О кошках, подушках и преданности

Когда-то это была вполне себе симпатичная подушка: зеленая в белых ромашках. Одна из двух дешевых подушек «рубль кучка», которые мы купили специально для кошек. Кусок дешевой синтетики, набитой холлофайбером. Одна — красивая красно-коричневая. При плохом освещении даже стильная. Она до сих пор валяется в углу, целая и мало кому интересная. Вторая эта. Бабушкино счастье в белую ромашку.

Сейчас это уже комок ниток и кудрявого наполнителя, которые держатся вместе лишь благодаря невидимым молекулярным связям. Две пары когтистых лап ежедневно месили убогонькую подушку, постепенно превращая её в однородную массу. И чем страшнее она становилась, тем больше её любили.

 Когда подушка годилась уже только на выброс, кошки её перевели из разряда когтеточки в разряд любимой постели. Холлофайбер летал по всей комнате. Каждый вечер нам приходилось собирать кудрявых барашков и заталкивать их обратно в дырявый чехол. Зашивать многочисленные прорехи в ткани было бесполезно.

Наконец на семейном совете было принято эпохальное решение: постирать и подлатать кошкину подушку! Решение лицемерное, как и все в большой политике: в конце концов предполагалось, что подушка таки отправиться в мусорку как «неподлежащая восстановлению».

Спустя два дня кошки подняли бунт. Они искали её. Страстно искали. И даже предприняли два вторжения в одежный шкаф – в пять утра.

Мы сдались. Холлофайбер затолкали обратно в чехол, дырки заштопали. В дом вернулось счастье. Кошки по очереди спят на вновь обретенной подушке и время от времени дерут её когтями.

Такие вот превратности любви. Бесконечно терзать того, кто тебе дорог, но не бросать, не предавать его,  даже когда твоя собственная любовь сделала его старым, некрасивым и ни на что не годным.