Автор Борис Богданов bbg,

Часть третья. Тайна
Год 3069-й
Глава 18. Требуха для демонов


Умники из Круга Железа вились рядом с нею, как пчёлы возле разлитого сиропа, от них не отставали Ртуть, Серебро и Парус. Для них Тайна готовила особые отвары, возбуждающие страсть и развязывающие языки.
В давние времена, рассказала ей как-то Аглаш, жил народ, практиковавший многомужие. Одна женщина могла иметь хоть пять, хоть десять, хоть… сколько угодно мужей! Обмолвилась как о забавном курьёзе, вскользь, и более к этой теме не возвращалась.
Теперь те случайные слова не выходили у Тайны из головы. Почему не дожили многомужницы до нынешних времён? Они устали. Им проще стало умереть, чем длить бесконечные соития – и обещать эту долю своим дочерям. Себе Тайна представлялась женой двадцати мужей, не знавших ни времени, ни меры. Восторженная гримаса прилипла к её лицу, чрево болело, а вместо зелий, разжигающих любовный пыл, она глотала снадобья, убивающие чувственность.
Так что осиянному фэю Хельчагу, – да пожрут демоны его требуху быстро и без лишних мучений! – Тайна была даже благодарна. Он отвадил от «Крыльев тайпанга» Пыль и Кость, но, главное, не желал её тела слишком часто. Когда являлся Хельчагу, её лоно получало передышку…

Встав у окна и чуть отведя в сторону плотную занавесь, Тайна выглянула наружу. Лойя довольно улыбнулся: глупая девка называла его Колери, ему, в отличие от братца, не пришлось её уламывать, островитянка досталась ему даром. Старался Колери, а пользовался ею он, Лойя. Нет, и Колери тоже, но его можно не считать. Так повелось с детства. Они всегда делились друг с другом всем, и Лойя первым понял, что кое-что он может получить без труда. Додумался ли до этого братец? Лойя сомневался. Впрочем, к Тайне можно ходить и вдвоём. Согласится ли Колери? Впрочем, что тут думать, надо ему просто предложить, а потом завалиться к ней вместе. Ей-то какая разница?
– Тебе пора идти, благородный Колери, – обеспокоенно сказала Тайна, возвращаясь к ложу.
– Почему? – лениво спросил Лойя и ущипнул её за грудь.
– Потому что уний скоро будет здесь!
– Откуда ты знаешь?
– На мост вышли два человека Ртути. Это его охрана.
– Проклятый старик! – выругался Лойя и принялся быстро одеваться. – Зачем ты принимаешь его, Тайна? Он же старик и ничего не может уже! Прогони его.
– Благородный фэй шутит, – Тайна испуганно округлила глаза.
– Конечно, я шучу, – сказал Лойя. – Всё, ухожу. Жди меня.
– Я буду ждать тебя, Колери, – ответила Тайна в закрывшуюся дверь.Осиянный фэй Хельчагу, и в этом ему не откажешь, никогда не укорял её другими мужчинами. Возможно, он их не замечал. Возможно, ему было плевать. Либо он не считал Тайну своей собственностью, и этим выгодно отличался от чванливого себялюбца Лойи. Этот дурачок почему-то решил, что она путает его с Колери! Глупец, разве может женщина перепутать мужчин, которых знает настолько близко? Мужчины странные существа, глупость в них легко уживается с большим умом. Радис Рунова не приглашает в свой город кого попало, почему же они так глупеют рядом с ней?
«Рядом с красивой женщиной яйца становятся важнее головы» – так учила её Аглаш.
Не переставая удивляться причудам мужской природы, Тайна торопливо вымылась и причесалась. Надела самое любимое Хельчагу платье и, придав лицу выражение смущённого удивления, побежала встречать осиянного уния.

У выхода в зал её перехватил Ксандуш.
– Змеиные яйца в кисло-сладком соусе из плодов тору, – с улыбкой доложил он.
– Тайпанг? – коротко спросила Тайна.
– Только копчёный, – пожал плечами Ксандуш.
– Поруби соломкой и добавь в соус, – распорядилась Тайна и выпорхнула навстречу Хельчагу.
Для приёма осиянного уния Тайна содержала особую комнату. Здесь никогда не появлялись другие гости, Тайна запирала её на ключ и даже убиралась в этой комнате сама, не доверяя прислуге.
– Не представляешь, как я устал, – сказал Хельчагу, устраиваясь в мягком кресле с широкими подлокотниками.
– Никто не побеспокоит здесь осиянного фэя.
– Это хорошо, – вяло произнёс уний.
– Кроме моего повара, – добавила Тайна. – Ксандуш!
Скрипнула дверь. Ксандуш внёс серебряный поднос, поставил на столик перед Хельчагу.
– Что это? – спросил уний. – Ты помнишь, мне нельзя жирного?
– Ни капли жира, – пообещала Тайна. Ксандуш быстро-быстро закивал головой.
– Хорошо, – согласился Хельчагу. – Я попробую... М-м-м, вкусно!
Обрадованный повар поклонился и вышел.
Хельчагу ел без аппетита, ковырял в тарелке и так и отставил кушанье недоеденным.
– Устал, – в третий раз сказал он.
– Потушить свет? – спросила Тайна.
– Дела, – с отвращением отказался уний.
Тайна принесла ему письменный прибор. Уний кивнул и стал писать, то и дело замирая, поднимая взгляд к потолку, словно ожидал увидеть на нём недостающие слова. Пока он занимался, Тайна приготовила бодрящий взвар.
– Нет, – прихлебнув из кубка, покачал головой Хельчагу. – Хочу отдохнуть.
Он скрепил письмо личной печатью, сунул его за пазуху и откинулся на спинку кресла.
– Разбуди меня через час.
– Да, мой фэй.
Уний закрыл глаза. Тайна села рядом с ним на ковёр, прижалась к ноге как домашняя собачонка. Хельчагу свесил руку и как собачонку потрепал её по щеке.
Да пожрут демоны его требуху.
Скоро он заснул. Тайна выждала сто ударов сердца, потом ещё сто и встала. Хельчагу не шевелился. Письмо не давало ей покоя. Против обыкновения, Хельчагу не проставил имени адресата. Только подпись и особый, не виданный ею ранее значок в углу конверта.
Странное письмо, необычное. Три или четыре раза Хельчагу писал письма при ней, в них были простые хозяйственные распоряжения. Поставки материалов для опытов и провианта, отчёты перед казной, учёные записки. Важные сведения для тех, кто понимает. Если удавалось, Тайна их читала, но даже не пыталась запомнить. В этом не было нужды; память любого человека сохраняет всё, что он видел, или слышал, или чему был свидетелем в жизни, надо лишь уметь спросить. Аглаш умела спрашивать. Умела она и запереть эту бездонную кладовую от чужого любопытства.
Уний оказался странно небрежен, он спрятал письмо недалеко. Уголок конверта выглядывал из-за отворота кафтана. Тайна протянула руку – и остановилась. Это было невероятно заманчиво и подозрительно легко. Её словно подталкивали: возьми, посмотри, это так просто… Осторожность кричала: это ловушка! Уний устал и потерял осторожность, – не хотела ей верить Тайна. Она не простит себе, если оставит письмо так, без последствий.
Но и рисковать тоже не станет.
Пришёл черёд цветка, скучавшего в кадке у окна. Тайна отломила и разжевала кожистый лист. Рот заполнила маслянистая горечь. После Тайна растёрла в ладонях два сухих пучка, жёлтый и серебристый. Этим порошком она обсыпала фитиль свечи и запалила огонь. Вверх потёк сизый дымок. Тайна поставила свечу перед спящим унием. Хельчагу задышал глубже, плечи его расслабились, он словно растёкся в кресле. Выждав две минуты, Тайна загасила свечу. Дымом двух трав нельзя дышать долго, можно не проснуться. Уния, – да полакомятся демоны его мозгом! – рано убивать. Тем более, его нельзя убивать здесь.
Письмо было коротким.
«Мой фэй! – писал Хельчагу.
– Я помню о поручении, которое ты давал. Всё оказалось куда проще, чем думалось, но и сложнее. Я почти уверен, что нашёл нужного нам человека. Справедливости ради стоит сказать, что выбор у меня невелик. Не так много двадцатилетних женщин привёз я на Талау, ещё меньшее число удовлетворяет всем известным мне приметам.
Я проверяю их по одной, мой фэй. Скоро я буду знать точно и незамедлительно извещу тебя об этом. Вряд ли мои проверки продлятся больше месяца. Думаю, однако, что меньше.
Прости, но добросовестность исследователя не позволяет мне назвать имя прямо сейчас. Неподвластный трепету земли алонкей слишком важен для всех нас, чтобы ошибиться.
С тем остаюсь, твой друг и слуга Хельчагу».
Тайна вложила письмо в конверт, разогрела сургуч и приложила к нему перстень уния. Рука Хельчагу была мягкой и безвольной, он глубоко спал. Тайна отправила конверт на прежнее место и протяжно зевнула. Наркотический дым подействовал и на неё, хотя она моложе и приняла противоядие.
Она открыла окно. Свежий ветер с океана добавил бодрости, рассеял сонный дурман. Вместе с ясностью в голову вернулись сомнения. Она, которая так ненавидит Морских, алонкей? Таинственный алонкей – неместная женщина двадцати лет. Ей тоже двадцать, сюда её привёз Хельчагу. Пусть его подозрения не стоят и ломаного малька, но зачем ей лишнее внимание?
Сомнения разбудили страхи, страхи принялись грызть её душу. Как поступить? Почему уний не перечислил остальные приметы? Ей снова показалось, что это ловушка, что Хельчагу нарочно дразнил её, чтобы она заторопилась, потеряла осторожность, сделала неверный шаг. Тайна глубоко вдохнула и очень медленно выпустила воздух из груди. Зачем унию её дразнить?
Нет сомнений, письмо адресовано Нуллу. Кого ещё уний может назвать «мой фэй»? Нулл поручил унию найти алонкея, которому не страшен трепет земли, алонкея, который скрывает или не знает, что он – алонкей.
Тайна закусила губу, чтобы не застонать. Алонкей, живущий среди алонкеев, не может не знать о своей природе. Алонкей может скрывать свою природу только в том случае, если он – враг алонкеев! Осиянный фэй Хельчагу, конечно, и не думал её дразнить. Дразнить такого врага – всё равно что лезть в логово к голодному кракену. Хельчагу устал и ошибся, а письмо не предназначено для её глаз.
Ничего не изменилось. Хельчагу ищет алонкея – врага алонкеев. Хельчагу ищет и может найти. Значит, осиянному фэю пришло время умереть…
Так размышляла Тайна, а руки делали своё дело: отжимали сок, смешивали, грели. В урочное время она была готова.
– Время просыпаться, осиянный фэй, – произнесла Тайна и со всей возможной почтительностью потрясла Хельчагу за плечо.
– Да... – Уний разлепил глаза. – Что это?
– Бодрящий взвар, осиянный фэй.
Тайна с поклоном подала ему обычный кубок. Хельчагу отпил половину, поставил кубок на поднос. Потёр лоб, крутанул головой.
– Верно говорят, спать надо ночью, – проворчал он. – Лучше бы я выпил твой отвар сразу.
– Осиянный фэй так и поступит, – смущённо улыбнулась Тайна, – в следующий раз.
– Да, – кивнул Хельчагу. – Так я и поступлю. Не провожай меня.
В дверях уний замешкался, обернулся, но, обнаружив конверт на месте, молча махнул рукой.
***
Письмо он отправил тем же вечером, птицей, не доверив зеркальной почте. Солнечный зайчик легко перехватить, если знаешь, куда смотреть. Хорошо обученная птица никогда не пойдёт в чужие руки, так что письмо попадёт именно тому, кому адресовано. Рунова клялся, что его шифр нельзя раскрыть, но… что придумал один человек, доступно и другому.
С утра навалились дела, и так пролетели два дня, и лишь на третий Хельчагу нашёл время для похода в «Крылья тайпанга». Он привык и к кухне, и к обращению, его радовала тонкая и ироничная, но без подобострастия, почтительность Тайны. Жаль, если именно она окажется той самой женщиной-алонкеем, боевиком Механиков. Зато одной головной болью меньше, пусть с нею возятся Обсидиан, Серебро и Ртуть.
Сегодня, как обычно, Хельчагу отправился в харчевню пешком, и не по мосткам сквозь город, а по дуге обода. Так хотя и медленнее, но неторопливая прогулка и свежий ветер хорошо прочищают мозги, замусоренные каждодневными заботами. Двое охранников шли впереди, двое – позади уния, ещё пара двигалась рядом, отпугивая встречных самим своим угрюмым видом. Шесть человек охраны, да в самом сердце Круга Железа, в Талау, были, конечно, излишеством. В городе, который Хельчагу построил сам, с первой сваи, с первой сетки для личинок биобетона, ему мог угрожать разве что сумасшедший. Если бы ещё не глупая свара между Риномосом и Ачтаплисом! До сих пор ему удавалось ни примкнуть к одной из сторон, ни рассориться с любой из них. Учёные и мастеровые полезны всем. Что они делят, океан? Таплис велик, его хватит на всех. Шпионов ему бояться незачем, а чтобы скрутить безумца, хватит и двоих, но так устроил Тальепо, и уний, из уважения к его памяти, решил ничего не менять.
Дорожка плавно покачивалась под ногами, трость размеренно стучала по мостовой. По левую руку, со стороны моря, в стенку обода били волны, поднимали в воздух водяную взвесь. Хельчагу не стал обходить, прошёл сквозь морось, с удовольствием вдохнул солёный ветер.
Справа, под толщей вод, лежал Великий корабль предков. На нём не нашлось нового оружия, люди Руновы, облазившие его почти весь, не изобрели новых, невиданных машин и устройств. Многие скажут, что Великий корабль оказался бесполезен, что зря растрачено золото и серебро. Зря выстроен город, а ведь это могли быть новые кракены и фойлы, новые пушки и сотни мешков красного сахара. Глупцы! Великий корабль позволил собрать здесь лучших, вырастить новое поколение учёных, а кракены и пушки, ужасные и смертоносные, появятся неизбежно, когда будут разгаданы тайны Великого корабля. Уж чего-чего, а тайн и загадок Великий корабль предков подарил огромное число!
Как хорошо дышать полной грудью. Когда не тянет сердце, когда не застрял под грудиной колючий одышливый шар. Последние дни он чувствовал себя на редкость хорошо, почти как в молодости. В мир вернулись и краски, и объём, и радость от движения.
Впереди уже были видны «Крылья тайпанга». Хельчагу прибавил шагу, ступил на мост. Надо отдать должное Тайне, это она придумала выстелить полотно моста круглыми брёвнышками, сама нашла лак и чуть ли не собственными руками покрыла этим лаком мост. Получилось красиво, настолько, что и другие принялись украшать свои мосты и навесные дорожки. Так что, враг Тайна или нет, она уже оставила свой след на лике Талау.
Не самый, надо признать, худший след.
На середине мостика Хельчагу поскользнулся и потерял равновесие. Он взмахнул руками, дёрнулся, и острая боль вдруг пронзила грудь. Колени подогнулись, и осиянный уний Круга Железа Хельчагу Махи упал на брёвна моста лицом вниз. Он ударился грудью, но боли не почувствовал. Боль уступила место удушью. Хельчагу лежал, смотрел на воду, на стайки мальков у близкого дна и пытался вдохнуть. Подскочившие охранники перевернули его на спину, но неба Хельчагу уже не увидел.

Близкие Хельчагу люди знали, что у него больное сердце. Он всегда противился излишней заботе лекарей, поэтому смерть его не вызвала удивления. К ней готовились, её ждали как неизбежность, тем более, уний был немолод.
Умер не простой человек, а глава Круга, поэтому назначили расследование, но провели его без старания. Оно закончилось ничем. Иначе и быть не могло: алонкеи просто не знали тех ядов, которым учила Тайну Аглаш.
Семьи Хельчагу так и не завёл, и церемонией прощания занимался Рунова…

Приглашение на похороны Тайне сделал Бардус. Её появлению не удивились: связь покойного уния с привезённой издалека островитянкой ни для кого не была секретом. Не заметила Тайна и участия в случайно брошенных на неё взглядах. Впрочем, что ей до их участия?
Дома-корабли и лаборатории-корабли, стоявшие в центре Талау, снялись с якорей и разошлись в стороны, освободив круглое окошко шагов двести в окружности. Посредине качался на мелкой волне плотик с телом уния. Зрители, в их числе и Тайна, расположились вокруг, на кораблях, плотах и мостках.
– Как это будет, благородный фэй? – спросила Тайна.
– Увидишь, – пообещал Бардус, стискивая ей локоть.
Его волнение передалось и Тайне. Так вышло, что за двадцать лет жизни она ни разу не видела смерти вблизи. Никто не умер на родном острове за проведённые там шестнадцать лет, и Пандуса они с Аглаш оставили окровавленным, но живым. Чужие смерти проходили мимо Тайны. Тальепо не в счёт, он был жив, когда падал в волны, и Тайна не увидела его трупа.
Человек, лежащий в нескольких десятках шагов впереди, был безусловно и окончательно мёртв. Его убила она. Тайна прислушалась к себе и не обнаружила ни ужаса, ни сожаления. Хельчагу приблизил её к себе, именно ему Тайна обязана своим нынешним положением, но она не чувствовала ничего, кроме досады. Перед нею лежал враг, который умер слишком рано и возмутительно легко.
Выглянуло солнце. Стало видно, что лежит уний не на плоте. Каменная плита, повисшая между двумя рядами поплавков. Сам Хельчагу почему-то прикован к ней цепями.
– Зачем это, Бардус? – с дрожью в голосе спросила Тайна. – Осиянный фэй может встать?
– Жди и увидишь, – ответил Бардус.
На носу третьего слева корабля, если считать от места, где стояли Бардус с Тайной, появился Махи Рунова. Он поднял руки, и голоса вокруг утихли; остались только шум ветра, плеск волн о борта, крики птиц. Он заговорил что-то о долге, о многолетнем труде во благо, о всеобщем уважении… Его слова, несмотря на расстояние, были слышны повсюду. Выступал Рунова недолго, Тайна и не прислушивалась. Договорив, он махнул рукой…
Камень вокруг уния вспыхнул! Чтобы не ослепнуть, Тайна зажмурилась, но ослепительно-белый свет легко проникал сквозь сомкнутые веки. Она отвернулась. Так же поступили многие присутствующие на похоронах, в том числе Бардус.
– Что это, благородный фэй? – прошептала Тайна.
– Особый огонь, – гордо сказал Бардус. – Сжигает камни и металл. Но не это главное!
– Что же?
– Смотри!
Бардус обнял её за плечи и развернул к погребальному костру. Яростное пламя, пожиравшее плиту, добралось до концов, на которых крепились поплавки. Просмолённые концы дружно занялись и лопнули одновременно. Короткий миг пылающая плита лежала на воде, потом скользнула в глубину, подняв столб пара пополам с белым дымом.
Тайна не поверила глазам. Камень с останками Хельчагу стремительно погружался, но продолжал гореть! Сияние живого огня пробивалось сквозь толщу воды. Погребальный костёр разбрасывал искры, вода вокруг бурлила, от него отваливались яркие куски – и быстро гасли, и продолжал своё падение. Наконец он достиг дна. Как заворожённая, следила Тайна, как он медленно догорал далеко внизу, в царстве холода. Вечный сумрак на время отступил, сменился невиданным доселе днём.
– Ты был нашим огнём и нашей водой, – снова заговорил Рунова. – Ты ушёл в воду, ушёл в огне. Покойся!
На этом церемония закончилась. Алонкеи, негромко переговариваясь, приводили свой город в порядок. Скрипели канаты, занимали привычные места корабли и дома. Скоро ничто не напоминало о том, что недавно здесь был обширный участок свободной воды, и только красноватая искорка на дне, едва заметная в солнечных бликах, рассказывала о недавних похоронах. Скоро погасла и она.
– Так у вас всегда, благородный фэй? – спросила Тайна.
– Нет, – ответил Бардус. – Только по особым случаям. Я знал про такую церемонию, но впервые вижу её собственными глазами. Хельчагу был очень особый человек, очень редкий. Он построил город. Не всякий может похвастаться тем, что построил город.
Бардус раскраснелся, глаза блестели. Внезапно Тайна обнаружила, что тоже дрожит от возбуждения, так подействовали на неё смерть и погребение заклятого врага!
– Благородный фэй… куда-то… торопится? – произнесла она вполголоса, призывно подаваясь навстречу Бардусу.
Он оказался догадлив. Путь до «Крыльев тайпанга» показался почти вечностью, так чинно и благородно они шли, делая вид, что заняты светской беседой. Только взгляды окружающих остановили их от бега. Из-за раннего времени зал харчевни был пуст, и раздеваться они стали ещё на лестнице, что вела на второй этаж.
Плевать на слуг, и Тайна забыла закрыть дверь в свои покои. Захлопнул ли её Бардус? Возможно.
Впервые за многие месяцы она любила без ненависти, просто отдавалась мужчине, забыв о мести. Не работала, не исполняла тяжкий и противный, но необходимый долг, а радовалась жизни вместе со своим избранником. Наверное, будь на месте Бардуса Лойя, даже он не смог бы испортить эти минуты!
…После они лежали рядом. Пальцы Бардуса гуляли по её груди, нежно и благодарно, почти невинно. Потом он повернулся на бок и подпёр голову рукой. Посмотрел на Тайну со странным выражением в глазах и сказал:
– Ты была не такой сегодня. Не такой, как обычно.
– Какой не такой? – спросила Тайна.
– Не знаю, – сказал Бардус. – Не такой. Не могу найти слов.
«Не смей влюбляться в них, – наставляла её Аглаш. – Самые лучшие из них могут оказаться самыми опасными, смертельными врагами. Помни об этом». – «Я помню», – ответила мыслям Тайна.
– Что? – удивился Бардус. – Что ты говоришь?
– Ничего. – Тайна толкнула его в грудь, опрокидывая на спину, а потом села сверху. – Тебе послышалось, фэй. Ровным счётом ничего.




https://author.today/work/157039

Глава 1. Гадалка с белыми волосами Глава 2. Замуж пора Глава 3. Дары моря Глава 4. Великий корабль Глава 5. Счастье её жизни Глава 6. Побег Глава 7. Город и остров Глава 8. Занятия первых и вторых Глава 9. Это любовь? Глава 10. Испытание

Глава 11. Я – первая! Глава 12. Просто дорога Глава 13. Откуда что известно… Глава 14. Огненная птица Глава 15. Палубы, трюмы и кухни Глава 16. «Крылья тайпанга» и их хозяйка Глава 17. Она их любит