https://arzamas.academy/materials/238?disableGlobalInfoCollect=false

Первый раз Василий Жуковский увидел картины Каспара Давида Фридриха на стенах дворца прусского короля во время путешествия по Германии со своей ученицей — великой княгиней Александрой Федоровной, которая ранее была принцессой Прусской, — в 1820 году. Полотна «Монах на берегу моря» и «Аббатство в дубовом лесу» (оба 1809–1810 годов) были куплены братом принцессы, принцем Фридрихом Вильгельмом, вскоре после удачного для художника скандала с мистической картиной «Крест в горах» (1808): кто-то пустил слух, что мрачный пейзаж с крестом будет выставлен в алтаре капеллы замка Течен вместо традиционного образа Спасителя. Оказалось, что ни в каком алтаре картину выставлять не собирались, но скандал сделал имя художника известным всей Пруссии, а «Крест в горах» стал с тех пор называться «Теченский алтарь».

Каспар Давид Фридрих. Крест в горах (Теченский алтарь). 1808 год
© Staatliche Kunstsammlungen Dresden

Поэта Василия Жуковского, который в конце жизни назовет себя «родителем на Руси немецкого романтизма и поэтическим дядькой чертей и ведьм немецких и английских», переводчика Гофмана, Грея, Шиллера, Гете и других романтиков, волновали уже одни названия фридриховых картин: «Могила великана в снегу» (1807), «Странник над морем тумана» (1818), «Двое, созерцающие луну» (1819–1820). Кроме того, Жуковский и сам немного рисовал. Именно в этом своем заграничном путешествии он начал заполнять путевые альбомы рисунками. Вскоре в них уже можно было обнаружить некоторые приемы, свойственные немецким романтикам: контурный рисунок, особенности композиции, обязательные романтические мотивы и надписи, сопровождающие изображение, — то, что искусствовед Михаил Либман называл «специфически фридриховской стенограммой пейзажа».

Николай Гоголь в Риме. Рисунок Василия Жуковского. 1839 год
© n-v-gogol.ru

В 1821 году, когда Жуковский впервые лично встретился с Каспаром Давидом, он был удивлен, что выглядит тот совсем не как настоящий романтик. Жуковский рассказал о своих впечатлениях ученице — Александре Федоровне:

«Кто знает Фридриховы туманные картины и по этим картинам, изображающим природу с одной только мрачной ее стороны, вздумает искать в нем задумчивого меланхолика с бледным лицом, с поэтическою мечтательностью в глазах, тот ошибется. Лицо Фридриха не поразит никого, кто с ним встретится в толпе... простодушие чувствительно во всех его словах, он говорит без красноречия, но с живостью искренности и чувства, особливо когда коснешься до любимого его предмета, до природы, с которою он как семьянин...»

Каспар Давид Фридрих. Автопортрет. 1810 год
© Kupferstichkabinett Berlin

В этом же письме Жуковский подробно описывает великой княгине одну из только что начатых картин Фридриха — «Восход луны на море», которую впоследствии для нее купит.

Каспар Давид Фридрих. Восход луны на море. Около 1821 года
© Государственный Эрмитаж

Круг русских поклонников и покупателей Фридриха расширяется. В 1825 году в мастерскую художника заходит близкий друг Жуковского — историк и государственный деятель Александр Иванович Тургенев, о чем он оставляет запись в дневнике:

«...Он выражает в них [картинах] обыкновенно одну простую мысль или чувство, но неопределенное. Можно мечтать над его произведениями, но ясно понимать их нельзя, ибо и в его душе они не ясны. Это мечтания — сон, видения во сне и в ночи. В предметах природы часто избирает он самое простое положение: льдину, волнуемую в море; несколько деревьев, в долине растущих; окно его комнаты; задумавшийся над развалинами или над памятником рыцарь; монах, вдаль или в землю устранивший взор свой, — но все трогает душу, погружает в мечтательность, все говорит, хотя и неясно, но сильно воображению. Так и слова его: он сам говорит, что объяснить ни мысль, ни картины, их изображающие, не может, а всякий пусть находит свое, т. е. свою мысль в чужом изображении: так — сова в мрачных облаках, так — терновый венец в радужном сиянии солнца. Первая картина (у вел. кн. А<лександры> Ф<едоровны>) для меня непонятна, вторую постигает сердце страдальца-христианина...»

В 1827 году уже вместе Жуковский и Тургенев заезжают в Дрезден и заказывают Фридриху новые «печальные картины». К этому времени первый лишился своей любимой (в 1823 году в родах умерла Мария Протасова-Мойер), второй — брата Сергея; оба они, хотя не были непосредственными участниками, пережили трагедию декабрьского восстания 1825 года.

Иван Киреевский, философ-славянофил и публицист, увидевший эти картины, когда они вместе с другими работами Фридриха уже висели у Жуковского, пишет о них матери:

«...Ночь, луна, и под нею сова. По полету видно, что она видит. В расположении всей картины видна душа поэта. С обеих сторон совы висит по две маленьких четвероугольных картинки. Одна — подарок Александра Тургенева, который сам заказал ее Фридрихсу. Даль, небо, луна — впереди решетка, на которую облокотились трое: два Тургенева и Жуковский. Так объяснил мне сам Жуковский. «Одного из этих мы вместе похоронили», — сказал он. Вторая картина: ночь, море, и на берегу обломки трех якорей. Третья картина: вечер, солнце только зашло, и запад еще золотой, остальное небо, нежно-лазуревое, сливается с горою такого же цвета. Впереди густая высокая трава, в середине которой лежит могильный камень. Женщина в черном платье, в покрывале, подходит к нему и, кажется, боится, чтобы кто-нибудь не видал ее. Эта картина понравилась мне больше других. Четвертая к ней, это могила жидовская. Огромный камень лежит на трех других меньших. Никого нигде нет. Все пусто и кажется холодно. Зеленая трава наклоняется кой-где от ветра. Небо серо и испещрено облаками, солнце уже село, и кой-где на облаках еще не погасли последние отблески его лучей. Этим наполнена вторая стена против двери. На третьей стене — четыре картины также Фридрихсовой работы. На одной, кажется, осень, внизу зеленая трава, наверху голые ветви деревьев, надгробный памятник, крест, беседка и утес. Все темно и дико. Вообще природа Фридрихсова какая-то мрачная и всегда одна...»

Теперь картины Каспара Давида при посредничестве Жуковского регулярно отправляются в Петербург. И хотя в Пруссии «первооткрыватель трагедии в ландшафте» уже вышел из моды, и даже Жуковский пишет о нем как о человеке, «пережившем свое дарование», в России собирается неплохая его коллекция. Восемь работ принадлежали царской семье, девять живописных полотен и пятьдесят рисунков были в собрании самого Жуковского. Впоследствии в государственные музеи — Эрмитаж, Музей изобразительных искусств имени А. С. Пушкина — они поступали также и из частных коллекций князей Вяземских, Барятинских и других.

Сам Фридрих в конце жизни занялся экспериментами: между 1830 и 1835 годами, до того как его разбил паралич, он, учитывая романтическое влияние света, пробует технику живописи на кальке. В зависимости от освещения — дневного или вечернего — картины приобретали различные эффекты. Для создания дополнительного настроения демонстрацию таких картин он предлагал сопровождать игрой на поющих бокалах.

Каспар Давид Фридрих. А. И. Тургенев, В. А. Жуковский, С. И. Тургенев. 1827 год
© Государственный музей изобразительных искусств имени А. С. Пушкина



Если присмотреться к ажурной чугунной ограде, можно увидеть там надпись "Василий Жуковский". Причем кириллицей. Это дань уважения русскому поэту и другу.

В 1835 году Фридрих пережил инсульт и больше не мог писать маслом, ограничивался небольшими рисунками сепией; Жуковский ходатайствовал о нем перед великим князем Александром Николаевичем, напоминая слова, будто бы сказанные в 1820 году императором, тогда еще великим князем, Николаем Павловичем: «Фридрих, если будешь в нужде, дай мне знать, я тебе помогу», и добавил от себя: «Заступите теперь место государя и помогите ему. Позвольте мне именем вашим [если сами не найдете времени] взять у него на одну или две тысячи [рублей] рисунков и картин, что найдется».

Последний раз Жуковский побывал в Дрездене за два месяца до смерти Фридриха, отбирая рисунки для Александра: «19 марта 1840 года. К Фридриху. Грустная развалина. Он плакал, как дитя. 20 марта. Середа. Пребывание в Дрездене. Выбор рисунков Фридриха для великого князя». После смерти художника закупка картин стояла обязательным номером в берлинских и дрезденских поездках Василия Андреевича, что продолжительное время было заметной помощью обнищавшей семье Фридриха. 

Автор текста Юлия Богатко


Источники

Богемская К. Пейзаж. Страницы истории. М., 2002.
Дневники В. А. Жуковского. СПб., 1903.
Иванова Е. В. В. А. Жуковский — коллекционер и художник. Материалы XII Боголюбовских чтений (29 июня — 1 июля 2010 года).
Либман М. Я. Жуковский и немецкие художники. Взаимосвязи русского и советского искусства и немецкой художественной культуры. М., 1980.
Норберт В. Фридрих. М., 2006.
Янушкевич А. С. Письма В. А. Жуковского к царственным особам как феномен русской словесной культуры и общественной мысли. Жуковский. Исследования и материалы. Вып. 2. Томск, 2013.