- В больницу! Немедля ни секунды! - слова врача прозвучали как приговор. - Полная изоляция от внешнего мира. Понимаете меня? Полная! Никакого телевизора, радио, газет - только любимая музыка, желательно классика, любимые книги, можно заняться творчеством - написать шедевр, хотя это вряд ли получится, поскольку...
Он улыбнулся, глядя на Люську, и продолжил:
- Не курить, не пить! Думаю, это понятно. Никаких занятий спортом! Дышать и только дышать! Ваш сон должен составлять 14-15 часов в сутки, потому нам прийдется вам помочь, без лекарств вы вряд ли столько спать будете. Да, кстати, по поводу еды. Вам прийдется привыкать к немного другому пищевому рациону нежели вы привыкли. Ничего соленого острого и жареного. Исключить все, содержащее бактерии (в т.ч. молочные) и дрожжи - кефир, пиво, хлеб и проч. Никаких консервантов с красителями, подсластителями, ароматизаторами и проч. Скажем нет свинине, красным помидорам, кофе, черному чаю, какао и шоколаду, всем консервам.
В очень ограниченном количестве сухой черный хлеб (сухарики), картофель, вареная или тушеная говядина. Все остальное: можно только в сыром, вареном или тушеном виде. Так, с этим разобрались.

Люська в шоке смотрела на врача, который суетливо ходил по кабинету туда-сюда, размахивал руками, восторженно рассказывая ей о новых правилах. Он казался Люське сумасшедшим, его глаза сверкали нездоровым блеском садиста. Не обращая внимания на Люську, врач добавил:
- Ах да! На кожу ежедневно будем наносить мазь, с заматыванием намазанных участков тела полосками ткани из хлопка. Это так называемая мумификация. Так что там еще? Ну, про ежедневную капельницу Neocompensan'а я говорил. Периодически будем проводить переливание крови, чтоб полностью заменить кровь. И еще раз повторю: полная изоляция! Никаких знакомых или друзей. Не вздумайте брать с собой мобильный телефон, зоны там все равно не будет.

Люська пыталась собраться с мыслями. К таким резким переменам она не была готова, но тем не менее спросила у врача:
- Доктор, а это поможет?
- Деточка! Вы должны понять в конце концов, что ваша болезнь не излечима. Понимаете вы меня? Не излечима! Но через месяц мы посмотрим на результаты лечения и при необходимости продолжим курс. Я же хочу помочь вам, не вылечить, но хотя бы облегчить вашу жизнь, только вы никак не хотите этого понимать.

Люська глянула на Ангела, тот лишь улыбнулся и помахал ей рукой прощаясь.
- Я не хочу! Я не хочу этого всего если оно не поможет! - она вскочила со стула, намереваясь уйти.
- Ну что вы кипятитесь? Все уже решено, ваша семья согласилась оплатить ваше лечение.

Люська дернула запертую дверь, потом медленно повернулась и произнесла совершенно спокойным голосом:
- Но за этот месяц можно сойти с ума. Это же настоящий дурдом - не видеть никого, не слышать человеческой речи, лежать перебинтованной мумией и улыбаться глядя в потолок, жить целыми днями как простой гриб, который поливает медсестра, приходящая пару раз в сутки. При этом совершенно отчетливо осознавать, что это "лечение" если и даст какой-то физический результат, то на месяц-два. Ради двух месяцев стать овощем не только физически? Неужели вы всерьез полагаете, что такие методы не отразятся на психике?

Доктор нажал кнопку селектора на столе:
- Да, мы готовы, можно подавать машину. - улыбнувшись Люське, он произнес: - Я уже сказал, ваша семья согласилась оплатить ваше лечение.


Дверь кабинета открылась, два медбрата, придерживая дергающееся тело руками, выкатили каталку в коридор. Стоящие в коридоре люди расступились, освобождая дорогу. Бандерлоги между собой перешептывались:
- Видишь, я тебе говорила, что она ненормальная.
- Да, не зря на нее смирительную рубашку одели. Того и гляди всех перекусала бы.
Стоявшие чуть поодаль люди, которых Люська считала близкими - Алекс, Зимняя Песенка и Мышка, глянув вслед отъезжающей машине скорой помощи, тоже кивнули:
- Жестко, но так ей будет лучше. Врач плохого не посоветует.