Лёлина привязанность меня всегда раздражала. Наши сверстники всё лето проводили на речке,купаясь до посинения, нежась на горячем песочке... Затевали разные весёлые игры... Нам с Лёлей это запрещалось категорически. Сбежать  было практически невозможно-её" иерихонская труба" заглушала звук проходящих по трассе машин. Но как не поддаться соблазну! И тогда случалось ужасное. . Лёлина нежно-розовая кожа, с голубоватым прожилками, сразу получала ожог. Вечером всё её тело покрывалось огромными вулдырями,которые со временем лопали, и кожа снималась,как змеиная шкура.  В сильно обгоревших местах  появлялись язвы, и они потом долго не заживали. Всё это сопровождалось высокой температурой,ознобом и ночным бдением всей семьи. В такие моменты,как говорят одесситы, я имела,что слушать и,разумеется, начинала понимать,что в мире существуют  запреты,которые нельзя нарушать ни при каких обстоятельствах. Речка в нашей жизни появилась намного позже,когда Лёля подросла и, сознавая в чём-то свою ущербность,научилась прятаться под деревьями или кустами,дающими тень. Однако всё одно умудрялась обгорать,но уже не так сильно. Но  что бы с нами  ни приключилось,  мы были неразлучны, словно нитка с иголкой