Так бывает, когда смотришь фильм, — проникаешься чувствами, которые там, по другую сторону экрана, и, может быть, и даже, скорее всего, они выдуманные, но захватывают, вернее, я позволяю им овладеть мной, чтобы увести куда-то в сторону, туда, есть надежда, где нет места моим переживаниям, где меня вообще не задумано по сценарию жизни.

***

Он, как большой ребёнок. И игрушки у него иные. Когда он плачет, хочется отхлестать его по щекам, чтобы привести в чувства, и одновременно так прижать к груди, чтобы он задыхался, глотал воздух, освобождаясь, и снова нырял в объятья, забываясь и забывая о сломанной игрушке. Он удивительно легко и страстно их ломает. Как тонкую соломку: хруст! — и изящно, как фокусник, разводит пальцы веером — вуаля! Он уже улыбается. И я делаю вид, что не замечаю его влажного лица, что я сильная, что сейчас я рядом в том же самом измерении, что и он, и что его игрушка не я. Я даже не сценарист. Я по другую сторону экрана.