Глава 4.

Вот уже второй месяц Северов просыпался в 7 часов утра как и раньше. Будто бы ему необходимо было идти на работу. Полежав немного, чертыхнувшись, Глеб поднимался и шёл варить утренний кофе.  Когда он уходил на пенсию, ребята из отдела подарили ему кофеварку, и теперь Глебу  можно было не мучиться, стоя с туркой возле плиты или глотать растворимый. Ведь чашечка свежеприготовленного кофе задает тон на целый день. Кофеварка варила кофе автоматически, правда все же не такой вкусный, как приготовленный в турке, по-турецки, на раскаленном песочке, но вполне сносный, особенно с утра. Приняв душ и выпив чашечку кофе Северов, чувствовал себя готовым к началу очередного дня.

Целый месяц уже Глеб дышал «свежим воздухом» гражданской жизни. Поначалу это выглядело как отпуск. Но прошел месяц и ничегонеделанье Северова начало утомлять. Сначала Глеба это раздражало, но скоро он понял, что просто отвык жить для себя, в своё удовольствие.

Квартира у него была своя. Небольшая, смежная двухкомнатная квартира в обыкновенной пятиэтажке, доставшаяся ему от родителей. Такие квартиры называли «хрущевками» или «хрущебами». Но ему одному хватало. Вчера ему пришло смс сообщение, что ему перечислены деньги, причитающиеся ему за неполучение форменной одежды и пайка[1], Глеб решал, куда их потратить: съездить ли на море или отложить на черный день? Не приняв какого-либо решения, Северов решил определиться с этим позднее. Хотя более склонялся к поездке. Беречь деньги на черный день, даже конвертировав их в валюту, Глеб не видел никакого смысла. По уму надо бы их вложить в дело, чтобы приносили доход, но ничего конкретного в голову пока не приходило. Можно было бы положить деньги на депозит в банк, но опять же существовала опасность того, что государство наложит вето на возврат вкладов и, в конце концов, инфляция сведет на нет все доходы от вклада. А с государством играть в азартные игры Глеб зарекся ещё в юности, после неожиданного для всех «банкротства» государственного Сбербанка и обесценивания национальной валюты.

            Проснувшись в этот день как обычно, в 8 часов утра, Глеб решил заняться поисками работы. Его натура требовала действия. Справедливости ради на мелочи Северов размениваться пока не собирался, кроме того, Глеб планировал зайти в райотдел милиции и пока его ещё не забыли, продлить разрешение на ношение травматического оружия. Ещё работая в милиции Глеб приобрел для себя МР-79-9ТМ-10– переделанный вариант старого доброго пистолета Макарова под стрельбу резиновой пулей. Купить такой пистолет ему в своё время посоветовал Женька Рябцев, который работал в районном отделе милиции инспектором разрешительной системы. Когда перед Глебом встал вопрос,  какой пистолет купить, он обратился за помощью к Рябцеву и Женька прочитал ему целую лекцию на эту тему.

Как известно, реклама двигатель торговли, особенно агрессивная реклама,  - начал вещать Женька, имевший пристрастие выражаться красиво и пафосно. - На фоне такой рекламы известных иностранных оружейных фирм, наше надежное оружие выглядит невзрачно. Но, не все то золото, что блестит. Горький опыт дикого капитализма научил нас, что именно иногда скрывается под блестящей упаковкой. – Рябцев хмыкнул. – Ну ты понял, одним словом - «дерьмо».

- Ты это серьёзно? – спросил Глеб. – И что всё импортное оружие «дерьмо»?

- Если говорить именно о травматическом, то вполне – ответил Женька. –  И для того, что бы потом тебе не было мучительно больно, как в прямом, так и в переносном смысле, и ты не бросал в меня камнями, и не пытался снять скальп, есть один простой способ, как выяснить, что скрывается за громким иностранным названием типа «Кольт», «Беретта» и т.д. Зайди в любой оружейный магазин и попроси продавца показать тебе импортное оружие такого типа, а потом приложи любой магнит к затвору этого  очень разрекламированного пистолета. И если магнит не прилипает к затвору, как бы продавец не расхваливал пистолет, какие бы рекламные проспекты не показывал, это не оружие! Даже рогатка будет более серьёзным оружием по сравнению с этим пистолетом.

- Ну да! - удивился Глеб.- Давай продолжай, литр пива ты уже заработал.

- Еще попроси у продавца снять этот затвор и взвесь в руке. По весу этого затвора ты можешь приблизительно оценить свои ощущения от удара этого затвора по твоему лицу! – И видя недоразумение, написанное у Глеба на лице, Рябцев продолжил. – Именно этим рано или поздно заканчивается стрельба из пистолета, изготовленного из цинкового сплава! Затвор попросту рвется в месте удара по раме во время перезарядки, в крайнем заднем положении, и летит в лицо, в глаз, которым ты целишься!

- Никогда бы не подумал, - сказал Глеб, закуривая. – И нам эту туфту «впаривают»!

- Выбор такого рода «оружия» - тут Женька скривился, как будто Глеб запихнул ему в рот ломтик лайма, как закуску после ста граммов - очень широк, да и цена на него по сравнению с ценой на боевые пистолеты, переделанные под травматические, намного ниже. Такая ситуация сложилась по той простой причине, что заграницей, где более или менее свободно продается нарезное оружие, такого рода эрзац-оружие никому не надо! Понимаешь, Глеб? Они просто спихивают нам «дерьмо» в золотистой упаковочке с бантиком. – Женька вошел в раж, оседлав своего любимого конька. Оружие и всё, что с ним связано Женька любил и знал.

- Там, - Рябцев, указывая себе за спину большим пальцем руки, имея в виду «заграницу»,- оно пользовалось спросом какое-то время, в основном среди коллекционеров оружия, по причине того, что полностью имитирует боевое оружие. А когда рынок насытился, то вся оснастка необходимая для массового производства такого рода «оружия» хлынула к нам в страну, да и другие страны, образовавшиеся на постсоветстком пространстве. А здесь, у нас, ловкие деятели, прикрывшись раскрученным иностранным названием, развернули бурную деятельность по производству травматического «оружия» и его реализации. Поэтому, на прилавках оружейных магазинов можно увидеть почти весь ассортимент короткоствольного оружия переделанного под травматические патроны. Естественно, покупателю, при виде всего этого разнообразия хочется выбрать самое лучшее. А вот здесь, как раз тот случай, когда должен срабатывать лозунг: «Советское значит отличное». ПМ, ПСМ, Марголин, Наган не нуждаются в рекламе и дополнительной информации. Так же в один ряд с советским оружием можно поставить украинский пистолет Форт по той причине, что травматический вариант – это  такая же переделка из боевого пистолета. Вывод из такой ситуации один, - Женька поднял вверх указательный палец, и прищурился, отчего стал похож на гнома из сказки.

 - Если оружие изначально было изготовлено, как боевое и прошло во время производства все этапы жесточайшей военной приемки, а спустя годы невостребованности на арсеналах, было переработано для стрельбы только травматическими патронами, то в надежности этих пистолетов не может быть и тени сомнения! - Закончив свою мысль Женька, вытер со лба пот, открыл холодильник, вынул оттуда две баночки импортного пива – «Старопрамен». - Кстати, к пиву это не относится, - уточнил Рябцев с улыбкой. – Будешь? Держи – и он бросил баночку Глебу. – В общем, так, лекция подошла к концу. Вот тебе телефон, созвонись, скажешь, что от меня. Директор магазина, мой старый знакомый и кое-чем мне обязан. – Видя, что Глеб нахмурился, Женька замахал руками – да нет ничего криминального, просто он находится в очереди на реализацию изъятого оружия в числе первых. А ты ведь знаешь, иногда попадаются действительно хорошие ружья. А я просто получаю небольшую комиссию, ты уж извини, но как то на нынешнюю зарплату не очень то и проживешь. А взяток я не беру, ну, разве что пивом и коньяком.

- Намек понял, но и я тебе не замполит, чтобы читать лекции и компостировать мозги борьбой за чистоту рядов. А сколько может стоить такой пистолет?

- Это в зависимости от партии, но где-то в пределах 500-600 «убитых енотов»[2]. Вычти 10% скидочку, а если захочешь, то можешь договориться и на 15%, но это уж как повезет.

- Ладно, спасибо за курс молодого бойца, я пошел, если что, звони. Телефон мой у тебя есть? – уточнил Глеб.

- Не переживай, если что, найду через «О2» - гыгыкнул Рябцев, - кстати, регистрировать ты ко мне придешь?

- Ну да, я ж рядом живу, значит, твой участок ответственности.

- Да нет, я подумал, что ты же вполне можешь решить и через областных «разрешителей»[3].

- А есть разница?

- Да, в принципе никакой, - сказал Лешка. – Просто я тебе сделаю по-минимуму, а какие там расценки – я не знаю. В общем, надумаешь, позвони и заходи.

Через две недели Северов стал обладателем новенького, ещё в заводской смазке травматического «Макарыча». Регистрацию ему сделал Рябцев. И вот теперь Глебу нужно было зайти к нему, чтобы решить вопрос дальнейшего нахождения у Северова этого спецсредства. Ведь, по закону, пользоваться травматическим оружием он не имел права, так как уже не являлся работником правоохранительных органов, а к другим категориям граждан, которым разрешено ношение и пользование травматического оружия он не принадлежал.

*****

- Рябцев встретил Глеба радушно, предложил кофе или пива, на выбор, но Северов отказался. Я за рулем, поэтому даже запахом не хочу привлекать к себе внимание «продавцов полосатых палочек»[4].

- Да когда тебя это останавливало? – скептически поинтересовался Женька.

- А вот с того времени, когда мне вместо одного удостоверения выдали другое – попытался скаламбурить Глеб, - у них уровень доступа разный. Это как «VisaGold» и «VisaElectron» - просекаешь?

- Ну как хочешь, - отмахнулся Женька, - вот тебе заявление, вот ручка, заполняй! Щелчок электрического чайника возвестил, что процесс перевода части воды в газообразное состояние завершился – вода закипела. Рябцев налил себе чашечку кофе и воткнул в рот сигарету. – Что ты там разглядываешь? Заполняй быстрее, а то мне скоро на совещание идти – начал торопить Рябцев Северова.  – Ты прости, но ведь знаешь, что наш начальник страшно не любит, когда на оперативку опаздывают. Начнет песочить меня за опоздание и всю оперативку построит на моем опоздании.

- Хорошо, если к её окончанию он не заподозрит в тебе «наймита империализма», с твоей-то должностью. – Северов громко засмеялся. – Или, покушение на власть, путем игнорирования распоряжений руководства – кивнул Глеб – а что, начальник старый ещё?

- А куда ж он с такой должности денется, разве что вынесут вперед ногами – констатировал Женька. – По доброй воле от таких денег не уходят. Или отстраняют свыше, или …  - Рябцев кивнул головой    в сторону информационной доски с портретами областного руководства – переводят на более сложный участок работы.

- Всё скалишься? Как тебя ещё тут терпят на такой хлебной должности – поинтересовался Северов у Женьки.  И не дождавшись ответа, спросил, – Так, что это за бумага?

- Давай быстренько заполняй и не задавай глупых вопросов, для тебя ж стараюсь. – Рябцев крутился возле Глеба, прихлёбывая из чашки кофе.

Глеб быстренько заполнил графы анкеты: родился, проживаю, нет, нет, не был, не имею и так далее…

- Заполнил? Ага, так! Ты теперь являешься членом добровольной дружины по охране общественного порядка. Вот твоё удостоверение, теперь ты имеешь права с чистой совести носить своего «Макарыча». Всё. Вопросы есть? – Вопросов нет! – подытожил Рябцев. - Кстати, с тебя коньяк! Надо «проставиться» людям за эту «ксиву»[5]! – Женька виновато развел руками в стороны.

- Не вопрос, конечно, - Глеб достал портмоне и вынув оттуда деньги, положил Рябцеву на стол – только у меня просьба, Женя купи сам, что нужно, хорошо? А я побежал. Как говорят время – деньги, и в этом случае тоже.– Глеб положил квадратик удостоверения дружинника в бумажник. - Давай, Жека, спасибо! Удачи тебе.

- Заходи Глеб, не стесняйся. Всё, я побежал!

- Ариведерчи, Жека!

- Кстати, - Рябцев обернулся, - ты где-нибудь уже работаешь или всё ещё диван топчешь?

- Никаких особых предложений не поступало? Так что я в свободном поиске. А что? Можешь что-то дельное предложить?

- Да нет, если что-то наклюнется – я тебе обязательно звякну. Бывай!

Северов вышел на крыльцо райотдела и закурил. Ему, в отличии от Рябцева, никуда бежать было не нужно. Докурив сигарету и перебросившись несколькими словами со знакомыми операми, Глеб сел машину, решая, куда ему ехать дальше.

С трудом вырулив  со двора райотдела, (у Северова сложилось впечатление, что дежурный негласно подрабатывает, организовав охраняемую платную стоянку на территории подразделения милиции) Глеб почти тут же припарковался рядом с газетным киоском. Купив несколько местных газет с объявлениями, Глеб решил, что вопросам трудоустройства он займется после обеда, а сейчас он хотел заехать в магазин и купить дочке подарок. В каком-то фильме, Лера увидела у девочки большого плюшевого медведя, и ей тоже захотелось иметь такую же игрушку. Глеб пообещал, что обязательно подарит ей медвежонка. А обещания нужно выполнять. Его жена не то, чтобы официально ограничивала право Глеба видеться с дочкой, но каждый раз, когда он звонил Ольге договориться о встрече, у неё находились какие-нибудь отговорки. Однажды Глеба это порядком разозлило, и он даже пригрозил ей подать иск в суд, чтобы решением суда ему определили время для свидания с собственным ребенком.

- Если ты этого добиваешься, - сказал тогда Северов Ольге, - то я получу это разрешение. Но мне не хотелось бы, конечно, доводить наши отношения до открытой враждебности, да и тебе такого рода реклама на работе не нужна – вкрадчиво, но, подпустив металла в голос, добавил Глеб. Когда это было необходимо, Северов умел убеждать. После этого разговора Ольгу вроде бы попустило и Глеб забирал дочку то на пол-дня, то на вечер, когда они у него выдавались спокойными и не предвиделось каких-либо экстраординарных событий. Последнее время он с дочкой стал видеться чаще, ведь, выйдя на пенсию, Глеб мог уделять дочке больше внимания. Лера, в свои 7 лет, была довольно развитым ребенком. Она понимала, что папа и мама поссорились, но не оставляла попыток их помирить, исходя из своего детского опыта.  Лера верила, что когда-то папа и мама помирятся, и они опять будут жить вместе, большой и дружной семьей. Глеб ребенка не разубеждал, однако понимал, что всё уже в прошлом и сожженные мосты восстановить не в силах ни он, ни Ольга.

Как ни странно это для мужского реноме, но Северов чувствовал себя немного виноватым в том, что они с Ольгой расстались. Отдавая работе почти круглые сутки, и фактически не принадлежа себе, Глеб не мог уделять семье достаточно внимания. Да ещё напряженные отношения с тёщей, которая могла своими придирками довести до белого каления даже английскую королеву. А вот женщин, которые могли бы согласиться с таким положением дел и не ревновать мужа к работе, в жизни найдется очень мало, ничтожная часть. И Ольга к этой части, увы, не принадлежала.

*****

Объехав несколько магазинов, в том числе побывав и в «Детском мире», Северов не нашел ничего похожего на то, о чем ему говорила дочка. Надо бы перекусить где-нибудь, подумал Глеб, а то, с утра не позавтракал. Пообедать, тоже не получилось. Да и дома не было ничего приготовлено. Вчера было лень заниматься приготовлением, а сегодня с утра закрутился, так, что будет лучшим вариантом перекусить в какой-нибудь кафешке. Помнится, тут рядом есть недорогое кафе, где вкусно кормят, вспомнил Северов. По крайней мере, если хозяева и повар не поменялся. Подъезжая к кафе и раздумывая где бы припарковать машину, Глеб увидел вывеску магазина игрушек. Раньше этого магазина не было, наверное, недавно открылся, - подумал Глеб -  надо зайти.

Припарковав машину на обочине, Глеб зашел в магазинчик. Когда Глеб вошел в магазин, прикрепленный к входной двери, колокольчик, весело звякнул, оповещая персонал, что у них появился потенциальный покупатель. Из посетителей, кроме Глеба, в магазине никого не было. Продавец, молодая девушка, лет 20-22, заученно улыбнулась Северову дежурной улыбкой и осведомилась: «Могу я Вам помочь? Что Вас интересует?»

Северов улыбнулся в ответ: «Девушка, мне нужна мягкая игрушка, медвежонок. Во-от такой, - и Глеб показал руками необходимый размер.

- Вам нужен именно медвежонок? – поинтересовалась девушка. – К сожалению медвежонка нет. Зато могу предложить Вам вот этого симпатичного щенка или вот этого  львенка. Вот обратите внимание.  – Девушка показала на витрину, где рядом с унылым осликом Иа, расположился львенок Симба и щенок неопределенной породы с большими ушами, и тоскливыми умными глазами.

- К сожалению, нет, мне нужен только именно маленький сладкоежка –Глеб нахмурился, показывая девушке, что он очень расстроился. – А вот это что? – Глеб немного наклонился над прилавком и указал на игрушку, которая стояла на полу возле витрины. В коробке, с прозрачным окошком, с улыбкой глядя на мир, был упакован медвежонок, как раз такой, о котором ему говорила дочка. – Это как раз то, что мне надо. А Вы говорите, что у Вас медведей нет – усмехнулся Глеб – или это бракованный экземпляр?

- К сожалению, этот товар отложен – со смущением ответила девушка. - Покупательница попросила отложить. Она пошла снимать деньги в банкомате. Мы ведь недавно открылись и ещё не успели установить оборудование для оплаты пластиковыми карточками. Вот ей пришлось пойти за наличными. – Глеб видел, что девушке было неловко, будто бы её поймали на месте преступления, и она спешила оправдаться.

- А сколько Вы будете ждать? – спросил Глеб, - А если эта женщина вообще не вернется? Передумает, или в банкомате денег не окажется?

- Мы держим отложенным товар 3 часа, а прошло не более получаса, – девушка бросила взгляд на свои часики. - После этого он выставляется в продажу на общих основаниях.

- Да у Вас тут правила, как в супермаркетах – улыбнулся Глеб – хотя помещение у Вас маленькое, но уютное. – Глеб покрутил головой, осматривая магазин. – А если я займу очередь за этой игрушкой? И, если через два с половиной часа покупательница не вернется за ней, то её куплю я. Вы не возражаете, против такой постановки вопроса? – Глеб достал бумажник. – Хотите, я даже задаток оставлю, наличными? – Глеб наклонился к девушке, опершись руками об прилавок. В это время звякнул колокольчик, и в магазин зашла женщина, которая сразу же подошла к прилавку и обратилась к продавцу – сколько я Вам должна? За медвежонка? – уточнила она.

Девушка назвала цену и подала коробку с медвежонком женщине. Затем повернулась к Глебу и в смущении развела руками. – Вот так получилось, извините. Может быть, зайдете на следующей неделе? Мы ожидаем поступление товара во вторник. Насколько я помню, в списках товара есть такие медвежата.

- Что ж раз не повезло, придется зайти, обязательно – энергично кивнув головой, согласился Северов. Мне обязательно нужен точно такой же медвежонок, обещал, - Глеб пожал плечами, что ж поделаешь и бросил взгляд на женщину, которая отсчитывала нужную сумму за покупку.

– А давайте с Вами договоримся, - обратился Глеб к девушке, - я оставлю Вам номер своего телефона, а Вы мне позвоните, как только получите товар, чтобы я зря не заезжал. – Глеб достал визитку, сохранившуюся у него ещё со службы в милиции, и передал девушке. На ней было отпечатано: «Старший оперуполномоченный УУР УМВД, майор милиции Северов Г.Л.» и номер его мобильного телефона. Краем глаза Глеб увидел, что женщина бросила быстрый взгляд на визитку, которую продавщица держала перед собой.

- О, господин майор, извините, что не смогла Вам помочь - девушке опять стало неловко. По её лицу было видно, что она раздумывает, не приведет ли её поведение к негативным последствиям. А то ещё проверками замучают – читалось во взгляде продавца.

- Да ничего страшного, - ответил Глеб – время терпит.  - Только не господин, а товарищ, мне так привычнее – добавил Северов. - Не дорос я до господина – как бы в шутку сказал Глеб. - Вы только мне обязательно позвоните, договорились? Не забудете, действительно для меня это очень Важно. Я почти весь город объездил в поисках такой вот игрушки, но нигде кроме Вашего магазина не нашел.

- Женщина, расплатившись, положила кошелек к себе в сумочку и попросила девушку продавца упаковать покупку. Пока продавщица пыталась втиснуть медвежонка в большой пакет, женщина, опершись локтем на прилавок, немного наклонив голову набок, в упор рассматривала Глеба, словно оценивая его на соответствие каким-то, одной ей известным критериям.

Договорившись с продавщицей, Глеб пошел к выходу. Женщина с покупкой двинулась за ним следом. Увидев, что покупательница идет за ним к выходу, Северов открыв дверь, галантно придержал дверь, давая возможность женщине выйти.

- Прошу Вас, проходите, - Глеб улыбнулся женщине. - Поздравляю с отличной покупкой. Хотя я этому совсем не рад. Но нужно уметь уступать обстоятельствам.

Женщина вышла из магазина и, пройдя пару метров, стремительно развернулась лицом к Северову. Купленную игрушку она держала двумя руками, прижав её к себе, как бы говоря – не отдам ни за что. Она остановилась и спросила -  уступать или склоняться?

- Что? – не понял сразу Глеб.

- Вы сказали, что нужно уметь уступать обстоятельствам. Вот я и спрашиваю уступать, или склоняться?

- А Вы хотите подискутировать? – Глеб достал из кармана джинсов ключи от машины. – К чему это Вам? Мне сегодня не повезло, но это не значит, что мне не повезет и в следующий раз. А перед обстоятельствами я не склоняюсь. Уступить – возможно. А вот дать обстоятельствам возобладать над личностью? Нет, это не по мне. Плыть по течению – не для меня.

- Вы предпочитаете плыть против течения?

- Скорее всего, наперерез.

- И что там? – на губах женщины показалась лёгкая усмешка.

- На том берегу? – уточнил Северов.

- Предположим.

- Возможно, там другие правила, и обстоятельства. Но как проверить, если не переплыть?

- А зачем Вам другие правила. К ним придется подстраиваться. Эти правила Вы знаете и играете по ним. А там, - женщина кивнула на противоположную сторону дороги – незнание правил может дорого обойтись.

- Что-то у нас какой-то философский диспут, получается – резюмировал Глеб.

- Скажите, а зачем Вам детская игрушка? – спросила женщина. – Я так понимаю, что Вы искали именно такого медвежонка?

- А зачем мужчине бывает нужна игрушка? Конечно для подарка. Ребенку.  – Уточнил Глеб, глядя прямо в глаза женщине. – Я обещал. А свои обещания я привык выполнять.

- Чего бы это ни стоило – тихо добавила женщина, опуская голову.

- Что, простите?  - Глеб достал из пачки сигарету. Чиркнул зажигалкой. Прикурил.

- Я хотела просто узнать, для чего Вам нужна эта игрушка? Вы были так настойчивы в магазине, что мне подумалось, что это для Вас Важно, товарищ майор! – последние слова женщина выделила интонацией и улыбнулась Глебу. Северову показалось, она в уме решала какую-то задачу и просчитывала варианты.

- Тут нет никакого секрета, - сказал Глеб, затянувшись сигаретой – я просто пообещал своей дочке.

- А свои обещания Вы привыкли выполнять, - женщина закончила фразу. И как будто на что-то решившись,  она неожиданно предложила – а хотите, я уступлю Вам этого медвежонка, господин майор?

- Минуту назад вы меня величали товарищ майор. Я повышен в статусе или пониже?

Для Глеба это предложение было неожиданным. И он решил потянуть время, чтобы собраться с мыслями.

– А что я Вам буду должен взамен? – спросил Глеб. – Я ведь не всесильный. А вдруг Вы запросите что-то чего я не смогу выполнить? И вообще хотелось бы понять: Вы мне оказываете услугу, или хотите, что её оказал Вам я?

Женщина оглянулась по сторонам. Увидев вывеску кафе, она предложила – Майор, не хотите пригласить меня выпить кофе? Кстати, меня зовут Лина. - Она протянула руку для пожатия.

- А меня, Глеб. - Глеб секунду раздумывал, что делать с её рукой, поцеловать или просто пожать. И решил ограничиться рукопожатием.

- Хорошо, давайте зайдем в кафе, тем более, что там варят сносный кофе.

- Вы ведь на машине, Глеб? Давайте игрушку оставим у Вас в машине, а потом, если мы не договоримся, я её заберу у Вас. – Женщина протянула пакет Северову. – Прошу Вас.

- Договорились. – Глеб положил медвежонка в багажник автомобиля, подошел к женщине, манерно выставил локоть, предлагая взять его под руку. Лина крепко ухватила Глеба за руку и они прошли несколько метров до кафе. Глеб не удержался от колкости в её адрес и спросил: «Вы меня так крепко держите. Боитесь, что убегу? – и тут же добавил – Прошу мадам, - Северов, открыл дверь кафе, пропуская женщину вперед.

Кафе располагалось в полуподвальном помещении и для того, чтобы попасть к бару, необходимо было спуститься по небольшой деревянной лестнице. Глеб прошел вперед, подал спутнице руку, поддерживая её во время спуска по лестнице.

- Приятно видеть рядом с собой воспитанного мужчину, кавалера – произнесла женщина, лукаво посматривая на Глеба. Хотя в  её словах Глебу послышалась какая-то затаенная грусть.

Почти все столики в кафе были свободны. Только в самом конце зала двое мужчин играли в нарды. Обеденное время закончилось, а до вечера ещё было далеко и завсегдатаи ещё не собрались. Подойдя к стойке бара, Северов заказал два «капуччино». Кафе было отделано в сельском стиле - деревом. Стулья заменяли широкие лавки, а столики между собой были разделены деревянными решетками. Присев за столик недалеко от входа, Северов достал сигареты и закурил, выпуская струю дыма в потолок.

- Так какое у Вас ко мне предложение, Лина? – Он впервые за весь разговор назвал её по имени.

Лина, смотрела на Северова, наклонив голову немного набок. Её глаза прямо так и лучились искорками.

- Северов неужели ты меня ни капельки не узнаешь? – спросила Лина.

 Северов пристально посмотрел на женщину, пытаясь вспомнить, где и когда он мог видеть свою спутницу. Лицо определенно знакомое, но вот где он с ней встречался? Память молчала. Глеб перебирал всякие возможные варианты, но ни на одном из них не остановился.

- Не можешь вспомнить? Хотя, конечно, бравому лейтенанту не подобает обращать внимание на аспирантку своего отца. А вот ты совсем не изменился. Я тебя почти сразу узнала, вернее, вспомнила, когда прочитала на визитке твою фамилию. - Ну, что, вспоминаешь, серенькую мышку кафедры археологии?

- Лина, брось, Вы симпатичная женщина. – В глазах Глеба промелькнуло узнавание.

- А 10 лет назад ты на меня даже внимания не обратил.

- Лина, я ведь уже извинился! – Хотя Северов не помнил никого из аспиранток кафедры, которой руководил его отец. Не в его привычках было заводить интрижки на глазах у родственников.

- Северов, тебе не за что извиняться. Ничего, что я сразу на Ты? Ведь, если рассудить – мы с тобой старые знакомые. Да, хотела тебе принести свои соболезнования по поводу гибели твоих родных. Тебе наверное тяжело? Но ты сильный, ты справишься.

Глеб промолчал. Потом опять закурил и, прищурив глаза, спросил: «Зачем я тебе понадобился? Ты мне напоминаешь шахматиста. Увидев меня, ты уже заранее что-то просчитала. А медвежонок просто стал удобным мостиком ко мне. Ведь я прав? – В это время бармен принес им кофе.

- Спасибо, - поблагодарил Глеб бармена. Обычно, за кофе посетителям приходилось подходить к стойке бара самим.

- Больше ничего не хотите? – спросил бармен.

Глеб вопросительно взглянул на Лину – ты что-нибудь ещё хочешь? – Лина отрицательно помотала головой, глядя на Северова.

- Нет, пока ничего. – Бармен, вежливо, с достоинством, кивнул и пошел на свое место.

- Ты тут часто бываешь? - спросила Лина, осматриваясь по сторонам.

- Да нет, просто меня тут запомнили с хорошей стороны, ухмыльнулся Глеб, вспомнив, как он однажды при посещении кафе успокоил тут одного, расходившегося клиента, который упившись несвежей водкой, пытался «построить» весь персонал кафе. Однако, у  Глеба в тот вечер отсутствовало желание слушать политинформацию и он сначала вежливо попросил посетителя заткнуться, а потом, просто вывел его на улицу и пристегнул наручниками к трубе ограждения. После чего позвонил по «02» и вызвал наряд милиции, который задержал буяна и препроводил его в райотдел до вытрезвления. Бармен потом рассказывал Глебу, что на следующий день этот посетитель приходил извиняться.

– Небывалый случай, - признался тогда бармен Северову.

- Ну, это не ко мне, а к ребятам из ППС[6]. Это они разъяснили «супостату», что так себя вести в приличных местах нельзя.

- Северов, мне нужна твоя помощь, но я не знаю, как тебя об этом попросить. Ситуация банальная, но от этого не менее постыдная, - она опустила глаза, в которых уже не мелькали огоньки, - по крайней мере для меня. Лина, повернулась к бармену и попросила того подойти.

 Бармен, своим поведением напоминал английского мажордома, намекая, что для уважаемых людей и обслуживание на самом высоком уровне. – Чего изволите? - спросил он, ломая свой имидж бармена, переквалифицируясь в  распорядителя дорогого ресторана.

- У вас есть коньяк? Хороший коньяк? Принесите мне сто граммов – попросила его Лина.

Бармен молча кивнул и через минуту у них на столике красовался бокал с коньяком и блюдечко с дольками лимона, посыпанных сахаром и арахисом. Глебу, зная его вкус, бармен принес стакан яблочного сока.

- Я вижу, разговор будет для тебя трудным – произнес Глеб. – Извини, составить тебе компанию не могу, - кивнув на коньяк, сказал Глеб. - И вообще я за рулем. Единственное, что я тебе скажу, чтобы облегчить твою участь - представь, что ты у доктора и вываливай на меня свою проблему. А я подумаю, чем тебе можно помочь. Если ты, конечно, не передумала – добавил он, глядя, как Лина мнёт свой носовой платок.

- Нет, я думаю, с чего начать.

- А ты начни с самого начала – от истоков проблемы.

- С моего рождения, что ли? – Лина улыбнулась, но как-то виновато.

- Если ты в состоянии шутить, то всё, наверное, не так уж и катастрофично – Глеб отхлебнул сока. – Ты ещё носом пошмыгай. Это ничего, это я так шучу. А что ты хотела от сыщика? –развел руками Северов, извиняясь за сказанную бестактность.

- Ты хочешь сказать, что все сыщики хамы? – И, не дожидаясь ответа, продолжила. – В общем ситуация до того гадкая – одним словом я хочу, чтобы ты выступил в роли моего любовника. – Лина взяла бокал и сделала небольшой глоток коньяку.

- То есть, ты считаешь, что я буду гадким в роли твоего любовника? – Глеб ухмыльнулся – так зачем тогда предлагаешь?

- Северов, перестань ёрничать! Перед тобой девушка, которая стесняется того, что должна сказать. Но она нуждается в помощи. А ты как …, как … - Лина, не найдя слов выразить своё возмущение, опять сделала глоток из бокала.

Северов, погладил Лину по руке – успокойся и выкладывай по порядку. Кто, где, когда? Я весь во внимании.

- Изначально я  числилась аспиранткой на кафедре археологии, которой руководил твой отец. Но так, как он часто находился в экспедициях и подолгу, то  мне необходимо было сопровождать его, нарабатывая материал для своей диссертации в полевых условиях, а это, согласись, практически не реально. Учитывая, куда твой отец забирался в своих изысканиях. Во-вторых, в то время тяжело заболела моя мама, и мне пришлось за ней ухаживать. Я не могла позволить себе уехать «к черту на кулички» на пол-года, часто не имея возможность даже позвонить домой. Естественно, меня это не устраивало. И когда мне предложили перейти на соответствующую кафедру университета к профессору Минкаусу я согласилась. Почти четыре года я писала диссертацию и думала, что в этом году я её защищу. Минкаус поначалу относился ко мне уважительно, я и подумать не могла, что он способен на такое. – Лина передернуло от возмущения. Весь её вид говорил о том, как она возмущена.

- Он тебе предложил переспать с ним! – спросил Глеб вкрадчиво. – Прости, но больше никаких вариантов не подходит.

- Да, представь себе. Через неделю, на ученом совете должна состояться предварительная защита моей диссертации. Так вот, эта литовская скотина, предложила мне стать его любовницей взамен на его благосклонность и помощь в защите. И если я откажусь, то почти пять лет моей жизни пойдет прахом. Пять лет жизни будут прожиты впустую. К тому же он узнал, что одна французская компания намерена предложить мне работу по специальности. Но для этого мне нужна эта кандидатская диссертация и ученое звание. Понимаешь, Северов? Этот ублюдок решил, что он может воспользоваться ситуацией и затащить меня в постель.

- Я бы тоже не отказался – ляпнул Глеб, но увидев, что глаза Лины мечут молнии, выставил руки впереди себя, как бы защищаясь. – Прости мое поведение, но, к сожалению это правда. Я уже успел оценить твои женские прелести. Каюсь, грешен.

- Ты всегда был таким – Лина, отхлебнула из бокала – эгоистичным и самовлюбленным! Никогда меня не замечал. – И вот теперь я не знаю, что мне делать. Этот старый козел, сумел обратить себе на пользу сложившиеся обстоятельства. И, если ты не поможешь, то мне, скорее всего, придется согласиться. – Лина отрешенно смотрела в телевизор, который был установлен на стене бара за спиной Глеба. - Очень многое поставлено на карту – она перевела на него свой взгляд - Очень. Это возможность изменить свою жизнь к лучшему и заняться любимым делом. – Лина пристально посмотрела на Глеба. – Ты это понимаешь, мне придется согласиться и лечь с ним в постель.

- Ведь ты не сможешь отрицать, что на самом деле счастлив только тот человек, который может заниматься в жизни тем, что ему нравится, а не тем, чем должен, потому, что так сложились обстоятельства. Иметь любимую работу и получать за это достойную оплату – это 50 % успеха в жизни. А если я получу признание в ученом мире  за рубежами нашей прекрасной Родины, то это увеличит мои шансы на то, что моя жизнь удалась.

- Знаешь, - Глеб, повертел в руке стакан с соком, -  я вначале подумал, что ты мне предложишь его убить.

- Ты что? – в ужасе подпрыгнула на своем месте Лина – мне и в голову не могло такое прийти. Нет, ты что, Северов? Неужели я смогла бы на такое решиться? – Лина застыла в недоумении. – Северов, а ты что, правда так обо мне подумал?

- Лина, не лови меня на несказанных словах. И потом, ты ведь предложила мне стать твоим любовником, а не ухлопать твоего руководителя. Так, что подозревать мне тебя не в чем. Давай лучше дальше излагай свои предложения.

- Через три дня, в субботу у нас на кафедре юбилей. Очередная круглая дата создания кафедры в университете. Будет банкет, и я хочу, чтобы ты пошел на этот банкет со мной. Этот негодяй, Минкаус, определенно напьется и попробует затащить меня к себе в постель. А ты должен сделать так, чтобы эта попытка не удалась и, в дальнейшем, эта проблема исчезла, желательно навсегда. А заседание ученого совета прошло без сучка и задоринки. И ещё, - Лина помолчала – я готова тебе заплатить.

- Много? – иронично спросил Глеб. – И во сколько ты меня ценишь?

- Северов, ну сколько можно издеваться? – Лина сжала кулачки. – Неужели ты думаешь, что вопрос в деньгах. Я просто не хочу обидеть тебя, а деньги у меня есть. Я собирала маме на операцию, но она не понадобилась. Мама умерла – прошептала Лина. – Предчувствуя это, она отказалась от операции. Наверное, знала, что операция ей не поможет. – По щекам Лины потекли слёзы.    

- Успокойся, - Глеб взял её руку в свою. - Твою маму уже не вернёшь. Может она посчитала, что так будет лучше для тебя.

- Я так понял, что ты не замужем, и никого у тебя нет. Иначе бы ты не обращалась ко мне с таким предложением? Правильно? Или ты считаешь, что твой знакомый не справится? – Глеб прокачивал ситуацию.

- Ты прав, все моё время уходило на уход за мамой, а потом я не могла, что-то мне мешало. Своё горе я топила в работе.

- А медвежонок для кого, если не секрет? Для ребенка?

- А для кого же ещё? Или ты считаешь, что я предпочитаю спать с и плюшевым медведем, нежели с мужчиной – выпалила Лина и смутилась.

- А ведь ты знаешь, что такой вариант в твоей судьбе тоже возможен.

- Ты опять начал говорить мне гадости, Северов. – Лина допила коньяк.

-Твой кофе уже остыл, заказать тебе ещё.

- Нет, Северов, закажи мне ещё коньяку! – Лина посмотрела на него озорными глазами. – От такого разговора весь хмель выветрился. И мне опять становится стыдно.

Глеб окликнул бармена – Принесите нам, пожалуйста, ещё 50 граммов коньяку и два кофе. Бармен только кивнул, услышав заказ.

- Северов у меня нет детей, если ты об этом. – Лина выпила остывший кофе. – Этого медвежонка я купила для дочки своей соседки. У неё в воскресенье день рождения. Понимаешь, мы живем рядом уже много лет, а соседка часто помогала мне, когда я ухаживала за мамой. Мне хотелось сделать им приятное. Но ведь я могу купить ей другую игрушку. А медведя забери себе.

- Хорошо, - кивнул Глеб. – Я куплю ей плюшевого щенка. Он мне понравился и отдам тебе взамен медведя.

Они посидели ещё минут двадцать. Лина рассказывала ему о работниках кафедры и давала им характеристики. Глеб хотел составить для себя точную картину «поля боя», иметь данные о противнике и возможных союзниках.

Потом они с Линой сходили в магазин игрушек, где Глеб отменил свой заказ на медведя, чем изрядно огорчил продавщицу и купил плюшевого щенка. Потом подвез Лину домой, отказавшись подняться к ней домой на чашечку чая.

- Лина, не обижайся, я всегда жил по принципу кармы – всё, что не делается – делается к лучшему. И этот принцип меня ещё никогда не подводил. - Так что не будем торопить события, - мягко намекнул Лине Северов. – Давай завтра созвонимся, вот тебе мой телефон. – Он отдал Лине точно такую же визитку, как и ту, что он отдал продавщице в магазине игрушек. – Позвони мне завтра, а я попробую, пока что-нибудь придумать.

Глеб сел в машину и задумался. Пока виделось два пути решения: отсутствие профессора на защите, например, по причине болезни. И второй – его присутствие и добровольная поддержка. Нужно завтра будет узнать у Лины, как может сказаться отсутствие профессора и будет ли решение комиссии в этом случае правомочным. Он забыл спросить Лину, когда и где должна состояться окончательная защита и кто будет принимать решение там.

- Утром вечера мудренее, подумал Глеб и решил поехать домой.