Александр Бурьяк

 

 Евреи -- коренное население Европы: они живут здесь много
дольше, чем, к примеру, калмыки. Иное дело, что живут они не
только в Европе. Европейские евреи -- далеко не единственный
европейский этнос, не имеющий в Европе своей государственности.
Её не имеют также баски, валлийцы, шотландцы и др. Что же касает-
ся рассеяния, иначе говоря, манеры проникать повсюду, то сегодня
имеют свои диаспоры в разных частях планеты не только евреи, но
и все другие более-менее крупные народы. То есть ОСОБЕННОГО в
евреях не так уж много, если специально на нём не сосредоточи-
ваться.
  Евреи сегодня -- это по преимуществу европейско-североамерикан-
ский этнос с ближневосточным прошлым. Антропологически евреи
неоднородны: большинство из них принадлежит южноевропейскому
типу, но нередка среди них и вполне "арийская", и "восточная"
внешность. В культурном отношении евреи -- по преимуществу запа-
доиды, то есть носители цивилизации Запада. Как правило, они --
горожане с высшим образованием, работающие в финансовой сфере,
СМИ, науке, искусстве, адвокатуре, политике. Из-за слабости
"сельских корней" и "рабочей прослойки" и малого интереса к
инженерным специальностям (кроме компьютерных) еврейская среда
несколько больше подвержена абсурдизации представлений, чем
общество в среднем. Являясь в настоящее время наиболее цивилизо-
ванным народом, евреи в наибольшей степени страдают от порочных
особенностей западной цивилизации.
  У юдофобов есть стремление принизить еврейскую историю: высмо-
треть и посмаковать в ней что-нибудь неприглядное, свидетельст-
вующее о том, что евреи уже издавна были ущербнее других. (При
этом не обращается внимание на то, что 1) различные версии несим-
патичной истории евреев являются взаимоисключающими, 2) об исто-
рии народов, которым принадлежат сами юдофобы, можно тоже многое
рассказать очень пренебрежительным образом.)
  К примеру, юдофоб Г. Бостунич в книге "Масонство и Русская
революция", гл. XII) приводит мнение анонимного "Антипартийного
профессора" (статья "Интеллигентные рабы", газ. "В Москву" от
4 сент. 1919 г.):
  "Между словами 'еврей' и 'жид' различие то же, что между слова-
ми 'славянин' и 'русский'. Конечно, все русские в то же время
славяне, как и все жиды в то же время евреи. Но как странно и
нелепо было бы требовать, чтобы никто не смел называть нас
русскими, а все называли бы нас славянами, так нелепо требовать,
чтобы никто не смел называть жидов жидами, а именовали бы их
евреями."
  "Название 'еврей' происходит от имени 'Евер', одного из
послепотопных патриархов, родоначальников еврейского народа,
а название 'жид' происходит от имени 'Иуда', как звался 4-й
сын патриарха Иакова. 'Еврей' старше 'жида' на 9 поколений
(Евер, Серух, Нагав, Нахор, Фарра, Авраам, Исаак, Иаков, Иуда),
как 'славянин' старше 'русского'."
  "Ни в Европе, ни в России евреев СОВСЕМ НЕТ или очень мало, и
не известно, кто к ним принадлежит [я думаю, что к ним принадле-
жат караимы -- И. Б.]: собственно евреи населявшие царство Изра-
ильское, разрушенное ассириянами, расселились и исчезли неизвест-
но куда; по Европе же и России распространились наследники
царства иудейского, потомки Иуды, т. е. жиды."
  Потомками кого являются русские, сказать определённо ещё труд-
нее: по крови они (мы, вы) -- помесь славян, угрофиннов, тюрок,
балтов, готов, скифов и тех же евреев... эээ... жидов, а по
названию происходят предположительно от скандинавского племени
русов. Да и вообще, "русский" -- это имя прилагательное, так что
названия как бы и вовсе нет.
  С. Н. Булгаков, раздираемый противоречием между христианским
долгом и естественным человеческим желанием кого-то погрызть, в
своей работе "Расизм и христианство" пишет о феномене еврейства
следующее:
  "Политическая и историческая судьба Израиля обрекает его на
паразитизм, который есть обратная сторона агасферизма, трагедия
беспочвенности при наличии полноты жизненных сил. Израиль теперь
является для всех чужим, но вместе и для всех своим, или, точнее,
все для него могут стать своими. Он агасферически применяется к
чужому народу, его национальному государству и культуре, к ним
органически не принадлежа. Уже тем самым он обречен на второ-
сортность, при наличии органического притязания на первенство и
руководящее значение, принадлежащее избранному народу. Плод этого
агасферизма есть ассимиляция того, что неассимилируемо, нераство-
римо, она есть тем самым печальный рок еврейства. Оно не только
паразитирует на чужом историческом теле за неимением собственно-
го, но оно и привязывается к нему жизненно, его любит по-своему,
хочет с ним органически соединиться, в то же время оставаясь ему
чуждым, нося в себе это неодолимое двойство и раздвоение. Это
ассимилирование проявляется во всем -- увы -- кроме веры (что
бывает, конечно, до сих пор еще ограниченными и редкими исключе-
ниями, хотя в них-то именно и заключается все разрешение "еврейс-
кого вопроса"). Ассимиляция проявляется во всем, в смешанных
браках и смешении крови, при ее нерастворимости, смешанной
культуре, в государственной жизни (начиная с ветхозаветного
Иосифа в качестве первого министра фараона египетского и до наших
дней), в экономической жизни, в прессе, литературе, искусстве.
При этом сила и мера этого влияния совершенно непропорциональна
коли-чественной доле еврейства в составе населения, к чему
присоединяется еще и его подвижность."
  "Ассимиляция дает новый источник исторической энергии еврейст-
ва, однако вместе с ее трагическим искажением и отравленностью.
Однако это не есть человеческое произволение или даже грех, но
судьба или суд Божий, который притом имеет силу на обе стороны:
на Израиля и не-Израиля. На последний же, в меру его христианст-
ва, возлагается долг "христианского отношения" к еврейству, не-
престанной борьбы внутренней и внешней с антисемитизмом, в кото-
рый входят, как слагаемые, самоутверждение, зависть, ревность,
самосохранение. Он, во всяком случае, представляет собою духовное
искушение, в борьбе с которым требуется непрестанное противоборс-
тво и жертвенность. Христиане духовно также ответственны за
еврейство своим к нему отношением, которым они его привлекают или
же отталкивают, -- и не только от плохих или мнимых христиан, но
и от самого христианства. Конечно, это не может служить оправда-
нием для неприятия его со стороны Израиля, который, как старший
брат, не должен соблазняться младшими, но по человеческой немощи
может ими задерживаться на своем духовном пути."
  "Что же касается самого Израиля, то он становится жертвой этого
ложного своего положения в жизни, самоопустошения, с одной сторо-
ны, и самоутверждения, с другой. Первое сопровождается преувели-
ченным развитием тех свойств, которые ему природно свойственны
(еще по Ветхому Завету): материализма, чувственности, властолю-
бия. Второе же связано с роковой псевдонимностью всего его
исторического существования. Последняя же выражается в том, что,
будучи чуждым, ассимилируясь, он выдает себя или же искренно себя
считает принадлежащим к той народности и культуре, которые
составляют его историческую среду. Эта ассимиляция в отдельных
случаях -- а их может быть очень много -- приводит к подлинному
самоподмену, к двойству личного и национального самосознания. Но
эта именно возможность является особенно важной и многообещающей
для грядущего всеобщего спасения как самого Израиля, так, через
его помощь и духовное посредство, -- всего человечества."
  Евреененавистники попрекают евреев и стремлением (некоторых)
ассимилироваться хотя бы внешне, и нежеланием (некоторых) ассими-
лироваться хотя бы внешне. Даже если еврей ассимилируется и внеш-
не, и внутренне, для зрелого евреененавистника он всё равно оста-
ётся с еврейской печатью на лбу. И даже если такой ассимилирован-
ный еврей начинает исповедовать антисемитизм, он тем не менее
оказывается не вполне "своим" и довольно подозрительным. И поло-
вина, и четверть, и одна восьмая еврейской крови в человеке всег-
да трактуется евреененавистником "в пользу" еврейства. Причина
этого -- не в личных качествах еврея, а в потребности ненавидеть,
в нежелании оставлять привычный объект ненависти и в неспособнос-
ти к здравой саморефлексии.