Автор Борис Богданов bbg,

Часть вторая. Тина
Год 3055-й
Глава 11. Я – первая!



Алонкеи сильны, пока правят морями. Однажды мы выйдем в море и дадим им бой, и тогда власть их кончится. Но пока мы должны скрываться. Помни об этом и научи своих питомцев. Придёт время, и океан станет нашим, но оно пока не пришло.
Орден Механиков. Наставление для Наставников, Том 3, статья 5. Отрывок

Подводное судно капитана Мутани причалило к острову на второй день после Испытания. Пока перетаскивали привезённые припасы, пока Фа Лой говорил новичкам обычные слова, Мутани сидел на песке и глядел вдаль, мимо лодки и людей, мимо мыса и, кажется, не видел и самого моря. На лодке управлялся незнакомый чернявый парень.
– Последний раз вышел в море, девочка, – сказал Мутани, когда Тина присела с ним рядом. – Видишь, у меня и матросы новые. Вот ему, – он махнул рукой в сторону чернявого, – дело передаю.
Заметив жест Мутани, парень спрыгнул на берег и подошёл ближе. Руки его бугрились мышцами, лицо и шея загорели дочерна, а волосы, наоборот, выгорели настолько, что и не поймёшь, какого цвета они были изначально.
– Меня зовут Кавур, – парень широко улыбнулся. Двух передних зубов на верхней челюсти не хватало, но Кавура это совершенно не волновало.
– Тина.
Парень разулыбался ещё шире, ещё ослепительнее.
– Наслышан, – радостно сказал он, – про девушку-бойца! Мы здесь будем целых три дня. Давай познакомимся поближе? Что ты делаешь сегодня ночью?
– Ночами я сплю.
– Ха-ха-ха! –засмеялся Кавур. – Я знаю много разных вещей, которыми можно заниматься в темноте. Приходи на берег. Клянусь, тебе понравится!
– Будь осторожен. Она бешеная сука.
Тина оглянулась. По пляжу ковылял сын вождя. Был он бледен, под глазами залегли чёрные тени, щёки обвисли. Он широко ставил ноги и при каждом шаге морщился.
– Ты уже можешь ходить, Кус? – ласково спросила Тина. – Давно я тебя не видела.
– Весело вы живёте, – проворчал, поднимаясь, Мутани. – Раньше такого не было.
Тина тоже поднялась и сказала:
– Раньше не было девушек-бойцов. Я первая.
Она пошла по тропинке с пляжа. Восхищённый взгляд Кавура жёг ей спину. На полпути наверх Тина не выдержала и оглянулась: Кус стоял рядом с Кавуром и что-то недовольно ему говорил. Щёки его тряслись, а кулаки сжимались. Ну и пусть, что он может сказать умного? Потом Кавур засмеялся, хлопнул Куса по плечу и весело помахал Тине рукой.

– Приходи, не пожалеешь! – донёсся его шальной голос.
«Вот ещё!» – хотела крикнуть Тина, но сдержалась. Не хватает ещё отвечать… всяким. Нахал, но не такой, как сын вождя, а весёлый. Тот – просто урод, а этот… Легко порхая по дорожке, перепрыгивая с камня на бугорок, а с бугорка на торчащую из тропы пластину рыжего сланца, Тина не могла придумать, как ей относиться к новому капитану, смене Мутани. Парень красивый, видный, и щербатый рот его не портит. Он моряк и капитан, но не Морской, а это редкость. До сего дня Тина знала всего несколько моряков и не алонкеев в придачу. Уж точно, у него полно подруг, и он умеет любить.
Умеет любить... Ей шестнадцать уже, пора стать настоящей женщиной. Почему бы не с Кавуром? Трижа робок, наверное, он так и не рискнёт сделать её женщиной. Напрашиваться самой – это не по ней. Значит, Кавур. После захода солнца она придёт на пляж…
Задумавшись, Тина забыла о дороге. Поскользнулась и чудом не разбила себе нос, но засмеялась. Ей было страшно, но и весело, как часто бывает после трудного решения. Трижу она сама научит, потом. Она точно знает больше, ведь у Трижи нет здесь матери, к которой захаживают в гости Ломм и Турай.
…Мать сердилась. Кусая губы, шлёпнула Тине на доску, служившую тарелкой, холодной липкой каши, бросила резаных овощей, потом с грохотом отодвинула табурет и села к столу, не глядя на дочь.
– Что случилось, мама? – удивилась Тина.
– Ты уходишь, – буравя взглядом бамбуковую стену хижины, сказала мать. – Ты уплываешь и оставляешь меня одну.
– Я боец, – сказала Тина. – Я буду мстить за отца.
Она принялась есть, старательно облизывая ложку. Хороша материнская стряпня, и похлёбки, и свинина, тушённая с пряными травами, даже холодная вчерашняя каша!
– Для чего я бежала из дома, рискуя жизнью? – громко заговорила мать. – Чтобы потерять тебя потом?
– Но, мама! – Есть расхотелось, Тина обиженно отодвинула доску. – Зачем ты разрешила старику меня учить?
– Чтобы ты не болталась без дела! С девицами, которые бродят сами по себе, бывают всякие нехорошие вещи. Я заботилась о тебе, а ты меня бросаешь!
– Я не могу всю жизнь просидеть рядом с тобой! – начала злиться Тина. – Я выросла. Я…
– Оставайся, доченька… – Мать подсела к Тине, обняла. Теперь она сама ловила её взгляд, улыбалась нарочито ласково, как маленькой. – В мире полно злых людей, ты пропадёшь, а со мной, здесь, ты будешь в безопасности. Мы будем счастливы с тобой. Только оставайся, не бросай свою старую мать!
– Я боец, – угрюмо сказала Тина. – Мама, как ты не понимаешь, я должна плыть!
– Кошка ты похотливая, – у матери задрожали губы. – Только о парнях и думаешь! Для того и плывёшь.
– Сама ты кошка! – закричала, вскакивая, Тина. – Хватает тебе отвара? Часто варишь? Тебе старики Турай и Ломм важнее меня, будто я не знаю!
– Ну и иди, – заявила мать. – Знать тебя не знаю, не дочь ты мне.
– Ну и пойду, – гордо сказала Тина. – Пожалеешь ещё!
Выскочила из дома, в сердцах чуть не сорвав дверную занавеску. Выбежала к большому дому, крикнула в ночь: – Сама свою пересоленную кашу ешь!
«Злость мешает, – говорил Фа Лой. – Злость делает из бойца медузу».
Бесполезно злиться на мать. Тина принялась дышать глубоко и медленно.
Один, два, три… двенадцать, – вдох.
Один, два, три, двадцать три, – выдох.
Вдох – выдох. Вдох – выдох.
Злость отступила, ей не было места в Тинином сердце. Жаль, мать не умеет так дышать. Она будет всю ночь дуться и лезть с разговорами. Сама не заснёт и ей не даст. Куда же ей идти?
«Приходи на берег, – сказал Кавур. – Не пожалеешь». Тина запрокинула голову, посмотрела вверх. Небесный Кот спрятался, оставив только хвост, который ярко сиял, освещая деревья и кусты призрачным светом.
Ночью не так страшно краснеть, решила Тина и побежала к берегу. Интересно, Кавур действительно ждёт – или наврал?
Перед колючими зарослями над обрывом она остановилась в нерешительности. За кустами пряталось море. Чтобы увидеть его и проверить, ждёт ли её там Кавур, оставалось сделать два десятка шагов. Но те же заросли скрывали от моря её, и Тине почему-то не хотелось делать эти шаги. Наваждение! Кто может грозить ей сейчас с моря? Что её остановило?
Кусты зашевелились. Тина присела и напряглась, готовая или дать стрекача, или драться. Из кустов высунулась рука, вслед за ней показалась всклокоченная голова Фа Лоя.
– Обойди кусты позади и справа, – сказал он. – Там увидишь.
Тина послушалась. В одном месте стена кустов показалась ей темнее обычного. Лаз?
– Всё верно, девочка, сюда, – сказал невидимый Фа Лой.
Тина осторожно пролезла внутрь. Пришлось встать на четвереньки, но это того стоило. Здесь, в самой серединке, оказалась пустота, что-то вроде беседки. Фа Лой стоял к ней спиной и смотрел куда-то вглубь кустов. Услыхав шорох, он оглянулся и сдвинулся в сторону, освобождая место для Тины.
– Смотри...
Сквозь путаницу побегов Тина увидела пустой пляж и море. Далеко в море, почти там, где вода соединялась с небом, светились огоньки.
– Что это, Фа Лой? – прошептала Тина.
– Те, кого ты называешь Морскими. Алонкеи. Пляж хорошо виден с их кораблей. Если ты спустишься вниз, они сразу поймут, что здесь кто-то живёт.
– Мы будем драться, – решительно сказала Тина.
– Против сотни пушек? – невесело усмехнулся Фа Лой. – Один залп, и вместо посёлка будет выжженная пустошь.
– Что же нам делать?
– Ждать, – сказал старик. – Затаиться и верить, что они проплывут мимо. Даю тебе поручение, девочка.
– Я сделаю всё, Фа Лой.
– Сейчас ты вернёшься в посёлок и обойдёшь все дома. Пусть гасят очаги и свечи. Ни единого луча света, понимаешь, ни единого! На острове никто не живёт, кроме диких кошек и коз.
– Да, Фа Лой, – закивала Тина. – Только...
– Что?
– Где лодка?
– Ушла за мыс, – сказал Фа Лой. – Мутани и Кавур притопили её, сидят внутри и слушают воду. Никто не заметит её с моря, даже алонкеи, хотя море их дом.
Огоньки медленно перемещались и наконец растворились во мгле ночи. Огня в посёлке не разводили весь следующий день, а с наступлением темноты Тина впервые попала в чрево лодки.
К такой тесноте они не привыкли. Изнутри лодка была похожа на большой дом, только без комнат. Посредине лодки на валу, который пронзал её от пола до потолка, сидело большое деревянное колесо. Его толстые спицы были отполированы до блеска. В носу лодки располагалось место рулевого. К нему сверху спускалась зрительная труба с ручками и окошком для глаз. Корма служила складом, на полу остались ещё следы от ящиков с припасами, и там места оказалось чуть больше. Именно там сгрудились сейчас выпускники и с удивлением следили за матросами, которые ловко сновали внутри лодки, не обращая внимания ни на колесо, ни на многочисленные острые углы, ни на низкий потолок, ни на самих островитян.
Последним внутрь спустился Фа Лой, и Кавур тщательно закрыл за ним люк, а потом ещё и прижал особым брусом.
Фа Лой обошёл колесо вдоль борта и встал напротив молодых бойцов.
– Вы видите, среди нас нет капитана Мутани, – сказал он. – Мутани знает всё, что и я, и временно занял моё место. У нас с вами, – он ободряюще улыбнулся, – начинается новая жизнь. Все вопросы задавайте Кавуру. Его приказы выполнять без рассуждений. Всем понятно? Хорошо.
Фа Лой повернулся к Кавуру:
– Командуй, твоё время.
– Да, Фа Лой, – оскалился Кавур. – Слушайте меня, мальчики, – он подмигнул Тине, – и девочки. Алонкеи – хозяева моря, а мы здесь пока что гости. Поэтому отплываем ночью и двигаемся ночами. Под ногами не путаться, сидеть тихо. Кому приспичит по нужде, там, в корме, за занавеской, – он махнул рукой, – есть ведро. Скучно вам не будет, – он снова ухмыльнулся, и Тина подумала, что ещё ни разу не видела Кавура скучным или угрюмым. Его, казалось, веселило вообще всё. Люди, слова, деревья, вода, что угодно! – Я помогу вам не скучать. Для этого… Эй, Луга, Шиширу, покажите-ка, что надо делать!
Два матроса, здоровенный Шиширу и худой, но жилистый Луга забрались внутрь колеса и упёрлись в спицы-перекладины. Кавур хлопнул в ладоши, Луга и Шиширу напряглись, и колесо стало поворачиваться. Сначала медленно, с усилием, потом легче и быстрее. Внизу, под полом, зашумело, зашелестело, лодка дрогнула и принялась размеренно раскачиваться с боку на бок.
– Плывём, – радостно сообщил Кавур. – Вы будете толкать её по очереди. Первая четвёрка… Ты, ты, ты и ты! – тыкал он наугад пальцем. – Занимайте места, там их как раз четыре. Вы ребята сильные, и вас вдвое больше, так что не устанете. Остальные спят, с гамаками разберётесь. Всё, за работу!
Без особого удивления воспитанники, а среди них и Трижа, полезли внутрь колеса. Хотя, вспомнила Тина, чего им удивляться? Именно на этой лодке девять лет назад приплыли на остров. Тина огляделась, нашла сетку в узкой нише в борту, а в потолке крючья – подвесить гамак. Разобраться, в самом деле, оказалось нетрудно, достаточно было посмотреть, как делает это Купа.
Кавур погасил лампу, и лодка погрузилась во тьму.
Пыхтели в колесе парни, жужжал под полом таинственный механизм, который толкал лодку вперёд. Тихо качался гамак, сопел рядом Купа. Вот уж кто, позавидовала Тина, умел засыпать в любой обстановке. Сидя, лёжа, рядом с загоном с хрюкающими и визжащими свиньями, забравшись в крону дерева, везде. Заснули и остальные. Где-то, наверное, нашёлся гамак и для Фа Лоя. Уж точно дрыхли привычные ко всему Кавур, Луга и Шиширу…
К Тине сон не шёл. Поначалу она долго ворочалась в гамаке, чтобы жёсткие верёвки не впивались в тело. Потом стали затекать спина и ноги, ведь гамак – это совсем не то, что обычная лежанка или простая земля. Следом к этим неудобствам добавились жара и духота. Двенадцать взрослых человек в небольшом трюме... Я выдержу, сказала себе Тина. Многих перевезла эта лодка. Они дышали, они работали, им было жарко и неудобно, но они всё выдержали! Неужели она слабее семилеток Купы и Трижи?
Ей помогла усталость. Тина задремала, стала проваливаться в сон, и тут чья-то рука схватила её за плечо!
– Просыпайся, девушка-боец, – сказал, скалясь, Кавур. – Твоя очередь крутить колесо.
Два часа… Когда они успели пройти? Тине казалось, что она только закрыла глаза. Но если Кавур сказал, так оно и есть. Зачем ему её обманывать?
Внутри колеса сон быстро рассеялся. С носа лодки поддувал прохладный ветерок, с потолка изредка срывались и падали на разгорячённые плечи и руки капли воды. Тина забеспокоилась, но потом решила, что для страха нет причины. Лодка слишком велика, чтобы ей повредила сотня-другая капель воды.
Поначалу толкать колесо было тяжело, но скоро Тина поймала правильный ритм шагов, и время покатилось. Тьма уже не казалось такой чёрной и плотной, в ней появились тени, и постепенно Тина увидела свои руки, а за ними спину Купы, стены, Фа Лоя, скорчившегося в носу лодки, и Кавура, сидевшего у зрительной трубы. Он не спал, поворачивал трубу из стороны в сторону. Его длинные волосы шевелились, значит, свежий воздух поступал в лодку именно через зрительную трубу.
– Кавур! – позвала Тина, проходя мимо капитана.
– Спрашивай, девушка-боец, – отозвался Кавур.
– Мы глубоко?
– Мы на поверхности, Тина, – ответил Кавур.
– А… капли?
– Волны перекатываются через палубу. Не бойся, девушка-боец, мы не утонем, – сказал Кавур, и Тине представилась его ехидная усмешка.
– Вот ещё, – пробормотала она, сильнее налегая на перекладину. – Я и не боюсь.
Идущий впереди Купа хихикнул, но ничего не сказал.
Тина шла, молча налегая на перекладину. Пол под ногами немного пружинил, и Тина стала размышлять: что там, внизу? Хитрая машина, которая позволила их лодке плыть без течения и парусов… её придумали умные люди. Ей льстило, что она краешком, но имеет отношение к тем, кто не боится Морских и придумывает такие штуки.
Их смена закончилась внезапно. Свет свечи в руке Кавура ударил по глазам. Тина присела под обод колеса, – демоны, почему так ноет спина?! – и вынырнула возле гамаков. Трижа выпутывался из её сетки, и было неожиданно приятно, что она ляжет на его место. Интересно, чувствовал ли он то же, что и она?
Пропуская её, Трижа коснулся рукой её спины. Ладонь его была горячей, как камни очага, и Тину бросило в жар. Да! Он не забыл, он тоже думал о ней. Теперь она не заснёт, решила Тина и провалилась в забытьё, едва её пятки оторвались от досок пола.
И сразу пришлось просыпаться, потому что Кавур опять тряс её за плечо. Улыбка на его лице сияла уже не так ярко, вокруг глаз залегли тени.
– Вставай, вставай, девушка-боец, – приговаривал он. – Ещё одна смена, и скоро ты выспишься как следует. Скоро все мы, – он повысил голос, – отдохнём как положено. А сейчас – бодрее, не ведите себя как медузы на солнце!
– А как ведут себя медузы на солнце? – буркнул Купа.
– Они раскисают и тают! – хохотнул Кавур. – Быстрее, быстрее! Чем быстрее будем плыть, тем раньше приплывём.
Тина моргала и не могла проморгаться. В глаза как будто насыпали пыли, и они горели огнём.
– Куда? – спросила она.
– Увидишь, девушка-боец, – пообещал Кавур.
Они крутили и крутили колесо. Кавур часто отрывался от трубы, говорил слова, вполне понятные по отдельности, но не слишком ясные вместе:
– Лево двенадцать! Теперь тринадцать и сразу право два! Один право, один, один, лево семь. Шиширу, два локтя… нет, три! Ну же! Руки тебе оторвать!..
Только теперь Тина рассмотрела ещё одно колесо, совсем небольшое, в носу лодки. Луга крутил его то влево, то вправо, и под полом что-то гремело. Шиширу скрылся в корме, за занавеской, и там тоже что-то громыхало и лязгало. Лодка кренилась то на один борт, то на другой, и вдруг замерла, остановилась. Кавур откинулся назад, уронив руки:
– Всё. Луга, Шиширу, на вас лодка. Фа Лой… сам разберёшься, старик.
Заскрипел люк, в лодку ворвался холодный свежий воздух, а с ним запахи моря и близкой суши. Кавур и матросы поднялись наверх, следом за ними из брюха лодки выбрались и остальные.
Их судёнышко причалило к берегу в маленькой лагуне, похожей на пасть исполинской дикой кошки. Со стороны моря слева и справа часто торчали острые каменные обломки, а с суши над водой нависал скальный козырёк, с которого свисали канаты лиан. Песок на дне лагуны отсвечивал красным.
Волны свободно гуляли по палубе, ринуться внутрь лодки им мешал только высокий бортик вокруг люка, так что все быстро промокли до колена и выше.
Тина присела на краю, зачерпнула воды, умылась. Пусть вода солёная, зато прохладная, она освежила зудящую после часов в духоте трюма кожу.
– Здесь нет опасных тварей, – раздался сзади голос Кавура. – Кто хочет купаться – купайтесь.
– Фа Лой? – Купа оглянулся на старика. Тот коротко кивнул, и в следующий миг питомцы, не раздеваясь, попрыгали с лодки!
Здесь, возле бортов, было глубоко, и Тина не достала дна, зато уже в нескольких шагах дно стало подниматься, и скоро море плескалось лишь немного выше Тининых колен.
– Тут повсюду мели и камни, – сказала она осмотревшись. – Как мы сюда попали?
– Есть путь, девушка-боец, – зевая, ответил Кавур. – Я его знаю, Мутани его знает, а больше и не надо. Зато мы в безопасности. Если появятся алонкеи, мы успеем уйти в лес, а на суше они не так страшны. Слушайте все! – повысил он голос. – Впереди день, отплывём на закате. Еды ещё на одни сутки хватит, но надо набрать свежей воды. Потом все свободны до вечера. Смотрите, – он усмехнулся, – не потеряйтесь. И фрукты не берите! – добавил под хохот Луги и Шиширу.
Луга и Шиширу, выспавшись за ночь, отправились куда-то вглубь леса, Кавур завалился спать, Фа Лой присел рядом. Питомцы, неожиданно оказавшись не при деле, разбрелись кто куда. Стало жарко, и Тина пожалела, что полезла купаться вместе с остальными. Солнце выпарило из рубахи и штанов соль, они стали жёсткими и противными на ощупь. Рядом в лагуну впадал небольшой ручей. Парни, недолго думая, полезли в воду – отмокать, а потом развесили одежду на кустах сушиться.
Все, кроме Трижи.
Он подошёл к Тине, решительно взял её за руку.
– Пойдём.
– Куда?
– Посмотрим, куда нас занесло, – загадочно объяснил парень и поманил Тину за собой. Она послушно пошла следом, хотя была готова идти впереди, идти рядом, идти рука об руку. Наконец-то он решился! Это должно произойти сегодня, сейчас! Им некому помешать. Нет ни дурака Куса, ни досадных алонкеев. Сумеет ли Трижа сделать всё правильно? Откуда ему знать, как себя вести, как поступать? Ничего, она поможет ему, мать рассказала ей, научила!.. Кровь шумела в ушах. Предвкушая то, что обязательно будет, Тина не замечала ничего вокруг. Как прихотливо вился ручей между камней и деревьев, то бился в теснине, то широко разливался. Как, срываясь со скалы, он вырыл под нею глубокую яму. Там Тина пришла в себя, потому что Трижа остановился и развернулся к ней. Тина не успела затормозить и угодила прямо в кольцо его рук.
– Про это место мне рассказал Шиширу, – сказал Трижа, глядя прямо в глаза Тине. – Здесь хорошо купаться в жару, а ещё здесь можно вымыть одежду.
– Одежду, – эхом откликнулась Тина.
– Давай постираем её.
Голос у Трижи дрогнул, в глазах мелькнул испуг.
«Только не сейчас! – испугалась Тина. – Только попробуй отказаться!»
Трижа чего-то ждал, и тогда Тина сказала:
– Давай, – и подняла вверх руки.
Трижа улыбнулся и осторожно стащил с неё рубаху.
– Никто не придёт и нам не помешает, – прошептал он.
«Кроме Шиширу», – подумала Тина, но ничего не сказала вслух. Ей стало безразлично, увидит их сейчас кто-то или нет. Шиширу не дурак и понял, для чего Триже нужно уединённое место. Но именно потому, что Шиширу не дурак, он никому и ничего не расскажет. Ведь он знает, кого везёт его лодка.
Всё случилось почти так, как она думала, но всё же немножко иначе. Трижа старался быть нежным, но торопился как шестнадцатилетний мальчишка. Но он всё же старался, и Тине было лучше, чем обещала мать. Потом Трижа успокоился и просто лежал, лаская её грудь, а потом незаметно заснул.
Тина тихонько ерошила его волосы. Трижа спал, приоткрыв рот, и сопел во сне как ребёнок. И пусть в волосы набился песок, пусть спину искололи мелкие камешки, но Тина не шевелилась. Если она вернётся домой, ей будет что рассказать матери!
Кусты напротив водопада шевельнулись. Тина присмотрелась и обнаружила среди мешанины ветвей довольную морду Шиширу. Девушка оказалась права: матрос не мог пропустить такое развлечение. Тина не рассердилась и не испугалась, нахальный матрос её неожиданно рассмешил. Тина осторожно освободила одну руку и показала Шиширу кулак. Тот сначала оскалился, потом скорчил виноватую гримасу и, пятясь задом, скрылся из виду.
Когда Трижа проснулся, они вместе ополоснулись под водопадом. Сначала Тина мыла Трижу, потом он её... и у них получилось лучше, чем в первый раз. Потом Тина как следует прополоскала их тряпки. Трижа сидел рядом и смотрел, и Тине нравилось, как он её рассматривает, и она не торопилась...



https://author.today/work/157039

Глава 1. Гадалка с белыми волосами
Глава 2. Замуж пора
Глава 3. Дары моря
Глава 4. Великий корабль
Глава 5. Счастье её жизни
Глава 6. Побег
Глава 7. Город и остров
Глава 8. Занятия первых и вторых
Глава 9. Это любовь?
Глава 10. Испытание