Предприниматель, управляющий партнер Management Development Group Дмитрий Потапенко был приглашен на прошедший 8 декабря Московский экономический форум, получил слово, предупредил, что будет краток. А потом заговорил так, что его выступление стало и до сих пор остается одной из главных тем в социальных сетях. Потапенко сказал, что ущерб российской экономике наносят не западные санкции, а действия собственных чиновников, и что «запретительные кредитные ставки нам не Барак Обама сделал». Предприниматель, владеющий несколькими продуктовыми сетями в России и странах Европы, и раньше был известен на рынке своими жесткими и даже эпатажными высказываниями. Последнее сделало его по-настоящемузнаменитым. В интервью спецкору «Медузы» Илье Жегулеву Потапенко рассказал, что последствий он не боится.

— Вы произвели настоящий фурор на Московском экономическом форуме. Как реагировали ваши коллеги и другие участники, подходили ли к вам?

— Я благодарен всем людям, которые отозвались — больше двух с половиной тысяч сообщений пришло, отзвонились под две сотни человек, но на самом форуме все было спокойно. Я приехал за 15 минут до выступления, 15 минут просидел, выступил, ответил на вопросы, а потом какой-то депутат (это был первый зампред комитета Госдумы по промышленности Владимир Гутенев — прим. «Медузы») полез меня учить, как Родину любить. Я высказал свое недоумение и ряд возражений.

— В ходе вашей полемики вы говорили о том, что работаете, в том числе, за рубежом. При этом критиковали российские условия и хвалили условия на Западе. В каком формате у вас там бизнес?

— Осталось приблизительно то же самое. Производство, небольшой ковролиновый заводик, маленькая сеть столовых, не очень большой ритейл. Все это тянет примерно на 25 миллионов евро годового оборота, не больше.

— И вам действительно выгоднее там заниматься бизнесом?

— В любом бизнесе всегда есть три критерия, по которым определяется успешность [вложенных в него] инвестиций. Это объем, премия и риски. Как только вы будете измерять свой бизнес в этой системе троичных категорий, то будете совсем по-другому оценивать прибыльность того или иного проекта. Там зарабатывается меньше, дольше, но с нулевым риском. Здесь зарабатывается больше, быстрее, но с крайней степенью риска. То есть в долгосрочной жизненной перспективе — там плюсов больше.

— В России у вас несколько продуктовых сетей. А вы сами-топочувствовали на себе те проблемы, о которых рассказывали на форуме?

— Конечно! То же импортозамещение в ритейле. Товар найти по адекватной цене невозможно. То же самое с бастующими дальнобойщиками — все это отражается и будет отражаться на конечной цене.

— Можно ли уже сказать, что все эти проблемы сильно ударили по бизнесу, и у вас уже падает выручка?

— Если в долларовом выражении, то мы серьезно просели. Но если говорить о чистой прибыли, то мы приросли. И в выручке приросли, и в прибыли приросли, во всем.

— То есть, названные вами проблемы лично на вашем бизнесе не отражаются, и даже, может быть, наоборот?

— Надо понимать: пока вы не занимаете 100 процентов рынка, его сужение является хоть и значимым, но не критическим показателем.

— Были ли у вас когда-нибудь проблемы от вашей откровенности? Вас после выступления на форуме буквально в оппозицию записали.

— Я всегда говорил, что главные оппозиционеры находятся не в Государственной Думе, не на улице и уж тем более не в интернете. Главные оппозиционеры находятся за кремлевской стеной. Именно там они рубятся друг с другом. Именно там главные события происходят. А так, записывайте меня в оппозицию, куда угодно можете записать, мне это все равно. По поводу же моих высказываний — я еще десять лет назад публично высказался на тему того, что если ваш бизнес кому-нибудь приглянется, то к вам придут пацаны с погонами. И с тех пор как-то живой хожу. И эти пацаны владеют информацией гораздо лучше нас. Тогда как мы знаем от силы процентов десять от реального масштаба воровства, происходящего на самом деле. Я на каждом ведомстве повесил бы плакат: «Да, мы офигели. Ну и что?»

— Изменилось поведение чиновников в последнее время?

— Просто денег стало меньше, а бюджет надо чем-то наполнять. Имущество [они] уже давно отжали. Остался операционный бизнес, сервисный, а он не такой привлекательный, чтобы его захватывать. На этом можно зарабатывать, но это очень сложно, не по-пацански. Сын мэра этим заниматься не станет.

— А что вы думаете об экономической ситуации в целом?

— Пять-семь лет стагфляция (сочетание экономического спада, роста безработицы и цен — прим. «Медузы») будет продолжаться. А в процессе посмотрим, как наши власти будут гулять. На 2016 год ресурсов еще хватит, даже на первый квартал 2017 года. А вот что будет во втором квартале 2017 года — тут все зависит от цен на нефть.

— С учетом всего этого, многие ваши коллеги постепенно выводят капитал из страны и переключаются на бизнес в других странах.

— Я и так веду бизнес равномерно. Надо же понимать, что зарабатыванием денег моя жизнь не заканчивается. У меня низкий потребительский порог, условно говоря, каши с утра хватит на весь день.

— Многие, делая перепост вашего выступления, приписывали «что теперь с ним будет», «как на это среагируют» — вроде того. А вы сами не боитесь, что после выступления на форуме у вас начнутся проблемы?

Дальше смерти меня загнать невозможно. Но я — активный, и с того света найду тех, кто меня туда загнал.