Идёт старик, печальный и седой,
Идёт по пыльной и чужой дороге,
Глаза его наполнены слезой,
Они застыли на родном пороге.
А на пороге проводили дети,
С кудрявою головушкой хмельной,
Расставили предательские сети,
Чтоб сытый наступил у них покой.
Мои - коза, корова и полдома,
Брат старший это высказал родне.
А мне другую половину дома,
Брат средний подытоживал в уме.
Конюшня, лошадь, старая телега.
Все это будет собственность моя.
Когда отца не будет здесь и следа.
Бальзам на сердце – это для меня.
Отца заменят деньги и богатство,
Ларец стоит на письменном столе.
И в погребах лежат большие яства,
Которое не видится во сне.
И девки ждут с фатою подвенечной,
А тут потратить надо капитал,
На старика что жить не будет вечно.
Держите батю, чтобы не упал.
А на прощанье старче – прихвати,
Хороший и не плесневый сухарь.
Проведать нас, не надо, не ходи.
Ты для прогулок этих очень стар.
О, Боже мой, прошу, прошу Тебя,
Ведь я отец и Ты для всех Отец,
Прости мое неумное дитя,
Настанет в жизни этой им конец.
Присел, вздохнул, закрыл старик глаза,
И на некрупный черненький сухарь,
Скатилась очень горькая слеза,
Сил не жалей дружище пономарь.
Прощальным звоном батю проводи,
И если сможешь, души пробуди,
Ведь нету, нет им счастья впереди,
Оно осталось где-то позади.
Афанасьев Николай.