One for death and two for birth,

Three for wind and four for earth,

Five for fire, six for rain,

Seven's joy and eight is pain,

Nine to go, ten back again!

Я хожу и твержу эту дурацкую считалку. "Один - в смерть, два - на свет".

На солнце у тебя почти бесцветные глаза и слишком бледная кожа. Как у растения, выросшего в темном подвале, - белый стебель и белые листья. Гермиона сказала - вырождение. Еще немного, и ты был бы настоящим альбиносом.

Я пытался придумать тебе имя - но получались только определения с отрицанием. Безжалостный, бездушный, бессердечный, беспощадный…

" - Что ты здесь делаешь, Кай?

- Я должен сложить изо льда слово "Вечность"".

Мне не читали на ночь сказок, а в тебе навсегда застрял осколок кривого зеркала войны.

Я следил за тобой с трибун. Джинни что-то щебетала мне на ухо, Рон пытался язвить по поводу твоей игры, а я мог думать только о том, что между нами произошло.

Если мне скажут, что ты не умеешь быть нежным, - я не поверю.

Если мне скажут, что ты не умеешь быть ласковым, - я не поверю.

Если мне скажут, что ты не умеешь быть страстным, - я не поверю.

Потому что я помню тебя нежным. Ласковым. Страстным. Я знаю, что скрывается за твоим непроницаемым лицом. Я видел, как гибко и совершенно твое тело. Я слышал, что ты говоришь, когда перестаешь подчиняться разуму.

Что бы ты ни говорил и что бы ни делал - ты теперь мой. Я не отдам тебя мертвому. И живым не отдам. Я нашел трещину в твоей броне, мальчик Кай, - я прорасту туда, и ты не сможешь меня вырвать иначе, чем с кровью и плотью.

С ней все не так. С ней все не так, хотя я люблю ее. Наверное.

Или все не так - с тобой? Ты живешь в соответствии с правилами игры - и в то же время нарушаешь их все до одного. Как и я, но иначе. Или у нас с тобой разные правила?

Рядом с Джинни мне спокойно и тепло. Это как дом, куда возвращаешься после долгого отсутствия. Все привычно, знакомо, уютно. Ласковые руки. Мягкое тело.

А ты весь из углов и граней. Рядом с тобой нельзя быть счастливым - но почему тогда счастлив Забини? Одним твоим взглядом, улыбкой, прикосновением? Может быть, ему достаточно даже такой малоcти от тебя? Как Джинни хватает моего поцелуя утром, чтобы весь день сиять от радости.

Я запутался, Драко. Временами я ненавижу тебя, потому что ты отрицаешь все, чем я жил и живу. Я кидаюсь к ней, чтобы забыть тебя, теша себя иллюзиями, что утром проснусь другим. Готовым к жизни рядом с любимой девушкой. Забывшим вкус твоей кожи. Равнодушным к свету твоих глаз.

И каждое утро, просыпаясь, я не могу понять - на что же я надеялся?

One for death and two for birth. Один в смерть - два на свет.

У моего безумия твое имя. (с)