Мой добрый друг, светлейшего тебе.
Здесь и тогда твоя мудрость спасает мой разум, однако моё сердце временами безмерно пылает. И меня посещают опасения, видения, будто моя цепь событий не может быть разорвана, я проклят безумием в цикле.

Я помню, как ты, смеясь, говорил, что истинная женщина может подарить и покой и огонь, оставляя тебя собой. Ты сиял, говоря это. Ты знал секрет этой истинности женщин? Но я должен был найти этот секрет для себя, и я искал. И в поисках я понял на сколько я болен...
О, женщины, их имена так мелодичны, они так различны. Но они меньше похожи на женщин, чем на восковых кукол. И они так же плавятся даже от моего присутствия, оставляя вместо себя даже не макет, а его части. Они нежны и терпеливы, но видно не со мной. Мне жаль их, как бесценные картины в пылающей библиотеке. Кто-то из них говорил, что я болен... Милые, вы не знаете на сколько я болен...

Время, кажется, избегает меня. Память, видимо единственное, что всегда остаётся со мной, и от её груза порой мне хочется отдалиться туда, где всё легче, может быть это отнесётся и ко мне. Знаешь, я вижу так ничтожно мало мудрости вокруг нас, и я начал искать силу. Я не представлял каково будет моё разочарование, ведь я нашёл лишь то, что почти всё вокруг из того же воска. Всё плавится под моим взглядом и прикосновением. Я хотел искать силу, учась вместе с ними. Они учили меня, а я учил внутри них. Однако поражение шло за мной следом, и мне пришлось оставить тех из них, кто был дальше от меня и кто сумел уцелеть. Я перестал понимать, уходя в свою суть. И я перестал бояться её. Страх сожжён, сожаления исчезли ещё раньше меня.
Но...ты не говорил, что этого окажется слишком мало.
Теперь же моё безумие идёт не отдельно от меня и не имеет власти надо мной. Я безумен.
Я. И в дряхлой коробке моих долгов прибавился ещё один- не повторить...