На следующее утро я уже бодро звонил Валерию Тишлеру. Опытному и талантливому музыканту, человеку, с которым дружил долгие годы. И чьё терпение в работе нещадно испытывал.
- Ну, привет, Александер! – протянул мой приятель, откровенно не высказывая радости по поводу раннего звонка. В трубке поочерёдно пролаяли две его собаки, намекая на необходимость прогулки. И тотчас прозвучал грустный хозяйский вздох. Я понял, что должен быть максимально краток.
- Валера! Надо сделать аранжировки к двум моим песням. Как ты на это смотришь?
- А как я могу на это смотреть? Конечно, отрицательно! – с привычной подкупающей прямотой высказался Тишлер, - Сейчас я пишу музыку к одному кинофильму, между прочим, с Гафтом в главной роли. Так что, давай через пару недель…. А лучше, - мечтательно произнёс он, зевая, - …через месяц! Или никогда!
- Да не могу я, лентяй ты этакий, ждать твоих «никогда»! Через месяц на первую песню нужно иметь уже снятый клип!
- Да ты что?! – воскликнул с иронией Валера, - Неужели решил «раскручиваться»? Или просто не с той ноги встал, бедняга? Так сон – лучшее лекарство! Ляг, поспи….
- Ценю твой юмор, старина. Только «раскручиваться» пока буду не я. В том-то и дело! – напустил я в разговор туманной загадочности. За столько лет знакомства с Валерой, я не впервые сваливался ему на голову с подобными предложениями, и теоретически знал, как следует в таких случаях поступать.
- А кто? – заметно оживился собеседник и вдруг гаркнул на своих нетерпеливых питомцев, - Зося, на место! Никита, сидеть!
- Одна барышня… - ответил я, подозревая, что стал вместе с Зосей и Никитой временно контуженным на одно ухо, - Барышня неизвестная, сырая, но талантливая, можешь мне поверить. И характерная…. Хотя, в общем-то, вопрос - не в ней. Хочется просто сделать Нечто, понимаешь? Из области «А напоследок я скажу…».
- Это ты о чём? – поинтересовался уже серьёзным тоном Валера. Похоже, я шёл к цели правильным путём.
- Я тебе толкую о тех нередких случаях, когда приходится идти на компромисс со своими вкусами, со здравым смыслом, с самой Музыкой наконец. Лишь бы наши бездарные клиенты получили именно то, чего они будто бы хотят. Или думают, что хотят. Даже когда они сто раз не правы…. Когда просто мешают работать.
- Ну, есть, конечно, такие… кадры! – подтвердил со вздохом приятель, - А что делать?
- Что делать? Этой девочке нужно, например, всё сделать так, как если бы ты делал аранжировку самому себе, без оглядки, проволочек и сомнений…. Ведь можешь же?!
- Могу…. Ну ты и хитрый жук, Александер! – зачем-то констатировал Тишлер и так всем известный факт, и, беззлобно смеясь, согласился на прощание, - Ладно! Привози свои «кизяки» после обеда, я подумаю! Счастья тебе и радости!
- Тебе тоже! – с лёгким сердцем я отключил телефонную трубку, зная наверняка, что если Валера Тишлер уж возьмётся за работу с настроением «как в последний раз», то у Вики будут самые профессиональные и модные аранжировки. По крайней мере, лучшего «обработчика» в Киеве я ещё не встречал. Хоть и виделся со многими.

- Имидж, мои милые, - это главное условие успеха! – спорно на мой необъективный авторский взгляд в очередной раз заявил «голубой» стилист-парикмахер Лёня, по меткому прозвищу Кубик-Рубик, совершая фантастические для своей тучной комплекции пируэты вокруг кресла Виктории, - Иногда один локон может решить всё! Представляете, один локон? А иногда, один кармашек на джинсах, представляете?!
- Представляем! – устало согласился я, сдерживая естественную злость человека, просидевшего впустую три часа в женском салоне красоты, и под неодобрительный взгляд Вики, которой всё происходящее, разумеется, нравилось, ультимативно попросил, - Лёня! Давай определяться!
- Сейчас, сейчас! – по-бабьи взмахнув огромными ручищами, заскулил в творческом экстазе Кубик-Рубик, - Ещё один эффектный эксперимент! Ещё одна проба пера!
- Ещё одна проба пера, и я покажу тебе, как талантливый Кубик-Рубик путём элементарной деформации превращается в обыкновенного Колобка! – на ухо пригрозил я толстому мастеру и, видя, что рискую не до конца быть понятым, зловеще добавил, - В похудевшего Колобка с правильной ориентацией!
- Викочка, дорогуша! Ну хотя бы Вы усмирите этого варвара! Ведь его негодование просто бессмысленно! Я, право же, не могу творить под прицелом! Безобразие! – взвился не на шутку перепуганный Лёня, и я, махнув обречённо рукой, вышел на очередной перекур. Кубик-Рубик объективно считался одним из лучших мастеров столицы, и ради нужного результата, чёрт с ним, я ещё выкурю не одну пачку сигарет. В конце концов, чего не сделаешь ради искусства! И любви.

- Не надо подъезжать к этой ноте так демонстративно! Ты что, будешь петь всюду соул?! – заорал я опять на Вику, хлопая в сердцах крышкой бедного фортепиано, - Сколько можно тебя просить, бери ноту точнее! Старайся зафиксировать её мысленно чуть раньше, в голове! И только потом – пой вслух.
- Хорошо, Сашка! Хорошо. Только не кричи на меня! – виновато потупившись, попросила бледная «вокалистка», - Я всё сделаю. Только, пожалуйста, не нервничай!
- Да как тут не нервничать, бляха муха?! – пробормотал я, стараясь тщетно успокоиться, и вновь, зажмурившись, с усилием воли открыл клавиатуру, - Давай! Следи за дыханием….
- А – А – А – А….
- А!!!… - подскочил я, как ошпаренный, с места, и ногами начал пинать ни в чём не повинный инструмент, - Найди себе другого репетитора! Найди! Сегодня же! Я слышать тебя больше не могу! Не могу!
- А говорил, что любишь! – промямлила сжавшаяся в комок Вика и вдруг заплакала навзрыд, обхватив голову руками.
- Нет, я люблю тебя, малыш, люблю! – стал я тут же неловко утешать подругу, обнимая за вздрагивающие плечи, и удерживая поцелуями слёзы на щеках, - Люблю, конечно! Просто слышать тебя не могу, вот и всё! Мелочь какая! Успокойся….
В эту минуту в дверь требовательно позвонили. Мне не нужно было долго всматриваться в глазок, чтобы догадаться, кто это к нам пожаловал. Понятное дело, соседи. Я бы на их месте тоже заглянул бы в двадцать три пятьдесят на огонёк.
- И что это у Вас опять за шум и грохот? – спросила крикливо тучная дама, явно рассчитывая на долгую дискуссию с вызовом стражей порядка.
- Грохот? – непонимающе уставился я на неё, и сделал вид, что припоминаю, - Грохот…. Ах, это у моей девочки выпадают молочные зубы. С кем не бывает? Спокойной ночи!

Понимая, что в одиночку мне просто физически не справиться с кучей навалившихся как снежный ком проблем и вопросов, я очень рассчитывал на помощь своих друзей. И, начав разрываться между работой на студии, переговорами на каналах, задачами «привезти – передать», «забрать – подождать» и т. п., я в конце концов обратился к одному из них, трепетно надеясь, что не буду послан куда подальше.
- Саня, я даже не знаю! – вздохнул мой добрый верный друг, Игорь Горовой, мучительно задаваясь тем же самым вопросом, что и когда-то бедняга Гамлет, сидя в позе глубокого раздумья за столом моей кухни, - Функции администратора, говоришь? Не знаю….
- Да справишься, не волнуйся! – убеждённо заявил я приятелю, разливая по рюмкам его любимую лимонную водку, - Тем более, что мир ты этот знаешь не хуже меня. Не первый год – замужем!
- Да, но одно дело помогать продвигать кого-то чужого, а другое дело – вязать в один клубок нашу дружбу и бизнес! – резонно возразил собеседник, и, помолчав с минуту, поинтересовался, - А почему ты вообще решил «раскручивать» кого-то, а не себя? Тебе, между прочим, юноша, уже – за тридцать, не забыл? О своей карьере пора думать! Самому на сцену лезть! Что, зря столько лет альбом свой готовишь?
Я пожал плечами, не находя, что ответить, и понимая сердцем абсолютную правоту его слов. Практически то же самое заинтересовало и мою мать, в ещё более категоричной форме не воспринявшей последние действия сына….
- Вот сделаем Вике имя, и примемся за меня! – отмахнулся я без особой убеждённости и звонко чокнулся с Игорем рюмками, - Ну, люблю я её, братишка, понимаешь, люблю….
- Ага! – покрутил добродушно пальцем у виска приятель и снисходительно улыбнулся, хлопая меня по плечу, - Только не мне тебе объяснять, что всякая поющая женщина для мужика - вечное горе, а здешний шоу-бизнес – постоянное «попадалово» в деньги. Много ты знаешь удачных проектов?
- Обмель… – не кривя душой, признался я, закуривая, и посмотрел мимоходом на часы, - …Скоро приедет Вика. Глянешь на неё и определишься. Хорошо?
- Хорошо. Но какой бы классной ни была б твоя Вика, лучше тебя твои песни всё равно никто не споёт! Запомни! - уверенно изрёк старый друг, предлагая мне жестом вспомнить о заждавшейся на столе бутылке водки, - И ещё. На твоём бы месте, Саня, я не влазил бы в долги, беря не под себя, как исполнителя, кредит. Прости, но, как я понял, ты свою бэби знаешь ещё слишком мало….. И характер у тебя – не подарок! Если вдруг разбежитесь, кто окажется в большей заднице?
- Да не собираемся мы с ней разбегаться! – рьяно отмахнулся я от мрачной перспективы, - Наоборот….
Тремя звонками в дверь позвонила Вика, прерывая развитие честного и, возможно, потому - неприятного для меня разговора. Я затушил сигарету и пошёл открывать, убеждённый почему-то заранее в двух противоположных вещах: Игорь согласится со мной работать, но друг другу они с «Мисс Танк» не понравятся….

- Мне кажется, я твоему Горовому не слишком пришлась по вкусу! – заявила с сомнением Вика, убираясь на кухне после ухода моего приятеля, - Да и мне он, если честно, не очень….
- Малыш! – я невесело усмехнулся своей интуиции, - Игорь – добрейшая душа на свете. И что самое главное, он - мой близкий и проверенный друг. Ясно?!
- Нет, я понимаю, конечно: мне с ним не детей крестить… - замялась стушевавшаяся Вика, - Но, согласись, Саник, с моей стороны совершенно нормально хотеть нравиться твоим друзьям!
- Да ты ему понравилась, успокойся! – мудро солгал я и сразу же отметил довольную мину подруги, - Просто он не смог это, как следует, выразить….

Утром мне перезвонил на мобильный Игорь.
- Ладно, согласен! - пробасил он, как в мегафон, мне в трубку, - Буду вашим администратором. Но запомни, старик, - я просто верю в тебя и в твои песни. Только в тебя, понял?!
- Понял! - ответил я, догадываясь, что решение ввязаться в Викин проект ему далось далеко не просто. До вчерашнего дня Игорь являлся арт-директором одного известного «ночника». И переход ко мне, практически, в неизвестность, не сулил ему в ближайшее будущее никаких выигрышей. Скорее, напротив, – Спасибо, дружище! Просто спасибо!

Что и говорить, команда у нас подбиралась профессиональная. Впрочем, иначе и быть не могло. За долгие годы блуждания по околоэстрадным болотам, за время работы на телевидении и в рекламном бизнесе, я выучил одно золотое правило: если хочешь сделать действительно мощный проект, - опирайся только на лучших.
Нет, не на тех, кто, завоевав в своё время признание, теперь позволял себе конвеерно и шаблонно халтурить. «Мол, дамы и господа, трепещите и бейтесь в конвульсиях! Это же сочинил сам знаменитый мистер Пупкин!». Смешно! …Народные, Заслуженные, Маститые, они уже давно превратились по теории Джона Бойтона Пристли в ходячих раздувшихся клоунов-мертвецов, увешанных былыми регалиями. Стоило лишь включить телевизор, как их самодовольные рыхлые лица тотчас же заполняли экран зияющей Пустотой. Что писали и пели нынче эти прославленные зомби? Что снимали и что пытались раскручивать?
Нет, в считанные дни собирая себе команду, я имел в виду действительно Лучших, объективно талантливых Сегодня, остро чувствовавших приближение Завтра и твёрдо помнивших тайны Вчера. Да, пусть, пока не широко известных и, увы, ещё далеко не богатых, но безумно влюблённых в своё дело. В свой мир…. Слава Богу, таких мастеров я знал. В каждой области.
Снимки, сделанные Александром Ктиторчуком; наряды, пошитые Людмилой Телесницкой; аранжировки, созданные Валерием Тишлером; песни, записанные Аркадием Вихаревым; клипы, снятые Михаилом Лебедевым…. Всё это не могло не получиться хорошо. По одной простой причине: все, кто работал над Викиным проектом, по-настоящему любили Искусство. Гораздо больше, гораздо дольше, чем деньги….
Деньги. Я старался экономить их там, где был в состоянии кого-то без ущерба для проекта заменить. Например, на нелинейном видеомонтаже первого клипа. (Как-никак, за спиной был опыт работы музыкальным редактором на «Интере» и видеорежиссёром на двух московских каналах).
Я не боюсь признаваться в том, что собственноручно под чужими фамилиями писал хвалебные имиджевые статьи о своей любимой женщине и певице, (что, по мнению того же Игоря Горового, выходило у меня не хуже стихов и рассказов).
Да, я экономил на каждодневных занятиях вокалом, благо в памяти ещё были живы консерваторские будни.
И, в конце концов, я неплохо разбирался в трёхмерной графике, купив и изучив компьютер в ту пору, когда моя покойная бабушка около года была прикована тяжёлой болезнью к постели, а я сутками находился с ней рядом…. Ухаживал, писал, боролся. С тоской, с безысходностью, с болью….

- А кто у тебя лучшие друзья, кроме Горового? – не слишком корректно спросила меня как-то Вика, разглядывая толстый фотоальбом, - Ты говорил, их трое.
- Да, ещё Андрюха. Вот он на этом фото – справа. Как принято говорить в народе, - мент. Из принципиальных. Недавно орден получил…. И Джано, - я на секунду задумался в поисках подходящей характеристики его рода занятий, - Совсем наоборот….
- Этот Джано, судя по внешности, - довольно жестокий и злой человек…. Одни татуировки на руках чего стоят! – Вика поморщилась, листая фотографии, - Он - грузин?
- Да, грузин. Видишь, - натурально рыжий, чистокровный. А по поводу наколок и выражения лица…. Не суди людей только по внешности. Ты же знаешь, она обманчива.
- Знаю, но всё равно я всех этих кавказцев – ненавижу! – выпалила вдруг с раздражением девушка, захлопывая альбом, - Ненавижу!
- Почему? – спросил я, пристально глядя ей в глаза, - Может, расскажешь?
- Расскажу! – хмуро кивнула Вика, поправляя упавшую на лоб прядь, - Когда-нибудь!

Когда-нибудь я хотел бы многое от неё узнать. Очень многое. И о том, как ей удалось в двадцать три года скоропалительно разбогатеть, и о лютой ненависти ко всем представителям Юга, и об отношениях с покойным Алексеем…. Вопросов скапливалось с каждым днём всё больше и больше, но я до поры до времени сдерживался, скрывая своё любопытство. Пока не произошёл один случай….
Я собрался ненадолго выйти в магазин. А Вика, обложившись со всех сторон какими-то тюбиками, коробочками, и прочей женской артиллерией, предпочла благоразумно остаться дома. И правильно, - на улице шёл дождь со снегом, а она в последние дни что-то подозрительно расчихалась. Перед записью на студии.
- Знаешь, что продлевает отношения между мужчиной и женщиной? – спросила девушка, просматривая толстый «Космополитен», - Адреналин!
- Тебе его уже не хватает? – поинтересовался я, занятый поисками зонта, - Только намекни….
- Окей, – улыбнулась Вика и вышла в прихожую, чтобы закрыть за мной входную дверь, - Намекаю ради профилактики. Только не переборщи!
- Я постараюсь! – загадочно пообещал я с лестничной площадки и, дождавшись воздушного поцелуя, нажал на кнопку вызова лифта, - Пока!
В подъезде курило двое малолеток, одетых в фирменные костюмы какого-то лицея. Я прошёл мимо них, заранее приветствуя «хорошую» погоду и предусмотрительно раскрывая зонтик.
Минут через двадцать, когда с двумя огромными кульками покупок и букетом бархатных роз я опять появился в подъезде, потенциальные «отличники» ещё грелись у батареи.
- Извините, пожалуйста, у Вас не будет случайно сигареты? – плаксиво поинтересовался один из них, шмыгая носом.
- Только случайно! - ответил я, добродушно протягивая ему на растерзание пачку, и, осенённый внезапной идеей, спросил, - Хочешь заработать десять гривен?
- А что надо делать? – задал мне стрелок сигарет встречный вопрос, испуганно переглянувшись с товарищем.
- Всего-навсего позвонить в квартиру 238 на пятом этаже и передать женщине, которая тебе откроет, этот букет! – объяснил я, вытаскивая из кармана куртки смятый червонец, - Я подожду здесь.
- Если только это… – облегчённо вздохнул паренёк, принимая от меня деньги и цветы, - Я мигом!
- Не говори, от кого. И будь повежливей! – напутствовал я поднимающегося к лифту гонца и поставил на пол подъезда тяжёлое бремя покупок.
- Всё сделал, как Вы сказали! – доложил он, вернувшись через пару минут.
- Молодчина! – кивнул я, глядя сквозь грязное стекло на залитый дождём двор, - А теперь, ещё за десять гривен, вернись и скажи ей, что ошибся!
- Что, забрать у неё розы? – вытаращился на меня удивлённо парнишка.
- Ну да! Объяснишь, что, мол, вышло досадное недоразумение. И букет – не ей! – ответил я, невозмутимо протягивая вторую десятку.
- Нет, я не пойду! – замотал головой трусоватый курьер, - Не хочу….
- Давайте, я схожу! – бесшабашно предложил его более рослый приятель и, подумав, с хитрецой выпалил, - За пятнадцать!
- Хорошо, коммерсант! – согласился я с улыбкой, - Принесёшь букет, получишь пятнадцать!
- Да нет проблем! – прогнусавил он, лениво поднимаясь по лестнице, - Если, конечно, цветы не надо будет опять ей относить….
На сей раз мне пришлось подождать чуть дольше. Юный обладатель коммерческой жилки вылез из лифта, гордо продемонстрировав товарищу злосчастный букет уже без целлофана, и замер в ожидании заслуженной мзды. Я торжественно отдал ему вознаграждение, глядя, как с подрезанных стеблей на пол стекают капли воды. По-видимому, ничего не подозревавшая Вика уже успела поставить цветы в вазу.
- Как она отреагировала? - спросил я с иронией, - Просто отдала веник или ругалась?
- Да сходила за ним в комнату и сказала, что таких идиотов, как мы, надо не в школе учить, а отстреливать! – философски пожав плечами, ответил очевидец и, после паузы, добавил, - Я её, кстати, знаю….
- Может, перепутал? Откуда? – уставился я на него в недоумении.
- А, год назад я с предками ещё на Русановке жил. Так она хату рядом снимала, на одном со мной этаже.
- Одна жила или… с мамой? – как можно равнодушнее поинтересовался я, поднимая шелестящие кульки и сжимая в побелевшем кулаке чёртов букет.
- Нет, не с мамой. С мужиками двумя… - прогнусавил пацан, зевая, - …Один – такой здоровый, типа Вас. Даже больше. А второй, - азер…. Или чечен. А может, грузин. Кто их разберёт?! Главное, что вечно обкуренный или обколотый…. Знаете их?
- Конечно, знаю. Это – мои внуки! – буркнул я, предвкушая долгий разговор с любимой и направляясь к лифту, где уже перед открывшейся кабиной с фальшивым равнодушием спросил, - Какой адрес у тебя был на Русановке?
Названные мальчишкой улица и дом мне ни о чём не говорили. «Ничего, скоро скажут!», - подумал я, со злостью давя кулаком на кнопку дверного звонка.
- Что, опять квартиру перепутали, придурки сопливые? – донёсся раздражённый голос Вики, и тут же врата в ад отворились, - Сашка?! Ой….
- Привет. Неплохие цветы, правда? – спросил я, заходя домой и протягивая подруге уже знакомый розовый букет, - Надеюсь, первую дозу адреналина ты уже получила…. Сейчас будет вторая.

Под непонимающим взглядом насторожившейся Вики я не спеша снял куртку, обувь, и молча прошёл с поклажей на кухню. Она засеменила с букетом следом.
- Сашка! Что произошло?
- В принципе, ничего! – ответил я, выгружая на стол содержимое кульков и ловя себя на мысли, что не представляю, с чего, собственно, следует начинать допрос, - Погода мерзкая…. Вот настроение и испортилось. Не волнуйся!
- Ну-ну! – задумчиво протянула Вика, смотря на меня исподлобья.
Первая ярость угасла. Ей на смену пришёл здравый смысл с грустным пониманием того, что моей женщине, возможно, придётся мне лгать. Хочу ли я этого? Вряд ли. Так вообще, чего я хочу?
- Давай выпьем кофе, – предложил я, стоя к Вике спиной.
- Давай, - тихо согласилась она и порывисто обняла меня за шею, - Я соскучилась….
- Я тоже! – с деланной теплотой отозвался я и спросил ненавязчиво, - Слушай, а у вас с Алексеем был приятель-азербайджанец или армянин? Или чеченец?
- С чего ты взял? – спросила, нахмурившись, Вика и разомкнула сплетённые руки, - Какой ещё приятель? Ты иногда как «сморозишь» что-нибудь….
- Ладно, извини! – отмахнулся я внешне миролюбиво, но впервые в душе испытав к Вике чувство, схожее с ненавистью. Мальчишка в подъезде точно не врал насчёт адреса на Русановке; где-то в секретере у меня до сих пор валялся номер домашнего телефона, оставленный Викой и Алексеем. И я вспомнил, - он точно начинался с трёх пятёрок…. Вполне возможно, парень не ошибся и по поводу их друга…. Или сожителя, - Что-то с памятью моей сталось. Всё, что было не со мной, помню….
- Лучше перезвони Валере Тишлеру, - холодно повела плечами Вика, насыпая в джезлу кофе, - Он просил тебе передать, что вторая аранжировка уже готова. Можно приехать послушать…. И Горовой звонил. По съёмкам в каком-то клубе….
Я рассеянно кивнул и направился за трубкой в комнату.

«Стоит ли разборками Прошлого портить друг другу Настоящее?», - задавался я не раз после того случая риторическим вопросом, и однозначного ответа отыскать не мог.
Да, нам было хорошо с Викой. Вроде бы…. Один мир, одни цели, одни вкусы….
Но иногда я ловил себя на мысли, (особенно, с тех пор, как некий инвестор после долгих колебаний согласился поддержать мой проект беспроцентным кредитом на год, и колесо Викиной «раскрутки» всерьёз завертелось), что драгоценная «Мисс Танк» далеко не так наивна, как хотела бы выглядеть. Что я ничего о ней, в сущности, не знаю, а она – не из тех, кто горит желанием в этом помочь. Что я напрасно живу только её Настоящим и Будущим, забросив собственное, как исполнителя, и что вообще, она - далеко не та Виктория, которую я люблю.
«Подвязывай, старик!», - говорил я сам себе в такие минуты, опять с головой окунаясь в работу.
«В конце концов, батенька! Ты, решив во что бы то ни стало «раскрутить» свою женщину, добровольно влез в нешуточные долги!», - напоминал мне здравый рассудок. И единственное, что нам с ним, умником, теперь оставалось, - это идти на пару вперёд, не тратя силы и нервы на выяснение белых пятен чужой истории. Всё равно эти пробелы когда-нибудь заполнятся. И я всё узнаю однажды….