Так.

Настроение чудесное меня посетило с такого раннего утречка.

Захотелось и поделиться им.

А за окном ещё такая темень.

Хотела приписать: - глаз выколи.

Но тут же передумала.

Что-то настораживает в этом выражении.

Сижу, смеюсь и думаю:

- и что здесь такого сторожного?

Ведь так говорят о кромешной тьме.

Но лучше всё же опущу, не скажу.

Подредактирую, так сказать.

Это же не завтрак.

Вот где пропускания, редактирования чреваты:-) 

Ентим делом я себя уже попотчевала.

Кофею с овсянкою:-) 

Здесь никаких упущений.

Такие закоулочки я мимо не пробегаю.

А чем интересным захотелось поделиться?

Ага, конечно же тем, что вычитала и что выделила, вернее, на что глаз упал:-)

Ох, уж эти мне сегодня глаза.

Дважды на язык попались за пять минут.

Так глядишь и съедят все мои пятнашки.

Красотульки мои, ненаглядные:-) 

Это уже они, глазки:-) 

По третьему кругу:-) 

Сам себя не похвалишь, жди, когда кто-то соизволит.

Ой, что-то я отвлекаюсь много.

Так вот хочу отрывочком поделиться из дневника К.И. Чуковского.

Сегодня исполняется 135 лет со дня рождения Корнея Чуковского.

 

ХХХ

 

"Революция. Дни сгорают, как бумажные". Из дневника К.И. Чуковского за 1917 год

 

19 июня 1917 года он оставил такую запись в своем дневнике:

 

"Совсем не сплю.

И вторую ночь читаю «Красное и Черное» Стендаля, толстый 2-томный роман, упоительный.

Он украл у меня все утро.

Я с досады, что он оторвал меня от занятий, швырнул его вон.

Иначе нельзя оторваться — нужен героический жест; через пять минут жена сказала о демонстрации большевиков, произведенной в Петр [ограде] вчера.

Мне это показалось менее интересным, чем измышленные страдания Жюльена, бывшие в 1830 г."

 

ХХХ

Сначала о романе.

Вернее, о том, что меня с  ним, изначально, завязало.

Неожиданно, упоминание о нём,  вызвали и  у меня свои воспоминания.

Годы ещё школьные, 9-й класс.

Подружка моя, Галина, Галка.

Была бы сейчас жива, я бы ей рассказала, что сегодня вспомнилось.

Вместе бы и посмеялись:-) 

Помню, прибегаю к ней в гости.

Она сидит и книжка перед ей.

Большущая, толстенная.

Двумя руками вцепилась в линеечку, которая лежмя лежала на страничке  и построчно передвигает её.

А сама и вслух читает, громко и с выражением, под нос, на всю комнату себе и округе, то бишь уже и мне,  бубнит.

Меня это так поразило, это ещё слабо сказано.

Стою я в дверях и слушаю, а сама и не знаю, то ли смеяться, то ли плакать от смеха:-) 

Картина маслом:-) 

"Галка с линеечкой", это тебе не "Девочка с персиками"

Это надо было видеть.

Люди!

9=й класс и линеечка:-) 

Засомневалась:-) 

А может 6-ой?

Я её с того класса знала.

Тогда уже и сдружились.

Но не важно:-) 

Сути это не поменяет.

Ну ладно книга, это пол беды, так я думала:-) 

Но линеечка!

Тут она меня увидела и даже не засмущалась.

Я тогда и спросила, что же она такое интересное читает?

Вот тут и узнала о романе, что есть такой.

"Красное и Чёрное" называется.

Название понравилось.

Красивое сочетание цветов.

Пока она одевалась, я незаметно скосив, опять же эти, свои глаза, по четвёртому кругу,  удостоверилась, что шрифт в книге обычный.

Задала она мне задачку:-) 

И что интересно, потом уже у себя дома, я тоже открыла книгу, любую, попавшуюся под руку,  взяла линейку, приставила её к строчке и стала читать, вслух и с выражением.

Я ведь не Галка:-) 

Она бубнит!

А я читаю!:-)

Задумалась!

А что же это было?

Обезьяничество или попугайничество?

Нет, просто лёгкое девичье любопытство, с течением времени, годов, лет и опыта,  плавно перетекающее в тяжёлую женскую любознательность:-) 

И знаете, это незабываемое ощущение.

Мне понравилось.

Ей, конечно, я об этом не сказала.

Чтоб не загордилась.

Читаешь и как будто понимаешь, что написано, как всегда, но только в  разы лучше.

Линейка не давала мысли отвлекаться, взгляд не рассеивался, звук собственного голоса не позволял что-то пропустить из текста.

Он делал правильные остановки,иногда короткие, иногда чуть длиннее.

Тембр тоже не остался в стороне.

Что-то читалось громче, что-то тише.

Ну прямо-таки разными голосами.

По ролям, как бы сегодня сказали.

Да и тогда тоже.

Каждый герой произведения получал свой голос, свою интонацию.

Отсюда так виделся чётко характер.

Вспомнился Ильинский, у него подобное замечательно  получалось.

Просто восхитительно.

Только он уже не читал, а наизусть рассказывал.

До такого надо было ещё расти и расти.

Благо было куда.

Вся жизнь была впереди.

Но наизусть учёба не пошла, а вслух читать могу, иногда и разговаривать, тожа. 

Ничего не бывает за зря.

 

ХХХ

 

10 октября. 

 

Целые дни трачу на организацию американского и английского подарка русскому народу:

2 000 000 экземпляров учебников — бесплатных, — изнемог — не сплю от переутомления все ночи — старею — голова седеет.

Скоро издохну.

А зима только еще начинается, а отдыха впереди никакого.

Так и пропадет Корней ни за что.

Семья?

Но Колька растет — недумающий эгоист, а Лида хилая, зеленая, замученная.

Лида:

«Я не люблю тратить сказки попусту на неспящего человека». <...>

Когда Андреев приезжал в гости к Короленке (который жил в Куоккале, у Богданович, племянницы Анненских), Н. Ф. Анненский приготовил ему тарелку карамели — красной и черной.

Андреев не приезжал, и мы угощались без него.

— Кушайте эту, — говорил Ник. Ф.

Это Черные маски.

А потом эту — это Красный Смех.

— А что же ему? — спросил я.

— А ему «Царь Голод»  <...>

Я как-то прочитал Ник. Ф-у Анненскому стихи Бунина:

 

«И сказал проводник — господин, я еврей!

и б[ыть] м[ожет], потомок царей.

Посмотри на цветы, что растут по стенам...»

 

Велико б[ыло] мое удивление, когда этот редактор «Рус. Бог.» — на следующий день — на перроне поезда в Куоккала пел:

 

«И шказал прроводник: гашпадин, я еврей».

 

У него это выходило изящно и не пошло.

Он б[ыл] из тех, которые помнят все смешные стишки, эпиграммы, чужие забавные ошибки — какие они когда-либо в жизни читали.

Он б[ыл] немного Туркин из Чеховского «Ионыча»:

 

«Здравствуйте, пожалуйста».

— «А ну, Пава, изобрази».

— «И машет платком».

 

Он б[ыл] благороднейший обществ. деятель, столп народовольческой веры, окончил два факультета, редактор «Рус. Бог.», но всегда говорил чепуху, почти автоматически.

Сейчас вижу его — среди внуков:

 

«Шел грек через реку, видит грек в реке рак...»

 

Дети его очень любили. Он ходил среди них колесом, все подтягивая штаны.

Розанов как-то в поезде распек П. Берлина за то, что у того фамилия совпадает с названием города.

— А то есть еще Дж. Лондон!

Что за мода!

Ведь я не называю себя — Петербург.

Чуковск. не зовется Москва.

Мы скромные люди.

А то вот еще Анатоль Франс.

Ведь Франс это Франция.

Хорошо бы я был Василий Россия.

Да я стыдился бы нос показать.

 

ХХХ

 

Ну как такую прелесть "есть" самой?

Самой ухахатываться:-) 

Угощайтесь!

И всем доброго утра!:-) 

 

http://philologist.livejournal.com/9214501.html?utm_source=vksharing&utm_medium=social