В общем, это можно было считать началом всей истории, хотя, если так подумать, все началось немного раньше. Но, несомненно, это было точкой отсчета Большого Вранья, самым первым маленьким кирпичиком, который был - нет, не подумайте, не заложен, наоборот - выбит из стены терпения и спокойствия.
Нет в этом мире вещи страшнее, чем не сбывшиеся надежды; и нет людей более страшных, чем те, что спокойно их рассыпают вокруг. Иисус Христос в интерпретации Булгакова говорил, что нет порока хуже, нежели трусость, но еще большим пороком я считаю пустословие.
Напрасная надежда стала зарождаться с самого утра, и пик её активности пришел вместе с обеденным пирогом, попав вместе с его кусочком в организм и отравив тем самым душу. Героиня этой повести (человек на момент происходящего, описанного в этой короткой эмоциональной зарисовочке, очень незаурядный и достойный восхищения) загрузила плей-лист и стала листать рассылку, пытаясь отвлечься от навязчивых мыслей. Взгляд зацепился за столь же навязчивое "Исполнитель желаний". Оказалось, какая-то картина. Смотришь, мол, и все исполняется. Нуте-с. А вдруг поможет? Чем вообще черт не шутит, особенно, если уже три часа дня.
Не знаю, удивительно это или вовсе нет, но, конечно, чудо-картина не помогла. Прозрачные сумерки легкой пеленой окутали город. Где-то в другой квартире кто-то вспомнил напрасное обещание, потянулся, зевнул, пошел на кухню за шоколадом, как вдруг позвонил телефон. Пришлось оставить записи, попытаться хоть на несколько минут отогнать навязчивые мысли и сосредоточиться на чем-то другом.
Где-то на другом конце города, упиваясь безумным весельем, кто-то, конечно, почувствовал, что что-то забыл, но думать об этом было некогда - налива-а-ай!
Где-то в спальном районе, обнимая лучшую подругу и делая "чи-и-из" на камеру, кто-то был спокоен. У него еще не было повода ревновать.
Ещё много чего происходило. Кое-кто вспомнил о ней и улыбнулся. Это вообще было приятно - думать о ней. Но вернемся к нашей героине. Я точно не могу Вам сказать, какие мысли её посещали, поскольку... как я вообще могу знать, какие её мысли посещали? Но точно скажу, что она швырнула свой телефон, загрузила кокаиново-звуковую дорожку и попыталась абстрагироваться. Чего она ожидала в самом-то деле? Чуда? Если честно, её это не должно волновать вообще. Если честно, это наваждение очень пугает. Просто мы ведь думаем о том, что нас окружает, разве нет? Бытие определяет сознание, ну или как там считали бихевиористы? Это... ну, просто об этом приятно думать, мол, все станет лучше. Ничего такого. Да, приятно думать. Сразу так тепло, все те же чертовы мурашки устраивают гонки вдоль позвонка. А про этот досадный инцидент лучше забыть. Завтра вторник и все по кругу. Выхода не будет.
Кто-то, секретничая с подругой, машинально посмотрел на телефон и решил, что надо в этом признаться хоть самому себе. Это ведь пустая надежда - ничего не может быть. Кто-то наконец вспомнил, но тут же забыл. Кто-то, вернувшись наконец домой, обхватил голову руками. Пока что это было просто странно и мило, но чувствовалось уже что-то разрушительной силы.
Сонный, утомившийся за день город облачился в темно-синюю пижаму с вышитыми золотыми звездами и сладко зевнул.
Кто-то плакал, уткнувшись в подушку.
Начинался вторник.
