Предыдущая запись:
http://www.liveinternet.ru/users/bonikid/post320886809/
Разбитое сердце
(4/2)
Раз Берри Горди чувствовал себя неуверенно с Дайаной Росс, выказав свой страх перед её реакцией в связи с плохими продажами билетов в Лас-Вегасе, возможно, на то были веские причины. В то время как они разрабатывали стратегию сольной карьеры Дайны, в их личной жизни были серьёзные проблемы.
После того, как Дайана ушла из Супремес, большинство из её близкого окружения посчитало - теперь самое время для женитьбы с Берри. Они были вместе уже 5 лет. Женись Берри на Дайане раньше, это вызвало бы ещё больше осложнений – ситуация и так уже была достаточно сложной. Не было бы никакой возможности для Дайаны продолжать рабочие отношения с Мэри, Синди, а особенно с Флоренс. Также у Берри были и другие подружки. Он знал толк в красивых женщинах, и все были в курсе. Не похоже, чтобы он старался скрыть это. Во многих отношениях он хорошо вёл себя со своими женщинами – давал им деньги, обеспечивал им безопасность, они хорошо проводили с ним время, благодаря ему они становились известными…рожали от него детей – но по словам большинства женщин, с которыми у него была связь за эти годы, он никому не будет полностью верен.
Была в жизни Берри одна женщина, в частности, кто стала неизменной темой в напряжённых дискуссиях с Дайаной. Это была Крис Кларк - статная, стильная блондинка, чрезвычайно талантливая, кто-то, к кому Берри проявлял повышенный интерес. Она записала несколько потрясающих песен для Мотаун, пусть ни одна из них и не стала коммерчески успешной. Это причиняло боль, по крайней мере, это видели отдельные люди, - настолько не скрывать свои отношения с Крис; только при одном упоминании её имени у Дайаны перехватывало дыхание. Тем не менее, поведение Берри давало понять: Дайане придётся смириться с его увлечением Крис, она тут ни при чём; это её не касается … и что это был практически конец. Его любовные свидания с Крис не означали, что он разлюбил Дайану – во всяком случае, по его мнению. Справедливости ради следует сказать, что Дайана также время от времени проявляла интерес к другому мужчине – футболисту NFLТимми Брауну - ещё до того, как у неё начался роман с Берри (NFL– американская национальная футбольная лига). Достаточно сказать, что за пять лет романа с Берри было много ссор, что касается доверия и верности, и такой системный кризис, должно быть, нанёс тяжёлый удар по её самооценке. Как-никак Берри был как человеком, обладающим качествами, которые она хотела бы видеть в своём отце, так и её возлюбленным, и она невольно чувствовала себя отвергнутой – почти так же она долгое время чувствовала себя отвергнутой Фрэдом. «На какой-то ступени я задалась вопросом, чувствовала ли она себя недостаточно хорошей для Берри? – поделилась подруга Эрнестины, Мейбл Дживенс. – Были годы слёз из-за этого. Я слышала, как однажды она сказала: “Что ещё в моих силах? Что ещё я могу сделать, чтобы доказать, как сильно я люблю».
В то же самое время, весной 1970 года, Дайана купила небольшой дом с 5-спальнями в Беверли Хиллз на 701 Норт Мэйпл Авеню. Она приобрела его за 350 000 долларов у продюсера фильмов Доналда Л. Фактора (внука покойного владельца косметической компании Макс Фактор) и у его жены Паулы сразу же после их развода в марте. Имение находилось в «белой зоне» Лос-Анджелеса, в весьма престижном, очень богатом районе, который был известен как низина Беверли Хиллз. Дайане понравился этот дом, несмотря на его нескладный и непривлекательный внешний вид – никаких окон, только застеклённая крыша. Как только входишь в дом, сразу же попадаешь в гостиную в два этажа. Здесь располагались зеркально – серебристый рояль и такой же камин, гобелен Энди Уорхола с Мэрилин Монро (Энди Уохол – американский художник поп-арта, кинорежиссёр, очень эпатажная личность - прим. перев.) , а на блестящей белой стене под самым потолком – в натуральную величину рекламный плакат Супремес для ангажемента в Линкольн Центре 1965 года. Вниз вели ступеньки в комнату, которая была усеяна ярко-розовыми диванными подушками. В надстройке над средней частью дома (в мезонине) располагались просторные спальни.
Как только Дайана переехала в дом, она сразу же взялась за его переделку . Она решила пристроить к дому ещё одно крыло – гараж на две машины и здоровенную комнату для гостей с отдельным входом и выходом к бассейну. Также была построена сауна, с которой за все годы проживания в доме она так и не смогла научиться обращаться. Однажды она и Берри чуть не угорели. «Пожалуйста, никогда не пользуйся ею больше», - сказал Берри, смеясь. «Согласна», - ответила Дайана. Ещё одно новшество – звукозаписывающая студия, которая была создана по её собственным меркам. Однако эта студия стала многолетним источником досады для неё, поскольку так и не удалось добиться надлежащей акустики, да так, что Берри отказывался слушать всё, что она записывала в своей домашней студии.
Массивные парадные двери были выполнены из цельной древесины, помимо дверей - невзрачные стальные ворота. Несмотря на это, не составляло никакого труда подойти к дому прямо с улицы, что необычно для системы безопасности и охраны личной жизни в те дни – никаких охранников, никаких железных ворот. Любой человек с улицы мог позвонить в дверь и … вот она, Дайана Росс. Безумие, но так было. Вообще-то, у входной двери была установлена камера с экраном в кухне. Раздавался звонок, и Дайана с прислугой неслась в кухню. Сгрудившись у экрана, все смотрели, кто же пришёл. «Ты знаешь, кто это?» - спрашивала Дайана, вглядываясь в нечёткое изображение. «Нет, а вы?» - отвечали ей. «Нет! Должно быть, очередной поклонник!» Очень скоро такие приходы без приглашения жуть как надоели, что и следовало ожидать. В какой-то момент, один работник вывесил табличку на дверях: «ДАЙАНА РОСС ЗДЕСЬ НЕ ЖИВЁТ». Но это не шибко-то помогло.
Когда Дайана отправилась в свой первый сольный тур, к ней переехали её мать, Эрнестина, и её брат Вилберт Алекс – Чико, чтобы присматривать за новым домом. Тётя Бэа также находилась там. На тот период времени Эрнестина и Фред уже не жили вместе. Их отношения не стали хуже, но и не стали лучше. Он продолжал держать дистанцию и отдаляться, и после стольких лет отчуждения, казалось, не было никакого шанса для их примирения. «Что посеял, то и пожинает», - сказала Эрнестина одной своей родственнице, покидая Детройт и переезжая к Дайане. Однако неправильно сказать, что она была опечалена тем, как сложился её брак. Она знала своего мужа, понимала, что он отстранился от неё и, так или иначе, примирилась с его эмоциональной ограниченностью. Однако это не значит, что ей не было досадно. Дайана рассказала, что в тот момент она предложила Фреду купить новую машину в подарок на его день рождения, «ведь я так ничего и не сделала для него». Фред отклонил её предложение. «Не сори деньгами, - сказал он ей строго. – Убери. Возможно, однажды они тебе понадобятся».
«Ну, вот такой он», - печально сказал Дайана.
Тем временем Чико поступил в школу старших классов в Беверли Хиллз. Сестра Дайаны Барбара – Бобби – вышла замуж. У неё родилось двое детей , и она бросила колледж, однако теперь она возобновила свою учёбу в надежде стать доктором. Маргарита (Рита) тоже вышла замуж, родила ребёнка. Она проживала в Северной Каролине, в городе Роли. Фрэд Эрл служил в ВВС, в Техасе. Младший брат Дайаны, Артур, Т- бой, всё ещё оставался в Детройте.
«Эрнестина не особо ездила, однако она и много кто из членов семьи присутствовали на шоу во Фламингеме, а также в Лас-Вегасе, Фрэд - нет», - рассказала Мэйбл Гивенс.
К этому времени Эрнестина совершено ясно ощущала, что Дайана и Берри не поженятся. Она хотела, чтобы у Дайаны был муж, дети, ей нравился Берри, но она знала, что после стольких лет браку не бывать. Она сказала мне: «Послушай, сколько лет прошло? Пять? Я к чему, сколько времени, он думает, будет ждать Дайана? Я считаю, что ей следует найти другого. Я попыталась с ней поговорить на эту тему, но она начала кричать и так разнервничалась, у меня ничего не вышло». Так что, да, Эрнестина определённо пыталась повлиять на Дайану, чтобы та положила конец отношениям с Берри.
«Я хочу семью и я в состоянии заниматься детьми, но я должна сказать, всё, что касается замужества, коту под хвост, - расскажет Дайана в отчаянии в 1970 году, давая интервью. – Я знаю, что не могу иметь детей, не выйдя замуж, даже если это так сейчас распространено. Просто это не по мне, это не сделает мою мать счастливой, а я хочу, чтобы она была счастлива».
«На тот момент времени это единственное, что в жизни расстраивало её , - рассказала Синди Бёрдсонг, кто сама выйдет замуж в мае 1970 года. - Иногда мы обсуждали, кто сколько хочет иметь детей, как здорово иметь семью. Это было важно для неё, и она тосковала по этому. У неё было всё – влияние, слава, деньги – но не было ребёнка, и я думаю, что она была полна решимости иметь детей».
Все первые шесть месяцев 1970 года Дайана и Берри продолжали выяснять отношения, что сводилось к перетягиванию каната. Временами он был очень нетактичным. К примеру, однажды вечером в Нью-Йорке в Вальдорфе-Астории Дайана более часа провела перед зеркалом, старательно накладывая косметику для шоу. Затем она проскользнула в платье от Боба Маки (Боб Маки - американский дизайнер, известный своими костюмами для звезд – прим. перев.). Это было яркое, сверкающее платье с розовыми, красными и оранжевыми перьями и блёстками – перебор, что касается стиля, но в духе Дайаны и Боба Маки. Перед самым выходом на сцену, когда Дайане как никогда нужно было чувствовать уверенность в себе, она предстала перед взором Берри. Он оценивающе посмотрел на неё. «Что это? - сказал он, разглядывая её. – В этом платье ты выглядишь как курица». Слёзы не заставили себя ждать - в эти дни этого было достаточно – она побежала обратно в гримёрку. Разумеется, все остальные в Мотаун были также наказаны: когда Дайана была несчастна, все остальные - тоже. « Лично я думала, что не выживу, их отношения были такими непостоянными, - вспоминала Сузанна де Пассе. – Так это было взрывоопасно».
Между тем во время всей этой неразберихи первый сольный альбом Дайаны, Дайана Росс, продюсорами которого стали Эшфорд и Симпсон, был готов к выпуску. Гарри Лэнгстон отвечал за фотографии для обложек всех ранних альбомов Дайаны, а так же за фотографии для прессы. На обложке своего первого альбома «Дайана Росс», Дайана появилась не в своём стандартном облачении – блёстки, бусы. ниспадающий парик, выбор пал на фото, где она была в обрезанных джинсах, «варёной» футболке, босиком и ела яблоко. Для фотографий Гарри использовал широкоугольный объектив, что исказило изображение – она выглядела ещё более худой, ещё более угловатой. Казалось, ей было лет пятнадцать. Это был необычный, запоминающийся выбор для обложки альбома.
Несколько лет спустя Гарри Лэнгдон рассказал, что этот снимок был сделан, после окончания долгой 12-часовой гламурной сессии. Когда Дайана собиралась уходить и переоделась в свою обычную одежду, он позвал её вновь, чтобы заснять ещё пару снимков в естественной обстановке, просто ради забавы. Она села на пол, откусила яблоко и стала напевать одному из помощников Герри «Дитя любви». В этот момент и была отснята фотография. На ней всё ещё была косметика, нанесённая для сессии, и короткий парик. Вне всяких сомнений, он не собирался использовать эту фотографию ни при каких условиях для официальной цели. Это было снято просто ради шутки. Потом он сделал рекламный плакат в натуральную величину с этой очень необычной фотографией и надписью: «40 миллионов проданных пластинок». Затем он отослал этот макет Берри. Когда посыльный доставил его, Берри не знал, что и думать. Собственно, он не понял, что это, и позвал Гарри к себе домой.
Когда Гарри прибыл в Бел Эйр, Сюзанн де Пасс проводила его в огромную комнату для совещаний. За длинным столом сидело всё руководство Мотаун – все в костюмах, при галстуках. Сюзанн взяла стул, Гарри тоже. Через пятнадцать минут появился Берри в одежде для пробежки, с клюшкой для игры в гольф в руках. Он сел во главе стола и сразу же приступил к делу. «Мы здесь, чтобы обсудить это», - сказал Берри, резко достал макет рекламной афиши Гарри и хлопнул им по столу. Лэнгтон заёрзал. До него вдруг дошло, что все собрались тут из-за него, из-за его сумасшедшего прикола.
«Теперь я хочу знать, - начал Берри, обращаясь к Гарри, - почему после кучи отснятых фотографий Дайаны Росс и денег, которые я потратил, чтобы ты сделал их, ты думаешь, что нужно использовать именно эту. Ведь она выглядит на ней как ребёнок. Ни платья. Ни романтического ореола. Что это?»
Гарри не знал, что делать, но не мог же он, когда все взоры прикованы к нему, просто сказать: «Ну, на самом деле, я послал это фото в шутку. Прикольно, да?» И вдруг неожиданно к нему пришла мысль, и он сказал: «Ну, мистер Берри, она добилась такого успеха с теми, кому чрезвычайно повезло в этом мире, и я подумал, может, она придётся по душе своим? Чёрные живут в бедных районах, и у них нет денег, чтобы увидеть её. Что могут эти люди? Только купить её пластинки. На этом фото она выглядит как одна из общей массы. Она одна из них».
«Она выглядит как одна из них», - согласился Берри. Он передал постер по кругу. Все кивали головой, хотя глядели всё ещё скептически.
«Вот почему, - сказал Гарри в завершение, - я думаю, что нам следует использовать это фото не только для рекламной афиши, но также идля обложки её первого альбома». С этими последними словами он пошёл ва-банк. Он уже и так зашёл слишком далеко с этой неожиданной идеей, так почему бы не пойти до конца?
Наступила длинная пауза – Берри обдумывал слова Гарри, и все ждали его решения. В конечном счёте, он стал соглашаться. «А знаешь что? Это сильная мысль, - сказал он, расплываясь в улыбке. – Поняли? Именно это нужно нам сейчас, - сказал он остальным. – Нам нужен какой-нибудь креатив. Нам нужно мыслить так, как никто никогда не мыслил. Дайана Росс известна своей гламурностью, поэтому люди думают, что на своём первом альбоме в качестве сольной певицы она будет выглядеть как…Дайана Росс. Но нет. Благодаря этому человеку, - сказал Берри и кивнул в сторону Гарри, - на своём первом альбоме она будет выглядеть как…на этом фото. Ни платья. Ничего. Только шорты, футболка, она откусывает фрукт. Послушайте, это гениально».
Проект Гарри обошёл весь стол, и все ответственные работники Мотаун улыбались. «Вот почему, - теперь уже заключил Гарри, - очень странная фотография окажется на обложке первого сольного альбома Дайаны».
В июле вышел второй сингл Дайаны – волнующее исполнение популярной песни Марвина Гея и Тэмми Террелл ‘Ain’t No Mountain High Enough’/ «Нет такой высокой горы». С выходом этой песни будущее сольной карьеры Дайаны представлялось вполне надёжным. Благодаря тексту, переделанному для Дайаны – незабываемым словам «Если буду я тебе нужна, позови» - вкупе с госпелом в кульминационный момент в исполнении устремлённых ввысь мужских и женских голосов песня по праву является классикой популярной музыки. Раз Берри колебался относительно реализа ‘Reach Out and Touch’/ «Протяни руку», он, должно быть, испытывал такие же опасения насчёт ‘Ain’t No Mountain High Enough’ - под такую песню явно не потанцуешь. Однако она попадёт прямо на первую сроку чартов и в результате будет номинироваться на премию Грэмми.
С выходом этой песни Дайана поняла, что её решение оставить группу было мудрым. Теперь, как быть с Берри?
Нет ничего удивительно в том, что Берри был попросту не заинтересован в женитьбе на Дайане. Много лет спустя, в 90-х, он объяснил это так: «Я был её наставником, её менеджером, её боссом. Она была моей протеже, мой артисткой, моей звездой. Мы оба отдавали себе отчёт, что моя роль слишком определена, слишком требовательна, слишком жестка для брака в любви».
Также в 90-е Дайана парировала: «Он был старше меня на 15-ть лет, и он уже побывал в браке, у него было трое детей. Хотя он полностью был сконцентрирован на мне в протяжении всей моей карьеры, я никогда не чувствовала, что он серьёзно относится ко мне как к женщине, как к будущей жене. Я даже не была его девушкой, по крайней мере, он никогда так не называл меня. Всё, что приходило ему в голову, это держать меня под своим крылом».
Каким бы ни был разрыв с Берри, он был чрезвычайно тяжёлым для Дайаны. Одна подруга Дайана по Детройту рассказала:
Летом, в 1970 году, Дайана приехала домой погостить. Я завтракала с ней. Она прямо-таки изменилась. Я спросила её о Берри. «Всё кончено, - сказала она мне. Даже не знаю, что же это было. Годы неслись, мы были так заняты, между нами так и не установилась крепкая связь».
Позже, я увиделась с ней, поскольку я уезжала. Мы обнялись, и когда она отстранилась от меня, я посмотрела в её глаза. В тот момент она поделилась со мной, что она так отчаялась в жизни, иначе и не скажешь.
Перевод Bonikid,
21 апреля 2014
(Убедительная просьба не копировать и не цитировать в виду того, что текст может редактироваться по ходу перевода всей книги, если таковой последует)
[590x584]