среди всех колыбельных единственно верные те,
после которых я засыпаю мертвецким сном,
не различая, какое из двух сопряженных тел
лежит в основе меня, и какая из двух основ
моим является телом. твой голос тих;
с выдохом он становится ниже почти на тон.
лежим на краю морфеевой пропасти -
укрыты шелками, ласками, темнотой,
густой, как похлёбка рыбацкая, только в ней
вместо морских - настоящие звёзды. вот
среди от ресниц моих замысловатых теней
большой медведь мерцающей глыбой плывёт.
а я улыбаюсь, а я не боюсь ничуть
громадины этой и помню уже с трудом,
как одной рукой взять за холку его хочу,
а другой твои бёдра скрепляю с моим животом.