Я вызвезжен с журфака,
журфаковский студент.
Ко мне туда, однако,
приехал президент.
К стыду корреспондентов,
случилось qui pro quo:
собрал взамен студентов
неведомо кого.
Занятья отменили
недрогнувшей рукой.
Они его хвалили
за то, что он такой.
Они его просили,
создав приветный гам,
чтоб дал Саакашвили
конкретно по зубам.
Я знаю этот ровный,
медоточивый штиль,
и этот многословный,
велеречивый стиль,
и глазки вурдалака,
готового уже
(таких в среде журфака
не видно и в МЖ!*)
Среди людского моря,
холуйством обуян,
фамилию позоря,
стоял один Иван.
Он гнулся гибким станом
и лыбился до слез
перед другим Иваном,
который музобоз.
Лишь семеро отважных —
безбашенных скорей —
в плакатиках бумажных
толпились у дверей,
не наглые ни разу
и с виду беднота,
но их скрутили сразу,
открыть не давши рта.
Для этого парада
от нашего стола
там только балюстрада
и лестница была.
Москва стояла в пробке,
казалась чуть живой,
студенты жались, робки,
к решеткам Моховой…
В охранничьем оскале
изобличился враг:
журфак не допускали
учиться на журфак!
Поэтому студенты,
являя ум и прыть,
свои апартаменты
задумали отмыть —
от лажи, холуяжа,
бессилия и врак.
Пускай случилась лажа —
журфак всегда журфак.
И вот теперь мы ропщем,
встречаясь тет-а-тет:
зачем позорить в общем
приличный факультет?
Студенты им — помеха,
их сразу не нагнуть —
так пусть бы он поехал
еще куда-нибудь!
Зачем бежать к журфаку,
задравши хвост трубой?
Они же эту клаку
везде везут с собой.
Какую, громко гаркнув,
преследовали цель?
Поехали бы в Дортмунд,
поехали бы в Йель,
в республику к Кокойты,
в другие города,
в веттехникум какой-то,
да мало ли куда.
А в общем, глядя шире
на этот их приезд, —
ужели мало в мире
других приличных мест?
Зачем их загрузили
в тебя, моя Москва?
У них ведь нет с Россией
ни сходства, ни родства.
Ни «Твиттеру», ни крабу
грубить я не хочу —
нашли бы по масштабу,
избрали по плечу!
Им дали бы без спора
достойный их венец
Албания, Андорра,
Монако, наконец…
Не станет безработных,
финансы расцветут…
А мы такой субботник
устроили бы тут!
Не убоявшись пота,
припомнив старину,
от имиджа болота
отмыли бы страну!
А если нас не слышат
Отечества отцы,
поскольку не колышут
их вольные певцы, —
не дожидаясь знака,
отчистим местный сад,
начав опять с журфака,
как двадцать лет назад.
|