Перевод justice-rainger отсюда

 

[604x549]

 

Билл:

Мистер Джексон также использовал это время для работы над музыкой. У Энджела Касио была студия в подвале, и они вдвоем проводили там много часов. Были и встречи по поводу выпуска Thriller-25. Питер Лопез устроил мистеру Джексону встречу с певцом Не-Йо, а затем и с Канье Уэстом. Они обсуждали ремикс Billie Jean для юбилейного выпуска.

 

Джавон:

Когда Канье Уэст встретился с мистером Джексоном, он повел себя как самый настоящий фанат. Встреча проходила в доме Лиора Коэна, президента компании Def Jam Recordings. Мы с Биллом ждали снаружи у машины, когда увидели двух ребят – низенького и высокого, идущих по улице. Когда они подошли поближе, мы увидели, что низеньким был Канье. Ого, подумали мы, да это же Канье Уэст! Мы провели его в дом, и едва Канье увидел мистера Джексона, он потерял голову. Его словно прорвало:

– О, Господи, мистер Джексон, я так рад видеть вас, это такая честь для меня, вы и понятия не имеете, я же ваш самый большой поклонник, я обожаю вас!

– Да благословит вас Бог, – ответил мистер Джексон. – Спасибо. Мне тоже очень нравится ваша работа.

 

Все это время Канье вел себя как ребенок в магазине сладостей. Я никогда не видел его настолько непритязательным. Это было невероятно. Все ведь знают, что Канье может быть довольно высокомерным, и вот он стоит в одной комнате с мистером Джексоном и сам изумляется этому. Когда Не-Йо познакомился с мистером Джексоном, он точно так же благоговел перед ним. Бедняга так нервничал, что его буквально трясло. Когда видишь подобное, то сразу вспоминаешь, насколько особенным мистер Джексон был для людей.

 

Билл:

Как-то мистер Джексон позвонил мне и попросил зайти в дом. Когда я приехал, он сказал мне:

– Я хочу попросить тебя об одной услуге. Этот пакет нужно отвезти одному моему другу в город.

– Конечно, сэр.

– Билл, я хочу, чтобы ты был подготовлен к этой встрече. Он пережил ужасную трагедию. Когда он был ребенком, его отец поджег его. Его зовут Дэвид. Возможно, ты о нем слышал. О его жизни сняли фильм.

– Да, сэр.

– Билл, когда ты увидишь его, то наверняка будешь в шоке. Поэтому ты должен приготовиться, чтобы он не заметил, насколько ты шокирован.

– Хорошо, сэр.

 

Он протянул мне пакет, что-то завернутое в газету и обмотанное клейкой лентой. Пакет был толщиной не менее 3 см. По размеру и ощущениям я понял, что внутри деньги. Много денег. Вместе с пакетом он дал мне номер телефона Дэвида и сказал, что тот будет ждать моего звонка, когда я прибуду в город.

 

Пока я ехал через мост Джорджа Вашингтона на Манхэттен, я все думал, что же случилось с этим Дэвидом и как он выглядел. Может, он инвалид? В инвалидной коляске? Я не знал. Я позвонил ему, и мы договорились встретиться напротив Мэдисон Сквер Гарден. Я подъехал туда, припарковался, вышел из машины и позвонил ему снова. Он сказал, что находится в квартале от меня. Через пару минут я увидел, как ко мне идет невысокий худой белый парень в зеленой шляпе, надвинутой низко на лоб и скрывавшей его лицо. Подойдя поближе, он позвал меня по имени:

– Билл?

 

Я изо всех сил старался не пялиться на него. Его лицо было полностью покрыто шрамами от ожогов. Уши, нос и руки деформированы. Могу только представить, каково ему было появляться на людях.

– Привет, Дэйв, как дела?

– Спасибо, хорошо. А как Майкл?

– У него все отлично.

 

Я протянул ему пакет.

 

– Спасибо, – сказал он, – и передайте Майклу, что я люблю его.

– Конечно, передам, – я обнял его и добавил, – берегите себя.

 

Он снова надвинул шляпу пониже и направился к метро. Я же сел в машину и поехал назад в Нью-Джерси.

 

Помимо этого события мало что происходило. Мы торчали у дома Касио почти два месяца, ездили с поручениями и за покупками в торговый центр. Думаю, мистер Джексон чувствовал себя там очень уютно. Он не хотел уезжать. Стабильность их семейной жизни была для него редкостью. Однако было ясно и то, что мы не уезжаем, потому что у нас нет ни копейки денег. К концу октября проблемы возникли не только с нашей зарплатой. Деньги просто закончились. Точка.

 

Как-то утром Джавон встал, как обычно, и пошел в спортзал при отеле, позаниматься. Когда он вернулся, то не смог войти в свой номер. Он спустился к администратору, чтобы узнать, в чем дело, и ему сказали, что с карточкой, заявленной для оплаты за номер, возникли какие-то проблемы. Оплата за номер снималась автоматически в какое-то конкретное время. Когда она не поступила, дверь заблокировали. Джавон позвонил мне, и я тоже спустился вниз, чтобы поговорить с менеджером. Мне сказали, что за номер уже образовалась задолженность, которую необходимо оплатить. Они не могли впустить нас обратно в наши комнаты, пока не поступят деньги.

 

Этим счетом занимался офис Раймоны, она лично отвечала за оплату. Менеджер отеля сказал мне, что они уже говорили с ней. Я позвонил ей. Естественно, она не брала трубку. И она ведь знала, что я звоню по важному делу, потому что буквально только что говорила с менеджерами отеля. В итоге я поговорил с каким-то ассистентом из ее офиса и услышал обычную отмазку: «Все деньги мистера Джексона вложены в проекты».

 

Мы просидели в вестибюле пару часов, после чего нам сообщили, что мы можем вернуться в свои комнаты. Я справился у менеджера, чья карточка была использована для оплаты. За нас заплатила какая-то женщина из офиса Раймоны, обычный рядовой сотрудник. Она использовала свою личную кредитку, чтобы оплатить счета Майкла Джексона.

 

Джавон:

Поначалу я решил, что мисс Раймона просто затянула с оплатой своим сотрудникам. Что это временно. Но затем до меня начала доходить суровая реальность. Все это беспокоило меня. Да что же там происходит? Нас выкинули из номеров на час или мне уже паковать вещи, чтобы ехать домой? Почему меня вышвыривают из отеля, если я работаю на Майкла Джексона?

 

У нас была корпоративная карточка, по которой мы заправляли машины. Ее тоже отрезали, примерно в то же время. Билл стал закладывать свои личные деньги за бензин. Мы и без того были в яме, а он ежедневно тратил по 50 долларов на каждую машину, чтобы мы могли работать. Я сказал ему, что он сошел с ума.

– Билл, это не твоя ответственность. Нам следует сделать это показательным примером. В следующий раз, когда мы соберемся на какую-то важную встречу, надо сказать мистеру Джексону, что у нас нет бензина, и мы не можем за ним приехать. Тогда им придется как-то решать ситуацию.

 

Билл сказал, что не может это сделать, поскольку это выставит нас в нехорошем свете. Он вел себя как солдат, которому дали важное боевое задание. Такой у него характер. Если другие люди не выполняют свою работу, это не значит, что и ты не должен. Он все повторял:

– Да ничего, я сам заправлю машину.

 

Уж не знаю, откуда он брал деньги, у кого занимал. Мне он говорил только одно: «Я все устроил».

 

Билл:

Мы едва сводили концы с концами. В последнюю неделю октября мы с Майком ЛаПерруком повезли мистера Джексона в город на ужин с Питером Лопезом. Они ужинали в китайском ресторане на Лексингтон-авеню. Я не присутствовал при их разговоре, но, думаю, эта встреча была связана с тем телефонным звонком в Вирджинии, когда мистер Джексон попросил его: «Ты можешь помочь мне узнать, куда деваются мои деньги?»

 

Джавон:

После съемок для журнала Ebony мы везли мистера Джексона обратно в отель. Неподалеку от магазина Apple на 57-й улице мы увидели на огромной афише рекламу фильма, в котором играла Дженет Джексон – «Зачем мы женимся?» Мы остановились на светофоре, мистер Джексон взглянул на афишу и спросил:

– Это что, моя сестра? Что это такое? Какая-то пьеса?

– Нет, это ее фильм, сэр. Она снялась в фильме.

– А когда он выходит?

 

Фильм вышел несколько месяцев назад. Афиша была уже старой и порванной по краям. Но я не хотел говорить ему это, поэтому сказал:

– Да он вышел совсем недавно, сэр.

 

– А-а, – сказал он тихо, почти шепотом. – Интересно, почему мне никто ничего не сказал.

 

Мы с Биллом переглянулись, потрясенные. Как это, он даже не знает, что его родная сестра снялась в таком известном фильме? Мы знали, что он одинок. Мы знали, что у него было мало друзей. Но как так вышло, что за все эти месяцы никто даже в обычном дружеском разговоре не упомянул: «Эй, Дженет классно сыграла в этом фильме»? Да почему же он настолько отрезан от всех?

 

Когда мы двинулись дальше, он сказал:

– Интересно, что это за фильм, хороший ли.

– Я его смотрел, сэр, – ответил я. – Отличный фильм.

 

И больше мы к этому не возвращались. Он ни разу не заговорил об этом снова.

 

Билл:

Увидев тогда, в каком беспорядке находятся его дела, я думал, что они всегда были в таком состоянии. Теперь же, оглядываясь назад, я верю, что, если бы его отношения с семьей были получше, если бы он относился к ним так же, как к семье Касио, его жизнь была бы совсем другой. В этом вся проблема.

 

Мы иногда говорили с Грейс о старых временах, когда его жизнь была более организованной. Помню, она рассказывала, что во времена брака мистера Джексона и Лизы Мари Пресли все было прекрасно. Грейс считала, что Лиза по-настоящему любила его, и он тоже любил ее. У них были доверительные отношения, и поэтому все его дела были в порядке, Лиза Мари следила, чтобы люди не использовали его и не настраивали его против других. Во всяком случае, она пыталась это сделать. Если ты находишься в таком положении, как Майкл Джексон, у тебя должен быть кто-то, кто прикрывает твои тылы. Кто-то, кто остается с тобой не ради чеков и зарплаты. Кто-то, у кого нет корыстных планов насчет тебя.

 

Когда мы только пришли на эту работу, и мистер Джексон не пускал свою семью в дом без предварительной договоренности, я решил, что это полный бред. Но, поскольку нам много чего нехорошего рассказывали про них, это выглядело довольно логично. Мы слышали, что семья пытается использовать его и выкачивает из него деньги, что они хотят контролировать его. Мы слышали, что они намеревались похитить его. Какие бы мерзости ни всплывали в таблоидах, мы всякий раз слышали, что именно кто-то из семьи слил эту информацию прессе.

 

Если честно, понаблюдав за всем и познакомившись с его семьей, я не ощутил ничего такого, никакой гнильцы. Рэнди? Да. Рэнди – это Рэнди. У него с Майклом произошли разногласия из-за бизнеса. Джермейн тоже казался приветливым, но когда он звонил или приезжал, то вечно заговаривал о каких-то сделках, которые хотел заключить. Когда-то Джермейн первым покинул группу; он хотел сделать сольную карьеру, но у него ничего не получилось. Вероятно, здесь была замешана ревность или даже зависть. Джермейн также пытался продать книгу во время суда, и, думаю, мистер Джексон так и не простил ему это. Джермейн был не настолько близок с Майклом, как думают некоторые. По крайней мере, по моим наблюдениям этого не было видно.

 

Но все остальные? Джеки, Ребби, Тито и прочие? Я никогда не замечал за ними ничего плохого. Они всегда вели себя почтительно и дружелюбно. Единственное, что я ощущал от них – это беспокойство и забота. Они волновались за брата. И даже Джо Джексон. Хоть он и вел себя со мной паршиво, когда мы пересекались, а в прессе про него ходили жуткие истории. Люди хотели превратить его в негодяя, но все было намного сложнее и запутаннее. И было еще кое-что, сказанное Грейс, что я запомнил особенно хорошо. Она сказала, что единственным человеком, который никогда не крал у Майкла Джексона, был его отец.

 

В семье я был младшим из шести детей. Мои отношения с отцом нельзя было назвать лучшими. Он бывший военный и привык к жесткой дисциплине. Мне не раз доставалось. В те времена такое случалось во многих семьях чернокожих. Мир не всегда был безопасен для чернокожей молодежи. Банды. Преступность. Проблемы в школе. И если ты где-то накосячил, старшие применяли ремень. Вот так это бывало. Мистер Джексон даже как-то упомянул об этом, когда мы обсуждали наши семьи. Он сказал, что не понимает, почему пресса до такой степени раздула то, как его отец наказывал их и призывал к порядку. В те времена это считалось обычным делом. Вдобавок, он вывел семью из Гэри и поднял их на невиданный доселе уровень. Думаю, трудно судить Джо Джексона, если не прожил его жизнь. Если бы он не был таким, кто знает, узнал бы мир когда-нибудь о Майкле Джексоне или нет.

 

Я понимал, почему он не очень-то дружил с некоторыми братьями. Но чтоб не дружить со всеми? Со всей семьей? Это было странно. Восемь братьев и сестер, множество племянников, племянниц и двоюродных родичей. Ну не могут же они все быть плохими. Это невозможно. Однако нам дали четкие инструкции, что ни один член семьи не должен приближаться к нему, кроме его матери. Только у нее одной был его номер телефона, но его братья постоянно выпрашивали у нее этот номер. После того как я зарегистрировал ему новенький айфон, мне пришлось четырежды поменять его номер за первые полгода. И каждый раз он делал это только для того, чтобы скрыться от своей семьи.

 

Его мать могла приезжать и звонить когда угодно, но иногда она звонила мне и не просила позвать его к телефону. Может, она просто не хотела его беспокоить. Не хотела, чтобы он думал, будто она вмешивается в его дела. Поэтому она звонила мне, я спрашивал, не хочет ли она поговорить со своим сыном, а она отвечала отказом. Она просто расспрашивала меня:

– У него все в порядке? Он кушает?

– Да, мэм. У него все хорошо. Он сейчас смотрит с детьми фильм.

– А, хорошо. Спасибо.

 

И все. Она просто проверяла, как у него дела. Как любая мама.

 

Такое же ощущение у меня было и от большинства членов его семьи. Они проверяли, как у него дела. И поэтому у меня возникла мысль, что его отношения с семьей пострадали из-за всех этих менеджеров. Поскольку рядом с ним не было никого из семьи, слишком многие люди могли запускать лапы в его карманы, тащить оттуда деньги или манипулировать им, пока он находился в таком уязвимом состоянии. У него не было никого, кто мог бы защитить его. Да, у него была охрана, чтобы оберегать его физически. У него были лучшие юристы в стране, занимавшиеся его контрактами и каталогами прав на песни. У него были все эти люди. Но чего здесь не хватало, так это людей, которым Майкл Джексон в самом деле был небезразличен.