Сегодня исполняется 27 лет с того дня, когда произошла трагедия на Чернобыле. Моя семья жила очень далеко от этого места - в Алма-Ате. Сообщили в СМИ об этом с большим опозданием, как вы помните. 
Да и информация была выхолощена до такой степени, что нам казалось: ну и что? ну авария, ну залепят там как-нибудь, подремонтируют и все в порядке будет опять. Люди погибли? Да, это жаль, конечно, но что ж поделать…
О масштабах бедствия мы узнали только через неделю после официальных сообщений.
Нам позвонила жена моего брата - он был военным, на тот момент проходил службу в Афганистане, а его жена с двумя дочками проживали в городе Лунинец (Белоруссия). Мы за них даже не переживали - это около 200 км от Киева. Звонок этот был странным каким-то: связь была чудовищно плохая, какие-то помехи постоянно. Она просила приехать и забрать детей - ее не отпускали с работы. Было дано негласное распоряжение, никого из жителей региона, испытавшего на себе последствия того взрыва, не отпускать ни под каким видом: никому ни отпуска, ни увольнения… Я вызвалась поехать за девочками. Билеты достала легко - те направления были на удивление свободны. Всю дорогу была в недоумении: как эта беда могла их достать, ведь это так далеко…
Туда приехала очень быстро, сначала самолетом, потом в пустом вагоне поезда - на весь вагон пассажиров не набралось бы и на два купе.
В самом Лунинце творилось нечто невообразимое. Все здесь напоминало старые фильмы о первых днях войны: тревога, неразбериха, эвакуация… Люди с тревожными глазами толпились в здании вокзала в надежде купить билеты ХОТЬ КУДА-НИБУДЬ!!! Ответ в окошечке кассы был один для всех: билетов нет…
Тоня рассказала мне, что они об аварии узнали, как и вся страна, через неделю после того, как все произошло. А на первое мая (через четыре дня после аварии!) жителей вывозили в специально подогнанных автобусах на озеро - была довольно жаркая погода. Руководители города уже были в курсе произошедшего! Семья брата не поехали, потому что приболела одна из девочек. Уже потом выяснилось, что на открытом воздухе находиться было категорически нельзя. В воздухе могли быть радиоактивные частицы.
Когда люди узнали об аварии, в панике бросились собирать вещи, но уехать им не позволили: сказали, нельзя бросать работу, город встанет. Тогда жители стали просить вывезти хотя бы детей. Им был ответ: «Умные люди своих детей уже вывезли». Это всех шокировало больше всего…
Кто-то, плюнув на все, попытался уехать самостоятельно. Но мимо вокзала проплывали поезда с пустыми окнами, в вагонах были подняты полки, а в кассах: «билетов нет»…
В магазинах не было продуктов, т.к. старые запасы были признаны зараженными и не пригодными в пищу, а нового ничего не привезли. Тоню выручило то, что она была очень запасливой домохозяйкой: в подвале стояли баночки с самодельными закрутками. В городе говорили, что все продукты, находившиеся ниже уровня земли, не подверглись радиации. Водопроводная вода тоже была заражена. У Тони были на этот случай банки компотов. Хотя, по прошествии стольких лет я думаю: может, это их просто успокаивали, чтобы люди ели свои запасы, пока в город подвезут чистые продукты?
С междугородной связью в городе была просто катастрофа - не дозвониться никуда. Тоне дозвониться до нас удалось только потому, что на телефонной станции работала ее подруга. Но качество связи было ужасным - все телефонные разговоры (если они все-таки удавались), заглушались где-то за пределами Лунинца.
Детей я не смотря ни на что, все-таки вывезла: опять-таки помогли добрые люди. В одной из касс вокзала работала жена сослуживца моего брата. Вечером, уже было темно, подошел поезд. Он не остановился на вокзале, проехал намного дальше. Мы бежали за ним, взяв на руки детей. Билеты продавали только в общие вагоны, купейные, плацкартные были пустыми и закрытыми. Кое-как влезли в вагон - народу было очень много, все расталкивали друг друга, пытаясь влезть . В вагоне люди стояли, не всем достались сидячие места.
Когда я, наконец, приехала домой с девочками, стала рассказывать, что увидела, меня слушали с недоверием. Тогда мы еще верили прессе, ТВ.
А там писали и говорили по тв, что паники нет, люди тихо и мирно трудятся на своих рабочих местах, авария ликвидируется в рабочем порядке…. Горбачева я тогда возненавидела за эту ложь.
Он отрицал все, он рассказывал, как партия и правительство заботится о советских людях, что последствия аварии будут ликвидированы в кратчайшие сроки. Масштабы катастрофы нагло замалчивались.
Именно тогда я поняла, что рассчитывать в чрезвычайных ситуациях можно только на себя.
Вот такой Чернобыльская авария запомнилась мне.