[391x329]
Автор Григорий_Родственников,
В соавторстве с Сергеем Лактионовым.
Рассказ занял третье место на конкурсе ВК "Хроники мёртвых городов - 4. Реквием"
Если честно, он мне нравится больше рассказа за которое дали первое )
Тоже весьма немаленькое произведение )



«Целый год ожиданий коту под хвост», подумал Юра, когда Ирина с порога повисла у него на шее и чмокнула в щёку:

– Юрочка, любимый, случилось чудо. Мне отпуск дали!
Юра Потехин разочарованно хрюкнул, но тут же постарался изобразить на физиономии радость:
– Вот класс! – он с деланным энтузиазмом обнял супругу.
Поглаживая Иркину спину, он с горечью проклинал её начальника (разумеется, Ирки, а не спины):

«Вот гадёныш! Ведь обещал, что Ирка не увидит отпуска, как своих ушей. Где ж твоя твёрдость, падла?!»

– Детей тоже берём с собой! – глаза жены лучились счастьем.
– Как?! – не совладал-таки с собой Потехин. – Зачем?!
– Как зачем? Пусть тоже отдохнут в Таиланде. Покатаются на слонах, побывают на крокодиловой ферме. В море покупаются.
– Там же душно, как в парилке, – попытался воззвать Юра к голосу Иркиного разума. – Зачем детям так резко менять климат: для здоровья опасно! Ну и вообще, всё это… на крокодилах катание…
– Ничего страшного, – с ласковой и безжалостной улыбкой отбрила Ира. – У тебя тоже здоровье деликатное, а ты пятый раз летишь. А за детьми присмотрит мама.
– Мама? – ноги Потехина подкосились.
– Конечно. Не вечно же ей на даче сидеть. Пусть мир посмотрит!

Радужные мечты треснули и рассыпались. Вместо длинноногих таек перед взором несчастного замаячила омерзительная физиономия тёщи. Прощай, райский отдых, божественный интимный массаж и эротические приключения для одинокого мужчины. Жизнь дала трещину. Сказку отменили…

***

Тёща была в ударе. Никогда Юра не видел её такой деятельной. Она успела проштудировать проспект по достопримечательностям Таиланда. Отпуск был расписан по часам: подъем на гору Накакед к Большому Будде, посещение Храма Ват Чалонг на острове Пхукет, осмотр древнего города Аюттхая и многое-многое другое… Вот только массажных салонов и улицы Красных фонарей в этом списке не было.

Юра уже подумывал, не прикупить ли в аптеке какой-нибудь тайской отравы и не подсыпать ли тёще в чай?.. Увы, гнусная старуха не ела ничего, кроме йогуртов: берегла, здоровье.

В самолёте Потехин сослался на тошноту. Тёща оставила его в покое и переключилась на жену и детей. Весь полёт Юра сквозь сон слушал тёщины разглагольствования про волшебные кристаллы кварца, мантры и чакры… Окаянная мамочка на старости лет увлеклась эзотерикой, и спускала пенсию на всякие висюльки и услуги доморощенных шаманов.

По прилёту «мама» остановила такси и велела везти их в лучшую гостиницу.

Номер оказался шикарным, трёхкомнатным. «Плевать», подумал Потехин. «Деньги всё равно тратить не на что… вернее, не на кого». И проводил тоскливым, обречённым взором смуглую красотку-тайку в наряде горничной, проплывшую мимо по коридору.

Тёща меж тем успела расставить по номеру свои побрякушки, зажечь вонючую ароматическую свечку. После чего залезла в холодильник, выставив наружу необъятный зад. Юра тоскливо пялился на него, украдкой косился на Ирку – и с потаённым страхом думал, разнесёт ли благоверную в будущем до таких же габаритов.

– Безобразие, – заявила тёща с довольным видом. – Такое есть нельзя. Всё острое, переперченное!.. Надо позвать администратора!
– Не нужно! – замахал руками зять, почувствовав внезапный шанс хоть ненадолго сбежать из начинающегося ада. – Я сам всё куплю! – и бросился к двери.
– Ты куда? – окликнула Ирка.
– За йогуртами для мамочки! – и Юра шарахнул дверью.

Юра быстро набрал большой пакет продуктов, но возвращаться в гостиницу совершенно не хотелось. Скуки ради Потехин бродил по торговому центру… Пока вдруг не замер перед входом в маленькое турагентство.

Его внимание привлёк странный человек за стойкой администратора. Что-то в нём было не так. Одет как обычно, но лицо…

Юра изумлённо поднял брови. Явно не таец. Вроде смуглый, но загар какого-то странного оттенка: то ли голубоватый, то ли серебристый. И мелкие кудряшки вроде бы чёрные, но отливают зеленью – или это освещение? А глаза слишком большие и круглые для азиата… да и для европейца. И какого цвета? Вроде чёрные, а моргнёт – уже ярко-голубые, а вот уже… красные?

Тут странный человек заметил внимание Юры. И добродушно улыбнулся в ответ. Потехин стушевался, и хотел было уйти – какая разница, чем этот крендель накрасился, это же Таиланд, тут всяких фриков полно… Если бы администратор вдруг не окликнул его:

– Скучаете? – говорил он на чистом русском. – Могу предложить незабываемое развлечение!
«Вот она, секс-индустрия в действии».
– Не требуется, – подчёркнуто сурово ответил Потехин. – Я примерный семьянин, жене не изменяю. Облико морале! Ясно?
– О, нет-нет! Я имел в виду путешествия и приключения! – хохотнул «пёстрый». – Два десятка удивительных миров на ваш выбор! Будьте уверены, не пожалеете!
– Какие ещё миры? – удивился Юра. – Я, вроде, и так на отдыхе…
– Чужие! – доверительно сообщил незнакомец. – Вас же привлекла наша вывеска?

Лишь теперь Юра взглянул.

Вывеска была живая. На ней синеватая рука, почему-то трёхпалая, рассыпала в космосе бусинки-планетки. Потом изображение разрасталось… И вот уже неслись по джунглям какие-то алые бабуины в доспехах; из бушующих волн взметывался морской змей и ловил на лету пастью четырёхкрылых птиц-не-птиц; беззвучно жахали взрывы, пылали и лопались неземного вида ползучие бронеходы… А потом всё проваливалось в облака – и вот уже вновь невинные планетки мирно плыли в звёздной тьме.

– Это очень хорошо, что вы увидели! – доверительно сообщил «пёстрый». – Девяносто семь процентов ваших сородичей увидели бы совсем другое; но вы нам подходите!.. Предлагаем развлекательный тур. Целая вселенная драйва и адреналина!

«Квест», понял Юра, нахмурившись. Все эти штучки он не очень жаловал, ибо не любил фальши. Даже в детстве смущался играть на школьной сцене грибочек-мухомор.

– Всё это, конечно, интересно… Только у меня такое настроение, что хочется кого-то убить.
– О! Тогда для вас – «Мёртвый Город». Сможете снять стресс и поднять тонус. А уж адреналина – хоть отбавляй! Только представьте: целый город, переполненный опасными монстрами! И можно отстреливать их без ограничений и охотничьих лицензий!
– И дорого берёте? – невольно заинтересовался Потехин.
– Всего лишь десять тысяч бат за тур!
– Сумма, конечно, немаленькая, – почесал в затылке Юра, – но предложение заманчивое… Это, типа, игра компьютерная?
– Что вы! Никакой виртуальной профанации. Игра, но полностью в реальном антураже. К вашим услугам арсенал передового оружия, а также гид, который будет наставлять вас на начальных этапах!

Значит, в пейнтбол побегать предложат. Пострелять краской в таких же скучающих дураков… Ну, это уже кое-что!

– Эх, была, не была, – крякнул Потехин. – Долго это у вас?
– Вы не потеряете ни дня своего мирского времени. Игровое же время – пять суток. Дожившим до конца тура полагается вознаграждение от фирмы!

«А неплохо так», окончательно ободрился Юра, и достал кошелёк. Порезвиться с пластмассовым автоматом, пока не истекут условные «пять суток» в игре, да ещё и денег дадут… Вспомнилось детство и игры в «Зарницу». (Юность и армию вспоминать не захотелось: был там… один из тех необъявленных конфликтов, про которые в новостях не говорят, и в учебниках не пишут).

Юра выложил деньги на стойку. Подмахнул контракт:

– Ну, где ваш полигон?
– Вот сюда попрошу! – «пёстрый» отдёрнул занавеску у стойки, будто кабинка переодевания, и гостеприимно указал рукой.

Юра шагнул внутрь. И в последний миг вдруг понял, что рука у «пёстрого» была какой-то странной… Вроде, трёхпалой? Как на вывес…

*ДЕНЬ ПЕРВЫЙ*

…В следующий момент Юра пошатнулся от неожиданного порыва ветра.

Он устоял. Оглянулся – и потрясённо понял, что очутился на крыше какой-то высотки. Отошёл подальше от края; пригляделся, щурясь на свежем ветру… И ему поплохело.

Вокруг был город – и явно не весёлая тайская столица развлечений. Небоскрёбы, эстакады, огромные купола... Всё из перламутрового материала (бетон, или нет?) светлых тонов. И каких-то непривычных форм, пугающе не похожее на человеческие постройки. Скорее на что-то живое, но окаменевшее: странные стебли, цветы, раковины моллюсков… Как будто город сам вырос из земли.

И он был везде. Спереди и сзади от Юры городская застройка тянулась до горизонта. А слева и справа…

Потехин пошатнулся и сел. Слева и справа город не заканчивался. Он тянулся в невероятную даль: оба горизонта сходились вместе, сливаясь в узкую сияющую полосу, плавно загибавшуюся вверх – и уходящую в небо, ясное, но звёздное.

И в этом небе сияло маленькое солнышко. Слишком маленькое и яркое для привычного, земного.

– Приветствую! – раздался над головой чей-то вкрадчивый голос.

Над Потехиным висел жёлтый металлический шар размером с футбольный мяч. Поверхность его усеивали круглые линзы, похожие на объективы.

– А… выдавил Юра. – Вы… от фирмы?
– Совершенно верно. Искусственный интеллект второй категории, ваш гид. Буду сопровождать вас до адаптации в игре!
– Это… что? Я где?
– В соответствии с контрактом! – радостно сообщил кругляш. – Мёртвый Город! Номер галактики в спирали – 247. Номер звезды в тентуре… – Кругляш выдал что-то путаное.
– Другая планета?
– Отнюдь! Кольцевая мегаструктура на орбите искусственной звезды пятого-«бис» класса. Мир-город на внутренней стороне кольца! Триста двадцать один цикл назад – процветающая обитель великой цивилизации Неф: ныне поражён технопорчей и оставлен нефами. Выкуплен нашей фирмой под зачистку как игровой полигон сто пятьдесят три цикла назад.
– Зачистку?
– От рефов. К сожалению, технопорча плодит этих созданий в изобилии: а они, в свою очередь, заражают ей всё новые территории.
– Рефы? Нефы? – глупо переспросил Юра.
– «Нефы»: мегацивилизация Нефилим, – уточнил Кругляш. – Название в вашем языке взято из мифологии, в значении «исполины», как наиболее отображающее величие и доминирующее положе…
– Эти, трёхпалые?
– В том числе! – Кругляш «кивнул» всем корпусом.
– А рефы? – Юра запоздало вспомнил, что по условиям предлагалось убивать монстров.
– «Рефаим». Также заимствовано из вашей мифологии, в значении «мёртвые предки».
– Зомби, что ли?
– Ранее живые организмы: ныне – модифицированные технопорчей некроактивные формы существования! Основные переносчики технопорчи. Уровень угрозы для жизни – от семнадцатого до двадцать третьего по шкале…
– Стоп! Для жизни? – вдруг прозрел Юра. – Это… меня что, убить могут?! Да вы охренели? Давайте всё взад! Я отказываюсь!
– Контракт наёмного чистильщика преждевременного расторжения не предусматривает, – любезно известил Кругляш. – Вам гарантирован возврат домой по завершении пятисуточного срока боевых действий против рефов, вознаграждение и полное купирование…

Дальше Потехин не дослушал. Вскочил, попытался сбить пакетом проклятого дрона (тот мигом взлетел повыше), а потом с рычаньем вцепился себе в волосы.

– Рекомендую воздержаться от громких звуков и шума, – спокойно посоветовал Кругляш. – Хотя я не фиксирую поблизости крупных скоплений рефов, вам стоит научиться осторожности… Как прикажете вас зарегистрировать?
– Юрик… – прорычал Юра. – Юрик-Дурик, мля!
– Принято, Юрик-Дурик. Добро пожаловать в игру!

***

Обещанное оружие Юра получил почти сразу: когда спускался по бесконечным лестницам. Внутри всё тоже было… странным: плавные линии, сглаженные углы… Никаких светильников – не считая растений, похожих на лозы. Ими поросли все стены; редкие плоды, выглядевшие как продолговатые кристаллы в палец длиной, мягко светились.

– Это что? – тихо спросил Юра, осматривая по очереди квартиры, все без дверей и замков. То ли у «нефов» не было воров, то ли не было даже частной собственности.
– Элементы коммунального хозяйства! – Кругляш начал объяснять, но Юра тут же перестал слушать. Потому что наткнулся на скелет.
Скелет полулежал у окна, как будто когда-то был убит, ведя огонь по кому-то на улице. В светлом городском камуфляже, в костяных руках – бандура вроде четырёхствольной винтовки.
Правда, сначала Юре показалось, что он видит два переплетённых скелета. Подошёл ближе – и покрылся мурашками. Четыре руки. Череп не людской, а скорей как у акулы в музее: рыластый, пасть полна зубов...

– Это, как его… реф?
– Отнюдь! – Кругляш явно любил это противное словечко. – Один из игроков, наподобие вас.
Юра сглотнул. Проклятая «фирма» нефилимов явно вербовала своих наёмников (какая там «игра»!) далеко не на одной Земле!

Четырёхствольный «бластер» (или как его) оказался не слишком тяжёлым. Сбоку корпуса прорезь, а в ней светящийся столбик на две трети, с горящим жёлтым огоньком – индикатор заряда, наверно. Рукоять и упор для плеча были не под человеческую руку; но, пока Юра рассматривал ствол – они неуловимо изменились, так что оружие в его руках было как влитое.

– Адаптивная конструкция! – подтвердил Кругляш. – Типовой пехотный средний лучевик времён последней Большой Войны, хороший выбор!
– А когда эта «последняя» была? – почему-то напрягся Юра.
– Чуть более четырёхсот циклов назад.
– Чего-о? – возмутился Потехин. – И это «передовое оружие»?
– Передовое по меркам вашей цивилизации, – любезно уточнил Кругляш. – Максимум, который можно доверить игрокам. Современная же цивилизация Неф в индивидуальном оружии не нуждается, ибо основана на…
– Ладно, проехали. Где тут патроны?

Юра обшарил комбинезон «акульего» скелета (извини, брат-солдат, тебе уже не нужно…), но нашёл лишь несколько светящихся кристаллов-плодов – таких же, как те, что росли на лозах. Несколько белых, один нежно-зелёный. Ну, хоть фонарик будет, если куда лезть…

Он вышел из небоскрёба на проспект, под чужое небо. Было на удивление чисто – ни обломков, ни брошенных машин, ни другого постапока. И тихо.

– И куда?
– Выбор решений в Игре остаётся за игроком, – Кругляш качнулся в воздухе, будто пожав плечами. – Но в двух улицах слева от вас я фиксирую зарождающийся очаг технопорчи. И четыре единицы рефов. Если вас интересует небольшая проверка боем…
…Что такое «технопорча», Юра узрел наглядно через пять минут – и это было тошно. Будто в стройных рядах светлых зданий, как в улыбке, появился гнилой зуб. Масляно-чёрная, талая масса, оплывшая гигантскими комьями: казалось, что-то расплавило один из домов. Из этих бугров росли кущи каких-то ломаных, ветвистых антенн или стеблей, по которым пробегала ритмичная дрожь.

Вокруг этой гигантской опухоли кружила метель мертвенно-синих огоньков. И четыре тощие фигуры поводили в воздухе лапами, будто командуя ей… Впрочем, рефы почти сразу перестали «колдовать», и разом обернулись к Юре.

– Рекомендую приготовиться к бою, уважаемый Юрик-Дурик.

Потехин успел себе вообразить киношных зомби: мертвенно-серых, с бельмами глаз, спотыкающихся… Но рефы оказались скорее скелетами. Две руки, две ноги – но нечеловеческих пропорций. К тому же, костяки были сплошь опутаны чёрными то ли жилами, то ли проводами…

Разглядеть детальней Юра не успел. Потому что твари молча и слаженно рванулись на него, и очень быстро. Куда там медленным зомби!

Пальцы сами нажали на спуск лучевика. Не было ни отдачи, ни грохота, лишь шипящий свист… И шквал ярких лучей из всех четырёх стволов разом!

Юра аж вздрогнул. Так, что лишь двух рефов очередью разнесло в кости и клочья. Третий лишился ноги, и запрыгал на месте. Четвёртый вообще уклонился, ловко взбежал прямо на стену дома, явно собираясь прыгнуть сверху. Юра шарахнулся, вздёрнул лучевик и всадил ещё один залп в раскорячившуюся тварь. Когда, наконец, смог остановиться – стена дома была изъедена кратерами от попаданий.

Юра добил последнего, охромевшего рефа (тот пытался уползти). И лишь тогда понял, как его трясёт.

– Хороший результат для первого раза! – до ужаса спокойно приободрил его Кругляш. – Рекомендую, однако, перезарядить оружие, и впредь экономней расходовать боезапас.

Потехин взглянул на прорезь. Светящийся столбик «упал» на самое донышко. Ну, да, палить в белый свет, как в копеечку… Перезарядить? И чем?

А если… Юра достал один из светильных плодов-кристаллов. Приложил к прорези, и тот вдруг стал жидким и текучим – и заполнил прорезь светом до отказа. Огонёк индикатора загорелся весёлым зелёным.

– Поздравляю с прохождением интуитивного теста!
– А… эта вот хрень, чёрная… Чем его, гранатой, что ль?
– Отнюдь! Не закрепившиеся очаги технопорчи без поддержки отмирают самостоятельно. Вы хорошо справились с работой!
– …И это «игра», по-вашему?!

Про себя Юра уже понял многое. Оружие, доставшееся ему, даже целиться не требовало, палило целым шквалом. Явно рассчитано на новичков… Или смертников, которых не жаль.

– Раз ваши нефы такие великие, – кипятился Юра, шагая по улице, – то пускай и воюют за себя сами! А не вот это вот всё!
– Увы, зона распространения технопорчи неблагоприятна для присутствия великих нефов, – занудно долдонил Кругляш, плывущий следом. – Аура, порождаемая обширным очагом порчи, может охватывать целые звёздные системы, и смертоносна для благостной жизненной гармонии нефов.
– Раз сами не могут, то этими… роботами воюют пускай! Вот типа тебя! Дронами!
– Отнюдь! К сожалению, технопорча распространяется, в том числе, на алгоритмические боевые системы выше определённого порога сложности, и способна перехватывать над ними контроль. Даже малые, невооружённые устройства моего уровня могут присутствовать в зоне порчи лишь ограниченное время. Именно поэтому я могу координировать вас лишь на раннем этапе, после чего вынужден буду вас покинуть, удалившись на длительную профилактику…
– С орбиты пусть бомбят! Астероид сбросят!
– Тотальное уничтожение материального наследия великих нефов, заражённого технопорчей, признано нежелательной тактикой. Выбор сделан в пользу постепенного, планомерного излечения порчи силами чистильщиков из числа несовершенных рас…
– Тогда план нужен! Командование! Нормальная война, а не эти ваши игрушки!
– Выбор в пользу Игры сделан, исходя из эпохальной культурно-исторической парадигмы великих нефов, и отражает…
– Суки ваши нефы, вот что отражает, – злобно подытожил Юра.
– Грубость – несоблюдение социальных норм или этикета, между разумными существами. Допустимо из уст несовершенных рас, особенно в моменты чрезвычайной опасности…
– Да заткнись ты! Мне ещё пять дней слушать твой бред! – Потехин оглядывался по сторонам, решая в какую сторону держать путь.

Город казался светлым и радостным, словно рождённый в сказке. Вот только сказка оказалась страшной. Добавляло жути то, что не было живности. Ни каких-нибудь крыс, вроде бы обязательных для постапокалипсиса, ни даже птиц…

– Фиксирую приближение воздушной цели, – без всяких эмоций доложил проводник. – Одна… две… три единицы противника.

– Где?! – Потехин задрал голову, вглядываясь в лиловое звёздное небо.
– Очень опасные противники, – бесстрастно сообщил дрон. – Рекомендую предельную концентрацию.
Но Юра уже и сам услышал треск крыльев. А потом из-за края крыши вырвались три силуэта.

На вид летучие рефы больше всего напоминали огромных стрекоз. Длинные, суставчатые тела из белых костей и чёрных жил, мерцание трескучих крыльев…

А в следующий миг одна из тварей заложила вираж и пала на Юру, растопырив лапы-крючья. В ужасе Потехин успел разглядеть, что вместо фасеточных глаз у тварюги – две человеческих головы…

Сноп огня встретил тварь на лету, разнёс в клочья. А вторая уже заходила на бреющем сбоку. Юру спасла идиотская случайность: он наступил на бутылку йогурта из оброненного пакета, и повалился наземь, больно ударившись боком и плечом… «Стрекоза» прошла над ним, и на всей скорости хрястнулась в стену.

Юра приподнялся. Сломанное чудовище возилось неподалёку, поджимая лапы и подёргивая смятыми крыльями. Головы-глаза – обе лысые, одна женщина, вторая, кажется, паренёк-подросток – моргали и беззвучно разевали рты, будто от нехватки воздуха. Юра зажмурился, стиснул зубы, и ещё одним выстрелом положил конец их мукам.

– Юрик-Дурик! – окрик Кругляша заставил новоявленного чистильщика опомниться. Последняя «стрекоза» закладывала круг высоко над улицей. Лапы её были скрючены под брюхом, и каждая заканчивалась чёрным утолщением, будто обута в ботинок…

Внезапно один «ботинок» чёрной каплей сорвался вниз. В голове у Юры промелькнуло давно забытое: «Воздух!»

Он шарахнулся в сторону, за выступ фасада – и вовремя. «Ботинок» ударился о тротуар и взорвался. Во все стороны брызнула какая-то чёрная жижа.

Стена дома там, где её усеяли чёрные капли, тут же закурилась струйками дыма… А одна капля угодила Юре в левое плечо. Как раз туда, где заканчивался рукав жёлтой футболки с легкомысленной надписью «ТамбOFF».

От резкой, жгучей боли рука повисла плетью. Потехин на миг задохнулся, а затем заорал во всю глотку. В глазах потемнело, бросило в пот… Стиснув зубы от боли и ярости, Юра вскинул лучевик уцелевшей рукой – и выпустил по чудовищу короткую очередь. Веер лучей прошил воздух. Одна из отсечённых лап, кувыркаясь, пала вниз и воткнулась в землю, как гигантский серп.

Монстр уронил новую «бомбу». Потехин ушёл перекатом в сторону, выстрелил. Снова попал. Стрекоза окривела на один «глаз» – срезанная голова пала вниз и разлетелась об землю на черепки, как пустая… Но тварь была слишком вёрткой.

Юра поливал огнём небо и стены небоскрёбов – а стрекоза металась и петляла среди режущих воздух лучей, пытаясь оказаться над целью. Пара бомб пропала впустую, и теперь с поджатых лап свисала лишь одна смертоносная капля.

– Что ж ты живучий такой, сука! – прошипел Юра. Палец надавил на гашетку… но вместо яркой вспышки дуло бластера выдало лишь короткий треск. Боекомплект опустел.

Привалившись к стене и кое-как придерживая оружие обвисшей рукой, Юра полез в карман за кристаллами-зарядами… И оцепенел, нащупав крошево. Раздавил, когда на бок упал! Уцелел лишь зелёный камушек – но, как Юра им ни тыкал в прорезь, оружие отказывалось принимать его.

– Патроны! – выкрикнул Юрий. – Кругляш, патронов надо!
– У вас не осталось зарядов, – до идиотизма вежливо сообщил гид. – Я советовал экономить боекомплект.
– Дай патронов, гадина! – зарычал Потехин. – Она ж меня щас завалит!
Монстр выплыл из-за крыш, трепеща крыльями. Потрёпанный, но всё ещё смертоносный. Не спеша, будто чувствуя беззащитность противника, стрекоза заходила на вираж.
–На первом этапе Игры вам доступно приобретение оружия, – вкрадчиво сообщил Кругляш. – Сумма будет вычтена из вашего счёта…
– Что?! Почему раньше молчал, дубина! Покупаю! Быстрее!
– Советую приобрести ракетницу. Лучшее оружие против данной разнови…
– Давай, сука!

С небес прямо перед Юрой вдруг рухнул столб прозрачного света, мигнул – и погас. А на тротуаре осталось лежать нечто, похожее на укороченное футуристическое ружьё с набалдашником на стволе.

Юрий подхватил его и вскинул, подпирая локтём больной руки… Аккурат в тот момент, когда лапа стрекозы освободилась от последней капли-бомбы.

Выстрел – и огненная искра с тонким дымным хвостом прошила падающую бомбу, а затем вонзилась в подбрюшье «стрекозе». Хлопок, вспышка – и лишь горелые клочья закружились в воздухе.

Юра сполз спиной по стене. Щёки обожгли слёзы. Болело всё, в особенности – пульсирующая толчками рука.

– Я бы на вашем месте не расслаблялся. – Кругляш снова был рядом. – Фиксирую приближение большой группы рефов. Кажется, вы их привлекли шумом и стрельбой.

Потехин лишь застонал.

– Пока есть время, советую приобрести заряды к вашему лучевику. Рефы этого подвида не слишком сильны; подойдут те, что вы уже опробовали.
– Да эта хрень тут просто на стенах растёт! – прошипел Юра.
– Но сейчас ведь вам её не достать? – возразил Кругляш. – Доступно до пяти единиц. Разумеется, за вычетом со счёта…
– Давай пяток, – скрипнул зубами Юра. – Вы, падлы, игроков не только убиваете, но и обираете!
– Всё не так драматично, – уверил Кругляш. – Есть положительная статистика! Немало игроков благополучно завершили свой контракт, заслужив вознаграждение…

С неба опять пал луч – и Юра принялся распихивать появившиеся кристаллики в карманы шорт.

– А вот и ваши противники, – «обрадовал» Кругляш. Как раз в этот момент из переулка шустро поползли чёрные, раскоряченные силуэты. Причём поползли как по земле, так и по стенам. Новые тварюги напоминали муравьёв. Костяные лапы, перевитые жилами, ритмично ходили вверх-вниз, как шатуны. Вместо бошек черепа, из разинутых ртов растут крючья жвал, из глазниц – антенны.
– Сука… – процедил Юра. – А говоришь, «слабые»!
– Поодиночке, – уточнил Кругляш. – Однако, это стайный подвид.

Юра обречённо взглянул на толпу монстров. Поднял заряженный лучевик, уже понимая, что пять дней ему не продержаться – тут и до вечера-то как бы ещё дожить…

Как вдруг откуда-то сверху – с галереи, опоясывавшей дом – сорвались два огонька. Пара огненных шариков, таща за собой переплетающиеся шлейфы дыма, вонзились в гущу «мурашей». Взрыва не было: лишь беззвучно вздулись два гигантских пузыря прозрачного сияния, мгновенно слились в один, и погасли. А от десятка «мурашей» разом осталась лишь чёрная пыль.

– Давай сюда, парень! – раздался крик. Из сводчатого дверного проёма высунулся бородатый мужик и махнул рукой. И тут же из окон дома по рефам сыпанули сияющие лучи.

«Мураши» всей толпой рванулись на неожиданных врагов (Юра уже понял, что тактика у рефов как у осиного роя: нападают, пока все не погибнут…) Но навстречу им из дома выкатился какой-то здоровенный, густо покрытый шипами шар в человеческий рост. Врезался в самую гущу – только захрустело!..

Юра поднялся – и, держа лучевик на отлёте, захромал к двери.

– …И снова вам повезло! – констатировал Кругляш. – Вы встретили группу других игроков. Выживать в сообществе легче!

Потехин, кривясь от боли, разглядывал четверых мужчин; а они разглядывали его. Точнее, мужчин тут было трое. Все бородатые, в потрёпанной одежде, увешанные разнообразной снарягой и оружием. Четвёртый вообще человеком не был – скорее, гигантский ёж метра два в высоту, с хитиновыми клешастыми лапами. Рыло бронированное, с маленькими глазками и пучками усов. На шипах ещё блестела чёрная слизь от раскатанных «мурашей».

– Рад тебе, парень, – самый бородатый, который позвал Юру, протянул ему руку. – Ловко ты стрекоз угандошил. Где службу тянул? Чечня, Карабах?
– Таджикистан, – нехотя сознался Юрий, пожимая заскорузлую ладонь. – Две тысячи восьмой год…
– Ежу клешню не пожимай. Без руки останешься… Как звать-величать?
– Потехин, Юрий Семёнович.
– Длинно. У нас погоняла…
– Прошу прощения, – вмешался в разговор Кругляш. – Игрок зарегистрирован как Юрик-Дурик.
– Дурик? – расхохотался бородач. За ним заржали и остальные, кроме Ежа.

В хор мужского ржания вплёлся хрипловатый, но явно женский смех. По лестнице со второго этажа спустилась молоденькая девушка: худая, смуглая, с короткими чёрными волосами. На плече – винтовка с раздвоенным на конце буквой «Y» стволом. Юра вспомнил двойной огненный заряд, испепеливший мурашей.

– Это по-нашему! – заявил бородач. – А я Аванес- Балбес! А это Мишка, позывной «Мамочка».
– «Мамочка»? – невольно хмыкнул Юра.
– Ага. Попервой всё причитал: «Мамочка, роди меня обратно, чего ж я в такую жопу влез?» Это Марио – «Бандит»: итальянец, и батя у него мафиози. А это…
– А это Агне, – перебила черноволосая, тоже пожав Юре руку. Ладонь у неё была сильная и жёсткая, не хуже мужской. Говорила девушка с явным прибалтийским акцентом; да и имя намекало.
– Ну и Ёж. Просто Ёж, – закончил Балбес. Ёж пошевелил усами и фыркнул.
– Народ, – Потехин пошевелил отяжелевшей рукой и скривился. – Ничего обезболивающего нет? Меня щас срубит, так больно…
– Так вон же у тебя «лечилка»! – удивился Балбес. – Зелёным сквозь карман светится!

Потехин извлёк из кармана мерцающий зелёный камушек. Только сейчас он заметил, что у каждого из пятерых с шеи свисает такой же на шнурке.

– Приложи к ране, – подсказала Агне. – Ну-ка, давай я…

Камешек в пальцах девушки вспыхнул зелёным – и пропал, улетучился дымком. Но и боль тут же прошла, как по волшебству; исчезла багровая язва, а краснота растаяла на глазах.

– Во как… Что ж ты, сволочь, не сказал, что у меня лекарство есть?! – накинулся на Кругляша Потехин.
– Вы не интересовались, – возразил дрон. – Между прочим, срок моего пребывания здесь истекает.
– Э, стой, куда?..
– Поздравляю с обретением соратников, Юрик-Дурик! Надеюсь, у нас ещё будет шанс увидеться по завершении вашего контракта!

С этими словами Кругляш спиралью воспарил под потолок, полыхнул неяркой вспышкой – и исчез без следа. Юра ещё секунду-другую смотрел вверх, затем сплюнул:

– Ну, к-козёл…
– Да они все такие, – вздохнул Мамочка. – По-моему, у них вообще на всех шариках один и тот же мудила загружен!
– Пойдём к нам, – Агне уверенно взяла Юру за руку. И Юра послушно пошёл.

***

Лагерь отряда занимал целый этаж. Окна частично заложены камнем, превращены в бойницы, просторные комнаты – разделены перегородками из чего попало. Людей (и не только) здесь было десятка три: мужчины, женщины, а также пара явно инопланетных созданий. Кто дежурил у бойниц, кто варил что-то на печке-буржуйке из блестящего бака с трубой и прорезанной дверцей. На одной из лежанок скорчился и тихо постанывал человек: должно быть, больной или раненый.

– Лечилки тут все носят, – объяснил Юре Марио-Бандит. – Они так же на стенах растут, как и эти… lucciole, светлячки.
– Только реже, и знать надо, где, – добавила Агне. – И оружие от них не зарядишь. Зато, если просто носить, они от болезней защищают.
– Даже рак лечат, кстати! – подтвердил Балбес. – Один сюда попал, помню: Хануриком кликали. На лечение заработать хотел, говорил. Усохший был весь – а от лечилки быстренько расцвёл! Хороший был мужик, жалко, грохнули его с полдня назад…

«Ничего себе», подумал Юра. Жёстко тут, похоже. Всего полдня назад потерять человека, и так спокойно об этом говорить?

– А если ранили серьёзно, то лечилки рану излечивают, но и сами тратятся, – завершила Агне.

Юра покосился на раненого. Если у них всё так с этими лечилками хорошо, то чего ж с ним тогда?..

Как будто отвечая на вопрос, страдалец особо громко застонал. К нему подошла девушка с чашкой воды, наклонилась – и вдруг, вскрикнув, отпрянула.

Раненый выгнулся и сел на лежанке. Юра заметил, что у него на груди светится ожерелье аж из трёх лечилок… А потом вздрогнул. Глаза у парня были чёрные: в смысле – совсем. Как смолой залитые.

Все вокруг притихли, уставившись на раненого. Парень обвёл всех взглядом, и скрежетнул зубами.

– Что смотрите? – скрипуче спросил он. – Походу, я всё, да?..

Теперь Юра заметил ещё кое-что. Парня окутывала прозрачная, чёрная дымка; и в ней роились, вспыхивали и гасли редкие, призрачные мертвенно-синие огоньки. Такие же, как те, что кружили вокруг опухоли «технопорчи».

– Сёмыч… – изменившимся голосом произнёс Балбес из-за плеча Юры.
– Брось, Аванес! – скривился Сёмыч. – Не надо вот этого… – он тяжело, пошатываясь, встал. Кто-то положил руки на оружие.
– Не кипишите, – ухмыльнулся парень. Зубы у него во рту тоже были чёрные, и какие-то странно острые. – Ша… Я сам!

Он вдруг неуловимым движением выхватил пистолет: здоровый, непривычной формы. Вскрикнул женский голос; но прежде, чем кто-то успел выстрелить – парень сам приставил пистолет к подбородку и нажал на гашетку. Сверкнуло… и Сёмыч в мгновение ока рассыпался тонким прахом. Пистолет стукнулся о пол, рядом упало ожерелье из «лечилок».

Люди выдохнули. Девушка, что подносила раненому воду, тихо заплакала; кто-то её обнял, утешая. Юра остолбенело пялился на чёрное пятно пепла – пока его не взяли за плечо:

– Ну, пошли, – вполне спокойно сказал Балбес.
– …Что с ним было? – спросил Юра позже, попивая чай: горячий и кисловатый. Из чего его заваривали, интересно… а впрочем, не так интересно, как многое другое.
– Технопорча была, – вздохнула Агне, сидевшая рядом.
– Его… укусили?
– Заразили, – проворчал Мамочка. – Кусать необязательно.
– Что это за хрень вообще? Вирус? Или, как их… нанороботы?
– А чтоб мы знали! – вздохнул Балбес. – Некоторые своих «колобков» расспрашивали (Юра понял, что речь о ботах-гидах вроде Кругляша). – Те говорят, она вроде как сама на планетах заводится. Или переносит кто… В каких-то мирах приживается, в других нет.
– И заражает людей?
– Ага. Сначала незаметно: характер портится, агрессия повышается. И так годами может быть. Ну, кто это заметит? Решат – стресс, то-сё… Потом меняться начинаешь. Сам видел.
– А эти… лечилки от порчи помогают?
– Если долго носить, не снимая, то да. Либо вылечат, либо… ну, либо помрёшь, зато быстро.
– Парни, гляньте! – Марио-Бандит, оказывается, успел залезть в Юрин пакет. – Мамма-мия, это ж йогурт! Настоящий, земной! Сто лет не пробовал! – он повернул к Потехину страдальческое лицо. – Можно один, а?
– Да берите все, – кивнул Юра. Тут же новые знакомые буквально раздербанили пакет. Раздалось дружное чмоканье, хлюпанье, чуть ли не урчание.
– …Короче, лучше предохраняться! – заявила Агне, облизывая пальцы язычком. И двусмысленно усмехнулась: – Комбез тебе нужен, Дурик, как у нас. В шортах и майке долго не проживёшь.
– У нас как раз броник есть. От Мамоны остался. Был у нас такой богатей. С самого начала у своего колобка чего только ни накупил, разве танк не взял… А всё одно, не уберёгся. Тебе как раз пойдёт.
– Народ, а вы давно вообще здесь? – Юра огляделся по сторонам, как раз думая, что для пяти дней отряд обустроился как-то очень уж основательно.
– Кто как, – хмыкнул Балбес. – Я в нашем отряде старожил. Два дня исполнилось!
– А? – недоверчиво взглянул на него Потехин. Как за два дня такую бородищу отрастишь, грязную и нечёсаную?

Повисла пауза, которую разорвал смех.

– Балбес! Да он не в курсах! – хохотал Мамочка. – Что, контракт не читал?
Никто не поддержал. Даже Ёж, залезший рылом в бутылку йогурта, угрюмо фыркнул.
– Заткнись, Миха! – буркнул Балбес. – Сам будто читал!
– А что такое? – напрягся Потехин.
– Да это, – крякнул Балбес. – Пять дней-то… Они ж по местному времени!
– И что? – Юре вдруг стало не по себе. – Погодите. А сколько…
– В том и дело! Ты ж подумай: звезда, вокруг неё кольцо. Как тут день с ночью-то быть могут? Тут ночь тогда бывает, когда это их солнце на профилактику гаснет. Автоматически, значит.
– И как часто?..
– Юр, – Агне смотрела на него сочувственно. – Ты только не кричи, а?
– По-нашему, по-земному… – Балбес вздохнул. – Раз в лет семь где-то!
– Семь… что? Как…

Потехин не закричал. Просто не смог: горло перехватило.

– Ну, да, – откуда-то издалека донёсся печальный голос Агне. – Один день тут – семь лет. Так вот, Юр. Такие дела…

*ДЕНЬ ВТОРОЙ*

– …В пальмовой роще их логово, – деловито говорил Балбес. – Ребята Султана доложили, там тыщи яиц. Если мы этот «роддом» к чертям собачьим спалим, почитай, весь квартал освободим.
– Его, наверняка, охраняют, как папу римского, – недовольно возразил Бандит. – Все там ляжем.

Затаившись на террасе, они смотрели сквозь кусты на раскинувшийся внизу парк. «Пальмами» местные деревья – ярко-голубые, лохматые – звались, конечно, условно. Их роща подступала к прозрачному, золотистому озеру в белокаменных берегах… И над зарослями поднимался закручивающийся столб чёрной дымки с хороводами голубых огоньков. И полно было «стрекоз»: они лениво перепархивали меж крон, кружили над озером.

– Не ляжем, – возразил Юра. – Парни Султана устроят шумиху, и вся эта нечисть на них полезет. А мы зайдём с Янтарного озера и заложим заряды.

Он говорил со спокойной, привычной уверенностью. Семь лет непрерывных сражений, казалось, выжгли все воспоминания прошлой жизни. Первые годы Юра каждую ночь видел во сне Ирку, играл с детьми, и даже с удовольствием слушал нравоучения тёщи… А сейчас, как ни старался, не мог вспомнить черты жены.

– Именно. Дурик, ты у нас самый меткий. На тебе воздух. Сделай так, чтобы стрекозы не срали нам на головы.
– Сделаю, – привычно откликнулся Потехин. – Только Агне мне оставь. Для прикрытия…
– Да куда уж она без тебя, – хмыкнул Аванес и подмигнул девушке. Та фыркнула и демонстративно отвернулась.

*ДЕНЬ ТРЕТИЙ*

– …А-а-а!
– Тише, тише!
– Ааа, ма-ама-а-а!
– Ну, ну, – бестолково твердил Юра. Он держал Агне за руку; и дрожал так, как не дрожал даже тогда, когда они шли на штурм Большого Цирка. Агне плакала, стиснув зубы и обхватив свободной рукой круглый живот.

Снаружи ревел и выл ветер, бросаясь на стены и сея сквозь окна брызги дождя. Муссон бушевал уже давно. То ли в Городе такое было нормой, то ли давным-давно разладились какие-то древние погодные машины… Но небо кипело мешаниной толкущихся туч, озаряемых молниями – а ливень хлестал так, что улицы превратились в ручьи.

В отсветах очага вокруг суетились товарищи. Кто тащил тряпки, кто чашу горячей воды… Но, наконец, растолкав всех, явилась Повитуха: громадная, четырёхрукая акулоидка, приглашённая из дружественного отряда Султана.

Юру иномирянка отогнала внушительным рыком; а сама склонилась над Агне, бережно приобняв за плечи. Оставшись не у дел, Юра заметался, а потом выбежал на лестницу. И там, прижавшись к стене, вздрагивал при каждом новом слабом, но страдальческом крике Агне.

Когда очередной крик вдруг возвысился до надрывного вопля – Юра зажмурился и стиснул зубы… Крик оборвался, сменившись стонами и судорожным дыханием. А потом, сквозь раскат грома, раздался слабый, пискливый плач… и за ним ещё один.

*ДЕНЬ ЧЕТВЁРТЫЙ*

…Юра высунулся из-за постамента статуи и дал очередь вдоль проспекта. Лучи скосили нескольких «скелетов», опрометчиво высунувшихся на открытое место.

– Ха! Нате вам, суки! – радостно заорал Мамочка. Ёж пригнул его клешнёй: тут же зыбкий луч тьмы прошил статую над их головами, и та беззвучно рассыпалась облаком пыли по ветру.

Это место прозвали «Садом Богов». Живописный бульвар длиной, наверно, в целую реку. Вдоль него тянулся ряд обелисков в окружении синих и фиолетовых пальм и папоротников; на вершинах сияли звёзды. Проспект обрамляли статуи, изображавшие то ли цветы, то ли языки пламени – непонятное искусство нефов…

Вот только теперь в «раю» пировали демоны.

– О! А это чт… – Балбес запнулся и побледнел.

На бульвар пала тень. Из-за угла выплывала гигантская, изгибающаяся чёрная туша. Летучая тварь – то ли червь, то ли кит длиной с электричку, парящий над землёй. Разинутая пасть с ковшами челюстей зияла тьмой глотки. По бокам из туши росли ряды плоских, извивающихся в танце щупалец… И от их прикосновений фасады домов клубились облачками пыли, и опадали косо отсечённые обломки.

А ещё – из дыр на пузе твари клубами стекал чёрный кислотный туман, накрывая проспект. В нём мгновенно жухли и истлевали растения: лишь «звёзды» сияли сквозь мглу.

– Сука! Валим! Ходу!

Отряд бросился бегом по бульвару. Но «левиафан» обманчиво плавными рывками настигал их. За спиной нарастал грохот рушащихся обломков.

– Агне! Куда?.. – выдохнул Юра. Агне вдруг остановилась, кивнула ему – и бросилась в один из подъездов. Дурик последовал за ней.

Они взбежали чередой вьющихся лестниц, и выскочили на открытую галерею. Под ними, совсем близко, проплывал «левиафан».

– Стой! – запоздало заорал Юра, когда Агне через парапет сиганула вниз. Спрыгнул следом, на спружинившую чёрную спину. Туша гиганта-рефа ритмично колыхалась под ним.

– Давай! – бросила Агне. Перевела импульсник в режим постоянного огня, опустила вниз – и огненный луч вонзился в шкуру твари.

Юра понял с полуслова. И тоже последовал примеру жены. Сжав зубы, щурясь от жара в лицо, они прожигали два пореза крест-накрест в шкуре монстра. Наконец батареи иссякли – но в спине «левиафана» уже открылась крестовидная рана.

– Молоток!
– А ты… уф… в своей старушке сомневался? – ухмыльнулась Агне. Ветер трепал её волосы, всё ещё чёрные с серебринкой седины. Она отцепила от пояса шарик гранаты, задала выдержку и уронила в рану. – Давай, бежим!

Они бросились туда, где как раз проплывал выступ балкона. С разбегу прыгнули, держась за руки… Как раз когда сзади ухнуло; спина твари вспучилась и взорвалась.

У них всё получилось. Вот только монстр дёрнулся, выгнувшись в судороге. И его щупальца, гибкие мечи, с гулом рассекли воздух совсем рядом.

Юра упал, ударившись коленями о камень балкона. И лишь тогда ощутил на щеке горячие брызги. Он непонимающе взглянул на руку Агне, которую всё ещё сжимал… Одну лишь руку. Косо отрубленную ниже локтя.

– А… А-а-ааа!!!

С диким криком, перегнувшись через перила рывком, Юра успел увидеть её. Агне, рассечённую напополам, падающую в брызгах собственной крови: застывшее изумление на её лице… За миг до того, как чёрный туман, затопивший бульвар, поглотил её без следа.

*ДЕНЬ ПЯТЫЙ*

– …Ду-рик! Ду-рик!

Снаружи, под балконом, в предрассветной мгле колыхались огни, озаряя лица. Тысячи лиц, людских и нелюдских – и все рты раскрывались в едином крике:

– Ду-рик! Ду-рик!

Толпа выкрикивала его прозвище, за столько дней ставшее чуть ли не титулом… А Юра не мог себя заставить выйти к ним, чтобы принять возложенную на него честь.

Приподнявшись с дивана, Юра с трудом распрямился. Эх, колени скрипят, и поясница… что уж, не нов, не нов! Близоруко прищурился и покрутил в пальцах длинную прядь волос, уже почти белых.

Сколько лет… И для чего? Зачем сейчас идти туда, к тем, кто хочет назвать его вожаком? Если рядом уже не будет тех, кто бы обнял, похлопал по плечу, шутя ткнул кулаком в бок? Ни Балбеса, ни Бандита, ни верного Ежа?

Не будет её…

– Ду-рик!

Юра вздохнул – и пошёл на балкон.

*ПЯТЬ ДНЕЙ СПУСТЯ…*

– …Тише, тише! – загорелый паренёк придержал Юру, когда тот споткнулся, тяжело поднимаясь на холм. – Осторожней, дедушка… Пошли.

Юра отдышался, разогнув спину. Подслеповато взглянул на внука, в который раз ища в его лице полузабытые черты… Её черты.

Вдвоём они дошли до вершины холма, где среди цветов вздымался высоченный серебристый обелиск. Здесь мальчишка оставил Юру и почтительно удалился, зная привычки деда.

Юра постоял, щурясь на обелиск. Некогда гладкие, грани его были теперь исписаны сотнями выжженных имён: всех, кто пошёл за ним, кто отдал жизни в их общей борьбе. Агне. Аванес, Мишка, Ёж (его полное имя опоясывало все грани), Марио. Столько ещё тех, кого он уже и не всегда смог бы упомнить…

Он обернулся и взглянул на раскинувшийся позади Город. Зеленевшие (точнее, в основном синевшие) на крышах сады, надстройки и мостки через улицы. Всё было не зря. Ради их земли: огромного участка Города, зачищенного от рефов и ставшего им домом. Ради первых детей, что уже родились на этой земле, не зная рефской угрозы.

Обелиск обвивала лоза, на которой светились зелёным созревшие «лечилки». Юра утёр слезу, и по старой привычке стал обламывать плоды…

– Юрик-Дурик!

Он не сразу узнал этот радостно-глупый голос. Над ним в воздухе завис знакомый шар с объективами.

– Кругляш? – хрипло спросил Юра, не веря. За столько лет он мысленно проклинал «гида», звал, молил вернуться и вернуть… А потом просто забыл.

– Поздравляю с окончанием вашей игровой сессии! – сообщил шар.

Старик моргнул. «Окончанием»?

– Ваш выигрыш составляет… – Кругляш свистнул, зажужжал, и выдал сумму, которая ничего не сказала Юре. – Минус расходы на приобретение оружия-боеприпасов-порчу-культурного-наследия…

И снова озвучил сумму, хоть и меньшую, но с кучей нолей. Юра слушал, и не понимал. Когда последний раз он держал в руках деньги? Даже не вспомнить…

– Желаете завершить Игру немедля? – подмигнул линзами шар. – Или у вас ещё есть незаконченные дела?

Юра помолчал.

– Ты… – сказал он, наконец. – Столько лет прошло… А ты приходишь – и просто денег предлагаешь? И всё?
– В соответствии с контрактом!
– И всё? Столько всего было… Все они… – голос старика дрогнул, когда он указал рукой на обелиск. – И ради этого? Ради… денег?!
– Вы сами изначально подписывались на это ради денег, уважаемый Юрик-Дурик! – Кругляш качнулся, словно пожав плечами. – Не наша, а ваша цивилизация сделала деньги высшим мерилом всего и вся на свете. Между прочим, если вас интересует, вы уникум: большинство других разумных цивилизаций отказалось от идеи денег, в среднем, ещё в эпоху, которую у вас назвали бы «античностью» – а вы цепляетесь за атавизм… Странно было бы предлагать вам иную мотивацию!
– Они никогда не вернутся домой, – у Юры в горле отчего-то встал ком. – А вы, суки…
– Морально-этических установок в меня не заложено, – беззаботно возразил Кругляш. – Но, замечу: разве вас это раньше когда-нибудь волновало? Разве вас когда-то тревожило, что в вашем мире ежедневно пропадают без вести многие тысячи человек?

Юра стиснул зубы и опустил голову. Кругляш помедлил, потом его тень на траве у ног Потехина выросла: бот спустился пониже. «Камнем бы тебя», бессильно, даже без злости, подумал Юра.

– Вы желаете получить ваш выигрыш? – повторил Кругляш. Юра помолчал, потом вдруг поднял взгляд, осенённый неожиданной идеей:

– А я… Я могу отказаться?

Кругляш, казалось, на секунду завис.

– Отказаться? – повторил он. – Зачем?
– То есть, обменять выигрыш… Выкупить их! – Юра ткнул рукой назад. – Моих людей! Ну, не только… вообще, всех! Прекратите их контракт. Верните их домой!
– Суммы вашего выигрыша для всех недоста…
– Кого можно! – Юра сорвался на крик. – Хватит с них ваших игр!.. – он подавился и закашлялся, схватившись за сердце. Тупая игла боли воткнулась и зашевелилась внутри. Годы, годы… то есть, дни, мелькнуло в голове.

На сей раз Кругляш молчал дольше.

–– Это… возможно, – наконец проговорил он. – Будь по-вашему. Сумма вашего выигрыша аннулируется; взамен допустимое количество игроков получит право на досрочное расторжение контракта. Фирма позаботится об их возвращении по адресу вербовки.
– Дети… – выдавил Потехин, чувствуя, как по морщинам на лице потекли жгучие ручейки слёз. – У многих тут дети родились… даже внуки есть…
– Отнюдь! Фирма позаботится, – повторил Кругляш. – Вы слабо представляете себе, насколько широко распространяются наши возможности, уважаемый Юрик-Дурик. Мы никого не бросим на произвол судьбы, – впервые в его голосе Юре почудились какие-то настоящие эмоции.

Сквозь слёзы Юра рассмотрел жёлтое пятно. Шар снизился и заглянул ему в лицо своими объективами.

– Иметь дело с вашим разумным видом бывает… странно, уважаемый Юрик-Дурик, – всё с теми же необычными интонациями сказал Кругляш. – Даже с учётом опыта Игры, ваш вид всё-таки ещё может удивлять. Что ж. Теперь…

Кругляш взмыл выше, почти до самой верхушки обелиска – и там вдруг вспыхнул ярче, чем солнце Города-Кольца. Свет ослепил Юру, он невольно заслонился рукой: но свет, казалось, пронизал его насквозь… А следом с небес грянул голос:

– ИГРА ЗАКОНЧЕНА!

…Юра шатнулся – и чуть не упал. На гладкий пол торгового центра.

Он огляделся. Вокруг был всё тот же центр, из которого он когда-то шагнул в Игру. Прогуливались посетители, играла тихая музыка.

Потехин поднял голову, и встретил ошалелый взгляд своего отражения в витрине. Молодого, в тех же шортах и футболке «ТамбOFF». Только без пакета с йогуртами в руке. Как будто не было всех этих лет-дней с той минуты, как он зашёл в турагентство нефилимов…

Не было?

Юра уставился на вывеску. Никаких тебе живых картин других планет – обычные иероглифы с мелким английским переводом пониже. И самого турагентства за витриной тоже не было. Был парфюмерный магазинчик, с улыбчивой тайкой за прилавком.

Но…

Юра медленно разжал кулак. На ладони мерцали зелёным кристаллы-лечилки. Пять штук.

***

– Вернулся, наконец! – сказала Ирка, открыв дверь. Бормотал телевизор, дети пялились в мультики на чужом языке. – А йогурты где?
– Ага… – невпопад выдавил Юра. Всё время, по дороге к гостинице, он попеременно думал, что при виде жены разрыдается, или обнимет, или (что всего страшнее) вообще ничего не шевельнётся в душе… И не ожидал, что всё окажется вот так. Как всегда. – То есть… Деньги потерял.
– Ох! Ладно, иди обедать.

Проклятая фирма оказалась милосердна. Пока Юра дошёл до отеля, вспоминая дорогу на ходу – он успел вновь почувствовать себя собой. Вернулись безвозвратно, казалось бы, ушедшие воспоминания, и даже чувства. А всё, пережитое под искусственным солнцем Города-Кольца, уже казалось сном: то страшным, то щемяще-красивым, очень чётким и врезавшимся в память… но закончившимся. Лишь кристаллы в руке не позволяли поверить в это.

«По одному – Ирке, себе, детям», размышлял Юра. «Один… кому-нибудь. А там посмотрим. Главное, помнить… Не забывать. Никого, никогда!»

Может, книжку написать?..

Потехин сел за стол, оглядывая полузабытых родных и робко улыбаясь. Ещё не в силах поверить, что проклятая Игра наконец-то закончилась!..

– Явилси! – довольно протянула тёща, вплыв в кухню. – Что, обворовали? Поделом тебе!

Хлёсткий ответ (после всего пережитого робеть перед тёщей было бы глупо) вдруг застрял у Юры в горле. Он уставился на тёщу.

– А это чево у тебя? – подозрительно прищурилась та, заметив кристаллы на скатерти.

Юра сглотнул.

– А это… сувенир, – сказал он изменившимся голосом. – Эти, мантры… нет чакры очищает. Специально всем купил. А вам, мама, особенно! Носить, не снимать.

– Ты же в это не веришь! – укорила Ира, ставя перед мужем тарелку.
– Правда, что ль? – тёща повертела камушек в пальцах. – Ну-у, если только очищает… Ишь, красивенький!

Она ушла в комнату; вернулась и села за стол уже с камушком, повешенным на шею на нитке. Разглядывала кристаллик, восхищённо цокая языком. Ира в сомнении качала головой: дети уже хвастались друг перед другом своими «лечилками», споря, у кого красивей и ярче светится…

А Юра смотрел – и не мог отвести взгляда.

«Если долго носить», прозвучал в его голове голос Балбеса. «То либо вылечишься, либо… Зато быстро!»

Потехин чётко видел призрачную, незаметную для других чёрную дымку, окутывавшую тёщу. И редкие синие огоньки, что порхали вокруг тёщиной тучной фигуры. Метку порчи.

Игра не закончилась.

Игра никогда не закончится.

https://proza.ru/2025/04/27/1180