Анкета защищена авторским правом, если что. выложена и закоператина на прозе. Анкета Melissa Charles Имя: Melissa Charles / Мелисса Шарль (можно Милл, Милли) Возраст: 16 лет Раса: Новообращенный вампир. Биография: Четверг, 12. Марсель. Гроза. 23:58 В доме царила суматоха, если не сказать паника. Анна вот-вот должна была родить. Схватки длились уже двенадцать часов, женщина смертельно устала. Единственным ее желанием было провалиться в глубокий сон и больше никогда и ничего не слышать ни о родах, ни о младенцах. Пятница, 13. Гроза. 00:13 - Еще виски! – хрипло простонал Кристиан Шарль, муж главы семейства, небрежно раскинувшись в добротном кресле викторианской эпохи. - Месье, у вас девочка! – в гостиную влетел уставший доктор со сверкающими глазами. – Дочь, месье Шарль, – зачем-то уточнил он. Кристиан Шарль лениво поднялся со своего места, вальяжной пьяной походкой направился в спальню жены. Женщина лежала без сил и даже не удосужилась взглянуть на мужа, холодно процедив сквозь зубы: - Возьми ее и выйди вон. Шарль взял новорожденную малышку, спускаясь по лестнице, он остановился на ступеньке и расхохотался, держа девочку на вытянутых руках: - Чертовка! И придумала же ты родиться в пятницу тринадцатого! Его пьяный смех прокатился по лестнице, оседая где-то на стенах. Девочку нарекли Мелиссой. Анна считала, что ответственно и усердно выполнила свой материнский долг, выносив и родив дочь, дальнейшая же судьба ребенка не то чтобы не волновала ее, нет, просто была спланирована так же, как составляют бизнес план. Цель: иметь наследника (в нашем случае наследницу). Задачи: а) вырастить; b) дать хорошее воспитание; с) развивать гармонически развитую личность; d) передать бразды правления ювелирной империей. Пути реализации, решение поставленных задач: а) нанять няньку; b) отправить учиться в закрытую элитную школу; c) художественная, музыкальная и еще парочка каких-нибудь модных школ-студий; d) образование на уровне магистратуры в Сорбонне. Ну, и смета расходов прилагается,разумеется. Одним словом, матери было абсолютно плевать на ребенка, как существо, созданное из ее крови и плоти, но довольно интересно, как долгосрочный проект. Отец считал ее неплохим аксессуаром, дополнявшим его образ на светских тусовках и выставках его картин - когда она была маленькой. Да-да, Кристиан был молодым художником, продавшим не талант, но тело старой деве, владелице сети ювелирных магазинов, известной на весь Прованс. Ей не было дела до его мыслей и чувств, просто ей хотелось иметь молодого, красивого мужа. А ему, бедному выпускнику не лучшего колледжа, хотелось иметь собственную мастерскую и возможность выставлять свои картины. Они быстро нашли общий язык, заключив своеобразную сделку. Анна пропадала на работе, Кристиан, избаловавшийся за последние годы и переставший рисовать, пропадал в клубах, на тусовках, в казино. Каждый жил своей жизнью и каждого это устраивало. Замашки короля все чаще проскальзывали в его жестах, мимике, тоне. Яд сарказма, презрение, ярость всё чаще сочились из Анны. Но и тот, и другая не смели открыто высказывать свои претензии друг другу: он, потому что боялся вылететь в одних носках в открытую дверь особняка Анны; она, потому что...когда ты женщина сорока двух лет, не блистающая красотой, имеющая репутацию железной леди и высокий социальный статус - не хочется оставаться без мужчины, а искать нового любовника, подстраиваться под него, привыкать, тратить время, в конце концов - некомильфо, знаете ли... Чета Шарль нашла отличный выход! Зло срывали на дочери. Кристиана выбешивал характер девочки: романтичность и нежность переплетались с сарказмом и жесткостью на; Анну бесило, что Мелисса была похожа на отца: неестественная для обитателей Марселя молочная кожа, яркие зеленые глаза и бронзовые кудри волос. Если Кристиан ограничивался словесными издевками по поводу внешнего вида девочки и ее талантов (коих было не много), то Анна святым своим долгом считала прийти в комнату дочери вечером и, усердно накапав на мозги, влепить пару затрещин, бросив при этом что-то вроде: "Вся в отца!" Так было всегда. На людях трио играло роль любящего и счастливого семейства, а дома...дома был ад. В десять лет девочку отправили учиться в закрытую школу. Забирали только не празники и каникулы. Мелисса несказанно радовалась учебе в пансионе, там было, чем заняться, с кем поболтать и полное отсутствие семьи. Она была не слишком-то усердна в науках,точные так терпеть не могла. Но увлекалась историей, литературой, музыкой и искусством. Неплохо разбиралась в экономике. Милл хорошо играла на гитаре и пела. Она мечтала сколотить свою рок-группу, писать песни и удрать к чертям из ненавистного города, сменить фамилию и никогда больше не слышать о родителях. Она любила сидеть на окне, царапая простым карандашом в блокноте стихи и рисовать сказочные миры, где она была то феей, то принцессой, то богиней. А вот каникулы она люто ненавидела. Каниникулы - это проживание в стенах ненавистного дома, с ненавистными людьми. И как на зло, наступили летние каникулы. Она неплохо окончила четвертый курс. Два месяца под одной крышей с "любимыми" мамочкой и папочкой совершенно не грели душу Милл. Как ни странно, но первый месяц прошел спокойно, не было ни пьяных истерик Кристиана, ни высокомерия и рукоприкладства Анны. Милл даже расслабилась. В какой-то вечер Анна предложила купить загородный дом, эта ее идея была встречена всеобщим ликованием. Кристианом, ибо он мог запереться в мастерской и рисовать пейзажи, а Мелиссой...Ну, а что можно делать в 14 лет? Конечно, загорать, купаться, лежать в гамаке, а самое главное... Можно было сбежать из дома! Она так давно об этом мечтала! Настал долгожданный день, когда семейство запаковало чемоданы, разместилось в авто и двинулось в путь. Милл распахнула окно, пролистала плейлист и, подобрав нужную песню, зажмурилась от удовольствия. Новый дом был небольшим, с маленьким двориком и большим садом. Девочке отвели дивную комнату цвета морской волны на втором этаже. Покидав свои вещи Милл побежала в сад, там, не заметив, как отдаляется от дома и потеряв счет времени, она устроилась где-то в лесу, сидя на небольшем бревне с блокнотом в руках и что-то царапая. День быстро катился к концу. Уже стемнело. Милл направилась к дому, как вдруг за спиной услышала тихое рычание. Она обернулась - и... Раскрыв глаза, как в тумане Милл увидела верхушки деревьев и свет далекой луны сквозь ветви. Тело нещадно ломило, горло как будто сдавило железной рукой, оно горело внутри. Ей было холодно и жарко одновременно. С огромным трудом она села и потерла голову, вздрогнув от холода и бледности своей же руки! Милл показалось, что она слышит тысячи звуков и шорохов, и голоса родителей, которые, по всей видимости, опять ругались. Что за черт? - Мама, папа… - прошептала она, и сама услышала испуг в своем голосе. Она поднялась на ноги и решила, во что бы то ни стало добраться до дома. Голова дико болела и кружилась, а ноги то и дело подкашивались. Но девочка упрямо шла на звук голосов. Казалось, что шла она целую вечность, осторожно ступая босыми ногами по мокрой и холодной траве. Где ее туфли она не знала, да и знать не хотела, это было последнее, о чем стоило думать… Чувство голода охватило ее, в ушах шумело, а кровь как будто остановилась в жилах. Как она ни пыталась прислушаться, но не могла услышать, или почувствовать стук своего сердца. Дрожь пробегала по телу, но Милл уже ничего не ощущала. Сквозь ветви кустов показался дом. Во всех окнах горел свет. Там явно не спали. Со всех ног она бросилась к дому. Голоса стали совсем отчетливыми. Они так громко разговаривают? Милл медленно открыла дверь и прошла в гостиную. Мать орла отцу, что убьет дочь, когда она придет. - Я не хотела ее рожать! И этого ребенка я тоже не хочу, я сделаю аборт, как только мы вернемся! Только спущу шкуру с твоей дочери! – у Анны началась истерика, она плакала, кричала, и разбрасывала вещи с полок. Отец стоял в оцепенении, молча наблюдая за очередным припадком жены. «Этого ребенка? Она…она беременна? Опять? Но… И она хочет избавиться от меня! Дрянь! Ненавижу!» К глазам девочки подступили слезы. Только сейчас она поняла, что видит все будто в бледно-красной пелене. «Наверное, сосуды в глазах лопнули…» - подумала она, и в тот же миг почувствовала, как какое-то непонятное, дикое чувство эйфории разливается в крови. Казалось, еще секунда - и она взлетит. Милл было так хорошо, что она засмеялась. Но из этого феерического состояния ее вывела пощечина, отвешенная матерью! В ту же секунду произошло нечто странное… - Где ты была? – прошипела мать, продолжавшая отвешивать одну за другой пощечины. – В каком ты виде! Посмотри на себя! Ты недостойна быть моей дочерью … Договорить она не успела. Лицо ее вдруг перекосилось от испуга и побледнело. Одним рывком Милл бросилась на мать и вцепилась ей в глотку, прижимая ее к полу! Женщина кричала и сопротивлялась, кровь стекала по ее шее, она царапала девочку, пытаясь сбросить, но в итоге Милл просто придавила ей грудь коленом и склонилась к двум прокусанным дырочкам на ее горле. Милл лизнула ее шею, собирая кровавые дорожки, и припала к ранкам. Где-то как в тумане раздался крик отца.. Но девочка не могла остановиться. Теплая, мягкая кровь матери струйками хлынула в рот, обволакивая губы, проникала внутрь и заставляла биться сердце чаще! Терпкий аромат наполнил комнату, голова опять закружилась, Милл чувствовала, как мышцы женщины расслабились, а ее наполнились новыми силами. Вдруг чья-то рука грубо схватила девочку за волосы и оторвала от матери. Это отец отошел от шока. - Ты же убила ее… – прошептал он. – Убила Анну… Злость вновь проснулась в её душе! - Ты! - закричала Милл - Ты - заплатишь за это! Ты всегда был бесцветный и глухой! И наверняка кровь твоя такая же безвкусная, как и ты сам! Впрочем, я сейчас это узнаю! Через секунду она уже вгрызалась в глотку отцу. Как и мать, он пытался сопротивляться, скинуть ее. Несколько раз он ее ударил, и она слышала, как хрустнуло ее ребро. Тело пронзила острая боль. Изловчившись, Милл укусила его за ногу, и еще раз, и еще… Она кусала его тело до тех пор, пока он не ослаб и не оказался лежащим без сознания и сил. Крики стихли, и среди бульканья крови она расслышала последний слабый стон Анны, животный рык и свои слова: "Ненавижу, ненавижу, ненавижу..." Через минуту все закончилось. Холодная кровь не вдохновляла, а тело Кристиана уже начинало источать неприятный аромат, странно… Обычно трупы начинают разлагаться и выделять запахи через день… Трупы? Господи… Пожалуйста, пусть это будет дурным сном… Пожалуйста… Прошло несколько часов прежде, чем я осознала, что произошло что-то страшное... Милл сидела на полу, обхватив колени руками, а к ее ступням подбиралась темная бурая лужа крови. Комната была наполнена смрадом и тишиной. Мутным, туманным взглядом она окинула комнату: битое стекло, разбросанные вещи и безжизненные тела родителей – убитых мною. Она не понимала, ни как это произошло, ни почему... Но что-то ей подсказывало, что тут задерживаться не стоит...Она направилась в ванную. Включив горячую воду, встала под душ. Закрыла глаза, но события этой ночи вертелись в ее голове. Убийство. Она совершила убийство. Отец, мать и их не родившийся ребенок. "К уголовной ответственности меня теперь не просто привлекут, а прибьют к чертям…" Она смыла с себя кровь и вымыла волосы. Поднявшись к себе в комнату, она переоделась в новое платье и заколола волосы заколкой со стразами. Обыскав весь дом, не смогла найти себе обувь. Бежать в туфлях Анны было самоубийством, ибо у матери была не женская нога, а натуральная огромная лапа! От злости Милл пнула труп матери. Ни сострадания, ни сожаления, ни грусти… Только панический страх, сковавший все внутри. "Ладно, пойду босиком. А в ближайшем магазинчике куплю себе туфли." Она пошарила по карманам родителей в поисках денег. Сто евро – не самая большая сумма, но хоть что-то… Выходя из дома, она бросила взгляд в зеркало: среди царапин и синяков на моей шее словно алая ртуть на белом снегу красовались два маленьких следа от укуса... Милл не знала, куда идти. Бок дико болел, она прижала его рукой. Дышать было трудно, но она могла вообще не дышать! Светало. Солнце палило, как никогда. Кожу буквально прожигало, а силы покидали ее. Спотыкаясь, она шла по пустынной дороге. Ни одного автомобиля, ни автобуса и уж конечно о такси можно было только мечтать. Ступни то и дело покалывали от мелких соринок и камушков. Мечты сбываются, она это где-то слышала, но чтобы так… Воистину врагу не пожелаешь! Мыслей в голове не было, была только цель – дойти до Марселя, сесть на поезд и уехать подальше, спрятаться. Чем выше вставало солнце, тем больнее мне было. Не в силах больше идти она свернула с дороги в тень деревьев, и устало опустилась на колени. "Думаю, ничего страшнее уже не произойдет…" Но слух девочки привлек мотор авто. Она приподняла веки. Из неброского потрепанного форда вылезла парочка: женщина,коротко стриженная, в джинсах и черной майке, с огромным крестом на шее, от чего Милл просто подташнивало и мужчина худощавого телосложения, со спутанными черными волосами. - Малышка, тебе плохо? - мужчина наклонился, и Милл неожиданно для себя набросилась на парня,вцепившись ему в глотку, пряный аромат ударил в ноздри,но... Схватка длилась недолго. Милл почувствовала, как горит кожа у нее между лопаток, как женщина кричала, что сейчас убьет вампира, как мужчина отвечал, что колья в багажнике. Милл бежала, она выбежала на дорогу, стараясь оторваться от женщины, ноги ее не слушались, ныло ребро и болела спина. Но появившийся из-за поворота автомобиль перекрыл ей путь. Пара что-то кричала, а Милл умоляюще всматривалась в темные стекла автомобиля, то и дело оглядываясь назад. Наконец, дверца распахнулась, и девочка прыгнула на переднее сидение. За рулем сидел довольно привлекательный мужчина лет тридцати: кожа цвета льна, глаза цвета спелых карих вишен и волосы цвета шоколада. У Милл перехватило дыхание. На безымянном пальце поблескивало массивное кольцо цвета белого золота с аккуратным алым камнем, по форме напоминавший рыбий глаз. От мужчины исходил приятный аромат яблок и еще чего-то, что приятно щекотало кожу, но не вызывало жажды крови. - Так ты новообращенная? - он даже не взглянул в ее сторону. Девочка приподняла бровь, покосившись на мужчину: - Чего? - Что... - Что - что? - Милл заерзала на сиденьи, начиная злиться и проклиная про себя и авто, и водителя. - Ни "чего", а "что" . - пофигистично заявил шатен, не отвлекаясь на дорогу. - Я спрашиваю, тебя давно укусили? - Ааа...- протянула Милл, поджав ногу, но увидев усмешку в глазах незнакомца, опустила ногу и пристегнулась.- Сегодня. Или вчера. Не помню. А Вы кто? - любопытство пересилило нарастающее чувство злости. - Вампир, как и ты. Только старше... - он выдержал паузу и усмехнувшись добавил, - намного старше. Тебя как зовут? Сколько лет? Родители есть? - О даааа...- многозначительно протянула Милл. - Месье, мы вампиры... А где живет Пасхальный Кролик и Санта? - по всей вероятности, вампир ее юмора не оценил, и Милл выпалила. - Мелисса Шарль. Послезавтра 15 будет. Родителей...- она многозначительно посмотрела в глаза мужчине и , смакуя каждое слово, с жеманной улыбочкой протянула - а родителей я загрызла. Надеюсь, они горят в аду! - Ясно. - Он молчал, а она уставилась в окно, наблюдая за тем, как заканчивается проселочная дорога и начинается город. - Те люди - охотники, таких как ты и я они убивают. Их мало волнует ребенок ты или нет. В их глазах ты - зло. А зло надо истреблять. Одна ты пропадешь. Сегодня я улетаю из Марселя, если хочешь, я возьму тебя с собой в качестве...ммм...- он призадумался и усмехнулся, - в качестве домашней зверюшки, Мелисса. - Иди к черту! - Милл резко дернула дверь авто, открывая ее и намереваясь спрыгнуть на ходу, но вампир с силой захлопнул дверь и одной рукой с силой вжал ее в спинку сиденья. -Так. Я не люблю, когда в моем присутствии скандалят, говорят глупости и ненавижу женские истерики. Еще я не люблю детей. – он смерил Милл таким презрительным взглядом, что она почувствовала, как волосы становятся дыбом на макушке. – В конце концов, я тебя спас, так что, изволь вести себя достойно. Извини, что был груб. Так Милл стала вампиром. Уже год она жила в доме вампира, которому оказалось больше трехсот лет, в нем текла голубая кровь его царственных предков, и он был одержим идеей восстановить свой клан. Эмиль Брайтон баловал Милл и тем самым тешил свое самолюбие. Они то и дело цапались по пустякам, но каждый находил общество другого приятным. Он занимался бизнесом, а она...она скучала по нему. Ночная жизнь пришлась ей по вкусу. Еще больше ей нравилась охота... Характер и привычки: "В своем цинизме, как в броне" - сказала о ней директор пансиона. И была права. Милл прятала душевную боль, переживания, сомнения, одним словом, всё, что выражало слабость, за броней цинизма.Милли капризна и ранима, но последнее предпочитает скрывать. Сарказм и ирония также были ей присущи. В свои 15 она отлично усвоила главные жизненные уроки: 1 - выживает сильнейший, 2 - лежачих надо бить, чтобы вставать умели. Отлично и хладнокровно лжет. Она не умеет извиняться, но просит прощение нежностью, которой хоть отбавляй. С хорошим чувством юмора. Непосредственная. Не нужно искать сакраментального смысла в ее словах - его там просто нет, она говорит только то, что думает, зачастую ляпает это вслух. Иногда об этом жалеет. Иногда она спит и ей снятся цветные сны, иногда кошмары и она кричит во сне. Ей не чужды никакие подростковые увлечения. Она обожает слушать музыку. Музыка - ее наркотик. Она вставляет плеер в уши и отключается от мира. Она не считает себя злом, исчадием ада или мертвой. Ей просто страшно думать об этом. Она знает, что ей нельзя появляться на солнце и воспринимает это как объективность. Её голод удовлетворяет только теплая человеческая кровь, и это она воспринимает как данность. Она убивает людей...И это поначалу было тяжело, ей жаль их. Сейчас нет. Эмиль научил ее, что люди - всего лишь еда. И она ненавидит девушек за их беспомощность. Она завидует им за то, что у них будет всего лишь жизнь, но они растут, развиваются, рожают детей. А она... За этот год она ни чуть не изменилась внешне. И это бесит. С какими же нотками садизма и изящества она убивает их! Внешность: Милли... Обычный подросток 16 лет от роду. Хорошо сложена, грациозна. Милл является обладательницей зеленых глаз и бронзовых волн волос, которые спадают на плечи. Невысокого роста, около 157 см. Кожа цвета льна. В одежде неприхотлива. Одинаково любит и драные джинсы с майками, короткие юбки и платья. В принципе ей все равно, что носить. Она бы с легкостью могла пройтись обнаженной по улице, если бы знала, что останется безнаказанной. Обожает цветочные и цитрусовые ароматы. Использует спреи для тела и духи с ароматом лимона и лемонграса.Милли любительница разного рода антуража. Иногда ярко красит глаза и губы, за что получает нагоняй от Эмиля. Всегда красит ногти либо в ярко-алый, либо в черный цвет. Обожает заплетать французские косички, красить только реснички и легкий персиковый блеск на губы.