В Западной Европе современные любители приключений ищут встреч с призраками под сводами старых замков мрачно возвышающихся над вересковыми пустошами или же во дворцах гордо стоящих на неприступных скалах. Главные же обиды призраков - коварство неблагодарных наследников. У нас же и призраки радеют прежде всего за честь и справедливость, а встречаются на обыкновенных болотах под сводами ночного неба.
Менее часа езды от Москвы по прямому шоссе, рассекающему старые мрачные ельники, и можно попасть в долину, где наши предки почти три столетия отмечали появление призраков.
Начало этой истории относится к концу ХVII века. Неожиданная смерть царя Федора Алексеевича Романова [умер 27 апреля (7 мая) 1682 года в возрасте 22 лет] вызвала ожесточенную борьбу за власть между Милославскими, родней первой жены Алексея Михайловича, и Нарышкиными, представлявшими интересы второй жены царя и ее малолетнего сына Петра. В эту борьбу оказались втянутыми московские стрельцы и возглавшие их князья Хованские.
Стрельцы, говоря современным языком, были потомственными кадровыми военными. Они проживали в своих домах с семьями, но слободы их не отличались зажиточностью. Ведь основные кормильцы были всегда на государьевой работе и зависели от зарплаты. А выплату денег постоянно задерживали, и в бунтах стрельцов главным требованием была выплата долгов по зарплате. Их особенно раздражала новая мода строительства роскошных теремов из красного и белого кирпича, получивших спустя века название «московское барокко».
В государевой казне денег было маловато, и старый князь Иван Андреевич Хованский предложил брать налог с бояр на содержание стрельцов, что не вызвало у бояр радости. Боярин Иван Михайлович Милославский вместе с И.А.Хованским возглавлял движение стрельцов против Нарышкиных. Однако его целью было сохранение власти при главенстве царевны Софьи Алексеевны Романовой [период правления царевны Софьи 1682–1689].
Приверженность к старым обычаям объединяла стрельцов с Милославскими, но доверяли они только старому князю Хованскому. Он пугал москвичей, что при Нарышкиных «... Москва пропадет, веру православную искоренят... Теперь пусть Бог благославит защищать отечество наше: не то что с саблями и ножами, зубами надобно кусаться...»
Царевна Софья умело использовала влияние Хованских на стрельцов для борьбы с Петром. Однако И.М.Милославский, чувствуя, что теряет доверие стрельцов, решил оговорить своего соперника старого князя Ивана Андреевича Хованского. Он написал письмо государям Петру и Ивану, что Хованские де имеют злодейский умысел обагрить руки царской кровью, умертвить патриарха и всех бояр, а молодого князя Андрея Хованского посадить на престол.
Сами Хованские о письме не знали и поэтому с радостью приняли торжественное приглашение на празднование именин царевны Софьи в селе Воздвиженском, что находится на старой дороге к Сергиеву Посаду. Село стоит на возвышенности над рекой Пажой ниже городка Радонеж.
Там были благоустроенные палаты для царской семьи, любившей совершать паломничество ко гробу Сергия Радонежского. Старого князя схватили по пути на празднование в селе Пушкино. Его и сына Андрея сразу же возвели на деревянный помост, сооруженный у села Воздвиженское.
Думный дьяк Фёдор Леонтьевич Шакловитый [середина 1640-х - «казнен смертию» 11 октября (21 октября) 1689 года] быстро зачитал приговор, в котором Хованские обвинялись в потачке наглому невежеству стрельцов, в неповиновении царским указам, было зачитано и подметное письмо, в котором они грозились убить царей и бояр. Толпа разгневанных бояр окружала помост. Они знали о замысле старого князя брать с них налог в пользу стрельцов, и для них было сподручнее лишить головы старого смутьяна, чем расстаться со своими деньгами.
«Господа бояре, - попытался ответить на все эти наветы старый Хованский, - извольте выслушать: кто был настоящий заводчик бунта стрелецкого. От кого он умышлен и учинен. Донесите их царским величествам, чтобы нам с ними дали очные ставки, а так скоро и безвинно нас бы не казнили...».
Боярин Милославский, более других боявшийся разоблачений, сообщил об этой просьбе царевне Софье. И тот час был получен приказ немедленно отрубить головы Хованским [казнены 17(27) сентября 1682], а тела их не придавать земле, а затоптать у гати у села Голыгина, что было поблизости от места казни. Софья спешила уничтожить свидетелей своего заговора и даже утопить в болотных топях следы своих былых сподвижников на земле.
Вот как описывает дальнейшие события В.П.Семенов в книге «Россия. Полное географическое описание нашего отечества», т. I, СПб., 1899:
«Событие это так врезалось в память местных жителей, что они утверждали, что будто в глухую полночь они слышат под Галыгинской гатью стоны князей Хованских, а то по временам выходят на гать тени казненных, умоляя прохожих свидетельствовать перед судом Божьим на клевретов царевны Софьи, и что при этом князь Иван низко кланяется прохожим, снимая перед ними свою голову как шапку».
Наш современник, известный знаток каменного зодчества, М.А.Ильин [1903-1981], подробно описывая сохранившиеся строения в селе Воздвиженском, замечает, что под Голыгиным выходят на дорогу отец и сын Хованские и просят передать матушке Москве, что безвинно они убиты.
Десятки экскурсий проезжают мимо этих мест, и взгляды путешествующих почти не задерживаются на широкой долине с небольшой речушкой Пажей, которая ниже вливается в Ворю.
Летом здесь пасется скот, а часть склонов уже освоена неутомимыми садоводами. И трудно представить себе среди этой мирной тишины мрачные картины прошлого.
Беспокойство Хованских было не столько за себя, сколько за стрельцов. Ведь только князь Иван Андреевич мог вывести их из под гнева набиравшего силу Петра, и тогда не было бы в Москве страшных стрелецких казней, а Россия не потеряла бы своих потомственных воинов, требовавших зарплату за свои труды.
Наши видные историки Н.М.Карамзин, Н.И.Костомаров сочувственно относились к князьям Хованским. Возможно, возведение здесь креста было бы свидетельством памяти потомков о невинно убиенных.
Валерия Ильинична Турманина
12 февраля 2001 года