В первые годы Перестройки, когда стали открываться библиотечные фонды и в относительно свободном доступе появилась литература, освещающая вопросы психологии, мне в руки попалась какая-то книжечка изданная накануне Революции. В ней автор рассматривал, говоря современным языком, психологию страха, анализируя причины его возникновения, начиная с самых ранних лет ребенка. Забавно было читать догадки автора-врача о том, как на психику лежащего в колыбели маленького человека действует любой бытовой шум и гулкие громовые раскаты, громкое хлопанье ставнями окон и дверей во время грозы, окрики и топот. Все эти звуки, услышанные ребенком, всполохи молний на тёмном небе, испуганные лица бегающей прислуги, страшные рассказы, услышанные от нянек, все это глубоко запечатлевается в его подсознании, создавая сильные эмоциональные переживания, со временем выразившись какой-либо фобией. Кроме того, автор отмечал, и это небезынтересно, что страхи способны переживать не все дети…

У автора присутствовало несколько наивное рассмотрение причин страха, и это на перекрестке эпох, когда уже через несколько месяцев грозовые раскаты сменились военной канонадой, практически не прекращающейся до середины XX века.

В то же время страх, в каких-то проявлениях, изменил свою анимальность на социальность, расставив акценты на совершенно других вещах. Обращаясь к прошлому веку следует вспомнить, что один из наиболее ярких страхов ребенка, был связан с переживаниями оказаться отвергнутым коллективом. Еще несколько десятилетий назад быть не принятым в октябрята, пионеры, комсомольцы могло быть сравнимо с неадаптацией в группе, обществе, где человек старался затеряться в массе себе подобных, не став белой вороной, на которую будут устремлены взоры окружающих.

Сегодня, со сменой поколений, исторических циклов, во времена сильнейших психологических изменений личности, возникает обратный эффект. Современный человек, определенного типа, не только избегает общества, изолируя себя от него, становясь индивидуалистом, но погружая это чувство в своеобразную интеллектуальную перегонку, доводит его до рационализаций, усматривая в нем некоторые выгоды. Так например признание «Я боюсь людей»и чувства ему сопутствующие могут выражаться в нежелании совершать ту или иную деятельность. Мало кто задумывается об истинных причинах подобной паники, корень которой нужно искать в детстве.

Страх, в той или иной мере, присущ всем, однако есть один тип людей, для которых чувство испуга является природным и даже запрограммированным. В Системно-векторной психологии таких людей называют зрительными благодаря наличию зрительного вектора.

Для любого человека самым большим риском может оказаться потеря или утрата, которая трактуется как отделение чего-то или кого-то безвозвратно. Очень часто она связана с кончиной. В природной программе людей со зрительным вектором заложен страх смерти в удвоенном смысле.

Если обратиться к видовой роли древнего зрительного человека, то его задачей являлось наблюдение за саванной. От того, как быстро глаза дневной охранницы стаи разглядят и опознают передвижение хищников или врагов, а затем в состоянии испуга будут выделены феромоны страха, предупреждающие об опасности, зависела жизнь всех и ее лично.

В противном случае она сама становилась жертвой либо диких животных, либо своей же стаи, не прощавшей ей ее промаха. Таким образом, длительность устойчивого положения страха, определяемое словом «боязнь», прочно усваивалось подсознанием зрительника, проявляясь все теми же состояниями 50 тыс. лет спустя.

В современном обществе механизмом закрепления боязни может послужить неправильное воспитание ребенка в виде настоятельного желания со стороны родителей любым способом развить в нем храбрость или запугивания ради послушания.

Маленький человек еще не разделяет где правда, а где ложь, во всем полагаясь и доверяя взрослым, которые, часто сами будучи носителями страхов, проецируют их на собственных детей, развивая в них потребность в эмоциональной подпитке, со временем перерастающей в аффективные раскачки страхом для получения нужной эйфории, вызывающей кратковременное сбалансирование биохимии головного мозга.

Способы запугивания могут быть самыми различными, начинания от чтения детям на ночь сказок, которые у всех народов, за редчайшим исключением, сюжетно построены на убийстве и каннибализме. Следующим этапом застращивания становится ответственность, которую «каждый несет перед Богом». Желая заполучить Его любовь и расположение, ребенка с детских лет начинают приучать к всевидящему Оку Господа, от которого не укрыться - «Боженька видит все!» Такой родительский терроризм не способствует взращиванию эмоционально устойчивого человека из маленького зрительного ребенка, у которого и без того «глаза на мокром месте», а «душа в пятках». Скорее наоборот, не позволяя правильно развиваться, удерживает его в архетипичной капсуле, любой выход из которой всегда находится на пике истерики.

На этом страхе и запугивании построены основные христианские религии, так притягивающие зрительников своими запретами и паническими раскачками. Постепенно понятие «бояться Бога» распространяется на любую жизненную ситуацию, вызывая у зрительных людей нескончаемое оцепенение и неспособность самостоятельно, без оглядки, решать любые житейские вопросы, тем самым все больше и больше загоняя себя в тупик безысходности.

Этим положением охотно пользуются различные конфессии и секты, обычно пополняемые за счет зрительных или звуковых людей, находящихся в состояниях поиска истины. Встречая в душах верующих отклики и зная на какие «болевые точки» воздействовать, они умело приводят их к еще одной форме социофобии - страху перед Богом и опасением неправильного поведением влекущем за собой нарушение божественной заповеди.

Уход в религию приводит к постепенно образующемуся социальному вакууму, формируемой боязни окружающего мира, вызванной общественной изоляцией, боязнью людей, живущих рядом, которые замечая что-то не ладное, могут позволить себе вмешаться в ход их жизни и даже веры.

Иногда у человека возникает понимание происходящей катастрофы. Тогда он, подталкиваемый собственным желанием или другими людьми, пытается избавиться от подобной зависимости, но ему, как правило, не в состоянии помочь ни один психолог, чьи сеансы способны снять спазм страха лишь на короткое время. А потом снова кошмары или бессонница, размышления о своей «неправедной жизни» - до следующей встречи с психотерапевтом и так год за годом.

Проявление вышеназванных страхов, абстрагирование от коммуникативности со средой обитания приводит к тому, что человек замыкается, боится жизни. Подсознательно у него таким образом выражается страх перед будущим, образуя широкомасштабную зависимость от того, что он хотел бы вернуть или сохранить из прошлого.

Очень часто кажущаяся прочность и устойчивость существования способствует притуплению ощущений. Навыки приспособления к возникновению неожиданных перемен ослабевают. Эмоции страха дремлют до поры, ярко вспыхивая при малейшей дестабилизации. Любые, даже самые незначительные негативные изменения способны вызвать панику и ужас перед будущим, которые зрительники, согласно своей природной склонности к преувеличению, готовы возвести в пятикратную степень.

Кроме того страх, как социальная фобия, искусственно нагнетается Средствами Массовой Информации, позволяя манипулировать психическим состоянием населения. Давно известно, чем больше катастроф, тем интенсивней привязан зритель к информационному источнику. Условно все население Планеты можно разделить на две неравные части. Одна из них – меньшая - фабрикует негативные новости и, пугаясь сама, запугивает другую. Как в древней саванне одна зрительная самка покрывала всю территорию стаи своей эмоцией страха, так сейчас масс-медиа, концентрация все тех же зрительников, генерирует эмоцию страха у всего населения через ТВ-трансляцию.

И, разумеется, особенно восприимчивы к подобного рода воздействию все те же зрительники по другую сторону экрана, нуждающиеся в чувственных всплесках с резкими отклонениями от средневзвешенного эмоционального фона. Плохо развитые зрительные люди, заполучившие с детства от своих родителей «якоря страха», несут их в своем подсознательном всю жизнь, позволяя им там не только существовать, но и разрастаться, подпитываясь «жизненными историями» в виде разборок, катастроф, аварий, несчастных случаев и прочего негатива, который подсовывает ТВ.

Потребление всего этого негатива, способствует временному закрытию зияющих пустОт, требующих наполнения через эмоциональные приливы, благодаря которым зрительные люди получают кратковременное наслаждение, вызывающее недолговременное удовлетворение и покой. Вероятно, его можно сравнить с внутренним наркотиком быстротечного действия, «употребление» которого раз за разом приводит к зависимости на эмоциональном уровне. Со временем поиски раскачек все больше и больше становятся целью и смыслом жизни. И как любой человек с зависимостью, зрительник становится заложником своих эмоциональных состояний, порой не осознавая опасности, приводящей к непредсказуемым действиям и поступкам, напоминая красочного мотылька летящего на пламя.

У некоторых из них страх может быть выражен своего рода ложной заботой о ком-то, что на самом деле отображается обычной нехваткой любви и страхом остаться в одиночестве. Подобное проявление сверхзаботы скорее всего приведет к разрыву эмоциональных связей с близкими.

Разгул эмоций в панических состояниях иногда может проявляться и в виде отказа от какой-то конкретной деятельности и выражаться, в виде страха работы. Часто такая позиция позволяют людям без зазрения совести использовать свое окружение - близких, друзей, родственников, перекладывая на них ответственность за собственную беспомощность.

Страхи, проявляясь социальной фобией, становятся серьезным препятствием для нормального существования человека, отравляя его жизнь, не давая возможности полноценно использовать свое личное пространство. Определение страхов, выявление их причин через понимание собственной роли и места в жизни – этому уделяется много внимания на занятиях по Системно-векторной психологии Юрия Бурлана. Хотите понять ваши страхи? Ждем вас на бесплатных вводных лекциях.

 

Статья написана по материалам лекций по Системно-векторной психологии Юрия Бурлана.

 

Lana Frontzek, туристический служащий

 

Написал   позавчера, обновлено позавчера