ТЯЖЕЛАЯ СУДЬБА ДУШИ ПОСЛЕ СМЕРТИ - ЗА ВСЕ ПРИДЕТСЯ ОТВЕТИТЬ
Новиков Л.Б., Апатиты 2010 г.
Существование души после смерти человека и загробный суд над ней волновал людей с древнейших времен. Наиболее стройную систему посмертной жизни разработали жрецы Древнего Египта.
По представлению египтян [79], человек считался бессмертным. Он не воплощал в себе отдельного божества или его свойства. Однако настоящая, истинная жизнь человека начиналась лишь после его смерти. Только путем телесной смерти человек "достигал полноты божественного существования". Отсюда вытекало учение, что тело, как воплощение личного начала, следует сохранять даже тогда, когда из него ушла жизнь и душа, что его нужно бальзамировать, чтобы предохранить от тления, и что от всяких внешних влияний или от посягательства человеческой руки его нужно заботливо хранить в холодных, недоступных разрушению, священных гробницах. Как человеческое тело, так и тела священных животных должны быть избавлены от их естественной участи, т.е. разложения, ибо от сохранности тела зависело действительное существование души. Отсюда вытекал столь застывший на многие тысячелетия культ смерти, превративший всю долину Нила в грандиозный склеп. Отсюда происходило и опасение за судьбу души после свершённого ею жизненного пути и непрестанная забота о ней. Отсюда проистекала и трогательная верность усопшим.
Египтяне знали [87], что жизнь на земле коротка, а загробное существование будет долгим. Поэтому им казалось вполне разумным потратить короткий отрезок земной жизни на подготовку своих постоянных жилищ после жизни, где их души (Ху) будут пребывать в течение вечности. Близкий по значению к слову "душа" в Египте существовал еще один термин - Ба, который входил в число пяти элементов, составляющих человеческое существо. Ба присутствовало при взвешивании сердца его владельца после смерти. Оно изображалось в образе птицы с человеческой головой, летающей между двумя мирами – земным и потусторонним. Физическое тело человека обозначалось термином Сах. Сах формировало триаду с Ка и Ху, где Ка - жизненная сила или дух живого человека, который после физической смерти материального тела продолжал жить внутри гробницы, проходя через "ложную дверь" в часовни для получения подношений (иероглифом Ка были две поднятые руки). В сценах рождения царей, запечатленных на стенах гробниц, царственный младенец представлялся двумя фигурами - видимым телом и его невидимым "двойником". Ка начинало свое существование на земле при рождении физического тела и продолжало жить после его смерти. Тень человека была проявлением его Ка и обозначалась как Шу, входила в триаду с Ба и Сах. Сах являлось термином для обозначения мумии человека. Египтяне также выделяли Ах, связующее звено между живым человеком и солнцем; Ха, бесплотную, независимую сущность, которая проистекает от энергии владельца и не зависит от тела (в отличие от Ка, который нуждался в физической форме); Аб - один из пяти элементов, формирующих человеческое существо, который рассматривался как аспект солнца, связующее звено между человеком и сияющей жизненной силой. Оно оставляло тело после смерти, чтобы присоединиться к околополюсным звездам. В Гелиополе Аб изображался в виде хохлатого ибиса. В египетской мифологии Аб отождествлялось с "духом" сердца, который символизировал волю и желания индивидуума.
Согласно вероучению жрецов Египта [151], материальное тело человека (на древнеегипетском оно обозначалось термином Сах) является лишь малой частью того, что на самом деле представляет весь человек. Главное предназначение Сах было входить в соприкосновение и взаимодействие с вещественным, материальным миром, жить и действовать в нем. Для этого тело снабжено кожей, нервами, органами чувств, мышцами, сухожилиями, кровеносными сосудами и различными органами. По состоянию и виду тела посвященные Египта могли судить о состоянии остальных оболочек человека. Чистое Сах здорового человека являлось следствием его духовной чистоты. Пороки и недуги тела считались следствием нечистоты его энергетических оболочек. Чистое тело могло загрязниться и стать ритуально нечистым. Загрязнение приходило от нечистого духовного тела и проявлялось в виде физических недугов. Загрязненное Сах можно было очистить употреблением более чистой пищи и питья, проведением обрядов ритуального очищения при помощи воды, солей натрия, воскурений, мазей, а также очищением духовных оболочек при помощи молитв, заклинаний, гимнов и т.п.
Египетские жрецы считали, что боги тоже имеют Сах, т.е. тела, данные им в ощущение [151]. Помимо тел, созданных природой, боги первыми стали пользоваться их энергетическим потенциалом и могли воспользоваться плодами труда людей - изваяниями, священными предметами, храмами и изображениями в этих храмах.
Все элементы, составляющие человеческую личность, объединялись в триады [87]. Одной из триад было единство Ка (дух), Ху (душа) и Хат (тело). Другая триада объединяла Шу (тень) с Ба (душа) и Сах (мумия). Физическое сердце называлось Хати - оно являлось "седалищем мысли", а его "дух", означающий волю и желание, носил название Ах. "Жизненную искру", или контролирующую силу человека, символизировал Сехет, а Ран было его персональное имя.
В ходе земной жизни Ка пребывает в человеческом теле [87]. Его существование поддерживали "дубли" всего того, что потреблял человек. После смерти ему требовалась пища и питье, поэтому родственники покойного приносили к могиле подношения. Считалось важным, чтобы усопший продолжал получать помощь от живых, и те, кто совершал необходимые церемонии и приносил заупокойные дары, назывались "слугами". Поэтому египетское слово "жрец" означало "слуга". Но основным мотивом, заставляющим скорбящих родственников служить покойному, было не столько глубокая печаль и привязанность, сколько обыкновенный страх. Если Ка или призрака оставить без внимания и позволить ему голодать, то он мог оставить могилу и начать охоту за обидчиками. Примитивные люди испытывали сильный страх перед духами, и их главная забота состояла в том, чтобы всячески ублажать усопших родственников, независимо от того, на какие личные жертвы приходилось для этого идти.
Шу, или тень, вероятно имело больше магическое значение и появилось в египетском мировоззрении из древнейших верований [87]. Оно считалось внешним проявлением Ка. Согласно старому поверью, которое было закреплено народными обычаями, связанными с магической практикой, можно было составить заклинания, насылающие тени на человека, от которых тот мог пострадать как морально, так и физически, если его тень подвергалась нападению.
Сущность человека, его "жизненную силу", проявление духа, его подсознание определяло Ба (древнеегипетское Би, позднеегипетское Ба, Бэ) [151]. Ба представляло собой совокупность человеческих чувств, желаний, эмоций и способно было с удивительной быстротой менять свою форму под влиянием каждого воздействия ощущений, чувств, желаний и мыслей.
В Древнем Египте считали, что Ба обладали только боги, цари и первосвященники, т.е. великие посвященные [151]. Ба мыслилось как нечто отдельно существующее только после смерти великого посвященного и изображалось в виде сокола с головой человека. Египтяне полагали также, что Ба - это энергия, которая оживляет изваяние или фетиш бога, или мумию (при этом Сах и Ба мыслились связанными тесными узами).
Когда сущность (Ба) отделялось от тела (Сах), последнее впадало в полное оцепенение [151]. Посвященные египтяне могли по своему желанию совершать в виде Ба странствия в различные места и даже в иной мир. Вместе с тем Ба, которое, как птица, могло покидать тело спящего, мумию в гробнице, изваяние бога или царя и удаляться сколь угодно далеко, оно неизменно должно было возвращаться к тому телу, чьей принадлежностью оно являлось. Ба изображалось иногда сидящим на дереве близ гробницы, пьющим воду из пруда, но непременно возвращающимся в гробницу к телу, с которым оно связано.
Ба образовывало мир душ и мир сновидений [151]. Более того, именно Ба умершего обладало способностью переселяться в другие тела, переходить в другую вещественную сущность. В "Книге Мертвых" говорится о вселении Ба умершего в божественного золотого ястреба, в птицу Феникс, в журавля, ласточку, овна, крокодила, змею.
Вместилищем человеческого сознания египтяне считали Эб (древнеегипетское Иб, позднеегипетское Эб) [151]. Эб-сознание образовывалось человеческими мыслями и мыслеобразами. Оно считалось чрезвычайно подвижным, прозрачным и нежным. При поступательном развитии Эб человека приобретало сияющую неземную красоту. По мнению египетских жрецов, Эб было бессмертным.
Сосредоточением человеческого сознания (Эб) египетские посвященные считали сердце [151]. Отсюда было единое именование для двух понятий: "Эб-сознание" и "сердце". Эб рассматривалось как нечто, наиболее осведомленное о скрытых помыслах человека и тайных мотивах его поступков. Поэтому на Загробном Суде Ба могло воспользоваться знаниями Эб и дать богам неблагоприятные показания о земной жизни умершего. Ведь Эб фиксировало все добрые и злые помыслы человека. В "Книге Мертвых" (главы 27 и 30) сохранились магические заклинания, обязывающие Эб не свидетельствовать на Загробном Суде против умершего. В процессе мумификации тела в него нередко вкладывали искусственное сердце в виде изваяния скарабея с начертанными на нем заклинаниями или же амулет скарабея мог пеленаться над сердцем мумии. Эб-скарабей должен был обеспечить умершему благоприятные показания о его земных деяниях на Загробном Суде.
После смерти человека его Эб должно было вернуться к своему всеобщему первоисточнику - к Эб бога Осириса [151].
В Древнем Египте существовала поверье, что человек обладает не только Эб-сознани-ем, но и Эб-причиной, которое тоже было бессмертным, как и Эб-сознание [151]. Эб- причина передавало информацию в следующие воплощения в виде неосознанных устремлений. Оно отвечало за место и время рождения человека, все его врожденные телесные пороки и заболевания. Именно Эб-причина позволяла человеку родиться в определенной семье, роде, племени, народе, товариществе и государстве, с членами которых у нее были связи и в прежних воплощениях.
Третьим Эб было Эб-смысл, или Эб-самосознание, т.е. Эб, производящее смысл существования человека [151]. Благодаря ему человек мог наблюдать за течением своих собственных мыслей, осознавать свое существование, усматривать сокровенный смысл своей жизни.
Если оказывалось, что Эб-сознание загрязнено злыми мыслями, то они препятствовали Эб-смыслу (самосознанию) воспринять мудрость бога Солнца, как облака и мгла препятствуют солнечному свету попасть на поверхность земли [151].
Ран, или имя человека, считалось проявлением Ка и обладало собственной магической силой, которое продолжало отождествляться с личностью даже после того, как тело разложи-лось [87]. Произнесение имени могло дать человеку дополнительную силу, поскольку эти слова, которые, как считалось, имели своих духовных "двойников", оказывали магическое воздействие. Личное имя отождествлялось с духом; произнесение имени позволяло заручиться его помощью. Дух принимал на себя имя человека, и имя становилось духом. Если чародей желал причинить зло какому-то конкретному человеку, он использовал его имя при произнесении могущественной магической формулы. Использование имен в заклинаниях также позволяло вызывать мертвых; злые духи изгонялись теми, кто знал их имена. Чтобы защитить себя от колдунов, которые произносили "слова силы", или вербальные заклинания, египтяне предпочитали иметь два имени - большое имя и маленькое, или истинное и хорошее имя. Они хранили свое "большое истинное имя" в тайне, поскольку оно и было Ран; "хоро-шее маленькое имя" считалось прозвищем и не рассматривалась как часть живого существа. Боги также имели свои тайные имена. Когда богиня Исида выведала тайное имя бога Ра, она стала равной ему.
В отличие от царей, большинство простых египтян получали только одно личное имя, к которому могло добавляться имя отца [87].
Всеобщую энергетическую основу вселенной составлял Всевышний Дух, который назывался Ах [151]. По-египетски Ах буквально означало "светлый, просветленный, освященный, блаженный". Ах бессмертен, беспределен, он пронизывал абсолютно все, что существовало во Вселенной. Ах находился тут и там, в каждой точке пространства и содержал всю информацию во всех ее видах. Ах пребывал и в вещественном мире и в мире бестелесного, он вездесущ. Ах - один на всех. Этот Дух защищал от зла: злых мыслей, слов и деяний, - перекрывая его источник плотными заслонами причинной оболочки. Ах изображался в виде хохлатого ибиса.
Дух Ах был и у богов [151]. Чаще всего упоминается Ах Осириса, Гора, Ра, а также собирательная множественность у египетских духов инобытия, которые гостеприимно или враждебно встречали различные составляющие умершего (Ка, Ба, Ах).
Все атрибуты человеческого существования продолжали свою жизнь после физической смерти и нуждались в гробнице [87].
Судьба души после смерти бренного тела, согласно учению жрецов Египта [79], находилась в зависимости от земной жизни. Как только тело вносилось в склеп, душа, вместе с заходящим на западе солнцем, вступала в Аменф, мрачное царство теней, и судьи над мертвыми, среди которых на возвышенном троне восседал Осирис, сообщали ей свой приговор. Душа того, чья жизнь отличалась благочестием и доброю нравственностью, попадала в царство блаженных - место пребывания высших богов. Здесь она наслаждалась жизнью, полною невинности и блаженства. Иногда же она возвращалась обратно на землю и соединялась с телом человека или животного. Напротив, душа, отягощённая преступлениями, попадала в ужасный ад, охраняемый страшными демонами. Осуждённая душа, которая пребывала в человеческом образе, подвергалась здесь ужасающим пыткам, её то разрывали на части, то кипятили в котле, то вешали. "Как видно, в египетской древности, так же как и в эпоху вели-кого Данте, средневеково-христианская поэма которого об аде и чистилище не имеет права претендовать на оригинальность", - заключает Г. Шустер.
Однако изначально, в Древнем Египте существовало две концепции загробной жизни, которые только впоследствии соединились в одну. С тех далеких времен сохранилось представление, что в Египте существовало и два рая [87] – рай бога Осириса и рай бога Ра. Осирис судил людей по их поступкам, по принципу "что посеешь, то и пожнёшь". А пропуск в рай солнечного культа бога Ра можно было гарантировать повторением магических формул.
Суть концепций о загробной жизни уходила в религию жрецов.
Солнцепоклонники, почитавшие бога солнца Ра, верили в то, что души усопших попадают в первое часовое деление ночи, где привилегированные имели возможность произнести магические слова, призывающие к повиновению богов, и получить пропуск на ладью Ра [87]. В их гробницах помещались модели солнечной ладьи.
В соответствии со взглядами, бытовавшими в период Древнего царства [87], только царь мог попасть в рай, как приравненный к богу, только его захоронение должно было проходить с божественной пышностью, с тем чтобы, когда усопший правитель присоединится к Ра, на небесах его приняли бы там как равного, а для этого ему требовалась подобающая свита.
Лунопоклонники, или последователи культа Осириса, имели более широкое и долговременное воздействие на умы египтян [87]. В их концепции, рай для простых смертных изображался как "копия" региона Дельты, откуда, вероятно, и произошла данная концепция. Но, чтобы попасть туда, душа должна была совершить долгий путь, на котором ее подстерегало множество опасностей. Рай Иару, "поле камыша", расположен был на западе, и по пути к нему необходимо было пересечь безводную пустыню, населенную огненными рептилиями. Кипящие потоки преграждали путь пилигриму, которому всегда угрожала опасность перед непреодолимой преградой, вынуждающей его повернуть назад.
По мнению жрецов культа Осириса [151], после смерти человека все его главные составляющие духовную личность (Ка, Ба, Эб и Ах) отделялись от тела (Сах) и покидали его на 70 дней. За этот срок бальзамировщики должны были превратить тело-Сах в мумию. Через 70 дней над мумией совершался обряд "отверзания уст", направленный на то, чтобы к усопшему вернулось его Ба и создало условия для существования Ах. Когда склеп запечатывали, завернутые в мумию амулеты скарабея и Ока Уджат способствовали возвращению к ней Ка и Эб. В тишине могильного склепа происходило магическое воскресение умершего. Воскрешению, т.е. "второму рождению", усопшего помогали боги-ни Исида, Хатхор, Ренену-тет, Бэс, Таурт, Хекет и Месхент, связанные, по египетской мифологии, с деторождением. Воскреснув, покойный мог пожелать слиться с вечностью (если он относился к посвященным Египта) или попасть в рай Осириса, т.е. в Иару (если он был праведником). Тогда его духовные сущности (Ка, Ба, Эб и Ах) во главе с Ка отправлялись на суд к Осирису.
Когда дух умершего, или его Ка, отправлялось в путь, оно брало с собой посох, оружие и запас продовольствия [87]. Оно поднималось по западным горам, а затем подходило к Царству Мертвых. Огромная сикомора с большими гроздями фруктов, свисавших среди пышной листвы, возвышалась над ним. Когда Ка приближалось к дереву, богиня выглядывала из ствола, словно из окна, показывая верхнюю часть своего тела. В руках она держала поднос, нагруженный печеньем и фруктами. Она также предлагала путнику кувшин с чистой прохладной водой. Если Ка отвергало гостеприимство, то оно должно было вернуться в свою гробницу и вечно вести там одинокое, безрадостное существование. Если же Ка желало идти дальше, то оно должно была отведать магической пищи и выпить магической воды, став, таким образом, слугой богов. В этом путешествии оно встречало множество опасностей и про-ходило сложные испытания.
Сперва дух умершего подходил к Вратам Царства Осириса [151]. У Первых из западных Врат (Хенте-Аменте) Ка должно было назвать по имени и сказать заклинания стража, привратника и глашатая. Имена их соответственно были: "Тот, кто следит за огнём", "Тот, кто склоняет лик к земле, имеющий многие лики" и "Подающий голос". Миновав эти Врата, Ка усопшего выходило на две извилистые тропы, разделенные Огненным озером с мысами и заливами, где его подстерегали чудовища, злые духи и прочие бедствия.
Пройти по тропе мимо озера могли только посвященные высокой степени, которые знали заклинания и имена всех опасностей [151]. Посвященные же более низкой степени на этом пути становились добычей злых духов и теряли свое Сах. Они выбирали другой путь. Каждому путнику предстояло перейти 14 холмов, символизирующих 14 Ка бога Ра. Незнание имен и заклинаний какого-либо божества на любом из холмов приводило к утрате умершим его Ка и вовлекало в круг земных воплощений для дальнейшего совершенствования.
Злые духи и свирепые демоны окружали пилигрима, желая, чтобы он умер второй смертью и прекратил свое существование [87]. Гигантская черепаха преграждала дорогу пут-нику, и он должен был сразить ее своим копьем. Змеи готовились его атаковать, и их требовалось одолеть, а после этого нужно было отогнать насекомых с ядовитыми жалами. Но самым страшным из врагов был огненный бог Сет, убийца Осириса, бич добрых богов и хороших людей, который появлялся в образе огромного красного монстра с головой верблюда и телом собаки. Его длинный, раздвоенный хвост источал яд, и он был готов сожрать пилигрима, прервать его путь. Если удавалось победить и изгнать злого бога Сета, Ка продолжало свой путь.
Чтобы облегчить умершему странствие, боги создали в Дуате (Царстве Мертвых) 7 арит - 7 мест отдыха, или остановки, где душа могла остановиться и передохнуть [151]. Эти 7 пристанищ-арит символизировали 7 Ба бога Ра. Однако войти в ариту мог не каждый, а лишь знающий имена богов, стражей, привратников и глашатаев каждого из 7 пристанищ, и знающий определенные заклинания. Знание имени, являющегося сокровенной частью любого существа, включая бога, к которому была обращена магическая сила слов, являлось ключевым моментом в любом заклинании, поскольку имя - это адрес, по которому направлялась скрытая сила каждого заклинания. Знание подлинного, сокровенного имени придавало заклинанию власть над обладателем имени. Не помнящий имен и заклинаний мог потерять в одном из пристанищ свое Ба, которое там оставалась до следующего воплощения.
Так как у каждого пристанища было по три охранительных божества, то, соответственно, имелось по три пилона с воротами [151]. Пройти 21 пилон мог лишь помнящий все имена и заклинания.
Наконец душа попадала на берег широкой реки, где его поджидала священная лодка [87]. Команда состояла из бездомных божеств, не оказывающих ей никакой помощи. Прежде чем зайти на борт, дух должен был ответить на все вопросы, которые задавала лодка. Ка требовалось знать устройство каждой ее части, и если свиток папируса, лежавший рядом с мумией усопшего, содержал секреты лодки и магическую формулу, которую также требовалось произнести, то его перевозили через реку и доставляли в царство Осириса. Хмурого "перевозчика" звали "смотрящий позади себя" - его лицо всегда было повернуто в сторону от духа усопшего, когда он обращалась к нему.
После того как Ка попадало в лодку и пересекало реку, ему предстояло пройти очередное испытание перед залом Загробного Суда Осириса, царем преисподней и верховным судьей [87]. Дрожа от страха, Ка стояло в одиночестве перед в воротами с двумя руками, поднятыми в приветствии. Оно видело сияющего бога, который находился внутри. Затем ясным, громким голосом дух произносил в полной тишине приветствие, описанное в "Книге мертвых".

«Книга мертвы», глава 125 (эпоха Нового царства) [58]
Введение:
Привет тебе, великий бог, Владыка Двух Истин!
Я пришел, дабы узреть твою красоту!
Я знаю тебя, я знаю имена 42 богов, пребывающих здесь, на Великом Дворе Двух Истин, - они поджидают злодеев и пьют их кровь в день, как предстанут злодеи на суд Уннефера*. Вот, я знаю вас Владыки справедливости! Я прихожу со справедливостью, ради вас отринул несправедливость.
___________________________
* Уннефер - одно из имен Осириса.

Вход в центральный неф Загробного Суда - Величественного Чертога Двух Истин требовало знания имен стража, привратника, глашатая, заклинаний ворот, створок, косяков, засовов и даже пола [151]. Войдя в центральный неф Чертога, умерший представлялся богу Ра и присутствующим богам, которые вершили Загробный Суд. Среди богов непременно присутствовали боги Великого Сонма (Ра, Шу, Тефнут, Геб, Нут, Гор, Исида, Нефтида, Хатхор, Сет, бог божественной воли Ху и бог разума Сиа) и богов Малого Сонма (42 бога, по количество областей-номов Египта). Умерший произносил оправдательную речь перед каждым из Сонмов.
В "оправдательной исповеди" дух объявлял о своей невиновности в грехах, которые карались в загробном мире [87].

Первая оправдательная речь умершего [87]
Я не совершал несправедливостей против людей.
Я не был жесток к животным.
Я не лжесвидетельствовал в Месте Истины.
Я не делал того, что неугодно богам.
Я не помогал злоумышленникам.
Я не загружал слуг непосильной работой.
Я не заставлял людей голодать или рыдать.
Я не вредил служителю в глазах его хозяина.
Я не убивал.
Я не строил заговоров с целью убийства.
Я никому не причинял страданий.
Я не преуменьшал доходы храма.
Я не портил хлеба для богов.
Я не крал печенья, поднесенные умершим.
Я не предавался прелюбодеянию.
Я не изменял никаких весовых мер.
Я не увеличивал веса гири.
Я не обманывал на весах.
Я не отнимал молока от уст младенцев.
Я не крал скот на пастбищах.
Я не ловил птиц, предназначенных богам.
Я не удил рыбу в священных озерах.
Я не устанавливал заслонов для отведения воды.
Я не крал воду из каналов.
Я не тушил огня, горящего на алтаре.
Я не нарушал мясной пост.
Я не мешал принадлежащему храму скоту пастись на соей земле.
Я не задерживал выхода бога (его изображения) их храма (во время праздничной процессии).

Египтяне считали свою жизнь вечной, короткой на Земле и бесконечно долгой после физической смерти, а потому праведный образ земной жизни имел для них первостепенное значение. Позднее идея в бесконечность жизни стала забываться, и мы превратились во временщиков на этой планеты. Нам стало не интересно, что будет после нас, "хоть потоп", а от этого уровень нашей морали значительно снизился.

Вторая оправдательная речь умершего [58]
1.О Усех-Немтут, являющийся в Гелиополе, я не чинил зла!
2.О Хепет-Седежет, являющийся в Хераха, я не крал!
3.О Денджи, являющийся в Гермополе,я не завидовал!
4.О Акшут, являющийся в Керерт, я не грабил!
5.О Нехехау, являющийся в Ра-Сетау, я не убивал!
6.О Рути, являющийся в небе, я не убавлял от меры веса!
7.О Иртием-дес, являющийся в Летополе, я не лицемерил!
8.О Неби, являющийся задом, я не святотатствовал!
9.О Седкесу, являющийся в Гераклеополе, я не лгал!
10.О Уди-Несер, являющийся в Мемфисе, я не крал съестного!
11.О Керти, являющийся на Западе, я не ворчал попусту!
12.О Хеджи-ибеху, являющийся в Фаюме, я ничего не нарушил!
13.О Унем-сенф, являющийся у жертвенного алтаря, я не резал коров и быков, принадлежащих богам!
14.О Унем-бесеку, являющийся в подворье тридцати, я не захватывал хлеб в колосьях!
15.О Владыка истины, являющийся в Маати, я не отбирал печеный хлеб!
16.О Тенми, являющийся в Бубасте, я не подслушивал!
17.О Аади, являющийся в Гелиополе, я не пустословил!
18.О Джуджу, являющийся в Анеджи, я не ссорился из-за имущества!
19.О Уамти, являющийся в месте суда, я не совершал прелюбодеяния!
20.О Манитеф, являющийся в храме Мина, я не совершал непристойного!
21.О Хериуру, являющийся в Имад, я не угрожал!
22.О Хеми, являющийся в Туи, я ничего не нарушил!
23.О Шед-Херу, являющийся в Урит, я не гневался!
24.О Нехен, являющийся в Хеха-Джи, я не был глух к правой речи!
25.О Сер-Хору, являющийся в Унси, я не был несносен!
26.О Басти, являющийся в Шетит, я не подавал знаков в суде!
27.О Херефхаеф, являющийся в Тепхет-Джат, я не мужеложествовал!
28.О Та-Ред, являющийся на заре! Не скрывает ничего мое сердце!
29.О Кенемтче, являющийся во мраке, я не оскорблял другого!
30.О Инхетенеф, являющийся в Саисе, я не был груб с другими!
31.О Неб-Херу, являющийся в Неджефет, я не был тороплив в сердце моем!
32.О Серехи, появляющийся в Удженет, я не нарушил […]!
33.О Неб-Аци, появляющийся в Сиуте, я не был болтлив!
34.О Нефертум, являющийся в Мемфисе, нет на мне пятна, я не делал худого!
35.О Тем-Сен, являющийся в Бусирксе, я не оскорблял царя!
36.О Иремибеф, являющийся в Чебу, я не плавал в воде!
37.О Хеа, являющийся в Куне, я не шумел!
38.О Уджирехит, являющийся в подворье, я не кощунствовал!
39.О Нехеб-Неферт, являющийся в Нефер, я не надменничал!
40.О Нехей-Хау, являющийся в городе, я не отличал себя от другого!
41.О Джесертеп, являющийся в пещере, […]!
42.О Инаеф, появляющийся в Югерте, я не оклеветал бога в городе своем!

Собрание богов включало также Великую Гелиопольскую Эннеаду, т.е. "девятку", куда входили Ра-Атум и восемь богов, ведущих свое начало от Атума [151]: Шу и Тефнут, Ге и Нут, Нефтида и Сет, Исида и Осирис; Мемфисскую Триаду: Птах, Сехмет и Нефертум; Вели-кую Огдоаду, т.е. "восьмерку" богов, которые олицетворяли стихии: мужские божества с го-ловами лягушек и их женские пары с головами змей - Хух и Хаукет, Нун и Наунет, Амон и Амаунет, Кук и Каукет; Малую Эннеаду (42 бога).
Произнося приветствие Осирису и богам, умерший в своей "исповеди отрицания" отрекался от всех грехов [151]. Он перечислял 42 греха и клятвенно заверял богов, что не совершал их и потому не виновен.
После заслушивания оправдательных речей умершего бог Анубис с головой шакала, "открыватель путей", брал Ка за руку и подводил его к Осирису, который слушал признание в полном безмолвии [87]. Царь мертвых сидел на высоком троне в сумеречном зале. Голову его венчала корона. В одной руке он держал загнутый посох, а в другой цеп. Он был верховным судьей усопших. Перед ним стояли весы, на которых взвешивалось сердце покойного. Рядом с весами стоял Тот, бог, делающий записи, и там же находились Гор и Маат, богиня истины и правосудия. Весы охранял монстр, готовый наброситься на грешника, признанного виновным перед великим богом. Зал окружали сорок два божества-демона, которые разрывали грешников на части. Дрожа от страха, Ка наблюдало за тем, как боги тщательно взвешивали его сердце на весах, на противоположной чаще которых располагалась богиня истины и правосудия Маат или ее символ, страусиное перо.
Считается [151], что Тот и Анубис взвешивали на Весах Двух Истин не сердце, а Эб (подсознание и помыслы) умершего, которое располагается в сердце. На одну чашу Весов помещали Эб, на другую - перо богини справедливости Маат. Если умерший лгал в своей исповеди, отрицая совершенные им грехи, указатель весов отклонялся. Если же чаши Весов оставались в равновесии, умершего признавали "правогласным".
В этом суде были и лазейки. Так, Ка могло просить сердце не свидетельствовать против него [87]. "О сердце, которое было моим, - говорила оно, - не выдумывай против меня клеве-ты перед великим богом, владыкой Запада!"
Тот сообщал результат взвешивания Осирису, который приказывал вернуть сердце испытуемому [87].
Затем вперед выступали дух-хранитель Шаи, богиня Месхент, богиня доброй судьбы Рененутет и Ба усопшего [151]. Они свидетельствовали о характере покойного, его добрых и злых мыслях, словах и делах. Богини Нейт, Нефтида, Исида и Серкет-скорпион выступали с оправдательной речью в защиту покойного.

Значительно позднее, в первой половине XVIII в. н.э., механизм загробного суда повторно описал Э. Сведенборг, основываясь на своих занятиях спиритизмом, в ходе которых он общался с духами умерших и ангелами, попавшими в силу своих благодеяний на небеса. Э. Сведенборг писал [183], что, душа умершего уносит с собой всю его память о прожитой жизни, от рождения до смерти, кроме той, которая относится к материальной природе мозга - к его чувственно-природному проявлению. Становясь в загробном мире самостоятельным духом, несущим в себе всю умственно-сознательную память умершего, дух "помнит все, что, живя на земле, слышал, видел, читал, чему учился, что думал с первого детства своего до конца земной жизни: природные же предметы, которые вообще не мо-гут быть восстанавляемы в духовном мире, покоятся в памяти его, как они покоятся и в человеке, когда он думает о них, но даже и эти предметы... восстанавливаются (в памяти)".
В потустороннем мире деяния духа, когда он был во плоти человека, оценивают по сохранившейся памяти всех свершенных им дел, от младенчества до смерти [183].
По свидетельству Э. Сведенборга [183], "были духи, которые отпирались от мирских преступлений своих и непотребств: чтобы не сочли их невинными, все было открыто, и все дела и поступки выбраны были из памяти их и оценены по порядку - от младенчества и до конца земной жизни их; они относились большею частью к прелюбодеяниям и блуду. Были и лукавые обманщики и воры: лукавство и воровство их прочтено было по делам, частью никому в мире, кроме них самих, неизвестным... Были и продажные судьи, торговавшие правдой: дознание сделано было и над ними, по розыску в их же памяти, с оценкой всех деяний их с первого дня поступления их в должность и до последнего. Все мелочные обстоятельства каждого случая, по количеству и по качеству, время, помыслы и замыслы - все это вместе вызывалось из памяти, и сотни событий как бы снова наяву совершались. Изумительно, что некоторым даже читались вслух, и от строки до строки, записки их, в коих они сами некогда записывали свои деяния. Тут были и рушители женской чистоты и непорочности. Призванные к такому суду, они уличены были из разоблаченной памяти своей с проявлением всех обстоятельств каждого случая; даже самые лица девиц и женщин, о коих шла речь, как бы присутствовали видимо; равно местность, речи и помыслы - все это внезапно представлялось глазам... Тут был один клеветник, который считал нипочем злословить о других; я слышал, как насчи-тывались по порядку все осуждения и богохульства его, точными словами его с поименованием лиц, о коих и даже при коих они были сказаны. Все это проявлялось, как бы в то же время совершаясь в лицах, хотя все клеветы и наговоры эти заботливо скрываемы были виновным. Был другой, завладевший через лукавые происки наследством родного; его уличили и осудили, причем... письма и записки их были прочитаны вслух, без пропуска единого слова. Он же незадолго до смерти своей тайно отравил соседа. Это обнаружено было таким образом: судимый стал копать под собою яму, из коей, как из могилы, восстал человек, взывая к нему: "Что ты сделал со мной?". Тогда все объяснилось: как убийца, дружески беседуя с ним, поднес ему отраву, что и как замышлял наперед, что случилось после и прочее. Засим он осужден был в ад. Одним словом, все злодеяния, преступления, кражи, лукавства, мошенничества обнаруживаются и оглашаются из самой памяти злого человека; нет никакой возможности отпираться, потому что все улики налицо, все обстоятельства каждого случая... Из примеров этих должно убедиться, что человек уносит с собой полную память свою и что нет такой тайны в мире, которая бы не огласилась по смерти, и притом всенародно, по словам Господа: "Нет ничего сокровенного, что не открылось бы, и тайного, чего не узнали бы. Посему, что вы сказали в темноте, то услышится во свете; и что говорили на ухо внутри дома, то будет провозглашено на кровлях" (Лк 12:2-3)".
"Разоблачая деяния человека по смерти, ангелы, коим поручено дознание это, рассматривают лицо его и все тело, начиная с пальцев обеих рук, и далее все части тела", - продолжает Э. Сведенборг [183]. Этот осмотр объясняется тем, по свидетельству великого мистика, "что все, относящее-ся к мысли и воле человека, отпечатано в мозгу, как в источнике этих начал, вследствие чего это отпечатывается и во всем теле, потому что мышление и хотение переносятся от источника своего ко всем частям тела,, пребывая там в последних, т.е. в крайних плотских пределах. Посему что отпечатано в памяти вследствие воли и помыслов ее, отпечатано не только в мозгу, но и во всем человеке, пребывая в нем всюду в порядке, согласно порядку частей тела. Из этого следует, что человек в общности своей таков, каков он по воле и исходящим из нее помыслам своим; злой человек есть свое же олицетворенное зло, а добрый человек - свое добро. Из этого можно понять, что разумеется под книгой жизни человека... - что все дела и мысли человека отпечатаны во всем составе тела его и что они, будучи вызваны из памяти его, являются как бы прочитанные по книге, а при рассмотрении духа при небесном свете - как бы изображаемые в лицах...., что не только общие предметы, но и самые частные, однажды вошедшие в память, остаются там навеки... Таким образом, из памяти каждого могут извлекаться все дела и мысли, до последних мелочей, давно забытых им на земле". Объяснение этому было дано Сведенборгу такое (по его свидетельству) [183]: "у человека память двоякая - внешняя и внутренняя. Первая свойственная ему как человеку природно-му, вторая - как духовному. Все, что человек мыслил, хотел, говорил, делал, даже что слышал и видел, неизгладимо отпечатывается во внутренней памяти его. Неизгладимо же оно оттого, что в то же время усваивается духом и телом его".
По мнению Э. Сведенборга [183], "в мире духов пребывает несметное число народа, потому что это первое сборное место для всех. Там всякий рассматривается и приготовляется. Срок пребывания там не определен. Иные, только что явившиеся, тотчас же возносятся на небеса или низвергаются в ад; иные остаются по нескольку недель, другие - целые годы, но не более тридцати лет...". Духи, попадающие на небеса, Э. Сведенборгом уже называются ангелами, которые распределены по обществам согласно их интересам, мировоззрению и духовному развитию. Ближе всего к Господу оказывается то общество ангелов, духи которых еще при жизни тела жили в Его лучах, в его сознании, любви, почитании и поклонении к Нему. Чем дальше от Господа располагается общество ангелов, тем менее духовно развитыми оказываются его члены. Мир вновь прибывших из земной жизни духов занимает промежуточное положение, за которым следует ад, куда попадают все грешники и неверующие в Господа. Ад также разбит на общества, согласно мировоззрению грешников, роду совершенного им при жизни греха, наклонностям, предпочтениям и любви к греху. Глубина адских обществ также распределена на уровни, как и ангельских: одни ближе к неотсортированным духам, другие - к кромешному злу и безверию в добро, где царят общества с разными проявлениями одного только зла и ничего кроме зла.

Суд Осириса, если выражаться современным языком, вершился более демократично по сравнению с тем, что описал Э. Сведенборг. На нем принимались во внимание результаты взвешивания Эб, свидетельства Ба, оправдания Ка покойного, доводы обвинителей Месхент, Шаи, Рененутет и защитников Исиды, Нефтиды и Нейт, после чего Великая Эннеада выносила свой вердикт [151].
Если душа умершего была достойна положительного решения, повелитель Царства Мертвых провозглашал [87]: "Он одержал победу, теперь позвольте ему жить с духами богов в полях Иару".
И умерший отправлялся в Святая Святых Храма Двух Истин, к престолу Осириса [151]. Он целовал порог, благословлял части двери и нефа Святыни, и представал перед Осирисом, восседавшим в окружении Исиды, Нефтиды, Маат, писаря Тота и четырех сыновей Гора в цветке лотоса. Тот объявлял о прибытии умершего, очищенного от всяких грехов и причисленного к лику святых. Побеседовав с прибывшим, боги отправляли его в Обитель Вечного Блаженства (Поле Тростника, или Поле Удовлетворения) в сопровождении духа-хранителя Шаи. Путь в обитель блаженных духов преграждали последние Врата, которые следовало назвать по имени и произнести заклинания бога-хранителя.
Божественное Царство Мертвых населяли Ка других умерших, которые работали, охотились и сражались с врагами, как и в земной жизни [87]. Каждый там был занят своим де-лом. Он должен был возделывать почву и пожинать ее плоды, которые достигали невиданных размеров. Неурожай, голод и страдания были неведомы в Божественном Царстве Мертвых. Когда дух желал навестить знакомые места на земле, он входил в тело птицы или животного либо расцветал в виде цветка. Его Ба могло посетить гробницу и оживить мумию, а затем проследовать дальше, чтобы посмотреть на то, что было ей знакомо и любимо в прежней жизни (потому египтяне пытались сохранить мумию в целости и сохранности).
Ка усопшего, которого осуждал Осирис за грехи в земной жизни, подвергалось страшным пыткам, прежде чем его пожирало божество-демон, безмолвно ожидающее своего момента в тишине страшного зала суда [87].
Сердце умершего отдавалось на съедение богине Амме ("Пожирательнице"), чудовищу с телом гиппопотама, львиными лапами и гривой, с пастью крокодила [151].
Мистический смысл "Книги мертвых" был известен только истинным посвященным [151]. Суть его сводилась к обретению бессмертия путем достижения божественного Ах, потому в путешествии по загробному миру участвовало и Ах умершего, на что не все обращают внимание. Преодоление Первых Врат Дома Осириса означало окончательную физическую смерть тела, в то время как невозможность миновать их предполагало либо выход из клинической смерти, либо из состояния оцепенения, комы или летаргического сна. Это была преграда лишь для тела-Сах и духа-Ка; остальные духовные элементы человека легко преодолевали этот предел.
Первая череда испытаний (две Тропы у Огненного озера) имела целью либо вернуть Ка умершего в круг земных воплощений, либо избавить его от них [151]. Опасности и чудовища, подстерегающие Ка, символизировали его возвращение в земной мир, т.е. обретение нового тела. Успешное прохождение Троп избавляла Ка от нового воплощения в телесном облике.
Вторая череда испытаний (914 холмов и их божества) имели целью определить дальнейшую судьбу Ка в мужском или женском обличье [151]. Неудача при прохождении этих препятствий ввергало Ка в новое воплощение на Земле в определенный месяц в виде мужского или женского существа. Успешное прохождение 14 холмов избавляло Ка от возвращения в земную юдоль.
Третья череда испытаний (7 арит и 21 пилон) имела целью решить участь двойника Ба [151]. Если не удавалось войти в какое-то из пристанищ, то Ба умершего оставалась в предыдущей арите. Она обрекалась на вселение в нечто вещественное на одном из семи священных светил (Солнце-Земле, Луне-Земле, Сатурне, Венере, Юпитере, Меркурии и Марсе). Успешное прохождение 7 арит освобождало Ба от вселения в тела на планетах.
Четвертое испытание (Загробный Суд, взвешивание сердца-Эб, т.е. сознания, самосознания и подсознания-причины) определяло судьбу духовной сущности человека [151]. Иносказательное пожирание сердца-Эб чудовищем Аммой означало возвращение его в круг переселения, скорее всего, путем присоединения к тем Сах, Ка и Ба, которые не прошли предыдущие испытания.
Успешный выход в святая Святых Храма Двух Истин знаменовал святость умершего, уподобление его божественному Духу (Ах) или блаженным духам других богов (те же Ах) [151]. Дух мог остаться среди родственных ему Духов Сонма Богов и стать соучастником их бытия. Если же дух преодолевал Последние Врата на пути к Полю Удовлетворения, то он обретал вечное блаженство, не познавал более мук переселения из тела в тело и избавлялся от страданий воплощения и мирской жизни. В "Главе выхода днем" сохранились такие слова, похожие на заклинание [151]:
"Я стал духом в моих формах, я обрел господство над моими словами магической силы, и я приспособился к духу; вот почему исторгните вы меня из [пасти] крокодила, который обитает в стране Истины.
Даруйте же вы мне мои уста, чтобы я мог ими говорить, и сделайте вы так, чтобы погребальные приношения свершались для меня в вашем присутствии.
Ибо я знаю вас, и я знаю ваши имена, и я знаю также имя могущественного бога, пред ликом коего вы накрываете вашу небесную трапезу.
Его имя Такам. Когда он открывает свой путь на восточном небосклоне, когда он садится на западном небосклоне, пусть он унесет меня с собой, и я буду цел и невредим".
Великие посвященные указали для себя другое место обитания их блаженных душ - Солнце [151]. Потому-то в странствии Ка всегда присутствует древнейший из всех богов Солнца - Ра. Возвращение энергии человека к своему первоисточнику - энергии Солнца было возможным только для истинных посвященных. Этот путь до сих пор не усматривается многими современными интерпретаторами египетской мифологии.
"Книга Мертвых" содержит 162 главы, которые должны были читаться в течение года после смерти человека в определенные праздники и в дни подношения даров умершему [151]. Со временем, с потерей мистического значения "Книги Мертвых", она была вытеснена новыми заупокойными сводами типа книги "Амдуат" ("О том, что в Дуате"), "Книги Врат" и т.п. Все они были начертаны на стенах царских скальных гробниц XVI-XIII вв. до н.э. Заупокойная литература Египта развивалась и позже. Помимо "Книги Мертвых" появилось не-мало более кратких и стройных заупокойных книг, но авторитет "Книги Мертвых" сохранил свою актуальность для истинных посвященных до времен Клеопатры, Цезаря и Антония, а затем постепенно угас.
Завершая повествование загробного суда следует обратить внимание на то, что при общении с духами вопрошаемый обычно получает тот ответ, к мировоззрению которого принадлежит его вопрос, т.е. согласно его пониманию. Э. Сведенборг был приверженцем католицизма, потому его информация в основном имеет христианский уклон. Каким способом жрецы Древнего Египта добывали свою информацию, сейчас остается неизвестным. Считается, что медитацией они не владели, хотя это утверждение не может иметь 100% достоверность, поскольку известны разные способы достижения медитативного состояния - не только через йогу, но и путем аутотренинга. Нельзя исключить и того, что жрецы Древнего Египта могли практиковать спиритизм, поскольку вера в духов была чрезвычайно распространена среди египтян, а их духовный мир в древние времена распространялся не только на политеистический пантеон, но и на веру в древних предков человека - в атлантов, которых они обожествили, и на весь животный мир. В ламаизме Тибета, где буддизм наслоился на древнюю религию бон, в которой почиталась вера в духов, повторное рождение на Земле уже признано наказанием для души, не достигшей совершенства в своем развитии, а для грешников предусмотрено еще более суровое рождение [26]: за тяжелые грехи (такие, как убийство) - перерождение в аду, за средние - перерождение в виде бессмысленных животных и чудовищ (претов), за нез-начительные - либо перерождение в болезненного и недолго живущего человека, с врожден-ными пороками развития, либо рождение в какой-либо стране вне сферы влияния ламаизма, где развитие его души уведут далеко от истинной веры и повторные циклы рождения и смер-ти на Земле приобретут характер бесконечности.

Литература:
26. Всеобщая история религий мира. Шеф-ред. В.Людвинская. М.: Эксмо, 2007.-736 с.
58. Поэзия и проза древнего Востока. Под ред. И. Брагинского. М: Художественная литература, 1973.-736 с.
79. Шустер Г. История тайных обществ, союзов и орденов. В 2-х книгах. М.: Айрис-пресс, 2005.
87. Египетская мифология: Энциклопедия. Москва.: ЭКСМО, 2002,-592 с.
151. Древнеегипетская книга мертвых. Слово устремленного к Свету. Составление, перевод, предисловие и комментарии А.К. Шапошникова. М.: Эксмо, 2003.-432 с.
183. Сведенборг Э. О небесах, о мире духов и об аде. Предисл. Х.Л. Борхеса. Пер. с лат. А. Аксакова. - СПб.: Амфора, 1999.-558 с.