• Авторизация
Дневник Darys Лента друзей - Дневник - Полная версия


Из золотоискателя в писатели: непростой путь Джека Лондона 19-11-2017 08:17 к комментариям - к полной версии - понравилось!

Это цитата сообщения Bo4kaMeda Оригинальное сообщение

Из золотоискателя в писатели: непростой путь Джека Лондона

Джек Лондон

«Лучше пусть я буду пеплом и пылью! Пусть лучше иссякнет мое пламя в ослепительной вспышке, чем плесень задушит его!»
Джек Лондон

[показать]
Джек Лондон (1876-1916)
фото 1903 года

Джек Лондон прожил короткую жизнь, всего 40 лет, но приключений, которые выпали на его долю, хватило бы лет на сто. Его биография увлекательнее любого отдельно взятого его романа! Ведь что бы Джек ни описывал — бродяжничество, морские путешествия, золотоискательство на Клондайке, войну, тропическую лихорадку, борьбу за жизнь, — все это он испытал сам…


<...>Утром 24 июня 1875 года жители Сан-Франциско прочли в «Кроникл» леденящую душу историю: беременная жена профессора Чейни пыталась застрелиться после того, как муж, не добившись от нее согласия на аборт, выгнал ее из дому. К счастью, пуля лишь поцарапала несчастной висок.

Много позже Джек — именно он был тем ребенком, которого вынашивала миссис Чейни, — писал своему отцу, пытаясь выяснить причины произошедшего. Тот ответил пространным письмом. Мол, Флора никогда не была его женой. Тридцатилетняя старая дева, она навязалась ему, сбежав из родительского дома, и самовольно стала именовать себя миссис Чейни. Со временем профессор узнал, что ранее она уже жила с неким Ли Смитом и именовала себя миссис Смит, хотя и тогда замуж не выходила. Что же касается ее беременности, профессор сильно сомневается в своем отцовстве: он, мол, бесплоден.

[показать]
Flora Wellman, Jack London's Mother 1921

Впрочем, сама Флора уверяла Джека, что его отец именно Чейни. Кому верить, непонятно, оба отличались большими странностями. Чейни был профессором не чего-нибудь, а астрологии, авантюристом и вообще личностью сомнительной. Флора, маленькая, чудно одетая, обезображенная перенесенным в детстве тифом, носила нелепый кудрявый парик, сильно смахивающий на баранью шапку, и огромные очки, делавшие ее глаза похожими на рыб в аквариуме. Происходила она из почтенной и обеспеченной семьи, но вечно стремилась к авантюрам. Профессор Чейни пристрастил ее к спиритизму, и, покинутая им, она стала зарабатывать лекциями и спиритическими сеансами. 12 января 1876 года Флора благополучно разрешилась сыном и записала его под фамилией Чейни. А через 8 месяцев фамилию ему изменила, потому что вышла замуж за Джона Лондона — простоватого фермера. Познакомились они, когда мистер Лондон пришел на спиритический сеанс в надежде связаться с недавно умершими женой и сыном. Связался или нет, неизвестно. Зато нашел себе новых жену и сына…


[показать]
John London, Civil War veteran and plains homesteader, was Jack's stepfather
(отчим Джека Лондона)

У Джона Лондона было две дочери от первого брака. Со старшей из них, 8-летней Элизой, грудному Джеку страшно повезло. Именно она его и вырастила — матери было не до младенцев, слишком много сил уходило на поиски способа выбраться из нищеты. Помимо спиритических сеансов Флора затевала то торговлю сусальным золотом, то продуктовую лавочку, то птицеферму. Но семейству Лондонов не везло: сусальное золото оказывалось бракованным, лавочку обворовывали, а куры умирали от эпидемии. Кончилось тем, что Джеку, едва окончившему начальную школу, пришлось бросить учение и кормить семью.


[показать]
Jack London, age nine.
9 лет

С 13 до 19 лет чем только он не занимался! Продавал газеты, сторожил склад, охотился на диких кошек, продавая их мясо китайцам. В 15 лет он разбогател на устричном пиратстве. Это был целый бизнес в окрестностях Сан-Франциско: опустошать по ночам чужие устричные садки. Пираты-устричники имели собственный «цеховой устав»: действовать нагло, никого не бояться, а добычу пропивать. Джеку приходилось соответствовать. И если с наглостью и бесстрашием проблем не было, то первый стакан виски показался ему чудовищной гадостью.


[показать]
кликабельно
Cole School, Oakland, 1887 London is second from right in second row from bottom, in bow tie
(Джек во в тором ряду второй справа с галстуком-бабочкой)

Но месяц-другой, и Джек привык. Бывалые бармены, наблюдая, как быстро он спивается, уже прочили ему скорую гибель. Джека спас только случай: однажды мертвецки пьяным он свалился в водоворот и чуть не утонул. После чего зарекся пить и вообще нанялся матросом на китобойный корабль. Он бил котиков у берегов Кореи, Японии и Сибири, лихо орудовал ножом, свежуя туши, сушил шкуры… В конце концов приелось и это, и Джек вернулся в Америку в поисках новых приключений.


[показать]
Jack London and his dog Rollo. Nine years old, 1885

Теперь он начал карьеру «дорожного парня». Так именовали себя члены клана беспризорников. Зайцем они колесили по всем Соединенным Штатам, по дороге попрошайничая и воруя по мелочи. Излюбленной жертвой «дорожных парней» был экспресс «Оверленд»: следовало уцепиться за площадку набирающего ход поезда, взобраться на крышу, переждать кондуктора, а потом, прямо на ходу, спуститься в почтовый вагон и там в тепле и относительном комфорте пересечь Сьерра-Неваду. Особым почетом пользовались те, кого при «посадке» замечала поездная бригада, но так и не смогла поймать.

[показать]
Jack London lies on a roof of a passenger railroad car.

А уж если кому удавалось раздразнить кондуктора так, что тот ради охоты на зайца останавливал «Оверленд» (шутка ли, две тысячи лошадиных сил, роскошные пассажирские вагоны, государственная почта), — это вообще высший пилотаж! А если при этом ссадят, не беда — можно снова проникнуть в поезд, пока он набирает ход. Приятель, с которым Джек решился на такое путешествие, сорвался с крыши, и ему отрезало ноги. Джеку повезло. Он добрался невредимым. И хотя по праву мог гордиться тем, что «Оверленд» останавливался из-за него четыре раза, отчего-то не захотел больше играть в кошки-мышки с поездными бригадами. И Джек вернулся домой.


[показать]
Джек Лондон ползает под вагонами.


Он соскучился по учебе, стал мечтать об университете, но по правилам он должен был сначала окончить школу. А ведь Джеку уже 19 лет. Загорелый атлет с сильной шеей, дикой копной выгоревших волос и без двух передних зубов, выбитых в шальной драке, он странно смотрелся за школьной партой среди 14-летних. Зато Джек чувствовал себя как дома в Клубе Генри Клея, где собирались студенты. Подружился там с умной и свободомыслящей Анной Струнски. О чем бы ни зашла речь, их с Анной мнения неизменно расходились. Но без конца спорить было интересно и весело. Наверное, Джек влюбился бы в Анну, если бы не знакомство с Мэйбл Эпплгарт, сестрой одного из членов клуба.

[показать]
Джек Лондон с Джорджем Cтерлингом, Джеймсем Хоппером и Гарри Леон Уилсоном, Богемская роща, 1913

Мэйбл была словно соткана из воздуха: тоненькая, одухотворенная, робкая, золотоволосая. Он бы женился на ней в первый день знакомства, но один вид чопорной матери Мэйбл и их респектабельного дома с прислугой давал понять: сначала придется выбиться в люди. Пока же Джеку приходилось делить свою жизнь между бешеной гонкой самообразования (книги, книги, целые сундуки книг) и жалкой работой в прачечной, где он крахмалил и гладил чужие рубашки за доллар в день. Только по воскресеньям он мог позволить себе отдохнуть: с утра совершал велосипедные прогулки с Мэйбл, вечером до хрипоты спорил с Анной.


[показать]
Анна Струнская
(21.03. 1879 - 25.02.1964)



Золотая жила


В один прекрасный день Джеку показалось, что выход найден. Муж сестры Элизы заложил за тысячу долларов свой дом и купил снаряжение, чтобы ехать на Север попытать золотоискательского счастья. Он согласился взять Джека с собой. Добравшись до золотоносной речки Клондайк, купили собачью упряжку и отправились вниз по течению. В миле от лагеря золотоискателей Доусона нашли свободное место, зачерпнули для пробы совками песчаное дно и… В совках среди песка было полно сверкающих крупинок. Задыхаясь от спешки, волнуясь, как бы их не опередили, компаньоны бросились в лагерь и на последние деньги успели застолбить участок. Увы! Крупицы, поблескивавшие в песке, оказались слюдой.


[показать]
Jack London in "The Klondike". (Actually in Truckee, California)


Зять Джека в ожидании лучшего нанялся мыть песок на чужих участках. Сам Джек шлялся по Доусону, развлекая золотоискателей байками из собственной жизни. Его охотно кормили в любом баре. А вот от стаканчика виски он, ко всеобщему удивлению, отказывался. Мысль об отъезде домой появилась, лишь когда началась цинга. Сыпь, шатающиеся зубы, кровоподтеки по всему телу — вот и все, что Джек привез с Аляски. Старатель из него не получился.

[показать]

Мэйбл встретила его нежной и кроткой улыбкой. Она вовсе не считала, что надежда рухнула. Джек просто должен придумать что-то еще. И он придумал! Все началось с воскресного приложения к газете «Экзаминер», которое попалось ему на глаза. Там было объявление о конкурсе на место клерка в почтовом департаменте. А еще статья о писателях, из которой следовало, что минимальный гонорар за тысячу слов — десять долларов. В десять раз больше, чем Джек мог заработать за день изнурительной работы в прачечной! Он сдал экзамен в почтовом департаменте (набрав 85,38 очка из 100 возможных) и написал для пробы рассказ об Аляске в тысячу слов. Это заняло пять дней. Выходило, что за день писателям удается заработать лишь вдвое больше, чем в прачечной. Потратив драгоценный доллар на десяток почтовых марок, Джек разослал рассказ по всем известным ему редакциям.

[показать]
Portrait of young Jack London
by Andrew J. Mill, San Jose

В одно прекрасное утро на адрес Джека пришло два письма. Одно — из почтового департамента: его взяли на службу с жалованьем 65 долларов в месяц. Второе — из издательства с чеком на 5 долларов: его рассказ был принят к печати. 5 долларов, конечно, не 10 долларов, но Джек все же решил стать писателем. Напрасно Мэйбл уговаривала его принять должность почтового клерка!


[показать]

Со временем Джек научился писать по тысяче слов за три часа. Но это еще не означало стабильного заработка. Рассказы часто забраковывались журналами, гонорары платились от случая к случаю. Оставалось только совершенствоваться в мастерстве и ждать. Джек с Мэйбл по-прежнему совершали велосипедные прогулки, жевали бутерброды, сидя на холме, и мечтали о будущем. Когда повесть Джека принял один богатый бостонский журнал, уплатив разом 120 долларов, а крупное издательство изъявило желание издать целый сборник его рассказов, влюбленным показалось, что это будущее уже не за горами. Джек отважился просить руки Мэйбл, но ее мать выдвинула условие: она, миссис Эпплгарт, непременно должна жить с ними. Джеку это страшно не понравилось, к тому же требовало просторного дома. Снять такой дом было ему не по средствам, и Джек уговаривал Мэйбл тайком бежать и начать пусть не богатую, но счастливую жизнь. Однако девушка слишком привыкла слушаться матери и предпочла ждать, пока у Джека хватит на дом.

[показать]
Бэсси Маддерн, Мэйбл Эпплгарт и Джек Лондон
Около 1899 года.

А как ему могло хватить, когда Джек оказался органически неспособен тратить деньги разумно? Стоило получить гонорар, как он накупал массу дорогих и ненужных вещей, закатывал вечеринки с черепаховым супом и шампанским — словом, мгновенно спускал все до цента. И сразу же влезал в долги. Очень скоро имя Джека Лондона сделалось знаменитым, издательства боролись за контракт с ним, соглашались на любые условия, платили вперед за еще не написанные вещи. Доходы Джека росли, но по-прежнему не поспевали за его расходами. Чем больше он получал, тем больше приходилось работать. Казалось, стоит Джеку остановиться хоть на день, как сложное нагромождение долгов придавит его насмерть. «Если бы я научился не делать долги, я сразу разучился бы писать романы», — острил мистер Лондон. Неудивительно, что счастье с Мэйбл все откладывалось и откладывалось.

[показать]
Portrait of young Jack London

Вокруг Джека стали увиваться красивые женщины, кроме того, он возобновил дружбу с Анной Струнски. Мэйбл ревновала молча… И все-таки дело двигалось к свадьбе: Джек, наконец, снял подходящий дом и теперь отделывал его. Мэйбл со дня на день ждала обручения, но в одно страшное для себя утро открыла газету и прочла, что ее жених обручился с другой. Не с Анной. А с лучшей подругой Мэйбл — серьезной, молчаливой, трудолюбивой и скучноватой Бесси Маддерн. Незадолго до этого Бесси потеряла жениха — тот погиб на фронте. Если точнее — отравился консервами. Мэйбл сама просила Джека пару раз сводить Бесси в кинематограф, чтобы немного развеять ее тоску…

[показать]
1902

Как это произошло? Джек и сам не понял. Бесси была не в его вкусе. Высокая, сухая, с орлиным носом, волевым подбородком, седой прядью в гладко зачесанных волосах, она больше годилась в подруги, чем в возлюбленные. Но с ней было так надежно, так спокойно! В тот день Бесси привезла ему занавески для кабинета в новом доме и деловито вешала их, встав на письменный стол. Джек лежал на диване и наблюдал за ней украдкой. Наблюдал-наблюдал и вдруг, повинуясь внезапному порыву, сделал предложение. Как ни странно, Бесси согласилась с поразительным бесстрастием…


[показать]
Elizabeth [Bess] Maddern London
(Первая жена Джека Лондона, 13 июля 1876 - 7 сентября 1947)

Через неделю они обвенчались. Наверное, они не очень хорошо смотрелись вместе, потому что один из друзей Джека сказал: «Я не стану вас поздравлять. Приберегу поздравления к десятой годовщине вашей свадьбы»…

[показать]
Jack London and his new wife, Bessie Maddern, on their honeymoon in Santa Cruz, after stopping with friends in San Jose on the July 4 weekend of 1900
Geoffrey Dunn Collection



Не может быть!



«По-моему, вам следует все же принести нам давным-давно просроченные поздравления, — писал Джек тому другу. — Вот уже скоро три года, как я женат, обзавелся парой дочек и считаю, что семейная жизнь — великолепная штука».

Бесси принимала мужа таким, каков он был, не бранила за мотовство, не замечала мелких любовных интрижек, терпела общество Анны Струнски, к которой Джек с годами все больше и больше привязывался. Между прочим, когда Анна уехала работать в Европу, писал ей: «Вы желаете мне счастья? Дорогая, но ведь для меня счастье — это вы. Две души созданы друг для друга, но уста их немы — что за нелепость!» Однако счастливо жить с Бесси эта «нелепость» ему не мешала.

[показать]
Bessie Maddern London and daughters, Joan and Becky

Единственным разногласием, существовавшим между супругами, было нежелание Бесси соответствовать статусу жены знаменитого писателя. Она неизменно отказывалась от открытых бархатных платьев, которые он ей покупал, и носила скромные блузы и бесформенные холщовые юбки. Не могла или не желала поддержать модный разговор, потому что мало читала и не интересовалась новостями. Однажды Джек попенял ей на это и услышал в ответ, что в шесть утра ее будят дочери и с этой минуты до десяти вечера у Бесси нет ни минуты свободной. И в немалой степени потому, что ей приходится вычитывать мужнины корректуры и вести переписку с издательствами. Джек смущенно и сочувственно погладил жену по руке: «Ничего-ничего, вот подрастут дети, и все изменится…»


[показать]
Jack with daughters Becky (left) and Joan (right)


Гром среди ясного неба грянул на четвертый год супружества. «Бесси, я ухожу от тебя», — заявил Джек. И сколько она ни допытывалась, с чего вдруг, — он хранил упорное молчание. Вскоре Джек уехал. Шел 1904 год, между Японией и Россией началась война, и одна газета за большие деньги предложила ему поехать в Японию военным корреспондентом. Джек, изрядно соскучившийся по приключениям и путешествиям, согласился. Но все оказалось не так просто. Японское правительство не желало, чтобы иностранная пресса совала нос не в свое дело, и практически держало журналистов в плену — очень приятном и почетном, с нескончаемыми банкетами, экскурсиями, чаепитиями и театром Кабуки. Тогда Джек сбежал.


[показать]


Поездом добрался до Нагасаки, зафрахтовал туземную лодку-джонку и на веслах переплыл Желтое море. В корейском городе Чемульпо он нагнал части японской армии, перебрасывавшиеся на фронт. Несколько недель Джек посылал в Америку уникальные репортажи, пока его не сдали конкуренты. Тем, кто по-прежнему проводил время в Токио на банкетах, крепко влетело от работодателей: мол, почему Джек Лондон достает материал с фронта, а вы не можете? Японское правительство было немедленно поставлено в известность о пронырливости Джека, его поймали и посадили в японскую тюрьму. Чтобы освободить его и вернуть на родину, понадобилось вмешательство американского президента.

[показать]
Jack London (5th from left) with fellow war reporters.
(Russo-Japanese War) 1904

Домой он ехал, терзаемый сомнениями, как быть. Может, вернуться к Бесси и дочерям? Но оказалось, жена уже подала иск на развод, обвинив его… в измене с Анной Струнски. Вся Америка обсуждала подробности. «Я поражена! — оправдывалась Анна. — Уже два года я не виделась с мистером Лондоном. Я не знаю истинную причину охлаждения между супругами, но это точно не я». Бесси оставалось только ломать голову: кто же, кроме Анны, мог до такой степени увлечь ее мужа? И почему он так тщательно скрывает правду? Много было говорено об этом между Бесси и ее наперсницей, незамужней и некрасивой Чармиан Киттредж, которую Джек всегда терпеть не мог.

[показать]
Лондон в Японии с группой военных

Загадка разрешилась на другой день после развода, когда он с неприличной поспешностью женился на Чармиан. Вот уж на кого невозможно было подумать! На шесть лет старше Джека, она не блистала не только красотой, но и умом. Сильно румянилась, щурила маловыразительные глаза в попытке придать взгляду таинственность, носила какие-то немыслимые тюрбаны и безбожно манерничала. Она гонялась за мужчинами, отчего-то воображая, что все в нее влюблены. Над ней посмеивались.


[показать]
Charmian Kitteredge London


Джека эта женщина взяла на том, что убедила его в неземной и небывалой любви. После небольшой интрижки — такой, каких у Джека случались сотни, — она стала засыпать его страстными письмами, написанными самым высоким стилем. Мол, такой любви, как у них, не видывали Солнце и Луна с сотворения мира. «Меня пугает только одно: боюсь, что мы с тобой никогда не сможем выразить, что мы значим друг для друга. Все это так огромно; а слов в английском языке так несоизмеримо мало», — писала она, ничуть не смущаясь, что Джек благополучно женат на ее подруге. Он стал отвечать ей в той же манере — сначала просто из чувства литературного стиля, потом и сам поверил в происходящее. Вот одно из его писем: «Твоя любовь ко мне так огромна, что меня охватывает сомнение — смогу ли и я когда-нибудь полюбить тебя с такой же силой?» И так далее, и тому подобное. В последний момент, когда Джек решился уйти из семьи, Чармиан испугалась всеобщего осуждения и взяла с него слово молчать до поры до времени.

[показать]
Portrait of Charmian London

Женившись на этой вздорной женщине, Джек ничуть не пожалел: с ней ему было весело. Она знала все новости, скакала верхом, умела плавать и, главное, была готова на любую авантюру — лишь бы это подтверждало их с Джеком исключительность. Она бесстрашно сопровождала его и в колонии прокаженных, где Джек из любопытства провел неделю, и на митингах социалистов, на которых он высказывал самые левые взгляды, и, наконец, в рискованном кругосветном путешествии — великой авантюре, затеянной Джеком забавы ради…


[показать]
Jack and Charmian London taken at Beauty Ranch, Glen Ellen a few weeks before the author's death.


Только смелым покоряются моря


«Пускаться в кругосветное путешествие под парусом, на 45-футовом ялике — это самоубийство», — внушали Джеку знающие люди. Вокруг его затеи газеты подняли настоящий вой. Джека называли сумасшедшим, заключали пари, на какой день плавания его лоханка пойдет ко дну, — он только посмеивался.

[показать]
Джек Лондон

По первоначальному плану строительство ялика «Снарк», предназначенного для путешествия, должно было обойтись в 10 тысяч долларов — этих денег у Лондона, разумеется, не было, но он надеялся получить их в ближайшее время: в печать готовились несколько книг. Но точно рассчитать расходы, как всегда, не удалось. Сначала большой пожар в Сан-Франциско 1906 года уничтожил верфь, а вместе с нею и наполовину построенный «Снарк».

[показать]
Jack London, The Snark

Пришлось строить заново. При пробном спуске на воду судну помяли борта две баржи, между которыми «Снарк» случайно затерся. Потом он увяз в иле, вытаскивали его волоком, и корабельное дно оказалось искореженным. Смета зашкалила уже за 30 тысяч долларов, а корабль все не был готов. Джек хотел было продать права на будущие путевые заметки со «Снарка» — никто не купил. Издатели сомневались, что писатель вернется из столь опасного плавания. А может, в том, что это плавание когда-либо состоится.

[показать]
On London's boat, the Roamer, for a winter trip through the Sacramento Delta. Accompanying him and Charmian is Laurie Smith, an Australian concert pianist.

И вот 4 апреля 1907 года Джек собственноручно поднял якорь, и «Снарк», миновав Калифорнийский залив, кое-как прошел сквозь Золотые Ворота и оказался в Тихом океане. Только тут Джек начал осознавать всю авантюрность своей затеи. Дорогостоящий мотор, новейшая разработка судостроительства, сломался в первые минуты плавания. Одна из мачт надломилась. Палуба дала течь: дорогие тиковые доски, которыми она была покрыта, оказались дешевой подделкой, рассохлись и пропускали в камбуз галлоны воды, залившей запасы. Яблоки, картошка, уголь — все это высыпалось из драных мешков и уплыло в океан через шпигаты. Но хуже всего оказалась команда. Шесть человек, включая Джека и Чармиан. И ни одного профессионала. Трое старых приятелей и мальчик-слуга, вывезенный Лондоном из Японии. И вот выяснилось, что положиться можно только на Чармиан. Она, по крайней мере, не подвержена морской болезни и может стоять за штурвалом. Остальных даже самая незначительная качка надолго укладывала в койку.

[показать]
Jack and Charmian London

Да и в здоровом состоянии от капитана, штурмана, юнги и кока толку не было никакого. Даром что Джек истратил кучу денег, оплачивая им ускоренное прохождение мореходных курсов! Ни маневрировать, ни определять местоположение корабля, ни мыть палубу, ни готовить горе-команда не умела. Джеку ничего не оставалось, как по очереди с Чармиан самому вести корабль. В свободное от вахты время она готовила, возилась на камбузе, а он штудировал учебники по навигации. Через два дня Джек уже измерил высоту солнца секстантом и лихо наметил на карте курс. По его расчетам, до ближайшей суши оставалось идти еще месяц с лишним. Однако, едва он об этом сообщил команде, как юнга закричал: «Земля!» Что это за земля, Джек не имел ни малейшего представления.


[показать]
Роско Эймс на "Снарке" делает вид, что ориентируется. Через две недели плавания в Тихом океане Лондон обнаружил, что Эймс не имел ни малейшего представления о том, где они были.

Оказалось — Гавайские острова. За 27 дней путешествия они отплыли от берегов Америки совсем не так далеко, как на то рассчитывал Джек. Что ж! Это было даже удачно. Рассчитав штурмана и капитана, Джек высадил их на берег и нанял профессионалов. Юнгу по малолетству пожалел. Кока перевел в механики (с чем тот справлялся куда лучше).

[показать]
Jack London, "The Snark"

[показать]
Jack and Charmian London on board the Snark

И вот «Снарк» достиг Маркизских островов, потом отправился на Гаити. Два года длилась эта безумная авантюра. На Бора-Бора они камнями били рыбу с местными рыбаками. В Паго-Паго подружились с туземным королем. На Соломоновых островах всем экипажем подхватили малярию. Кончилось тем, что Джек заболел какой-то совсем уж невиданной экзотической болезнью: у него отекли руки, так что и пальцы было не согнуть, чудовищно утолщились ногти, а кожа слезала слой за слоем. Все это сопровождалось страшным зудом, и Джек был близок к безумию. Кое-как добравшись до Сиднея, он лег в больницу, но врачи лишь руками развели: такие симптомы они видели в первый раз. В самом мрачном расположении духа мистер Лондон взял билет на пароход до Америки. А дома, в Калифорнии, все прошло само собой: оказалось, это была просто аллергия на тропическое солнце.

[показать]
Charmian in the Solomons


Дом волка


Из путешествия на «Снарке» вместо путевых заметок Джек привез замечательный роман — «Мартин Иден». Многое было автобиографично: детство и первая любовь. Роман имел бешеный успех и восстановил банковский счет Джека. И он немедленно затеял новый «проект века».

[показать]

Все началось еще до плавания на «Снарке». Джек, случайно оказавшись в живописнейшей Лунной долине, заприметил ранчо, на воротах которого висела табличка: «Продается». Полюбопытствовал. Местечко оказалось прелестным: сто тридцать акров земли, засаженной дубами, земляничными деревьями и древними секвойями, иным было по десять тысяч лет. На участке имелась гора, каньон, родник и ручей. И ни малейшего признака сельского хозяйства! Цена этому первозданному чуду была 7 тысяч. На счету у Джека, как всегда, не было ни цента, но издатель охотно выплатил вперед искомые 7 тысяч в счет авторских отчислений от «Морского волка». И нет бы Джеку ограничиться ранчо — он купил еще небольшой табун лошадей, корову с теленком, фургон, коляску, кур, индеек и поросят... Разумеется, в долг.


[показать]
Jack London in the Pig Palace taken at Beauty Ranch, Glen Ellen a few days before the author's death in 1916.



[показать]
Jack London working at his Beauty Ranch, November 18, 1916.


Теперь, заработав на «Мартине Идене», Джек прикупил еще и виноградники, граничившие с ранчо. За 30 тысяч. В рассрочку. Зачем ему понадобился виноград? Он и сам не знал. На новой территории, впрочем, стояла лачуга, где можно было сносно прожить в ожидании, пока появятся деньги на постройку большого, удобного дома.

А тут Чармиан обрадовала новостью: у них будет ребенок. И Джек решил не ждать, а немедленно начать строительство — пусть даже он задолжает всей Америке! Проект был грандиозен! Ни по красоте, ни по удобству, ни по долговечности дом не должен был уступать дворцу императора Юстиниана, о котором Джек когда-то читал. Предполагалось, что Чармиан родит сына и род Лондонов продолжится в веках, а значит, нужно родовое гнездо.

[показать]
Charmian Kittredge London on horseback inside the Beauty Ranch



[показать]
Jack London and horse taken at Beauty Ranch, Glen Ellen a few weeks before the author's death.


[показать]
Mr. and Mrs. Jack London, Glen Ellen, California


У будущего родового замка Лондонов еще не было фундамента, но Джек уже придумал ему название — Дом Волка. Волки завораживали Джека: недаром он писал о них и охотно вставлял слово «волк» в названия своих книг: «Сын волка», «Морской волк»… Дом обещал быть достойным своего гордого имени. Джек строил его из массивного красного камня, которым была богата Лунная долина. Каждый дюйм непременно отскабливался стальной щеткой, промывался в ручье и потом хорошенько высушивался. Цемент, скреплявший каменные глыбы, наоборот, ежедневно смачивался, чтобы лучше затвердевал и не рассыпался. На деревянные перекрытия будущий родоначальник велел срубить самые старые секвойи. Джек часами просиживал над чертежами, без конца улучшая проект. Столовая на 50 человек. В полуподвале — мужской клуб, куда женщины допускаться не будут, с бильярдом, покерными столами, эстрадой. И как венец невиданной роскоши — в каждой из 20 комнат электрическое освещение и водопровод!

[показать]
Portrait of Jack and Charmian London with Possum.

К великому разочарованию Лондона, Чармиан родила дочь. Да и та прожила всего тридцать восемь часов. С горя Джек напился — в первый раз за двадцать лет. А в этом деле, как известно, стоит только начать… Роман об алкоголике, пьющем, чтобы отрешиться от чувства ущербности (герой, как и сам автор, — незаконнорожденный), Джек писал в основном за барными стойками. Книга называлась «Джон Ячменное Зерно» и вызвала шквал возмущения поборников трезвости. В обществе разгорелась дискуссия, длившаяся около пяти лет и кончившаяся тем, что в стране ввели сухой закон. Джек до этого не дожил.

[показать]
Jack London, California.

Смысл жить пропал в ночь на 21 августа 1913 года — на этот день планировался переезд в совершенно готовый Дом Волка. В два часа ночи к Джеку ворвались: «Пожар!» Он поспешил к своему детищу и понял, что сделать уже ничего нельзя. Все четыре стены полыхали синеватым пламенем. Это несомненно был поджог. Кто его устроил? То ли компаньон по путешествию на Клондайк Шепард, с которым как раз разводилась сестра Элиза. То ли рабочий, которого Джек уволил за то, что тот избил жену. То ли управляющий строительством — странный субъект с криминальным прошлым, которого Джек нанял, пожалев. Мистер Лондон и не доискивался до правды. Какая разница, если заветная мечта погибла безвозвратно вместе с верой в добро и справедливость? О 80 тысячах долларов, потраченных на строительство, Джек не горевал.

[показать]
Wolf House ruins

Он постарел в считаные дни. И стал смотреть на мир совершенно по-новому. Он понял, что многочисленные друзья просто тянут с него деньги или угощаются за его счет. Что рабочие его надувают. И что Чармиан — просто немолодая и чудноватая жеманница. Джек попытался было наладить отношения с давно покинутыми дочерьми. Все эти годы он щедро обеспечивал девочек, но их жизнью особенно не интересовался. Однажды устроил для них и бывшей жены пикник — едва разложили на траве скатерть и бутерброды, как мимо бешеным галопом пронеслась всадница и на еду осел слой пыли. Это была Чармиан. Больше Бесси на пикники не соглашалась.

[показать]
Becky and Joan London, Christmas 1913.

Теперь Джек стал зазывать дочерей жить на ранчо. Он говорил, что построит отдельный домик для них и Бесси. Заверял, что не позволит Чармиан и близко к ним подойти. Обещал, в случае их согласия, переписать завещание с жены на них. «Подумай, Джоан, — писал он старшей из дочерей. — Из ревности к сопернице твоя мать хочет поступиться твоим будущим. Послушавшись ее, ты останешься маленькой обитательницей маленького мира. Я же открываю перед тобой большой мир». Джоан ответила, что довольна своей жизнью, что любит свою мать и что просит больше не тревожить их подобными письмами.

[показать]
Joan London writing her father's biography, 2523 Rose St., Berkeley, Ca., 1938.

Чармиан как-то прознала о планах Джека, и с тех пор супруги сделались тайными врагами, следящими друг за другом из-за угла. Джек предпринял последнюю безумную попытку обзавестись сыном — содержал несколько молодых любовниц с тем, чтобы немедленно жениться, если кто-то из них забеременеет. Дело не ладилось — по-видимому, из-за быстро развившегося алкоголизма и других болезней, свалившихся на Джека после несчастья с домом. Особенно изводила уремия. Он растолстел, опух, обрюзг, а главное, отчаялся. Кроме того, он исписался и быстро шел к разорению. Единственным близким Джеку человеком теперь, как в детстве, была сестра Элиза, переехавшая на ранчо после развода.

[показать]
Jack London and Elsie Wilkinson, taken on his Beauty Ranch near Glen Ellen, Sonoma County, California, August 31, 1913.

Вечер 21 ноября 1916 года Джек провел в ее обществе. Брат и сестра обсуждали, что нужно купить в Чикаго, куда на другой день предстояло ехать Джеку. Да вот только утром он не проснулся. Элиза нашла его лежащим на полу без сознания. Рядом два пустых флакона: морфий и атропин. Что это было? Попытка заглушить болезненный приступ уремии? Осознанное самоубийство? Неизвестно. У постели умирающего дежурила одна Элиза. Чармиан даже не подошла. В первое утро без Джека она рассказывала всем, что нынешней ночью ей впервые за много месяцев удалось быстро уснуть. Она ведь измучилась от бессонницы! Действительно, Чармиан теперь не о чем было волноваться: ранчо уже не могло уплыть у нее из рук. Единственное, что заботило вдову, — это попытки скрыть факт отравления морфием. Она по-прежнему боялась скандалов…

[показать]
Джек Лондон за 2 недели до смерти, 1916

Вместо вдовы по Джеку Лондону скорбел весь мир. Об американских газетах и говорить нечего, но даже европейские уделили ему больше внимания, чем австрийскому императору, скончавшемуся чуть раньше. «Перестаньте смеяться! Джек Лондон умер!» — гласили заголовки.

[показать]


[показать]


текст: Ирина Стрельникова
фото: london.sonoma.edu




7days.ru

.
вверх^ к полной версии понравилось! в evernote


Вы сейчас не можете прокомментировать это сообщение.

Дневник Из золотоискателя в писатели: непростой путь Джека Лондона | Darys - Малый остров | Лента друзей Darys / Полная версия Добавить в друзья Страницы: раньше»