Когда чужую приоткрывшуюся душу,
Стихи читая, я с волненьем слушаю.
Когда я в боль ее и радости вникаю,
Она становится мне словно бы родная.
Я с нею вместе улыбаюсь весело
Или пою, когда на сердце песенно.
Грущу и плачу, ее стоны ощущая,
Она ведь стала мне почти уже родная.
И так хрупка и нежна та частица,
Что робко нам пытается открыться.
И беззащитна она часто, ожидая,
Что станет все-таки кому-нибудь родная.
Мы все закрыты в своих маленьких домишках,
В своих скорлупках, часто крепких слишком.
Но вот душа проснулась из неволи,
Открытая для радости и боли.
Утихли бури ее сердца в строчках
И мир наполнил душу, знаю точно.
Она волнуется и тихо ожидает:
Есть непременно те, кто это понимает.
Я не пишу о красоте бездушной.
Где сердца нет, там нечего и слушать.
Нет. Я о тех, кто душу открывая,
Ждут то, что их поймет душа родная.