При чтении труда , о "Питере Пэне " , выделила интересные факты , а именно:
"Во-первых, произведения о Питере Пэне представляют собой яркое явление смешения жанров детской литературы: приключение, фантастика, рассказы о животных, романы для девочек и другие.
Во-вторых, сюжет о Питере Пэне - это ироническая игра со многими текстами
детской литературы до Барри:
они насыщены аллюзиями на произведения Купера, Кэрролла, Баллантайна, Стивенсона,
Уайльда и других.
В-третьих, Барри в духе времени переосмысляет саму категорию детства..."
http://www.dissercat.com/content/problema-detstva-...chestve-dm-barri-rubezha-vekov
и обратила внимание на то, что упоминается писатель, которого я обожаю..
Что же имел ввиду автор, ссылаясь на произведения О. Уайльда?

Тем более, его биография , взлеты и падения , неуловимо напоминает
мне некоторые события из жизни Майкла.
Хотя у Джексона всё было совсем иначе.

Но так захотелось выложить пост о Оскар Уайльде, что не удержалась...

**********************************************************************************************
Давайте обратимся к биографии..


[показать]

Оскар Фингал О'Флаэрти Уиллс Уайльд (англ. Oscar Fingal O'Flahertie Wills Wilde, 16 октября 1854 — 30 ноября 1900) — ирландский поэт, писатель, эссеист. Один из самых известных драматургов позднего Викторианского периода, яркая знаменитость своего времени. Лондонский денди, позднее осуждённый за «непристойное поведение» (гомосексуализм) и после двух лет тюрьмы и исправительных работ уехавший во Францию, где жил в нищете и забвении под изменёнными именем и фамилией. Наиболее известен своими пьесами, полными парадоксов, крылатых фраз и афоризмов, а также романом «Портрет Дориана Грея» (1891)

Оскар Уайльд — крупнейшая фигура европейского декаданса.

Идеи и настроения своего времени он ЭТАПАЖНО выразил и в своей жизни —
в её стиле и её облике.

Это один из самых ПАРАДОКСАЛЬНЫХ УМОВ в истории человечества.
Всю жизнь ПРОТИВОСТОЯЛ всему миру официального, противостоял
общественному мнению и давал ему пощёчину.
Всё тривиальное его раздражало, всё безобразное его отталкивало.

ЕДИНСТВЕННОЕ прибежище от пошлости, скуки и монотонного однообразия
Оскар с юных лет видел в ИСКУССТВЕ (это слово он писал с заглавной буквы).

Искусство никогда не представлялось ему средством борьбы,
но казалось «верной обителью КРАСОТЫ, где всегда много радости
и немного забвения, где хотя бы на краткий миг
можно позабыть все распри и ужасы мира».
Отцом Уайльда был один из самых выдающихся врачей не только Ирландии, но и всей Великобритании — офтальмолог и отоларинголог сэр Уильям Роберт Уайльд. Человек исключительной эрудиции, Уильям Уайльд занимался также археологией и ирландским фольклором. Мать Оскара — леди Джейн Франческа Уайльд (урождённая Элджи) — известная ирландская светская дама, весьма экстравагантная женщина, обожавшая театральные эффекты, поэтесса, писавшая зажигательные патриотические стихи под псевдонимом Сперанца (итал. Speranza — надежда) и убеждённая в том, что рождена для величия.

От отца Оскар унаследовал редкую трудоспособность и любознательность, от матери — мечтательный и несколько экзальтированный ум, интерес к таинственному и фантастическому, склонность придумывать и рассказывать необыкновенные истории. Но не только эти качества унаследовал он от неё. Не меньшее влияние оказала на него и атмосфера литературного салона леди Уайльд, в котором прошли юные годы будущего писателя. Страсть к позе, подчёркнутый аристократизм воспитаны в нём с детства. Прекрасно знавшая древние языки, она открыла перед ним красоту «божественной эллинской речи». Эсхил, Софокл и Еврипид с детства сделались его спутниками…

1864—1871 гг. — учёба в Королевской школе Портора (город Эннискиллен, близ Дублина). Он не был вундеркиндом, однако его самым блестящим талантом было быстрое чтение. Оскар был очень оживлён и разговорчив, и уже тогда славился своим умением юмористически переиначить школьные события. В школе Уайльд даже получил особую премию за знание греческого оригинала Нового Завета. Окончив Портору с золотой медалью, Уайльд был удостоен Королевской школьной стипендии для учёбы в дублинском Тринити-колледже (колледже Св. Троицы).

В Тринити-колледже (1871—1874) Уайльд изучал античную историю и культуру, где снова с блеском проявлял свои способности в древних языках. Здесь же он впервые слушал курс лекций по эстетике, а благодаря тесному общению с куратором — профессором античной истории Дж. П. Махаффи, утончённым и высокообразованным человеком, — постепенно стал приобретать крайне важные элементы своего будущего эстетского поведения (некоторое презрение к общепринятой морали, дендизм в одежде, симпатия к прерафаэлитам, лёгкая самоирония, эллинистические пристрастия).

В 1874 Уайльд, выиграв стипендию на обучение в оксфордском колледже Магдалины на классическом отделении, поступает в интеллектуальную цитадель Англии — Оксфорд. В Оксфорде Уайльд создал самого себя. Он выработал кристальный английский акцент: «Мой ирландский акцент был в числе многого, что я позабыл в Оксфорде». Он также приобрёл, как и хотел, репутацию человека, блистающего без особых усилий. Здесь же оформилась его особая философия искусства. Его имя уже тогда стало озаряться различными занимательными историями, порой карикатурными. Так, согласно одной из историй, чтобы проучить Уайльда, которого недолюбливали однокурсники и которого терпеть не могли спортсмены, его проволокли вверх по склону высокого холма и только на вершине отпустили.
Он встал на ноги, отряхнул с себя пыль и сказал:
«Вид с этого холма поистине очаровательный».


Но это как раз и было тем, в чём нуждался эстетствующий Уайльд, который позже признавался:
«Истинны в жизни человека не его дела,
а легенды, которые его окружают.
Никогда не следует разрушать легенд.
Сквозь них мы можем смутно разглядеть
подлинное лицо человека».



....По окончании университета (1878), Оскар Уайльд переселяется в Лондон.


Благодаря своему таланту, остроумию и умению привлечь внимание, Уайльд быстро влился в светскую жизнь Лондона. Уайльдом стали «угощать» посетителей салонов: «Приходите обязательно, сегодня будет этот ирландский остроумец». Он совершает «самую необходимую» для английского общества революцию — революцию в моде. Отныне он появлялся в обществе в самолично придуманных умопомрачительных нарядах. Сегодня это были короткие штаны-кюлоты и шёлковые чулки, завтра — расшитый цветами жилет, послезавтра — лимонные перчатки в сочетании с пышным кружевным жабо. Непременным аксессуаром стала гвоздика в петлице, выкрашенная в зелёный цвет В этом не было никакой клоунады: безупречный вкус позволял Уайльду сочетать несочетаемое. А гвоздика и подсолнух, наряду с лилией, считались самыми совершенными цветками у художников-прерафаэлитов.


Его первый поэтический сборник «Стихотворения» (Poems; 1881) написан в духе «братьев прерафаэлитов», и был опубликован незадолго до того, как Уайльд отправился с лекциями в США. Ранние стихи его отмечены влиянием импрессионизма, в них выражены непосредственные единичные впечатления, они невероятно живописны. В самом начале 1882 года Уайльд сошёл с парохода в порту Нью-Йорка, где налетевшим на него репортёрам он по-уайльдовски бросил: «Господа, океан меня разочаровал, он совсем не такой величественный, как я думал». Проходя таможенные процедуры на вопрос о том, есть ли у него что-либо, подлежащее декларированию, он, по одной из версий, ответил:

«Мне нечего декларировать, кроме моей гениальности».

Отныне вся пресса следит за действиями английского эстета в Америке. Свою первую лекцию, которая называлась «Ренессанс английского искусства» (The English Renaissance of Art), он завершил словами: «Мы все расточаем свои дни в поисках смысла жизни. Знайте же, этот смысл — в Искусстве»

Проведя год в Америке, Уайльд вернулся в Лондон в отличном расположении духа.


И сразу же отправился в Париж. Там он знакомится с ярчайшими силуэтами мировой литературы (Поль Верлен, Эмиль Золя, Виктор Гюго, Стефан Малларме, Анатоль Франс и проч.) и завоёвывает без особых трудностей их симпатии. Возвращается на родину. Встречает Констанс Ллойд, влюбляется. В 29 лет становится семьянином. У них рождаются двое сыновей (Сирил и Вивиан), для которых Уайльд сочиняет сказки. Чуть позже он записал их на бумаге и издал 2 сборника сказок — «"Счастливый принц" и другие сказки» (The Happy Prince and Other Stories; 1888) и «Гранатовый домик» (The House of Pomegranates; 1891)

В Лондоне Уайльда знали все.

Он был самым желаемым гостем в любом салоне. Но одновременно на него обрушивается шквал критики, которую он с лёгкостью — совсем по-уайльдовски — отбрасывает от себя. На него рисуют карикатуры и ждут реакции. А Уайльд погружается в творчество. На жизнь он в это время зарабатывал журналистикой (так, он работал в журнале «Женский мир»). О журналистике Уайльда высоко отозвался Бернард Шоу.

В 1887 он опубликовал рассказы «Кентервильское привидение», «Преступление лорда Артура Сэвила», «Сфинкс без загадки», «Натурщик-миллионер», «Портрет г-на У. Х.», которые и составили сборник его рассказов. Однако же Уайльд не любил записывать всё, что приходило ему на ум, многие рассказы, которыми он очаровывал слушателей, так и остались ненаписанными.

В 1890 году в свет выходит единственный роман, который окончательно приносит Уайльду сногсшибательный успех, — «Портрет Дориана Грея» (The Picture of Dorian Gray).

Он был напечатан в журнале «Липпинкоттс мансли мэгэзин».


Но «всеправедная» буржуазная критика обвинила его роман в безнравственности. В ответ на 216 (!) печатных откликов на «Портрет Дориана Грея» Уайльд написал более 10 открытых писем в редакции британских газет и журналов, объясняя, что искусство не зависит от морали. Более того, он писал, те, кто не заметил морали в романе, полные лицемеры, поскольку мораль всего-то и состоит в том, что убивать совесть безнаказанно нельзя.

В 1891 году роман со значительными дополнениями выходит отдельной книгой, и Уайльд дополняет свой шедевр особым предисловием, которое становится отныне манифестом эстетизму — тому направлению и той религии, которые он и создал.

1891—1895 гг. — годы головокружительной славы Уайльда.

В 1891 году выходит сборник теоретических статей «Замыслы» (Intensions), где Уайльд излагает читателям свой символ веры — свою эстетическую доктрину. Пафос книги в прославлении Искусства — величайшей святыни, верховного божества, фанатическим жрецом которого был Уайльд. В том же 1891 году он написал трактат «Душа человека при социализме» (The Soul of Man under Socialism), в котором отвергается брак, семья и частная собственность. Уайльд утверждает, что «человек создан для лучшего назначения, чем копание в грязи». Он мечтает о том времени, когда «не станет более людей, живущих в зловонных притонах, одетых в вонючие рубища… Когда сотни тысяч безработных доведенных до самой возмутительной нищеты, не будут топтаться по улицам, …когда каждый член общества будет участником общего довольства и благополучия»…

далее по ссылке можно прочитать подробно о его твореческом пути и успехе..
http://wilde.velchel.ru


А я ниже выложу более печальные факты из его жизни..

Ещё в 1891 году Уайльд познакомился с Альфредом Дугласом, который был младше Уайльда на 17 лет. Оскар, влюблённый во всё прекрасное, полюбил юношу, а потому перестал часто видеться с женой и детьми. Но Альфред Дуглас, избалованный аристократ, (Бози, как его игриво называли) плохо понимал, кто такой Уайльд. Их отношения связывали деньги и прихоти Дугласа, которые Уайльд покорно исполнял. Уайльд в полном смысле слова содержал Дугласа. Оскар позволил обобрать себя, разлучиться с семьей, лишиться возможности творить. Их отношения, конечно, не мог не видеть Лондон.

У Дугласа же были ужасные отношения со своим отцом — маркизом Куинсберри, человеком предельно эксцентричным и узколобым, неотёсанным хамом, потерявшим расположение к нему общества. Отец с сыном постоянно ссорились, писали друг другу оскорбительные письма. Куинсберри свято верил, что значительное влияние на Альфреда оказывал Уайльд, и стал жаждать сокрушения репутации лондонского денди и литератора, чтобы тем самым восстановить свою давно пошатнувшуюся репутацию.


Ещё в далёком 1885 году к британскому уголовному законодательству была принята поправка, запрещающая «непристойные отношения между взрослыми мужчинами», пусть даже по обоюдному согласию. Куинсберри воспользовался этим и подал в суд на Уайльда, собрав свидетелей, готовых уличить писателя в связях с мальчиками.



Друзья срочно советовали Уайльду покинуть страну,
потому как в этом деле, было понятно, он уже был обречён.
Но Уайльд принимает решение стоять до конца.

В зале суда не было свободных мест, народ стекался послушать процесс над талантливым эстетом.

Уайльд держался героически, защищал чистоту своих отношений с Дугласом и отрицал их сексуальный характер. Своими ответами на некоторые вопросы он вызывал у публики взрывы смеха,
но сам стал понимать, что после недолгого триумфа он может слишком низко упасть.

Например, обвинитель задавал Уайльду вопрос:

«Не может ли привязанность и любовь художника к Дориану Грею натолкнуть обыкновенного человека на мысль, что художник испытывает к нему влечение определённого сорта?»

А Уайльд отвечал:
«Мысли обыкновенных людей мне неизвестны».

«Бывало ли так, что вы сами безумно восхищались молодым человеком?» —
продолжал обвинитель.

Уайльд отвечал:
«Безумно — никогда.
Я предпочитаю любовь — это более высокое чувство».

Или, например, пытаясь доказать намёки на «противоестественный» грех в его работах,
обвинитель зачитал пассаж из одного уайльдовского рассказа и поинтересовался:

«Это, я полагаю, тоже написали вы?»

Уайльд специально дождался гробового молчания и тишайшим голосом ответил:

«Нет-нет, мистер Карсон.
Эти строки принадлежат Шекспиру».


Карсон побагровел.
Он извлёк из своих бумаг ещё один стихотворный фрагмент.
«Это, вероятно, тоже Шекспир, мистер Уайльд?» —

«В вашем чтении от него мало что осталось, мистер Карсон», —
сказал Оскар.
Зрители захохотали, и судья пригрозил, что прикажет очистить зал.
....


На одном из судебных заседаний Уайльдом была произнесена речь,
которая вызвала восторг у слушавшей процесс публики.

Когда обвинитель попросил разъяснить, что бы означала фраза
«любовь, что таит своё имя», высказанная Альфредом Дугласом в его сонете,
с огненной силой Уайльд сказал следующее:

«Любовь, что таит своё имя» —
это в нашем столетии такая же величественная привязанность старшего мужчины к младшему,
какую Ионафан испытывал к Давиду, какую Платон положил в основу своей философии,
какую мы находим в сонетах Микеланджело и Шекспира.
Это все та же глубокая духовная страсть, отличающаяся чистотой и совершенством.
Ею продиктованы, ею наполнены как великие произведения, подобные сонетам Шекспира и Микеланджело, так и мои два письма, которые были вам прочитаны.
В нашем столетии эту любовь понимают превратно, настолько превратно, что воистину
она теперь вынуждена таить свое имя.
Именно она, эта любовь, привела меня туда, где я нахожусь сейчас.
Она светла, она прекрасна, благородством своим она превосходит все иные формы человеческой привязанности. В ней нет ничего противоестественного.
Она интеллектуальна, и раз за разом она вспыхивает между старшим и младшим мужчинами, из которых старший обладает развитым умом, а младший переполнен радостью, ожиданием и волшебством лежащей впереди жизни. Так и должно быть, но мир этого не понимает.
Мир издевается над этой привязанностью и порой ставит за нее человека к позорному столбу.

Тем не менее, в 1895 году по обвинению в содомии Уайльда
приговаривают к двум годам тюремного заключения и исправительных работ.
Тюрьма полностью сломала его.
Большинство былых друзей от него отвернулись.
Но те немногие, кто остались, буквально помогли ему остаться в живых.
[показать]
Альфред Дуглас, которого он так пламенно любил и которому писал знойные любовные письма ещё будучи на свободе, ни разу не приехал к нему и ни разу ему не написал. В тюрьме Уайльд узнаёт, что умерла его мать, которую он любил больше всего на свете, эмигрировала его жена и изменила свою фамилию, а также фамилию сыновей (отныне они были не Уайльды, а Холланды).

В тюрьме Уайльд пишет горькую исповедь в форме письма Дугласу, которую называет «Epistola: In Carcere et Vinculis» (лат. «Послание: в тюрьме и оковах»), а позже его ближайший друг Роберт Росс переименовал её в «De Profundis» (лат. «Из глубины»; так начинается 129-й Псалом в Синодальном переводе Библии).

В ней мы видим совершенно не того очаровательного Уайльда дориановских времён.

В ней он — человек, мучающийся от боли, обвиняющий во всём себя самого и понявший,
что «самое страшное не то, что жизнь разбивает сердце…
но то, что она обращает сердце в камень».

Исповедь эта — горький отчёт перед самим собой и понимание,
что, вероятно, творческое вдохновение навсегда теперь останется
в пределах тюремных стен:
«Я хочу достигнуть того состояния, когда смогу в полной простоте и без всякой аффектации
сказать, что в моей жизни было два великих поворотных пункта:
когда мой отец послал меня в Оксфорд и
когда общество заточило меня в тюрьму».

Полагаясь на финансовую поддержку близких друзей, освобождённый в мае 1897 г., Уайльд переехал во Францию и сменил имя на Себастьяна Мельмота (Sebastian Melmoth).
Фамилия Мельмот была заимствована из готического романа знаменитого английского писателя XVIII века Чарльза Мэтьюрина, двоюродного деда Уайльда, — «Мельмот Скиталец».
Во Франции Уайльд написал знаменитую поэму «Баллада Редингской тюрьмы» (The Ballad of Reading Gaol; 1898), подписанную им псевдонимом С.3.3. — таков был тюремный номер Оскара.
И это был высший и последний поэтический взлёт жреца эстетизма.

Оскар Уайльд скончался в изгнании во Франции 30 ноября 1900 года от острого менингита, вызванного ушной инфекцией. Незадолго до смерти он сказал о себе так: «Я не переживу XIX столетия. Англичане не вынесут моего дальнейшего присутствия». Он был похоронен в Париже на кладбище Баньо. Спустя примерно 10 лет его перезахоронили на кладбище Пер-Лашез, а на могиле был установлен крылатый сфинкс из камня работы Джейкоба Эпстайна....

_______________________________________________________________________

Я так подробно остановилась на его биографии - потому что :
- Верю, что Майкл прекрасно знал историю жизни это уникального писателя..
С этой мыслью ,как будто заново, читаю ее .
И многие произведения, которые Уайльд написал.
В том числе, и "Портрет Дориана Грея",
[показать]
и грустные , даже мрачноватые СКАЗКИ Оскара Уайльда..
http://hobbitaniya.ru/wilde/wilde.php
Появились аасоциации, которых раньше не было.
Читая их , вспоминала о книге Майкла "ТАНЦУЯ МЕЧТУ"...
Неуловимая аура грусти и любви...
Они оказались чем-то очень похожи..
Я решилась выложить одну из них .
[показать]
С фотографиями Неверленда..
Не очень тематически подходит,
но хотелось, "не смогла себе отказать".


МАЛЬЧИК И ВЕЛИКАН.

.......
Каждый день, возвращаясь домой из школы, дети шли поиграть в сад Великана.
Это был большой красивый сад.
Земля там была устлана мягкой зеленой травой, над которой возвышались цветы,
похожие на маленькие звездочки.
[показать]
Двенадцать персиковых деревьев весной
были осыпаны розовыми и жемчужно-белыми цветами, а осенью дарили всем
свои замечательные плоды.
[показать]
Птицы садились на эти деревья, и так пели свои
песни, что дети забывали про игры и слушали, слушали ...
- Как же здорово здесь!- говорили они друг другу.

Настал день, когда Великан вернулся домой.
[показать]
Он был в гостях у своего друга корнуэльского людоеда, и провел там семь лет.
За эти семь лет Великан успел сказал все, что хотел сказать
(он не любил слишком долгих бесед),
и решил вернуться в свой родной замок.

Подойдя к дому, он обнаружил детей, преспокойно игравших в его саду.

- Что вы здесь делаете?! - прорычал Великан, и сад вмиг опустел.
- Это мое поместье, - подумал он.
- И играть здесь буду я сам с собой.
[показать]
Великан построил вокруг высокий забор, и повесил табличку:

«Посторонним вход запрещен».

Бедный Великан - себя он любил больше всех.
[показать]
А детям стало негде играть.
Они пробовали играть на дороге, но там валялись большие пыльные камни,
и нельзя было играть в салочки.
Один за другим, дети тихонько подходили к забору,
чтобы хоть в щелочку взглянуть на прекрасный сад.
Но плотно пригнанные доски надежно охраняли владения Великана.



- Ах, как хорошо нам там было! - вздыхали дети.
[показать]

Пришла весна, и все вокруг расцвело, защебетало.
Только в саду Великана была зима.
Там не было детей, и птицам не кому было петь свои песни.
Не было детей, и деревья не стали расцветать.
Какой-то маленький цветочек высунул свою головку из-под земли,
но когда он прочел табличку, ему стало так жалко детей, что он опять заснул.
Зато Снег и Мороз решили:

- Раз Весна забыла про этот сад, мы останемся здесь навсегда.
[показать]
Снег покрыл тонкие стебельки своей пышной мантией,
а Мороз разукрасил голые деревья тонкими серебряными кружевами.
В гости они позвали Северный Ветер.
Закутанный в меховую шубу он стал носиться между деревьями,
и завывать в печной трубе.

- Очаровательное местечко! - сказал он. Надо позвать Град.

И наутро Град изо всех сил швырял маленькие острые льдинки по крыше дома,
пока не разбил всю черепицу.
Потом он помчался наперегонки с Северным Ветром.
От его дыханья веточки превращались в прозрачные сосульки,
падали и разбивались.

- Никак в толк не возьму, почему Весна так опаздывает, - вздыхал Великан.
В который уже раз он подходил к окну, но там был все тот же белый, холодный сад.

- Ну, ничего, - говорил он, скоро погода изменится.
[показать]
Погода и не думала меняться. Даже Осень, дарившая всем свои золотистые фрукты,
обошла стороной сад Великана.

- Он такой жадный - фыркнула она.
Только Зима, только Северный Ветер и Град хозяйничали там.
И Белый Снег танцевал свой странный танец, перебегая от дерева к дереву.
[показать]
Как-то утром, еще лежа в кровати, Великан услышал прекрасную музыку.
Эти тихие звуки так ему понравились, что он подумал:
«Наверное кто-то из королевских музыкантов проходит около дома».

А это просто маленькая коноплянка пела свою весеннюю песенку.
Великан так долго не слышал птиц,
что эта незатейливая мелодия была для него лучшей в мире.
Град прекратил свою безумную пляску на крыше,
затих удивленно Северный Ветер,
и восхитительный аромат донесся до Великана.
[показать]

- Весна! Явилась - не запылилась! - воскликнул он,
выпрыгнув из под одеяла, и подбежав к окну.

Что же он там увидел? - Удивительную картину.
Дети пролезли через маленькую дыру в уже обветшалом заборе,
и весело расселись на ветках деревьев.
[показать]
Деревья были так рады опять встретить детей, что сразу же расцвели.
Теперь они нежно покачивали ветвями над маленькими детскими головками.
Только в дальнем углу сада все еще царила Зима.

Там, под деревом, стоял один мальчик и горько плакал.

Он был совсем маленький, и не мог залезть наверх.

Снег падал на его плечи, а крошечные ножки посинели от холода.

[показать]

- Забирайся сюда, - прошелестело дерево,
пытаясь опустить пониже заиндевелые ветки,
но мальчик был слишком мал.

И сердце Великана растаяло, когда он увидел это.

«Какой же я негодяй! - подумал он.
Вот почему Весна не пришла ко мне.

Сейчас я подсажу малыша на самую верхушку.

Я снесу этот забор,
и в моем саду всегда будут играть дети».
[показать]
И Великану стало так стыдно за то, что он натворил...

На цыпочках он спустился вниз,
тихо-тихо открыл входную дверь и ступил в сад.

Увидев Великана дети так напугались, что сразу бросились врассыпную.
И в саду опять воцарилась Зима.


Только самый маленький мальчик ничего не видел,
потому что глаза его были полны слез.

Великан тихонько подошел к нему, бережно взял его на руки,
и посадил на самую большую ветку.
И внезапно дерево распустилось, и птицы запели в его ветвях.
А мальчик протянул свои ручонки к Великану,
обхватил его за шею, и поцеловал.

Тут все дети увидели, что Великан уже больше не злой,
и радостно побежали в сад.

Вместе с ними пришла и Весна.
[показать]
- Теперь это ваш сад, - сказал Великан,
и взяв большой топор разрубил забор на маленькие кусочки.

А когда в полдень все взрослые отправились по своим делам,
Великан играл с детьми в таком прекрасном саду,
лучше которого им никогда не приходилось видеть.
Дети играли весь день напролет, и вечером пришли
к Великану пожелать спокойной ночи.
[показать]

- А где же ваш маленький приятель? - спросил он,
- мальчик, которого я посадил на дерево.

Великан полюбил его больше всех,
потому что он один поцеловал Великана.

- Мы не знаем, - отвечали они.
Наверное он уже ушел.
[показать]

- Тогда скажите ему, пусть обязательно приходит завтра,
- сказал Великан.

Но оказалось, что дети видели его в первый раз,
и не знали, где он живет.
Великан загрустил.
[показать]
Теперь каждый день, после школы,
дети приходили к нему играть.

Но тот мальчик, которого так полюбил Великан,
больше не появлялся.

Великан очень тосковал о своем друге.
[показать]

- Как бы я хотел повидать его! - вздыхал он.


Дни шли за днями, и Великан стал совсем старым.
Он уже не мог играть, поэтому он просто сидел в своем большом кресле,
и с любовью смотрел на сад и на детей.

«Какие хорошие у меня цветы, - думал он.
- Но, что ты не говори, а дети лучше всех цветов на свете».

Как-то зимним утром, встав с кровати, Великан выглянул в окно.

Он уже больше не боялся зимы, ведь это же просто спящая весна,
когда цветы отдыхают и набираются сил.
Вдруг он в изумлении протер глаза и прильнул к окну.
Боже, какая красота!

Дерево в дальнем углу сада расцвело прекрасными белыми цветами.
Серебристые фрукты свешивались с позолоченных веток.

А внизу, под деревом...
[показать]

Внизу стоял тот самый мальчик!
Забыв, сколько ему лет, Великан кубарем скатился
с лестницы и побежал ко краю сада.

Подойдя совсем близко, Великан в ужасе остановился.
На запястьях мальчика были безобразные раны,
похожие на следы двух больших гвоздей,
и такие же следы были на его маленьких ножках.

- Кто посмел? - задыхаясь от гнева спросил Великан. -
Кто посмел нанести эти раны?
Я возьму свой большой меч и поражу его.

- Нет, - сказал мальчик, - это раны Любви.

Вдруг Великан почувствовал себя совсем крохотным,
и странный страх охватил его.

- Кто Ты? - спросил он, опускаясь на колени.

Мальчик с любовью и нежностью смотрел на него.

- Ты не закрыл для Меня сад твой,
и Мой сад открыт для тебя.
Сегодня же ты будешь со Мною в Раю.
[показать]

Когда дети прибежали в сад, они увидели лежащего
под деревом Великана,
осыпанного белыми цветами.

[показать]

******************************************************

ВСЕМ ЛЮБВИ и Понимания.


[показать]