Снимать Михаила Жванецкого на сцене можно только в первые пять минут.
Чувствовалось, что и сам он, выходя к публике, немного скован и
напряжен. Нервно открывал свой знаменитый портфель, доставал из него
рукописные листы, раскладывал их на столе, пишет «Комсомольская
правда».
И первые слова после встречных аплодисментов писатель сказал даже
как-то с грустью:
«Вот я и приехал в такую родную враждебную страну… Но меня не надо
бояться - я давно отключил радио и телевидение, поэтому добр и весел…
После почти двухчасового концерта зал аплодировал стоя, зрители несли
цветы и поздравляли Жванецкого с прошедшим недавно 80-летием. И как
обычно народ обсуждал самые яркие цитаты из выступления».
Издание приводит некоторые из них:
- То, что при демократии печатается, при диктатуре говорится.
При диктатуре все боятся вопросов, при демократии - ответов.
При диктатуре больше балета и анекдотов, при демократии - поездок и ограблений.
При диктатуре могут прибить сверху, при демократии - снизу, при порядке -
со всех сторон.
- Есть три пути развития: стоять на месте, лежать на месте и наш -
лежать на правильном пути.
- Украинцы и грузины, как молодожены, - хотят жить одни.
А россияне, как родители, - хотят жить с ними.
- Чиновник! Всегда помни, что ты взяточник!
Тебе потом напомнят, но поздно будет…
Бизнесмен, всегда помни, что ты мог тихо уехать из этой страны.
Когда тебе об этом напомнят - хрен ты оттуда уедешь…
Политик, всегда помни: наши люди пьют из чувства протеста.
Как только пить перестанут, ты не спасешься!
- Самая страшная месть - это прощение.
- Твой ребенок - первый человек, который от тебя полностью зависит, а
ты не сможешь им руководить.
- Есть свидетельство о рождении. Есть свидетельство о смерти. А где
свидетельство о жизни?
- Если на одну чашу весов положить случайные связи, а на другую -
хороший коньяк, я бы выбрал…
Постой, а зачем их класть на разные чаши?
- Я был здоровым и думал: умру, когда захочу.
А теперь понял: меня могут и не спросить.
- Пьеса закончилась на час раньше спектакля.
- Отец говорил мне: не спеши - и все сбудется.
Все сбылось - я уже не спешу.
- Это аптека? А против детей постарше у вас есть что-нибудь?
- У тебя диабет, тебе нельзя сладкого - оставь эту женщину!
- Когда уходит любимый человек, говорят: «Время лечит».
Но когда оно вылечит - уйдет и время.
- За что я вас люблю, киевские зрители, так это за полное
взаимопонимание, потому что ничего страшнее нет того, когда муж ходит
за женой и умоляюще говорит: «Ну я же пошутил…»
Михаил Жванецкий, Москва
Всё, кончилось золотое время, в стране всё за деньги.
В платных туалетах посетители, у которых запор, требуют вернуть деньги обратно,
и суды их поддерживают.
По любому вопросу можно обратиться в суд и получить оправдательный приговор.
Главная задача суда – не связываться,
главная задача церкви - не ввязываться.
Суд, церковь и народ полностью отделились от государства,
учителя отделились от учеников, милиция отделилась от воров, врачи отделились от больных, всё, спросить не у кого.
На экране непрерывно стреляют, любят друг друга в крови, в грязи, и
поют там же. Песни по смыслу приближаются к наскальной живописи.
Секс полностью отделился от любви, на свадьбах под крик "Горько" уже не
целуются, а идут дальше.
Любимые называются партнёрами, объятия называются позой, поцелуй называется началом игры, женихи и невесты исчезли как класс,
среди венерических болезней самая редкая - беременность.
Остальное нормально. Москва сверкает, Одесса хорошеет, Омск впервые
узнал, что такое автомобильные пробки. В правительстве вяло идут
дебаты когда давать пенсию - с 60 или с 65 (это при средней
продолжительности жизни в 57). Во время эпидемии гриппа особым шиком
считается подговорить гриппозного поцеловать начальника.
Радиации у нас никто не боится - считается, что умереть от неё мы
просто не успеем.
В магазинах всё есть, только кому это всё есть? Начиная с 17-го года,
едят только "новые русские".
Песен в стране стало в сто раз больше, зато стихов в песнях - в сто раз меньше.
Приятное новшество - пение под фонограмму: любимый певец прилетает на
гастроли, но голос с собой не берёт.
То, ради чего собрались, не происходит, хотя и рот открывает, и на нас
кричит, мол, не вижу ваши руки, не слышу аплодисментов, "браво" не
слышу.. "Вяло! - кричит он на нас, - вялые вы!".
Это мы-то в зале вялые? "Не слышу вас!" - кричит. Это нас он не
слышит, как будто мы поём. Но в конце концов он добивается нашего
звучания, так что фактически это мы выступаем под его фонограмму.
Все газеты пишут о том, как вести себя в постели, как будто мы из неё
не вылезаем, хотя прохожие на улицах есть.
Все советы как спать-переспать, и никаких советов как жить.
В результате: как ограбить банк - знает каждый россиянин, как
сохранить там деньги - не знает никто.
Так как наше производство не работает, одеты мы прилично.
Женщины наоборот - раздеты ярко и броско, делают для этого всё, потом
за это подают в суд.
Президент для всех загадка. Раньше была загадочная страна, потом
загадочный народ, теперь загадочный президент..
Умом никого из них не понять. Тут надо чем-то другим думать, чем - мы
ещё не подобрали.
Сегодняшнюю жизнь понять нельзя. Литературы нет, учебников нет.
Рассказать об этой жизни, как об этой новой водке: когда она даёт в
голову - перестаёшь соображать.
В Москве пришли в новый ресторан, стали ждать официанта, он пришёл и
принёс счёт. То есть так по-новому никогда не жили. Когда меня
спрашивают: "Ты как по-английски?" - "Читаю свободно, но не понимаю ни
хрена".
Что хорошо в России - все живут недолго, сволочи в том числе, поэтому
весь вопрос в терпении. И всё же взамен мрачных и одинаковых появились
несчастные и счастливые. И весь этот кипяток со всеми его бедами и
загадками всё-таки больше похож на жизнь, чем та зона, где тюрьма,
мясокомбинат, кондитерская фабрика и обком партии выглядели одинаково.
_______________________________________