Это цитата сообщения Ретрофан Оригинальное сообщение

ОТРЯДНЫЕ И ЛИЧНЫЕ ЭМБЛЕМЫ АВИАТОРОВ 1-й МИРОВОЙ (1). АНТАНТА


Армейская истина «один в поле не воин» основана на тысячелетнем опыте войн, показавшем, что шансов на победу в бою больше у той стороны, в которой воюют не беспорядочные толпы людей, а упорядоченные, дисциплинированные воинские подразделения, бойцы которых поддерживают друг друга и действуют сплоченной массой. Поэтому практически сразу после принятия авиации на военную службу в армиях всех стран стали формировать воинские авиаподразделения, каждое из которых состояло из нескольких самолетов, соответствующего количества летчиков, а так же необходимого для обеспечения боевой работы аэропланов оборудования и обслуживающего все это хозяйство наземного персонала. Как и другие воинские части, авиационные подразделения во многих армиях имели свои знамена, а кроме того - еще и особые эскадрильные эмблемы.


Издавна считается, что эмблема воинского подразделения служит делу сплочения личного состава, поднятию его боевого духа, привитию чувства корпоративности, способствует гордости военнослужащего именно за свою часть. К тому же авиаторы той эпохи считали себя последними рыцарями, и к своим эскадрильям относились, как к рыцарским орденам – а в Средневековье, с которого брали пример романтично настроенные летчики, каждый рыцарский орден тоже имел свою эмблему. Кроме того, с увеличением числа самолетов в небе и нарастанием массовости воздушных боев, возникла необходимость в опознавании аэропланов именно своего отряда – для сохранения строя и успешного взаимодействия всех пилотов подразделения. Все это вместе взятое и привело к разработке практически во всех участвовавших в Великой войне авиачастях хорошо различимых эскадрильных опознавательных знаков, которые наряду с государственными знаками наносились на всех самолетах подразделения - для быстрой идентификации принадлежности аэроплана к той или иной авиачасти. В разных армиях эти эскадрильные эмблемы были разными: у одних – одинаково покрашенные какие-либо элементы аэроплана, у других – геометрические фигуры, нарисованные на фюзеляже, у третьих – полосы различных цветов, опоясывавшие корпус или крылья аэропланов, у четвертых - «банальные» цифры номеров эскадрилий особого шрифта.
Но кроме эскадрильных эмблем и маркеров некоторые самолеты во многих воздушных подразделениях мира несли и другие, знаки, не обговаривавшиеся никакими уставами и наставлениями. Эти эмблемы были индивидуальны, присущи только данной машине, и не повторялись на других аэропланах эскадрильи. Они появились даже несколько раньше разработки и нанесения эскадрильных эмблем и, как правило, отмечали самолеты опытных летчиков, асов, гордившихся одержанными победами. Именно эти летчики, ощущавшие себя элитой авиации, старались выделить свою машину каким-нибудь крупным рисунком или особой окраской. Ведь яркая, нестандартно отмеченная машина в общем строю самолетов привлекала всеобщее внимание, ободряюще воздействуя на своих летчиков, и деморализуя воздушного противника – как бы говоря ему: «Бойся – летит ас!»
В связи с этим нужно уточнить: во время 1-й мировой войны и эскадрильные, и личные эмблемы чаще наносились на самолеты истребительной авиации. Ведь бомбардировщикам и разведчикам в то время особая эскадрильная маркировка не очень-то требовалась: неторопливо шедшие в общем строю по прямой, не сворачивая с курса и дружно отстреливаясь от атакующего противника, эти самолеты имели мало шансов потеряться в небе. Да и привлекать к своей машине повышенное внимание врага, грозившее более активными атаками на отмеченный эмблемами самолет, мало кому из летчиков тяжелой авиации хотелось (хотя на фотографиях 1-й мировой все же встречаются и ударные самолеты с эмблемами на бортах). Отрядные отличия требовались в первую очередь истребителям: именно им, рассыпавшимся на маневрировании по всему небу, по окончании круговерти воздушного боя необходимо было вновь собраться вместе, не пристроившись по ошибке к строю другого отряда. И именно для истребителей был важен психологический эффект ярко выделенных «асовских» машин, пугавший врага и бодривший дух своих сослуживцев.
С увеличением числа авиаподразделений и ростом количества асов возрастало так же количество и разнообразие как эскадрильных, так и личных эмблем, для описания которых требуется многотомное сочинение. Здесь же будет рассказано только об общих принципах создания эмблем в эскадрильях различных армиях той войны, и приведены лишь некоторые, наиболее характерные эскадрильные и индивидуальные опознавательные знаки.


В предыдущих статьях говорилось о том, что в целом неплохо разработанный защитный камуфляж французских самолетов делали малоэффективным огромные государственные кокарды во всю ширину плоскостей. Точно так же не способствовали маскировке самолетов и эмблемы эскадрилий, которые французы любили делать крупными и разноцветными; к тому же эскадрильные эмблемы дополнялись на бортах фюзеляжа и верхних плоскостях столь же крупными и яркими тактическими номерами. Эти номера были обязательными фактически для всех французских машин; они указывали на место данного самолета в строю эскадрильи. Сами же эскадрильные эмблемы во французской авиации представляли собой разнообразные рисунки самой широкой тематики: здесь могли присутствовать и животные, и птицы, и различная рыцарская атрибутика. Довольно часто во французских эскадрильных эмблемах использовался петух – неофициальный символ Франции. Избранный эскадрильей отрядный рисунок наносился на все самолеты подразделения, что позволяло летчикам в воздухе легко отличать «своих» от «чужих», и не терять в круговерти боя строй своей эскадрильи.

А вот известные асы иногда позволяли себе обходиться без тактических номеров, и даже временами - без эскадрильных эмблем, выделяя свои машины среди других аэропланов более вычурной окраской или только личными эмблемами. Кстати, о личных эмблемах французских пилотов: крайние индивидуалисты, французские летчики обожали выделять свои самолеты самыми разными рисунками или надписями, тематика которых ограничивалась только фантазией авторов. Причем во французской авиации превращали свои самолеты в летающие картинные галереи не только выдающиеся асы, но и рядовые, никому не известные летчики: ведь эта «живопись» не запрещалась никакими уставами. Личные эмблемы пилотов обычно рисовались на бортах фюзеляжей за кабиной; зачастую они бывали не меньшими по размерам, чем эмблемы эскадрильные, а то даже еще и более крупными. Но некоторым летчикам и этого было недостаточно. Такие авиаторы вообще полностью покрывали свои самолеты какой-нибудь яркой краской или в угаре патриотизма окрашивали свою машину в цвета государственного флага.

Выше уже говорилось о том, что в 1-ю мировую войну личные эмблемы на бортах самолетов были в основном характерны для истребительной авиации. Летчики бомбардировщиков значительно реже выделяли свои машины яркими эмблемами, чтобы не привлекать к себе лишний раз внимание «воздушных охотников» противника. Тем не менее, личные эмблемы встречались и на самолетах ударной авиации. Особенно это было характерно для французов. Они недаром считали своим символом петуха – такие его качества, как фанфаронство и задиристость, присущи многим представителям нации франков. И не раз бывало, что пилоты французских бомберов при нападении на них немецких истребителей не шли, как им положено, к намеченной цели, просто отстреливаясь от врага, а сами переходили в атаку, сбивая мешающие им самолеты противника. И в характерном для французов стремлении к украшательству своих заслуг, одержавшие победы бомбардировщики по примеру истребительной авиации так же выделяли свои машины эмблемами, показывая, что и в ударной авиации Франции есть свои асы…


В британской авиации «вольности во французском духе» не только не поощрялись, но напрямую запрещались командованием. Поэтому самолеты британской авиации по сравнению с «летающими картинными галереями» французских летчиков выглядели весьма «скучно». Личных эмблем английские летчики не имели - какие-либо рисунки на фронтовых самолетах британской авиации были запрещены, так же как и любые надписи (кроме технических). Индивидуальным отличием каждой машины служил только тактический номер, указывавший место самолета в эскадрилье; он выполнялся обычно в виде крупной арабской цифры или латинской буквы (реже – в виде буквенно-цифрового кода). Этот тактический номер на камуфлированных самолетах наносился белой краской, а на неокрашенных машинах – черной.

Впрочем, не бывает правил без исключений. Поэтому на исторических фотографиях изредка встречаются изображения британских самолетов с индивидуальными эмблемами – рисунками или надписями. Однако такие случаи действительно были редкими: подобную вольность могли позволить себе только самые известные, выдающиеся асы, пользовавшиеся особой симпатией начальства. Причем в основном подобные «непотребства» встречались на самолетах асов союзных эскадрилий, влившихся в ряды британской авиации (австралийцев, канадцев, американцев и т.п.). Эти асы, как иностранцы, подвергались дисциплинарным ограничениям менее строго, чем англичане.
Тем не менее, несмотря на отрицательное отношение британского руководства к нанесению на самолеты индивидуальных эмблем, начальству приходилось мириться с присутствием на аэропланах эмблем эскадрильных. Их наличие диктовалось самой организацией авиации, и необходимостью ради сохранения строя отличать в воздухе и на земле «свои» аэропланы от самолетов «чужих» эскадрилий. Тем не менее, англичане оставались англичанами. Их эмблемы эскадрилий были строгими и лаконичными: никаких ярких рисунков птиц, животных и прочей «французской дребедени»; британские эмблемы эскадрилий представляли собой полосы или геометрические фигуры: квадратные, треугольные, круглые значки. Эти простейшие эмблемы не отличались многоцветием - они наносились только белой краской (на неокрашенных самолетах – черной). В ряде авиаподразделений кроме эскадрильных значков использовались еще знаки для различия звеньев, входивших в эту эскадрилью; как правило, это была различная окраска шайб колес.

Несколько более «кислотно» выглядели эскадрильные эмблемы некоторых подразделений морской авиации, которые позволяли себе ярко окрашивать капоты моторов, или чередовать с белыми полосами полосы красных, черных или голубых цветов. Выделение яркими цветами морякам было необходимо на случай аварийной посадки на воду – так можно быстрее обнаружить в волнах потерпевший аварию аэроплан. Однако при случавшемся во фронтовых условиях переводе морской эскадрильи в армейское ведомство цветная маркировка тут же закрашивалась камуфляжем.
А вот в тыловых летных школах Великобритании царили несколько более либеральные порядки. Там порой попадались самолеты, окрашенные не в суровый цвет хаки, а в яркие декоративные цвета и даже узоры. Такой «антикамуфляж» применялся для того, чтобы было легче наблюдать за маневрами в небе учебного аэроплана, и выявлять ошибки в пилотировании у начинающего летчика.


В 1917 году, очевидно, под влиянием французов, в русской авиации быстро распространилась мода на отрядные знаки и индивидуальные эмблемы пилотов. К сожалению, начавшаяся в России гражданская война, а затем установление советской власти, отрицательно относившейся к памяти о героях царского времени, не дали возможности послевоенным исследователям упорядочить информацию даже о наиболее важных аспектах 1-й Мировой, которая в нашей стране стала поистине Неизвестной войной. Что уж тут говорить о такой менее значительной теме, как отрядная и индивидуальная маркировка самолетов российской авиации...
Тем не менее, несмотря на утерю огромного количества информации, современным энтузиастам истории авиации удалось на сегодняшний день установить ряд таких символов и осуществить их документальную «привязку» к конкретным людям и подразделениям. Так, например, документально доказано, что в наиболее знаменитом, самом результативном 19-м корпусном отряде руль направления окрашивали в черный цвет, а на нем рисовали белой краской «адамову голову» - череп и скрещенные кости. Эмблемой 4-го корпусного авиаотряда являлась белая шестиконечная звезда на красном фоне, изображенная на руле поворота. В 3-м корпусном отряде в качестве эмблемы изображали на бортах самолетов голову индейца в уборе из перьев, в 7-м - голову орла, а в 1-м, 11-м и 22-м отрядах – различное сочетание полос, опоясывавших фюзеляж. Но по многим авиаотрядам ясности нет и сегодня. Возможно, в них до Октябрьской революции своих эмблем ввести не успели, или же информация об этом по указанным выше причинам просто не сохранилась.

Немного информации сохранилось и об индивидуальных, личных эмблемах русских пилотов, так как информация по эмблематике российской авиации в основном черпается из сохранившихся черно-белых фотографий, редко имеющих пояснительные подписи. Поэтому из-за отсутствия документальных подтверждений исследователям трудно, а часто и вовсе невозможно узнать, относятся ли изображенные на сфотографированных аэропланах картинки и знаки к личным, или эскадрильным эмблемам. Лишь по некоторым наиболее известным асам, успехи которых освещали газеты и журналы того времени, удалось точно установить их индивидуальные эмблемы. Благодаря этим старым публикациям мы знаем, что самый результативный ас российской авиации Александр Козаков, командовавший 19-м авиаотрядом, «индивидуализировал» на своем самолете отрядную эмблему, реверсно поменяв ее цвета: личные Ньюпор и СПАД Козакова имели не черный, а белый руль, а вот «адамова голова» на нем была не белая, а черная. Не уступавший по известности Козакову Евграф Крутень нанес на борт своего самолета рисунок головы русского богатыря, а Донат Макиёнок вообще превратил свой Ньюпор в картинную галерею. На руле направления у него внутри эскадрильной эмблемы – черного рыцарского геральдического щита – была нарисована белая сова, а на борту фюзеляжа – с высоким художественным мастерством изображена женщина в длинном платье с мечом в руке.
Начало гражданской войны в России раскололо прежде единую Императорскую авиацию на противоборствующие авиачасти Красной и Белой армий. И «белые», и «красные» летали на одинаковых самолетах, которые поначалу имели одинаковые государственные и эскадрильные эмблемы, унаследованные от дореволюционного времени. Но вскоре самолеты Красной армии заменили «царские» круглые трехцветные кокарды на красные звезды, причем поначалу иногда не закрашивая их, а просто накрывая кокарды сверху звездой. Новые цели новой войны породили и новую символику как эскадрильных, так и личных знаков. В авиации белогвардейцев актуальными темами личных эмблем стала русская старина (в виде различных богатырей) и знаки единой государственности (в первую очередь изображения двуглавого орла). В Красной же армии летчики почему-то возлюбили изображения различных чертей, которые в многообразных видах часто встречались на самолетах РККА.

Правда, сумбур и неразбериха гражданской войны породили недостаток документации по многим вопросам этого периода (зачастую такие малозначительные темы, как отрядная и личная символика, вообще не документировались). В результате геральдика авиации гражданской войны так же, как и периода 1-й мировой, остается для сегодняшних любителей истории авиации довольно большим белым пятном, по которому неясностей больше, чем конкретной информации…


В ВВС Италии эскадрильные обозначения были введены довольно поздно – только во второй половине 1917 года; при этом итальянцы избежали французских крайностей, поступив просто и эффективно: в итальянских эскадрильях аэропланы маркировались большими арабскими цифрами, указывавшими на номер эскадрильи, которой принадлежала данная машина. Между собой внутри эскадрильи аэропланы различались небольшими по размерам порядковыми номерами выпуска, которые присваивались машинам и наносились им на борта еще на заводе.

Несколько раньше, на рубеже 1916 – 1917 гг., итальянские асы начали наносить на свои самолеты индивидуальные эмблемы, отличавшиеся, как и у французов, большим разнообразием используемых тем – от простейших полос, звездочек и полумесяцев до сложных геральдических композиций с использованием изображений знамен и различных зверей. Так же некоторые итальянские пилоты не прошли мимо крайне популярных в той войне «черепушек со скрещенными костями» или игральных карт. Причем у одних летчиков личные эмблемы соседствовали рядом с эскадрильным номером, а у других (как правило, добившихся титула аса) полностью заменяли его: практически подавляющее большинство «высших» асов Италии летало на самолетах без номера, с одной лишь эмблемой на борту. Бесспорно, самой известной итальянской личной эмблемой стал силуэт вставшего на дыбы вороного коня, который наносил на свои самолеты самый результативный ас Италии Франческо Баракка. Эта знаменитая эмблема используется итальянцами до сих пор – теперь она служит фирменным знаком автомобильной компании «Феррари».


Несмотря на быструю оккупацию Бельгии немцами бельгийская армия, отступившая на территорию Франции, принимала активное участие в боях на протяжении всей войны. Однако численность ее Aviation Mihtaire Belge (Бельгийской военной авиации) была очень небольшой; к тому же основная масса бельгийских авиачастей была сформирована довольно поздно: только в конце 1917 – начале 1918 годов. Большинство бельгийских авиачастей были разведывательными и бомбардировочными. Именно это определило скудность эскадрильных эмблем у бельгийцев. Как уже говорилось выше, бомбардировщикам и разведчикам в 1-й мировой войне особая эскадрильная маркировка не очень-то требовалась. Отрядные отличия нужны были в первую очередь истребителям; между тем в малочисленных ВВС Бельгии истребительных эскадрилий имелось всего три (1-я, 5-я и 9-я); все их отрядные эмблемы приведены ниже.

Что касается асов и их личных эмблем, то в трех бельгийских истребительных отрядах летчиков, добившихся этого титула, было всего 5 человек. Большинство из них летали на самолетах со стандартной эскадрильной маркировкой. Но лучший ас Бельгии Вилли Коппенс при сохранении эмблемы 9-й эскадрильи (цветка чертополоха) выделил свою машину «радикальным» синим цветом. Андре Мелеместер в 1917 году на своем Ньюпоре закрыл знак 1-й эскадрильи «личной эмблемой» - простым желтым квадратом (но, переведенный в 9-ю эскадрилью, он в 1918 летал на HD-1 уже со стандартной маркировкой этого отряда). Устрашающей эмблемой был выделен самолет Фернана Жаке, нос гондолы которого украшал оскаленный череп. Жаке стал первым асом Бельгии: летая на двухместном Фармане-11 в разведывательном подразделении, он добился титула аса еще в феврале 1917 года. Поэтому через несколько месяцев Жаке и было поручено формирование истребительной эскадрильи; таким образом, Фернан Жаке стал «отцом бельгийской истребительной авиации»…


Соединенные Штаты вступили в 1-ю мировую войну только в 1917 году, а первые эскадрильи ВВС США появились на фронте лишь весной 1918-го. Тем не менее, некоторые американцы приняли участие в воздушной войне значительно раньше – под французским и английским флагами. Еще в 1916 году французы сформировали из многочисленных американских добровольцев истребительную эскадрилью N-124 «Лафайет»; кроме того, наемные американские летчики встречались и в других, чисто французских и английских авиаподразделениях. Однако в 1916 – 1917 гг основное число летчиков из Соединенных Штатов воевало все же в составе N-124, эскадрильным знаком которой являлось изображение головы индейца.

Эскадрилья «Лафайет» участвовала в боях в составе французских ВВС до февраля 1918 года; за это время ее летчики заявили 159 побед при потере 51 своего пилота. После создания ВВС США эскадрилья была переформирована, и как 103-я эскадрилья USAS (с прежней отрядной эмблемой) перешла в состав американской авиации, одержав до конца войны еще 49 побед.
Так как в формировании авиации США принимали активное участие летчики, получившие в 1916-1917 боевой опыт во французских и британских ВВС, прибывшие на французский фронт американские эскадрильи уже имели свои отрядные эмблемы, которые помогали пилотам отличить «своих» от «чужих». Некоторые из эмблем тех американских эскадрилий, что сражались против немцев во Франции, изображены ниже.

В основной своей массе запоздало вступив в войну, американские пилоты изо всех сил стремились нагнать ушедших далеко вперед по боевой результативности европейских асов. Гордясь каждой своей победой, именно летчики США стали изображать на борту самолета отметки одержанных ими побед. Первым в истории авиации это сделал пилот Алан Уинслоу: сбив 14 апреля 1918 г германский «Альбатрос», он нарисовал на эскадрильной эмблеме своего самолета – американской шляпе – падающий в нее тевтонский крест. Идея понравилась летчикам, и некоторые из них последовали примеру Уинслоу. А в годы 2-й мировой войны мода отмечать одержанные победы различными значками на бортах своих самолетов получила широкое распространение практически во всех воевавших странах.