Боль стала привычным чувством. Вереница бессмысленных дней, где каждая минута наполнена телесными муками. Великое создание, влачащее столь жалкое существование. От старости, болезней и одиночества. Закрываю глаза в надежде уснуть. Улизнуть. Избежать этой пытки.
Меня разбудила духота. Было сложно дышать, воздух стал плотным и
вязким. Я раскрыл глаза и зажмурился вновь. Вокруг было ярко. Я пошевелился, хвост прочесал по сухой, выжженной земле, подняв облако пыли. Открыл глаза. Насколько хватало зрения, простиралась
безжизненная пустыня. Я медленно встал и поплелся вперед. Не знаю сколько я так шел. Жажда начала мучить меня. Жажда. Желание. Сильное, как никогда за последнее время. Впереди, совсем недалеко от меня, что-то засеребрилось. Я ускорил шаг. Вода.
Склонившись, я с секунду смотрел на свое отражение. На то, во что я превратился. Мотнув головой, словно отгоняя дурное видение, я сделал глоток. Сладкая прохлада скользнула по языку и вниз в горло, забирая с собой боль, божественное ощущение. Но лишь на мгновение. Я наклонился за новым глотком, еще и еще. Но будто пил воздух. Я, недоумевая, смотрел, как круги бегут по воде, и вновь появляется жидкое зеркало. На меня смотрел изможденный старый дракон. Боль усилилась от этого секундного облегчения. Она вернулась и взялась за мои тело и душу с удвоенной силой. «За что?» хриплый рык – всё, на что я был способен. «Найди поляну солнца, испей из озера, исцели свои
раны». Этот голос ласкал, переливался и нежно звенел. Этот голос вернул меня обратно.
Я резко раскрыл глаза и вскочил, осматриваясь. Всё та же опушка, где я уснул. Лес. Зеленая листва вокруг шумела, как и прежде. Мираж растворился. Но у меня была цель. Я должен найти то место. Только не знаю как. И я просто побрел вперед. Там, где можно было пройти. Вперед, не останавливаясь. С наступлением ночи я устраивался на ночлег. С восходом продолжал свой путь. Я шел туда, где встает солнце. Не знаю, сколько дней и ночей. Силы начали покидать меня. Я свернул с дороги в лесок, тянущийся вдоль. И сразу вышел на тропу. Так брел до наступления темноты. Деревья начали редеть, и я оказался на поляне, лунный свет тускло освещал ее, выхватывая из мрака небольшое озеро. Сердце забилось быстрее, «неужели оно?» Но я не дошел, остатки былой мощи
подвели меня. Покинули тело. Меня будто кто-то проглатывал. Все стихло. Звонкий смех и плеск. Раскрыв глаза, я увидел всё ту же поляну, залитую лунным светом, только на противоположном краю озера сидело хрупкое создание, фарфор кожи матово светился при луне, облако золотых волос искрилось, глаза сверкали и манили к себе. Моргнул. Одинокий
одуванчик и тихая гладь озера. Ничего более.
Я медленно подполз к воде и, тяжело склонив голову, сделал глоток. Боль моментально стихла. Я зажмурился, ожидая ее возвращения, но этого не последовало. Тогда я стал жадно пить. Каждый глоток был великолепен, сладок, прохладен и целителен. Я пил долго, и даже смех стих, но я не смел поднять головы. Последний глоток был сделан. Я в наслаждении закрыл глаза и повалился на землю.
Яркое полуденное солнце пригревало. Я так долго проспал, совсем без сновидений. Открыв глаза, я взглянул на озеро. Оно опустело. На том краю что-то было. Я поднялся и направился туда, где ночью рос одуванчик.
Боли больше не было. Сердце стучало. Желание жизни кипело в крови. Остановившись, я склонился, чтобы лучше рассмотреть, лежащее на земле. Сердце моментально замерло. Пепельно-серая кожа больше не светилась, облако волос побелело, а вместо искрящихся, на меня смотрели
невидящим взглядом глаза, подернутые молочно-белым туманом…