Этот случай, произошедший в Кремле на приеме, посвященному полету первого человека в космос. Никита Хрущев пригласил на прием Патриарха Алексия I. На заседании первый секретарь КПСС в своей речи важное место уделил пропаганде атеизма, после чего была предоставлена возможность Святейшему Патриарху каким-то образом ответить на сделанные перед тем возражения. Патриарх, человек тонкий и деликатный, стал расспрашивать Гагарина о его состоянии во время полёта. Тот, конечно, описывал состояние невесомости, и тут Патриарх заметил, что тело, подчиняясь законам физики, грубо говоря, болталось в пространстве, а душа, не подчиняющаяся никаким материальным законам, оставалась на месте. Так, в противоположность материалистической доктрине Его Святейшество показал, что духовное выше материального.Но эта тонкая защита Патриарха от нападок была прервана неожиданным простым доказательством несостоятельности атеистической пропаганды в России. Одна женщина подошла к Его Святейшеству и взяла у него благословение. Сейчас в этом не нашли бы ничего удивительного. А тогда это прозвучало громом среди ясного неба. Кто такая? Кто её сюда допустил? Оказалось, что её, при всём желании, не допустить было невозможно. Потому что она пришла сюда на праздник своего сына. Это была мать первого космонавта Юрия Гагарина. Так простая женщина показала государственным вождям бесплодность их усилий в борьбе с Церковью.
На маминых руках держится все. И космонавты и первые секретари и патриархи.
Два великих человека.
Между тем, утверждает В. Петров, Гагарин был человеком верующим, как и его родители. Следует вспомнить один случай, произошедший в Кремле на приеме, посвященному полету первого человека в космос. Никита Хрущев пригласил на прием Патриарха Алексия I. На заседании первый секретарь КПСС в своей речи важное место уделил пропаганде атеизма, после чего была предоставлена возможность Святейшему Патриарху каким-то образом ответить на сделанные перед тем возражения. Патриарх, человек тонкий и деликатный, стал расспрашивать Гагарина о его состоянии во время полёта. Тот, конечно, описывал состояние невесомости, и тут Патриарх заметил, что тело, подчиняясь законам физики, грубо говоря, болталось в пространстве, а душа, не подчиняющаяся никаким материальным законам, оставалась на месте. Так, в противоположность материалистической доктрине Его Святейшество показал, что духовное выше материального.
Но эта тонкая защита Патриарха от нападок воинствующих богопротивников была прервана неожиданным простым доказательством несостоятельности атеистической пропаганды в России. Одна женщина подошла к Его Святейшеству и взяла у него благословение. Сейчас в этом не нашли бы ничего удивительного. А тогда это прозвучало громом среди ясного неба. Кто такая? Кто её сюда допустил? Оказалось, что её, при всём желании, не допустить было невозможно. Потому что она пришла сюда на праздник своего сына. Это была мать первого космонавта Юрия Гагарина. Так простая женщина показала государственным вождям бесплодность их усилий в борьбе с Церковью.
Святая родилась 11 июня 1926 года в деревне Карпово Смоленской губернии. Слабенькую от рождения девочку крестили на следующий же день именем Феодосия. А брат-близнец малышки не выжил.
В Великую Отечественную войну семья разъехалась, оставив больную Феодосию одну умирать в опустевшем доме. Старица вспоминала: «Я была тогда маленькая, под сарай залезу или в сено закопаюсь. Мучилась, ползала на морозе одинокая, никого рядом не было. Сидела и в воде, и в холоде. В снегу выкопаю ямку, комочком лягу, под лицо руку положу, так и спала. На мне все сотлело, тело было заскорузлое. Грязную воду пила, снежок кушала: чистенького снежка цапну в ручку и в рот. А кто хлеба даст, то он замерзнет, не укусишь. А летом траву, цветочки ела».
Старица усердно молилась за всех людей, за Москву, за Россию. О Москве она говорила: «Москва — город святой, отсюда православным нельзя уезжать… Россия никогда не погибнет! Ее Господь просветит, и она опять будет Россия как Россия».
18 июня 1993 года, в половине двенадцатого ночи, схимонахиня Макария мирно скончалась в своей постели. Последние слова Макарии были таковы: «Поститесь, молитесь, в этом спасение…»