Свято-Троицкий

Павло-Обнорский монастырь.                                                      

-Dies irae

Dies irae, dies illa

solvet saeclum in favilla

teste David cum Sibylla…-неслись стройные напевы по коридорам обители. Отец Афанасий беспокойно ерзал в своем кресле. Его что-то пугало. В воздухе витало ощущение надвигающейся опасности, но понять, что или кто является ее источником, отец-настоятель не мог. И оттого ему было еще более неуютно.

-Quantus tremor est futurus

quando judex est venturus

cuncta stricte discussurus,- ворвалось в его мысли слаженное пение братьев.

Упоминание Судии душевному спокойствию тем более не способствовало.

В этот момент в дверь его кабинета постучали и ворвались двое братьев – Игнатий и Афанасий с побелевшими от страха лицами.

-Что?...-договорить отец-настоятель просто не успел.

Зловещий, какой-то демонический хохот разнесся по всему монастырю.

-День скорби, день гнева!- донесся незнакомый яростно-веселый голос до ушей отца-настоятеля. – День скорби настал!!

Игнатий и Афанасий рухнули в ноги к отцу-настоятелю, но их это не спасло…

Вы когда-нибудь видели, чтобы человек взрывался изнутри? Отец Афанасий наблюдал за происходящим, будто во сне.

Игнатий закричал, забился, но бежать было некуда, ведь источник нестерпимой боли был внутри него… Лицо визжащего монаха почернело, обуглилось и… взорвалось. Ошметки плоти разлетелись по всему кабинету, забрызгав побледневшего отца Афанасия.

Второй монах бездыханным пал на пол, не подавая признаков жизни.

-Что за дьявольские происки?!-хватаясь за сердце, прошептал несчастный управитель обители. К таким дьявольским проискам жизнь его не готовила.

Дверь еле слышно скрипнула, пропуская в кабинет высокую, пошатывающуюся от слабости фигуру, в которой отец-настоятель с изумлением узнал найденного во дворе бродягу.

-Смерти не будет, застынет природа,

когда восстанет творенье,

дабы держать ответ перед Судящим,- странно улыбнувшись, прошептал бродяга. Глаза его были закрыты. –Всегда любил этот гимн, а вы?

С этими словами он как-то странно булькнул горлом, изо рта у него плеснуло кровью и блондин упал на пол, полностью обессиленный.