Название: Над городом.
Автор: Mad Minds Studio
Пейринг: Саске/Наруто
Рейтинг: NC-17
Состояние: часть вторая из двух.
Дисклеймер: Кишимото
Размещение: разрешение получено
Источник:http://www.diary.ru/~motidzuki~
Предупреждение: много лишнего
----------------------------------------------
Учиха опустился в кресло и устало вздохнул. Прямо перед ним стоял полуголый блондин, который всё еще укрывался его пиджаком. Пристальный взгляд черных глаз встретился с испуганными голубыми, и Саске снова потонул в их кристальной чистоте. Как только он увидел этого парня несколько минут назад, то сразу понял, с кем он уйдет сегодня. Слишком мало в его окружении было людей с таким же вот ангельским, непорочным видом, и пусть Наруто не был так чист, как он себе нафантазировал, но, слава Богу, власти еще не додумались отобрать у нас право мечтать. На по-детски пухлых щечках заалел легкий румянец, парень перед ним нервно переступил с ноги на ногу.
-Ты боишься?
Тембр, мягкий, как шелк, окутал рецепторы Наруто и теплым жжением осел внизу его живота. К горлу подкатил нервный комок, и, не доверяя своему голосу, блондин просто кивнул. Тогда на бледных губах писателя появилась добрая, искренняя улыбка, которая была так не похожа на тот оскал, что он наблюдал на протяжении всего интервью, та улыбка, которая тут же преобразила острые аристократические черты, сделав их более плавными и мягкими. Для Наруто это было настоящим открытием: оказывается, этот мужчина может стать еще более красивым.
-Подойди. Я не кусаюсь. – Бархатистый голос усили жжение внизу живота Наруто. Удовольствие закручивалось в тугую спираль, раздирая тело, в то время как он старался сохранить зрительный контакт с черными, чернее, чем ночь за окном, глазами. Сделав шаг вперед, он закусил губу, потому что холодные ладони тут же принялись ласкать его грудь, однако, они довольно скоро переместились на плечи. Пальцы скользнули под материал и откинули его в сторону. Черный пиджак плавно спал с его плеч и с еле слышным шуршанием опустился на пол. Узумаки так и не опустил глаза.
Саске поглаживал взглядом каждый сантиметр прекрасного тела, запоминая каждую впадинку и изгиб. Карамельная кожа, от которой веяло полынью и мятой, поблескивала в лунном свете. Темные глаза изучили тонкую притягательную шею, опустились ниже и, задержавшись на темно-коричневых, напряженных сосках, уткнулись в спиралевидное тату на животе парня. Тонкая линия с рваными краями закручивалась на манер ракушки вокруг пупка Наруто, как бы указывая дорогу, и Учиха, не удержавшись, провел по ней кончиком пальца. По загорелой коже при этом побежали маленькие мурашки, расходившиеся от того места, к которому прикоснулся писатель, что очень обрадовало Саске. Чуть видная венка на шее Узумаки запульсировала чаще, голубые глаза с расширившимися зрачками следили за каждым его движением. Определенно, Учихе нравилось наблюдать за реакциями своего любовника-на-сегодня. Его внешность, запах, непостоянство напоминали о море и легком бризе при солнечной погоде, а зажатость, умело напущенная невинность и внутренняя борьба только придавали моменту пикантности. Каждое ответное движение, шумный вдох, резко поднимающаяся грудь – всё это, подобно песчинкам в часах формы бесконечности, накапливалось и подталкивало его похоть дальше, по направлению к кровати. Но Саске не хотел спешить. Он был не настолько пьян для этого.
-У тебя такая нежная кожа. Тебе нравится, когда я дотрагиваюсь до неё? – Промурлыкал Учиха, проводя ладонью вверх по обнаженной груди любовника, слегка задевая соски, которые и без того были возбуждены и чувствительны.
-Да. – Прошептал Наруто.
Саске поскреб ногтем сосок, срывая с губ любовника тихий всхлип, который заставил член брюнета стать еще тверже, а ведь они только начали. Этот репортеришка сводил его с ума, и даже не задумывался над этим.
Что-то привлекло внимание Учихи, и он, обхватив шею любовника рукой, резко притянул того к себе. Большим пальцем другой руки Саске провел по щеке парня, в результате чего подушечка покрылась толстым слоем скрывающего тональника. Он бы не стал зацикливаться на этом, но простое движение выявило гораздо больше, чем чрезмерное увлечение парня косметикой: взгляду писателя предстал тоненький продольный шрам.
Зарычав, Саске схватил Наруто за руку чуть повыше локтя, заставляя парня шипеть от боли, и потащил его в ванну. Писатель быстро намочил полотенце и стер всю косметику с лица упирающегося и не оставляющего попытки вырваться блондина. Тогда, откинув ненужную тряпку в сторону, Учиха схватил его лицо за подбородок и повернул к себе. В голубых глазах читалось смущение и страх, а холодный взгляд Саске исследовал три параллельных шрама на левой щеке и симметричные им на правой. Сколько бы он не подначивал себя внутренне, Учиха не мог не признать, что эта деталь лишь оживляла черты его любовника, придавая ему сходство с каким-то животным, вместо того, чтобы просто испортить миловидное личико.
-Откуда они у тебя? – Спросил он, поглаживая раскрасневшуюся щеку большим пальцем.
-Я спас котенка от уличных хулиганов, а они за это порезали мне лицо.
Саске не мог не заметить, как передернуло Узумаки при воспоминании о том происшествии. Внутри него зародилась злость, всепоглощающая, черная, в голове уже прокручивались сценарии убийства тех подонков.
-Ты… тебе всё равно? – Тихо спросил Наруто.
Учиха наклонился и потерся губами о красноватую щеку, перед тем как провести языком по каждому шрамику. В начале Узумаки чуть не подпрыгнул от удивления, но к хорошему, как известно, быстро привыкаешь, поэтому уже очень скоро блондин полностью расслабился в объятиях партнера и застонал от удовольствия, подставляя лицо под ласки умелых губ. Ощущение было такое, будто его кровь превратились в горючие потоки бензина, которые были умело воспламенены прикосновениями брюнета. А Саске лишь тихо рычал, чувствуя на языке вкус Наруто, сильно отдающий ландышным мылом. Легко приподняв Узумаки, писатель посадил его на край раковины, бледные губы прильнули к шее, и снова вкус на раздраженных рецепторах, новые стоны и касания, легкие укусы, после которых оставались покрасневшие пятнышки. Он не мог насытиться вкусом Наруто, а тихие всхлипывания и сдерживаемые стоны влияли совсем не положительно на его самоконтроль. До безумия хотелось развернуть эту красоту лицом к зеркалу и оттрахать узкий проход, быстро, дерзко, высвобождая страсть, пульсирующую в нём.
Чем ниже опускались губы Саске, изучая его тело, тем сбивчивее и громче становилось его дыхание. Вначале рот партнера вобрал в себя выпуклые соски, которые так мило выпирали, что казалось, будто бы они кричат «оближи меня», однако, мы совсем не хотим проводить банальные параллели со знаменитым абсурдистом и его маленькой героиней, нам хватает и своих собственных, стоны и удивленные вскрики которых уже изменили тишину ванной до неузноваймости, а точнее, совсем заглушили её.
Наруто тяжело дышал, его грудная клетка разрывалась от недостатка кислорода, губы пересохли, на глазах от контраста холодного мрамора с горячими, обжигающими прикосновениями партнера наворачивались слезы, каждый звук, изданный им, посылал горячие импульсы в кровь Саске. Становилось всё сложнее сдерживать животные инстинкты. Личина цивилизованного человека постепенно отступала на второй план, и Учиха хотел лишь оставить на идеальном теле свою метку, взять, довести их до рая и обратно. Его пальцы впивались в упругую попку Наруто, и в тех местах на следующий день появились маленькие синяки, но тогда им обоим было всё равно, и это было ново и для того, и для другого: никогда раньше здравый смысл не капитулировал так быстро, то есть, почти без боя.
Стянув с любовника нижнее белье, Саске широко развел его ноги и посмотрел на длинный, набухший член, у основания которого кучерявились жесткие светлые локоны, на напряженные яички, а повалив Узумаки на спину, он увидел и заветную звездочку туго сжатых мышц.
-Аааа… - Закричал Наруто и попытался свести ноги, когда Учиха провел по входу в его тело ногтем.
-Не дергайся. – Скомандовал Саске и блондин, не смея сопротивляться чарам его голоса, замер.
Беря в руку яйца партнера и аккуратно массируя их, писатель со скрытым удовольствием, вызванным либо припадком самолюбия, либо просто красотой картины, наблюдал, как член Наруто потемнел и стал еще более напряженным, с его кончика на загорелый живот стекла капля смазки, а блондин в это время откинул голову назад и протяжно застонал. – Интересно, это часть твоего тела какая же вкусная, как и всё остальные? – Пробормотал Учиха и, не давая Наруто времени ответить, вобрал в себя его эрекцию.
По телу блондина разливался жар. Саске снова скользнул вверх ствола, пока у него во рту не осталась лишь головка. Подразнивая языком маленькую прорезь на конце, из которой обильно текла смазка, имевшая солоноватый вкус Наруто, Учиха крепче сжал губы вокруг головки, а когда с уст Узумаки слетел крик, говорящий о быстром приближении оргазма, он лишь еще раз погрузил в себя член любовника и как мог сжал мышцы глотки. Узумаки закусил губу в попытке уменьшить наслаждение, затушить его болью, но это безобидное действие мало помогало. Каждый его стон, каждый всхлип еще больше воодушевляли Саске. Смочив палец слюной, смешанной со смазкой партнера, писатель резко ввел его в анальное отверстие блондина. Секунду спустя Наруто кончал в рот идола его времени, крича от двойного удовольствия: чувствовать губы Учихи вокруг эрекции, и его палец внутри себя. Брюнет проглотил всё, что мог предложить ему Узумаки, наслаждаясь вкусом своего любовника. Пожалуй, он становился зависимым от этого горько-соленого вкуса, который быстро становился его любимым.
Наруто облокотился на зеркало, его тело всё еще подрагивало в послеоргазменном шоке, а Саске продолжал аккуратно посасывать и облизывать его чрезмерно чувствительный член, срывая с губ журналиста тихие всхлипы и крики. Когда они стали походить больше на болезненные, чем приятные, Учиха отстранился и посмотрел на свой сегодняшний приз: Узумаки полусидел-полулежал на белом мраморе со слегка прикрытыми глазами и соблазнительно выгнутой шеей, золотистая кожа блестела от пота и казалась еще более темной в тусклом свете ламп, воздух вырывался из легких резкими выдохами. Если Саске раньше думал, что блондин чрезвычайно сексуален, то сейчас он являлся таковым в поразительно крайней степени.
Взяв любовники на руки, Учиха аккуратно отнес его в спальню и, уложив на всё еще заправленную кровать, начал медленно снимать с себя одежду. Сначала шелковая рубашка, потом ботинки, штаны и носки, а в конце и обтягивающие плавки, так что уже через минуты три он стоял у края пастели полностью обнаженный, в то время как затуманенный взгляд Наруто скользил по его телу, непозволительно долго задерживаясь на толстом, длинном члене, пульсирующем накопившимся удовольствием. К горлу блондина подступил нервный комок: Саске не был нереально большим, но учитывая время, в течение которого у Узумаки не было секса, сегодняшний обещал быть небезболезненным.
Учиха забрался на кровать и лег на спину, усаживая Наруто поверх себя. Тот послушно оседлал его бедра, задыхаясь от вновь подступающего возбуждения. Массивный член упирался ему попку, а руки будто бы на автомате принялись поглаживать широкую мускулистую грудь.
-Продолжай. – Прорычал Саске, когда Узумаки замер, чтобы насладиться видом сочетания его загорелой кожи и аристократической бледности писателя. Пульс Учихи резко подскочил, в то время как длинные красивые пальчики ласкали его тело, чуть больше нажимая в одних местах, поглаживая в других. Эти прикосновения могли свести с ума, так как избегали наиболее чувствительных зон, дразнили медленно и со знанием дела, пока Саске наконец не сорвался. – Хватит. – Рявкнул он. – Хочешь поиграть? Я покажу тебе, чем это чревато. – Прорычал Учиха и снова перевернулся, так что теперь Наруто оказался под ним. Схватив худощавые бедра руками, он начал яростно тереться своей эрекцию об уже каменный член любовника, отчего тот закричал и прогнулся в спине, стараясь увеличить площадь соприкосновения их тел. Узумаки был близок к тому, чтобы кончить второй раз, его тело всё больше напрягалось, мышцы ныли, а Саске продолжал размашисто двигать бедрами, сжимая его бедра до синяков, но боли не было: горячее чувство удовольствия внутри заставляло забыть обо всех раздражителях, однако, когда партнер неожиданно отстранился, Наруто не смог сдержать разочарованный стон. - Я вижу, тебе хочется большего. – Учиха заставил блондина закинуть ногу ему на плечо, одновременно приставляя к его ротику два пальца. Тот вобрал их в себя и с энтузиазмом начал посасывать их, пробегаясь по ним языком, чтобы еще лучше смочить слюной. Уже через минуту Саске отдернул руку, боясь, что кончит только оттого, что какой-то парнишка облизывает его пальцы. Обведя ими розовенький вход в тело партнера, он резко вставил в него сразу два пальца. Наруто зашипел, пытаясь как можно быстрее привыкнуть к легкому жжению в заднем проходе. Немного подождав, Учиха принялся растягивать его, раздвигая пальцы, вводя и снова вынимая их, и вскоре от дискомфорта не осталось и следа: тело блондина снова начало реагировать на удовольствие, которое теперь стало еще более интенсивным. Когда Саске начал безжалостно массировать его простату, бедра сами дернулись вверх, и Узумаки кончил, забрызгивая свою грудь и живот семенем. – Уже? Боже, ну не шлюшка ли ты? Впрочем, - Учиха провел кончиками пальцев по белесой жидкости на торсе Наруто. – Как и вся ваша журналистская братия. – Поднося руку ко рту, он облизал покрытые спермой пальцы, а потом поднес их к губам партнера, который тут же, не смотря на смущение и обиду, взял их в рот. – Или твое тело так говорит мне, что я безумно хорош в постели? – Игривым тоном поинтересовался Саске, хотя внутри него всё горело при виде того, как блондин слизывает собственную сперму с его пальцев. Это было финалом, точкой, переходом за черту. Быстрым движением он перевернул все еще вялое тело Наруто на живот и, приподнимая за бедра, поставил того на колени и локти, после чего схватил с прикроватной тумбочки смазку. Тихо шипя, он пару раз провел скользкой рукой по своей эрекцией и приставил грибовидную головку к анусу любовника. Медленно подаваясь вперед, он будто загипнотизированный наблюдал, как его пульсирующая плоть погружается в узкий проход сантиметр за сантиметром. Всхлипы боли не могли не привлечь его внимания, но вместо того, чтобы остановиться, он одним движением загнал член в любовника до самого основания.
Из глаз Наруто брызнули слезы, только чтобы стечь по покрасневшим щекам на дорогие атласные простыни. Его будто бы разделило надвое, боль была не настолько сильной, сколько неожиданной.
-Боже…Какой узкий. – Саске наслаждался влажной узостью любовника, не обращая внимания на его жалобные стоны. Выходя из прекрасного тела, он чувствовал, как сжимаются внутренние мускулы заднего прохода блондина, посылая молниеносные импульсы наслаждения в его неравную систему.
Сжимая пастельное белье дрожащими пальцами, Наруто старался расслабиться. Ему казалось, что он растянут до предела, поэтому вместо ответа он мог только стонать.
С силой врываясь обратно, Саске чуть не кончил, услышав пронзительный крик любовника: кокаин всегда раскрывал его потаенные садомазохистские наклонности, и, не смотря на то, что ему не хотелось делать больно этому парню, он не стал сдерживаться и принялся вдалбливаться в него с животной силой, сразу же задавая быстрый ритм.
Узумаки сильно зажмурился и молился, чтобы всё это поскорее кончилось. Уже ничего не болело, но раздражающий дискомфорт всё еще давал о себе знать. Руки ослабли, и ему пришлось уткнутся грудью в кровать, отчего член Саске проник еще глубже внутрь него, на этот раз задевая простату. Вдоль позвоночника Наруто прошел разряд электричества, он дернулся и закричал, в то время как его вялый член вновь начал наливаться кровью.
-Тебе нравится, - Прошипел Учиха, врываясь в его тело под тем же углом. – Моя маленькая шлюшка?
-Дааа… - На выдохе прохрипел Узумаки.
-Тогда расскажи мне об этом. – Голос писателя был ровным, не смотря на то, что он ни разу не сбился с быстрого ритма. – Расскажи, как сильно тебе нравится иметь мой член глубоко у себя в заднице.
-Пожалуйста, снова, сделай это снова.
Сейчас Наруто извивался под Саске и старался насадиться на член, врывающийся в его тело, в ритме, который задал партнер, с его губ срывались крики и стоны удовольствия, тело ломило и выкручивало, а смесь из чувств, наполнявших его, была готова взорваться в любую секунду. Саске, наблюдая за всем этим, не смог сдержать неожиданный прилив нежности, да и не за чем уже было сдерживаться. Наклонившись вперед, он провел кончиком языка по позвоночнику любовника и тут же ощутил его пряно-соленый вкус.
Почувствовав движение скользкого языка на своей коже, Наруто достиг той заветной точки, откуда уже нет возврата. В голове не умещались мысли обо всех тех наслаждениях и боли, которые причинял партнер, а сердце просто отказывалось думать. Было слишком много тревог и волнений, слишком ярких вспышек перед глазами, слишком много Саске. Третий раз за ночь Узумаки закинул голову назад и кончил, крича, хотя из охрипшего горла вырвался лишь надрывный хрип, а потом пришла темнота, в которой он видел, как Учиха закатил глаза, оттого что узкие стенки вокруг него сжались болезненно узко, как всё тот же брюнет врывался в него в животном ритме и как он зарычал одно единственное слово, которое позволило Наруто наконец отключится полностью.
-Мой. – Прошипел Саске, следуя за своим любовником в страну прекрасного забытья и белого тумана. А над темными крышами еще долго носились встревоженные криками птицы, которые толи из страха, толи из солидарности решили добавить к животным крикам людей и свои, почти человеческие.
Точно такие же птицы, неизвестно откуда взявшиеся, сейчас стайкой пролетали под его окном. Тело больше не поддавалось ледяным порывам ветра и холоду осенних сумерек только потому, что окончательно закоченело. С бледного лица медленно сползла натянутая улыбка. Дальнейшие воспоминания растворились, будто бы это был всего лишь мираж, навеянный ужасной жаждой заложнику пустыни, их поглотили пески времени и той рутины, в которой погрязла жизнь тех двоих из комнаты на втором этаже. Ноющее сердце и тот свидетель, о котором мы говорили в самом начале нашего повествования, могли бы рассказать нам многое о том, что с того дня они были вместе, и в то же время порознь. Тогда сердце бы сделало шаг вперед и продекламировало, громко и страстно, историю любви безответной, той жуткой игры, в которую играют сами с собой, а свидетель бы оправдывал непутевого объекта воздыхания, говоря, что он просто не умел выражать свои чувства, что он тоже мучился, но мучения эти, как это часто бывает, проходили в чужих постелях, и что истинным доказательством чувств было тот факт, что Саске отказывался отпускать Наруто и всё время следил за ним, боялся, что блондин уйдет, что изменит или предаст. А сердце в ответ бы замерло на секунду и, подумав, промолчало. За него всё скажут пальцы, медленно отпускающие оконную раму и медленное, едва заметное движение корпуса вперед, и вся жизнь перед глазами.
Оглушительный свист ветра, а затем удар и невыносимый вой сигнализации, которая запустила цепную реакцию и вот уже все машины на улице подвывают той первой страдалице, на крыше которой, истекая кровью, умирает искореженное тело. Прохожие, вначале застывшие на тех местах, где были в момент падения, начали робко подходить к месту происшествия. Первой поняла суть произошедшего несколько мгновений назад какая-то старушка. Её возглас, подобно набату, огласил улицу и ближайшие кварталы криком паники и отчаяния. Знающий человек сказал бы, что в этом выплеске эмоций было много материнского сострадания и горя, но на том перекрестке не оказалось ни одной родной ей души, однако же, это не помешало всем остальным дочерям Евы последовать её примеру и излить эмоции в душераздирающих звуках, сорвавшихся с их губ. Среди мужчин тоже началась паника, но кто-то всё же вызвал скорую. Не смотря на кажущуюся незначительность произошедшего, уже через пару минут всеобщая тревога достигла степени массового психоза, воздух оглашался беспрестанным воем клаксонов, водители скорых и полицейских машин тоже изо всех сил жали на свои гудки, вплетая их могучее хриплое завывание в общую симфонию, а над головами воплощением высших сил, некими серафимами летали вертолеты. Ежесекундно вспыхивали блицы фотоаппаратов, телеоператоры пробирались сквозь толпу к месту происшествия и брали крупным планом то искореженную груду металла, бывшую некогда недорогой легковой машиной, исправно служившей своему хозяину, и подрагивающее на её крыше тело, то ошарашенную публику вокруг. Тут и там постоянно кто-то вскрикивал, а светофоры, две минуты назад ставшие ненужными, так как все резко тормозили, не смотря на цвет мигающего глаза, а сейчас - просто бесполезные, потому что движение было парализовано полностью, так вот эти вечные путеводные звезды водителей всё еще продолжали изменять свое настроение, сигнализируя об этом цветом лампочки. В этот вечер только они остались равнодушными к произошедшему, и луна, которая потерялась в верхушках здешних небоскребов,- ей теперь всю ночь искать выход из этого лабиринта, - да, может еще одна душа, голос которой, тихий и вкрадчивый, позвал дорого сердцу человека.
-Наруто. – Прорезает тишину небольшой кухни мягкий шепот. Сознание не хочет вырываться из сна, хотя зачатки реальности долетают до органов чувств в слишком громком, гиперболически ярком виде, изо всех сил стараясь разбудить уснувшего за кухонным столом человека. Сон монохромен и постоянно обрывается, наверное, поэтому так устали глаза. В горле першит, а на языке ощущается железный привкус крови. Если потереть шершавой поверхностью о нёбо, то рецепторы выдадут целый букет ароматов металла, а воображение нарисует живые, если это применимо в данном обороте, картины каннибальского пиршества. – Наруто, очнись. - Он открывает заспанные глаза и сильные руки тут же, подхватив его, усаживают еще вялое тело на стол. Рядом. Такой родной и такой далекий. – Я тут. – «Надолго ли?» – Больше никогда не оставлю тебя. – «Снова те же слова?» – Пообещай мне, что не будешь делать ничего глупого. – «Это я-то глупец?» – Мне приснился нехороший сон, в нём ты уходишь от меня. И я так испугался. – «Неужели?» – Обещай, обещай, мой, всегда, обещаю, навсегда.