"Вся королевская конница и вся королевская рать"

Глава 3.

До города сэр Джордж добрался только утром следующего дня. Знали бы вы, скольких мучений это ему стоило! Только спустя три часа он приноровился к проклятой леворульной “системе управления”. Да и тиранить животину ему было жаль, поэтому он постепенно ослаблял силу ударов. Несчастная скотина тут же начинала сворачивать на обочину. К деликатному обращению она, увы, не привыкла. Так, выписывая восьмерки, они и добрались до придорожного трактира.

Взмыленный, с рубахой расстегнутой до пупа, сэр Рыцарь ворвался в трактир, и потребовал вина, да холодненького! Хозяин молча полез в погреб. Отдышавшись, Георгий осмотрелся. В трактире было пусто, только за крайним столом храпела какая-то гора – дородный бородатый мужик, в черной рясе, выдававшей в нем то ли бродячего монаха, то ли спившегося попа-расстригу, словом служителя культа.

В трактире было невыносимо душно, поэтому сэр Джордж забрал кувшинчик, коротко бросил: – Овса – коняке! – и вышел на улицу. Там, впрочем, было не лучше – жарко и сыро, со стороны моря надвигалась гроза.

Устроившись под навесом, Георгий привалился к столбу.

– Э-хе-хе… грехи наши тяжкие… – раздался вдруг голос из-за спины.

Рыцарь в недоумении обернулся. Голос принадлежал необъятному Животу, обтянутому черной засаленной рясой, и казалось, исходил изнутри этого необъятного чрева, которое перегородило сэру рыцарю весь белый свет.

– Чего?
– Грехи наши тяжкие, говорю! – сказал Живот.
– Что за черт, какие еще грехи?
– Наши! – с надрывом повторил голос.
– Наши?
– Тяжкие! – подтвердил Живот.
– А почему они тяжкие?
– Да потому, что тяжело!
– А почему тяжело?
– Да потому что мало!
– А может, то что мало – кажется?
– Так надо чтоб не казалось!

Сэру Рыцарю этот диалог почему-то напомнил околесицу, которую несли на “вступительном экзамене” в одну из “великих лож”. Туда его пытался увлечь один знакомый шевалье… К счастью, вскоре после этого сэр рыцарь повстречал Дракона, и вопрос отпал сам собой. Но последний ответ его несколько развеселил.

Рыцарь иронически пробормотал:

– А-а-а, это чтоб полегчало?
– И я о том! Налей, сын мой, а то помру…

Сэр Рыцарь вздохнул, и отправился разменивать второй свой золотой…

Живот охмелел быстро, видно немало в нем плескалось с самого утра. Под сурдинку рыцарь попросил рассказать его о местных обычаях и нравах.

– Главные в городе – жолтомазые, – сказал Живот, – их тут до беса, но они все разные! Первые – восточные, с Островов, те деловые, не приведи Господь. Окинава-сан да его люди. Вот с ними основной бизнес все и мутят, с Островов праворульные тележки баржами таскают, вот и весь бизнес.

Еще есть материковые жолтые, вот те тоже деловые! Раньше всё собак жрали, а теперь тележки выучились стряпать не хуже островных. Но самые деловые – это плешивые карлики, они тоже жолтые, их тут как мух. Вот те – всё продают! Всё что захочешь! Ты поосторожней с ними, нае..ут, прости Господи, – не спросят!

Приняв следующий стакан, Живот заревел песню:

Господи поми-и-луй, Господи прости!
Укрепи мне си-и-лы на моем пути!
Хлеба дай и мя-а-са, и вина мне дай!
А не то в буддисты постригусь в Китай!

И заливисто захохотал. Сэр Рыцарь понял, что дальше будет такая же веселуха, подогнал свою таратайку под навес, и решил в ней поспать. Когда он проснулся уже опять…

Глава 4.

Был солнечный полдень.

Хотя небо наполовину было затянуто тучами. Немилосердно парило, но казалось, гроза прошла стороной. Служитель культа, выпятив свое необъятное чрево, спал, сидя на бочке. Георгий купил еще вина, к неудовольствию хозяина оставив ему на чай только пару медяков. Запряг Замору в тележку и продолжил свой путь. В город, как мы уже говорили, он добрался только утром следующего дня.

На подъезде к городу Георгию стали встречаться другие конные экипажи. – Это и есть “Праворульные” – догадался он. Экипажи и впрямь были хороши, не в пример его таратайке. Особенно хороши были кони – ухоженные и сытые. Однако, удивило его то, что и те были слепы на один глаз, на сей раз правый, он у них был прикрыт кожаным наглазником.

Зад у лошадей был покрыт попоной, под которой вероятно и находился чудо-агрегат – “тангенциальный компенсатор”, о котором поведал ему работник Грицько. Лошадки бежали резво и стройно, интересно виляя филейными частями, словно танцевали неведомый танец.

А праворульные тележки были чудо как хороши: надувные шины, рессоры, ковровые дорожки внутри, бархатные диваны! Словом, сэр рыцарь наш, у которого от “прогулки” на собственной таратайке немилосердно болел зад, обзавидовался.

Подъезжая же торговому двору господина Окинавы-сан, сэр Джордж призадумался. Во-первых, потому что вспомнил, что и здесь даже у сытых “праворульных” коняшек нет глаза, а во-вторых, сдавать злополучную Замору на «шиш-кебаб» ему стало жалко. Поэтому, перед самыми воротами он остановился, распряг Замору, похлопал ее по крупу, прощаясь. А потом шуганул в ближайший переулок. Затем, вздыхая, впрягся в тележку сам, и въехал в ворота…

…Сдав тележку молчаливому желтолицему карлику, сэр Джордж осмотрелся. Торговый двор был великолепен, все сверкало. Из конюшен раздавалось веселое ржание сытых коней, подкатывали тележки одна за другой. Суетились продавцы, степенно ходили покупатели, придирчиво разглядывая товар. Словом, был базарный день.

Джордж засмотрелся на роскошный “лимузин”, запряженный четверкой великолепных рысаков. Видимо были какие-то неполадки, потому что попоны с задниц лошадей были откинуты, и Георгий с любопытством рассмотрел диковинный механизм.

Тот представлял собой сложную систему пружин и кронштейнов. Оканчивалась конструкция некими граблями, сидевшими по обоим концам изогнутой штанги. Механик что-то нажал, система шатунов заработала, и грабельки ритмично начали втыкаться лошади в задницу. Причем, кололи ее они с разных сторон, и с разным усилием. Лошадка резво завихляла ж..пой, пардон, афедроном. Словно танцевала шейк или твист. Хотя сэр Рыцарь, конечно, понятия не имел о таких танцах. От чего ему было еще интереснее.

– Твистед системз! – с придыханием произнес какой-то голос. Джордж обернулся. Рядом стоял мужичок, завистливо смотрящий на диковинный механизм. – Эс класса! Это тебе не «Ки-я» и не «Хуй-Да»… Экспресс-зажигание, тройная система вспрыска. Люксус!

Сэр Джордж критически оглядел мужичонку, прокашлялся и спросил: – Скажи мне любезный, раз вы тут все такие умные, зачем вы скотину калечите? Гляжу я и “праворульные” лошадки у вас слепые…

Мужичок просто зашелся от негодования: – Кто калечит? У господина Окинавы-сан все лошади целехоньки, кожаный наглазник – это да. А глаза все целые!

Потом он оглядел рыцаря с головы до пят, и присвистнул: – Э-э-э, да ты видать из столичных будешь… а я тут балакаю… Тебе туда! Ваши там собираются. – сказал он, махнул в сторону базарной площади и исчез в толпе.

Глава 5.

Был солнечный полдень.

– Ну, дела-а-а… – потянул рыцарь.

На базарной площади было не менее людно. Видимо там происходило что-то вроде городского вече. На помосте суетился кругленький шустрый мужичок со странным головным убором на голове. Как потом выяснил сэр Рыцарь, этот головной убор назывался “the Kepka”, и в столице империи служил символом деловитости и предприимчивости. А кругленький мужичок оказался столичным губернатором.

– Сограждане! – вскричал кругленький. – Поддержим империю! Не дадим сгинуть имперскому автопрому! Все знают, что наши самоходные экипажи уступают продукции заморских соседей! Поддержим нашего славного короля Ричарда, столь мудро установившего на иномарки тройной налог!

Часть толпы состояла из молодых людей, привезенных с собой губернатором, которые дружно закричали: – Ура! Поддержим! Слава великому Ричарду! Большая же часть толпы, состоявшая из местных, которая до того угрюмо молчала, начала посвистывать. Тогда губернатор решил зайти с другого боку.

– Сограждане! – закричал он. Пора уже оставить небезопасные праворульные тележки, и выбросить их как ненужный хлам! Они не соответствуют Дорожному Уставу Империи! Их надо вообще запретить!

Молодые люди опять закричали: – Ура! В толпе же раздался ропот – большая часть местных кормилась исключительно за счет этих тележек, которые нужно было еще купить, привезти, растаможить и продать. А тем кто купил, еще и гнать за тысячи верст, ибо столица империи была черт знает как далеко.

Столичный губернатор считался большим изобретателем, поэтому решил поразить публику спонтанным наглядным примером.

– Почему имперские самоходные системы уступают чужестранным? Всему виной не левый руль, а передний привод! Почему наши боевые бронеколесницы не уступают забугорным! Потому что они не тянут, а толкают! У них задний привод! Кто мешает запрягать движущее тело вот так?

С этими словами, губернаторовы молодцы выкатили на помост телегу… и начали запрягать в нее… “движущее тело” – пегую лошаденку, в которой рыцарь сразу опознал Замору. Причем запрягать ее они стали задом наперед.

Губернатор подошел к кобылке. Было видно, что ему и самому интересно как же это все поедет. Но как вы уже поняли, этот человек в силу природного устройства, не смущался никогда, никого и ничего. Он сел на козлы лицом к морде лошади, молодцы подали ему длинный кнут, и он вытянул бедолагу вдоль спины. Лошадь взбрыкнула, но толкать телегу вперед отказалась.

Губернатор не смутился. Он привстал, изловчился, и захлестом огрел бедолагу по самому заду. Лошадка рванула вперед, и рухнула на колени. Оглобли поехали вверх, тележка вздыбилась и села на задний борт, а губернатор полетел с нее кубарем. Лошадка в панике сдала назад, села на задницу, и громко пёр…нула.

Из толпы донеслось ржание, отнюдь не лошадиное. Это смеялся сэр Рыцарь, который трюк оценил!

Но губернатор и тут не унялся. Он опять вышел вперед, и задушевно сказал:
– Сограждане! Поддержим имперский автопром! Даешь тройной налог!

И тут из толпы раздались совсем уже возмущенные голоса: – Да что мы слушаем этого столичного придурка? Они нас тут за людей не считают, на всем нашем живут, как сыр в масле катаются! Бей его! Долой проклятого Ричарда!

Толпа восприняла это с энтузиазмом. В губернатора полетели помидоры, тухлые яйца и кирпичи. Впрочем, когда дело дошло до кирпичей, губернатора уже не было на площади. Столичных молодцев смяли, началась потасовка.

Рыцарь благоразумно решил уйти, и правильно сделал… поскольку из подворотни уже выкатывали заочно знакомые ему королевские гвардейцы. Все они были с большого бодуна, и поэтому страшно злые. Словом, тут началось такое!

Истратив свой последний золотой, сэр Джордж заночевал в гостинице при торговом доме Окинавы-сан. С наслаждением приняв ванну, плотно поужинав и растянувшись на свежих простынях, рыцарь безмятежно уснул. А перед этим все время вспоминал, что завтра должен встретить своего Друга, по которому успел соскучиться. Он слегка жалел, что тот не видел всей этой потехи… и весело думал, что с Драконом этой потехи было бы куда больше!

Приснился ему… король Ричард, на удивление трезвый. Который задумчиво чесал зубцом короны затылок и тихо шептал: – Строишь, строишь вертикаль… а вот ка-а-ак нае…нется!..

И в эту секунду откуда-то из пространства донесся другой, до боли знакомый Голос, который произнес: – А все почему? У всякого столба должны быть основательные подпорки. Экономические подпорки.

При этих словах сэр Ричард слегка вздрогнул, а сэр Рыцарь улыбнулся. А Голос добавил:
– Бессмысленно руками удерживать вертикальный шест на растяжках, все равно не удержат... Хоть вся королевская конница, хоть вся королевская рать...

... Помедлив, Голос неожиданно спросил: – Вы видели когда-нибудь как работают канатоходцы?

Потом Голос говорил что-то еще: про инертность баланса, натянутость проволоки, точность движений.. Но, наверное, никто уже не расслышал этих слов, поскольку сэр Ричард плотно заткнул пальцами уши (он думал что на него нашла белая горячка), а сэр Рыцарь под это мерное бормотание сладко заснул.