[230x350]

   Предыдущая запись: 

http://www.liveinternet.ru/users/bonikid/post315721385/

Заявление о гражданских правах

(3/6)

   Вне всякого сомнения, 1968 был самым жарким годом десятилетия в Штатах. Вопрос о гражданских правах и установка на войну во Вьетнаме служили поводом для всеобщего беспокойства среди населения, а убийства Мартина Лютера Кинга младшего и Роберта Кеннеди придали событиям трагический характер, появилось даже чувство отчаяния, так плачевны были дела. Казалось, вот–вот и Америка взорвётся. Берри Горди и артисты Мотаун невольно оказались втянутыми в этот кризис. Они не могли остаться в стороне в таком важном вопросе. Собственно, принимая во внимание то, как Америка менялась в социальном и политическом отношении, чернокожие публичные люди были практически обязаны проявить своё участие и сделать что-то значимое. Поэтому Берри стал экспериментировать с разными идеями в создании образа Супремес – особенно образа Дайаны – более современного, социально–ответственного. Большей частью эти планы не работали. Хотя Супремес были чрезвычайно популярны, никакие политические идеи реально они не несли. Они сделали всё, что смогли, – как артистки своим всеобщим успехом они ломали барьеры для цветных людей – и это их крупный вклад в культуру. Требовать чего-то большего от них – публичных выступлений и торга с политиками – слишком много.
   Бесспорно, время сыграло важную роль в успехе Супремес. Не попади они в струю, у них могло бы и не быть такой многогранной, коммерчески успешной карьеры. Чернокожие первопроходцы, такие как Билл Робинсон (танцор – прим. перев.), Этель Уотерс (певица – прим. перев.) и Бесси Смит (одна из наиболее известных и влиятельных исполнительниц блюза 1920-30-х годов – прим. перев.) дали американской культуре немало самых лучших эстрадных шоу. При этом, какими бы удивительными ни были их достижения, эти артисты были ограничены в своих возможностях из-за цвета кожи. Из-за невозможности выступать в определённых клубах и районах города многие великие черные артисты 1920-30 годов были преданы забвению. Если бы Жозефина Бейкер не прожила ещё 4 десятка лет после того, как достигла пика в своей карьере, всё это время демонстрируя рискованную манеру выступлений, которая подняла её до жизни, предназначенной для очень богатых, мы бы так и не постигли её тайны мастерства. Берри понимал, что достижения Супремес чётко и ясно говорят за них, и знал, что им посчастливилось оказаться в нужном месте в нужное время. И всё же он стремился привлечь Супремес к определённым политическим кампаниям, просто чтобы показать, что у них есть чувство ответственности за общество, а также чтобы привлечь к себе внимание. К примеру, поскольку семья Горди принимала активное участие в политической жизни Детройта, Берри частенько посылал Супремес выступать с целью сбора средств для Демократической партии.
   В июне 1968 года Берри позвонила вдова Мартина Лютера Кинга, Коретта Скотт Кинг, и попросила его устроить в Атланте концерт в честь Кампании Бедняков. В прошлом Мотаун выпустила немало работ Кинга в записи. Узнав о концерте всего за два дня, Берри отметил ранее запланированные мероприятия theTemptations, Стива Уандера, Глэдис Найт и the Pipsс тем, чтобы они могли принять участие в бенефисе. Гвоздём программы он решил сделать Дайану Росс и Супремес.
   Городской центр Атланты был переполнен зрителями, среди которых были 1 600 человек по пути в Вашингтон из Миссисипи, Алабамы и Южной Джорджии. Это массовое шествие получило название Марш Бедноты. Перед шоу госпожа Кинг презентовала Берри собрание работ в переплёте её покойного мужа , которое лично подписала для него. Также Преподобный Ральф Авернэти, кто являлся президентом Ассоциации Южных Христиан и спонсором Кампании Бедноты, вынес благодарность Берри. По окончанию концерта Берри и Дайана встретились за кулисами с Преподобным Авернэти и сфотографировались. «Я не знаю, чем мы, Супремес, можем помочь, - сказала Дайана священнику. – Я просто хочу хоть чем-то оказать содействие». Он взял её за руки и ответил: «Просто продолжайте быть великими. Каждый раз, когда белый видит вас по телевизору или на концерте и становится вашим поклонником, это уже помогает решению проблем».
   Спустя три недели после убийства доктора Кинга вице-президент Хьюберт Хамфри объявил о том, что баллотируется на пост президента. Под воздействием участия Супремес в Кампании Бедняков в Атланте с Берри связался представитель службы Хамфри и спросил, может ли он оказать поддержку. Берри согласился и поручил это Дайане. В июле 1968 года в Вальдорфе-Астории в Нью-Йорке для Дайаны и Хьюберта Хамфри была устроена большая пресс- конференция, которая прошла не лучшим образом. Дайана попросту была не готова к вопросам, которыми её засыпали журналисты о позиции Хамфри во внешней политике во Вьтнаме и внутренней, что касаемо гражданских прав. Она справилась … но с большим трудом. Дайана была разочарована тем, что Берри поставил её в столь дискредитирующее положение перед прессой, и он фактически принёс ей извинения. Он знал, что это было ей не по уму, и это было последний раз, когда он дал добро, чтобы она поддерживала кандидата в каких бы то ни было выборах.
   Осенью 1968 года, спустя месяц после пресс- конференции с Хамфри, Супремес отправились в ещё один тур по Югу. Как-то вечером, после концерта, все билеты на который были проданы, Дайана и гастрольный менеджер Шелли Бергер зашли в пиццерию. И пока Бергер делал заказ, Дайана подошла к музыкальному автомату, чтобы посмотреть, есть ли что-нибудь из песен в её исполнении. Она стояла себе, никого не трогала, думая о своём, как вдруг раздался окрик: «Эй, черномазая».
   Сначала – тишина.
  Дайана рывком обернулась. За столом сидела кучка белых и ухмылялась. Она даже не могла понять, что такое в самом деле было сказано. Первая реакция – страх, но на его смену тут же пришло другое чувство – гнев. Вне сомнения её сознание затопил совет матери после смерти кузины Вирджинии Рутт и ужасного убийства Эммита Тилла, но тот факт, что к ней проявили такое неуважение – как она позже расскажет – вызвал в ней нечто, что просто заклокотало в ней, такую ярость, какой она прежде не знала, если такая вообще существует. Со сверкающими глазами она направилась к столику. Шелли Бергер, будучи белым, схватил её за руку. «Чёрт возьми, Даян, пошли отсюда. Живо!»
   «Минутку, дай я - » - запротестовала было она.
   «Нет. Этого не стоит делать. Просто уйдём»
    «Не сегодня - завтра – только погодите!»- заявила она.
   Перед тем как уйти, Дайана снова кинула долгий взгляд на своих обидчиков. Она повернулась к двери и только хотела выйти, как опять раздался сердитый голос: «Я здесь, черномазая!» На какое-то мгновение она остановилась, словно хотела развернуться и вступить в стычку. Между тем подняла с достоинством голову и покинула помещение.
   Оглядываясь сегодня назад, возможно, это и наивно – в 1968 году в самом сердце Юга чёрная женщина зашла в людный ресторан, где находилась группа белых людей, не подумав о возможном конфликте. Впрочем Дайана только что успешно выступила перед публикой, объединённой в одно целое, ей аплодировали и чёрные и белые. Должно быть, она посчитала, что в некотором смысле изолирована от опасности. Однако образ, созданный ею на сцене, был лишь образом. Мир обожал не тощую девчонку с короткой натуральной причёской Афро, а женщину в расшитом стразами платье с шелковистыми прямыми чёрными волосами – париком. Даже если она знала, что большая часть мира относилась к ней благосклонно, она также знала, что «Дайана Росс» отчасти дымовая завеса. Многие говорят, что шоу бизнес вызывает особую форму неуверенности, и Дайана, будучи чёрной женщиной, кто вырвалась вперёд благодаря небывалой карьере в условиях расовых разногласий в Америке, могла бы столкнуться с серьёзной проблемой. Ей приходилось выступать, словно все на планете любят её, но в глубине души она знала, что это не так – далеко не так.
   Несколько недель спустя, в ноябре, Дайана Росс и Супремес отправились на гастроли по Европе – Лондон, Стокгольм, Копенгаген, Мальмо (третий по величине город Швеции – прим. перев.), Брюссель. По причине своего графика работы в Штатах Берри мог сопровождать группу лишь часть тура. Чтобы возглавить команду Мотаун из тридцати человек были направлены Шелли Бергер и Сюзанн де Пасс, новый доверенный помощник Берри по творческой части, нанятый на работу в результате дружбы с Синди Бёрдсонг. Труппа прибыла в Лондон 21 ноября 1968 года, как раз к репетиции представления по королевскому указу/ Royal Command performance at the London Palladium( представление, на котором присутствуют монархи – прим. перев.) в театре Лондон Палладиум (считается одним из наиболее известных театров столицы Великобритании – прим. перев.) , что должно было состояться в тот же вечер. Мать Королева, принцесса Маргарет, лорд Сноудон, Принц Чарльз и принцесса Анна - присутствовали все монаршие особы.
   Шоу началось. Дайана с микрофоном шла по центральному проходу, любезно обменилась рукопожатиями со зрителями и исполняла первую композицию Ричарда Роджерса, написанную в 1929 году, «С песней в своём сердце» ( эта песня служила лейтмотивом в творчестве певицы Джейн Фроман в 1940-х , однако приобрела популярность благодаря Пери Комо [американский певец и телезвезда 1940-1950-х, лауреат премии «Грэмми» 1958 года, получивший большую известность благодаря своему мягкому и проникновенному баритону – прим. перев.]) Когда Дайана поднималась на сцену по лестнице, к ней присоединились Мэри и Синди. Все три юные женщины были само целомудрие и в тоже время выглядели очень чувственно, волнующе. На них были изысканные инкрустированные жемчугом бледно-розовые платья, почти белые, которые в свете прожекторов стали переливаться и мерцать. Хотя платья были закрытыми, с длинным рукавом, они подчёркивали каждую линию тела. Элегантные высокие причёски. Серьги хоть и большие, но не лишенные вкуса. Можно даже сказать, что выглядели девушки совершенно по-королевски.
   Если поначалу Дайана и Супремес немного нервничали, то благодаря одобрительной реакции публики после каждой песни, вошедшей в попурри, которым был открыт концерт, с волнением удалось справиться. Также в попурри вошли ‘Stranger in Paradise’ (from Kismet)/ «Чужой в раю» Тони Беннета (из мюзикла «Кисмет»/ «Судьба»),‘Wonderful, Wonderful’/ «Удивительно, изумительно» ДжонниМэтиса, ‘Unchained Melody’/ «Ставшая свободной мелодия» дуэтаthe Righteous Brothers и ещё одна песня Пери Комо ‘Without a Song’/ «Безпесни». Все песни были взяты из альбома I Hear a Symphony/ «Я слышу симфонию» и, казалось, как-то согласовались друг с другом – по большей части благодаря гениальности Гила Аски. На начальном этапе всё шло без сучка и задоринки.
   В середине последнего номера ‘Somewhere’/ «Где-то» музыка начала играть тише. Свет стал нежно- голубым. Дайана вышла вперёд, покинула сцену и встала напротив королевской ложи. Она начала, медленно и не спеша, произносить монолог. Тот самый, что не задался у неё в шоу «Сегодня вечером» годом ранее.
   «Да, есть место для каждого из нас, и мы должны попытаться отыскать дорогу туда, где любовь, словно страсть, что сжигает огнём. Пусть в своих усилиях мы будем так же тверды, как Мартин Лютер Кинг, у кого была мечта, что все Божьи дети, черные и белые, евреи и язычники, протестанты и католики, смогут взяться за руки и запеть слова великого старого духовного гимна. Свободны наконец! - восклицала она, её голос был полон эмоций. Она продолжала смотреть на королевскую ложу и повторила: Свободны наконец!» Она протянула руки к Королеве Матери, словно в мольбе. Теперь уже слёзы текли у неё по лицу. «Великий Господь Всемогущий, - сказала Дайана, её голос дрожал, она ничего не могла с собой поделать. – Свободны наконец!»
   Она продолжила песню и всё смотрела на королевскую ложу. Потом взяла микрофон, поднесла его к губам и пропела последние ноты, наклоняясь назад, как только могла. Когда музыка перестала играть, Дайана распростёрла руки и склонила голову. Сцена погрузилась в темноту.
    Оглушительные аплодисменты. Мэри и Синди снова и снова кланялись и улыбались в благодарность. А Дайана отошла назад, практически пошатнулась. Её голова по-прежнему была опущена, волосы закрывали глаза. И она стала снова петь. При этом она пела с таким напряжением, что, когда она опять повернула голову к королевской ложе, на её шее были хорошо видны вены. «Как-то! Когда-нибудь Где---то!»
    Руки воздеты. Голова опущена. И снова сцена погрузилась в темноту. Идеальный драматический жест – в трех экземплярах.
   Традиционно августейшие особы учтивы, но сдержанны на таких выступлениях. Однако на этот раз Королева Мать не только тепло аплодировала, она была первой, кто сделал это стоя. Другие члены королевской семьи также аплодировали. Овации продолжались две минуты. Те, кто считают, что британцы неэмоциональны и замкнуты в себе, пересмотрят своё мнение тем вечером. «Это я не забуду никогда, - рассказал Гил Аски, дирижёр группы. – Это было настолько ярко, до такой степени волнующе, так вдохновляюще. Я всё щипал себя. Ну надо же».
   Позже на приёме Королева Мать пожимала руки всему составу исполнителей, перекидываясь с ними несколькими словами о том о сём. Когда подошла очередь Дайаны, она задержалась дольше обычного. 68-летняя бывшая королева Англии и 24-летняя исполнительница из многоквартирки в Детройте пожали друг другу руки, их взгляды встретились. Обе улыбались. Казалось, никаких слов не требовалось.

[300x65]

Перевод Bonikid,
 12 марта 2014

(Убедительная просьба не копировать и не цитировать в виду того, что текст может редактироваться по ходу перевода всей книги, если таковой последует)