Мобильный LiveInternet Художник Любаров рисует писателя Войновича

Авторизация

Дневник King_David Лента друзей - Дневник - Полная версия

Художник Любаров рисует писателя Войновича 16-03-2012 20:01 к комментариям - к полной версии - понравилось!

Это цитата сообщения Sergey1958 Оригинальное сообщение

Художник Владимир Любаров. Часть 3.

Из серии «Деревня Перемилово и Город Щипок».

Название этой продолжаемой по сей день живописной серии Любарова – «Деревня Перемилово» – дала деревня, где художник по-прежнему живет с ранней весны до глубокой осени. Деревня, где по-российски причудливо пересекаются, то и дело запутываясь в клубок, история и современность. По преданию совсем неподалеку отсюда родился великий Андрей Рублев; саму деревню пересекает уже почти сам себя забывший старый Екатерининский тракт. И проступает на полотнах Любарова нынешняя жизнь деревни – кряжистая, с водочкой, с нестройной песней под шепелявую гармошку, но подсвеченная изнутри историческим космосом, имеющим на Руси обыкновение, как в омут, опрокидываться в любую заблудшую душу. «Деревня Перемилово» – самая «русская» серия Любарова – по мнению одних критиков, веселая и безудержная, по мнению других – пронзительно-страшная, служит своеобразным ключом к понимаю всего творчества художника и никак не вписывается в салонное искусство «любителей русской старины».

В отличие от деревни Перемилово, названия «Город Щипок» на географической карте не найти. Так, правда, называлась улица в Замоскворечье, где художник родился, и поэтому уютно-обшарпанный Щипок – отчасти город его детства. И вместе с тем – это типичная российская глубинка: люди и реалии узнаются сразу – и спящие вповалку на вокзале (поди разбери – то ли живы, то ли давно уже умерли), и томящиеся в очередях, и трогательно распивающие розовый портвейн на газетке под забором, и будто в последний раз гуляющие в забулдыжном ресторане. Все убого, все выплакано-выкричано до тла и все возрождается вновь, как наша вечная, латаная-перелатаная, боевая птица Феникс. Но вместе с тем «мерзость провинциальной жизни» получается у Любарова неизменно симпатичной и даже в уродстве своем обаятельной. И крошечный мир любаровского Щипка – та кисло-горькая, мутно-прозрачная капля, в которой отражается жизнь бесчисленных среднерусских городков и полустанков, где время завязалось в морской узел – не развяжешь: и «Совок» тебе, и перестройка, и рыночный капитализм – будто дикий бычок по околице скачет...

Ангел-хранитель.