оценка может служить ориентиром для понимания уровня эффективности австралийских агентств регионального развития.

3. Система планирования и ее специфика. Надо сказать, что в основе регионального развития Австралии лежит довольно мощная система планирования использования земли. Например, в стране действует такая многоуровневая система: планы штата (например, Квинсленда); планы региона (например, Юго-Восточного Квинсленда); стратегические планы субрегиона (например, Логана); структурные планы и региональные планы развития округа (например, Флегстоуна); местные планы (центры активности); одобрения и разрешения развития местности. Собственно схемы планирования охватывают только последние 4 уровня [11].

Любопытно, что планы высшей региональной иерархии имеют качественный характер и не подразумевают детальной проработки количественных показателей экономического развития. Это в основном ориентиры для будущего развития. Например, действующий в настоящее время Региональный план Юго-Восточного Квинсленда на период 2009-2031 гг. нацелен на управление ростом, изменениями и использованием земли. Столь длительный горизонт планирования отрицает возможность точных проектировок, поэтому в плане даются только общие ориентиры. Так, в Плане указывается, что с 2006 г. по 2031 г. потребуется 754 тыс. единиц дополнительного жилья для обеспечения растущего населения региона. Данная цифра дезагрегируется по районам с указанием наличного жилья и числа единиц жилья, которые требуется реконструировать и построить с нуля. Для каждого субрегиона указывается 4 ключевых индикатора: фак-тическая численность населения в контрольной точке (2006 г.) и планируемая численность населения в конечной точке планового периода (2031 г.); фактическое число жилья в контрольной точке и прогнозируемая величина необходимого дополнительного жилья, необходимого к концу планового периода. Все остальные позиции плана представляют собой декларативные ориентиры в виде намерений (строительство аэропортов, портов, дорог, развитие туризма и т.п.) [11]. Детализация этих намерений осуществляется в планах низовых региональных звеньев.
http://www.kapital-rus.ru/articles/article/204710/