Едет в родную страну принимать власть?Едет. Учитель едет с ним, хотя изначально этого вообще никто не планировал. Обращаются с ним со всем должным почетом и уважением, соответствующими его статусу. Что еще этому паршивцу надо?

Как оказалось, надо. Но говорить о своих потребностях Корбут отказывался наотрез, молча игнорируя все вопросы встревоженных сопровождающих.

На въезде в деревню и впрямь лежал огромный серый валун, которым, по легенде, черт хотел перегородить Нямунас, но не донес до реки, выронил и на нем навсегда остался только отпечаток его копыта. Все это с видом завзятого экскурсовода рассказывал Альгирд. Колдун восторженно охал, даже попросил притормозить у легендарного камня на несколько минут. Спустившись с лошади, обошел его, покачивая головой и уважительно прицокивая языком. Корбут исподтишка наблюдал за учителем, но присоединяться к осмотру местной достопримечательности отказался.
Альгирд тихо, еле слышно вздохнул. Его всерьез беспокоило поведение мальчишки, о чем они с Всеславом Афанасьевичем уже неоднократно говорили, когда Корбута не было поблизости.
Откуда им было знать, что Корбуту их и так было прекрасно слышно?
При желании и должной сосредоточенности, ученик колдуна мог прекрасно слышать любые разговоры, которые ему были интересны по тем или иным причинам. Для этого достаточно было просто закрыть глаза и сосредоточиться на собеседниках.
Об этой способности своего ученика Всеслав Афанасьевич, к сожалению, даже не подозревал. В противном случае не высказывался бы столь откровенно, за что сейчас они с Альгирдом и страдали.
Корбут обиделся на всех. На мать, погибшую четыре года назад и бросившую его на произвол судьбы. На воинов, не сумевших защитить молодого князя во время очередного набега русских захватчиков и потерявших его из виду. На русских захватчиков, взявших мальчишку в плен и повезших в варварскую Россию, где он совершенно случайно встретил колдуна, отбившего его у воинов...И тоже предавшего, спустя столько лет!
Молодой князь затаил глубокую обиду на весь свет, а страдали от этого окружающие. Но как объяснить упертому мальчишке, что вины Альгирда и Всеслава Афанасьевича в том, что его судьба сложилась именно так, а не иначе, нет? Никак. Оставалось только ждать, пока он сам оттает и извинится.

Ждать пришлось долго.


Трактира в такой маленькой деревушке не было, но Альгирд быстро нашел согласившуюся приютить их старушку, вручил ей деньги за ночлег и отправился за продуктами к ужину. Корбут молча смотрел вслед быстро шагающему по тракту воину, в его глазах застыла непонятная тоска.
Колдун неслышно подошел к ученику и положил руку ему на плечо:
 – Корька – Корька... Что ж ты такой упрямец – то... Ведь стараемся же, как лучше для тебя,хотим. И Альгирдас мужик неплохой, хоть и колдует не по – нашему. Что ж ты так себя ведешь – то, неблагодарный?

Корбут все так же молча вывернулся из рук учителя и пошел на чердак, где ему уже приготовили постель.
Колдун тяжко вздохнул. Поведение воспитанника начинало всерьез его беспокоить. Когда юный некромант творит черт – те что – жди беды. И беда не замедлила быть...

 

                                         ***

 

…Пока старый колдун готовил нехитрый ужин на троих, а Альгирд  ходил по селу и выведывал последние новости у простодушных местных жителей, молодой князь сидел на чердаке в уютном стогу сена, собственноручно принесенном им со двора, и размышлял.

Будущее не сулило ему ничего приятного.

 

Он считал себя подло обманутым. Даже его Учитель, человек, спасший его от ужасных русских воинов, обучавший его премудростям колдовского дела – и тот предал его! А за что?

Корбут точно не знал, но догадывался, что дело не обошлось без золота и льстивых посулов. Альгирдас умел убеждать…

А позволять торговать собой и своими целями, стремлениями, привязанностью?! Он  –  молодой князь, единственный наследник древнего Рода! Допустить такое?

Предки его не простят.

 

Корбут подошел к чердачному окошку и принялся внимательно изучать окрестности. Сразу за селом начинался глухой лес, в котором можно было довольно легко укрыться от погони. При наличии коня и припасов, а так же кошеля с золотом, он сумеет быстро добраться до какого – нибудь гостеприимного селения, где и скроется от этих двоих докучливых предателей.

 

И пусть потом с Альгирда снимают шкуру за то, что он упустил сиятельного пленника. Корбуту было наплевать, что сделают с его временным сопровождающим. Да и за старого колдуна он особо не переживал. Выкрутятся как – нибудь.

Вот только куда именно бежать – он не знал.

Задумчиво погладив крутившуюся под ногами кошку, Корбут снова лег на стог сена и погрузился в размышления. Минут через двадцать его сморил сон.

Всеслав Афанасьевич осторожно подошел к чердаку, где временно разместился его ученик . Тщательно прислушался, но ни шагов, ни иных признаков движения не уловил. Облегченно вздохнув, старый колдун повесил на дверь тяжелый замок и со спокойной душой отправился ужинать.

Характер своего ученика он успел неплохо изучить. Потому и разгадал так легко его коварные планы.

Пресечь их оказалось минутным делом…   Как он думал.

Естественно, старый колдун ошибался. Но предупредить его было некому.

 

 

                                    ***

Корбут проснулся посреди ночи. По его ноге кто – то мазнул теплым шершавым хвостом. В темноте светились два бусинки любопытных глаз.

Крыса…

«Очень вовремя,» – сонно подумал мальчишка, даже во сне видевший, как он убегает от своих спутников. Крыса была очень кстати. Для любого ритуала некромантии требовалась жертва, и в данный момент будущая жертва сидела на ноге мальчишки и с любопытством шевелила усами.

В сене что – то шебуршало и попискивало. Видимо, крыса пришла не одна.

Корбут осторожно сел, стараясь не спугнуть добычу, и потянулся за глиняным горшком, валявшимся рядом с его самодельным ложем. Крыса настороженно отпрянула. Осознав, что она вот – вот сбежит, Корбут молниеносно схватил пискнувшую тварюшку за хвост,  и держа ее в вытянутой руке, усадил – таки в подобранный горшок. Прикрыл крышкой и задумчиво посмотрел в окно, из которого на пол чердака лился призрачный голубоватый свет.

Полнолуние. Время Силы.

Дверь на чердак оказалась заперта. Впрочем, Корбут интуитивно ожидал чего – то подобного и потому не особо расстроился. Он все равно сбежит, даже если его замуруют заживо на этом чердаке. На то он и некромант. Нет такой задачи, которая была бы для него невыполнимой!

Крыса возмущенно орала в горшке, явно требуя выпустить ее на свободу. Молодой князь хищно улыбнулся и покачал головой. Жалости к хвостатой твари в нем не было ни на грош. Корбут вообще мало кого жалел –  не тот у него был характер. Воспитанный в неге и лености, избалованный, капризный мальчишка, чей дар был преподнесен самой смертью…

В свои десять лет он представлял для людей куда большую опасность, чем мор и чума одновременно. Просто люди пока об этом не знали.

Поплотнее прикрыв горшок крышкой, Корбут, не теряя времени, принялся готовиться к ритуалу.

Луна все так же освещала темный чердак, в углах которого деловито шуршали беспечные крысы, не подозревающие о соседстве с молодым некромантом.

 

                                     ***

… – Тебе уже давно пора спать,  –  поглядев за окно, где уже занимался рассвет,  сказал Лакз. Я отрицательно покачала головой. Он был интересным рассказчиком – перед глазами так и стояли сцены, нарисованные воображением.
Маленький худенький мальчик на руках у сильного воина с длинными рыжеватыми волосами. Старый колдун, суетящийся около тела ученика. Литовское село, в котором находился легендарный «Ведьмин камень»  –  теперь оно стало модным курортом, и каждый год туристы посещают места, где разворачивались эти удивительные события…
Спать мне в данный момент совершенно точно не хотелось.
 – Ну тогда поднимайся и поехали, –  предложил коварный некромант. Я встрепенулась:
 – И куда мы поедем?
 – Я покажу тебе наш храм.
 – У вас есть свой храм?!
 – У нас все есть. Некромантия  –  это не наука, а религия! Только вы верите в Распятого, а мы в Госпожу. И кто сильнее? Лично я не знаком с раем и адом, да и понятие «загробная жизнь» тоже весьма расплывчатое, –  зевнул нахальный блондин. –  Поднимайся! Или тебе неинтересно?
 – Конечно,  интересно! –  возмущенно завопила я, тут же выскочив из кресла. – Пошли, я готова!
Лак’кашт расхохотался и повел меня к своей машине, стоявшей во дворе. Изящная, черная, блестящая красавица, под стать хозяину. С комфортом расположившийся за рулем некромант смотрелся в ней весьма органично.
 – Ты любишь современную технику,  – не спросила, а скорее предположила я. Лакз покрутил пальцем у виска:
 – Ты меня кем считаешь? Мумией Тутанхамона, что ли? Я не вампир и я не спал все эти триста с лишним лет. Я жил среди людей, и все их изобретения, все новинки, всегда вызывали у меня неподдельный интерес. Машину я приобрел почти сразу после того, как узнал о ее изобретении. Тебя это удивляет, кхамали?
Я смущенно заткнулась. Не признаваться же, что я и впрямь считала его кем – то вроде ожившей мумии?
Глядя на цветущую физиономию своего будущего мужа, одетого по последней моде и пахнущего дорогим парфюмом, я поняла, что сравнение с мумией было, мягко говоря, идиотским...

 

Швяндубре. Литва.

1682 год.

 

Корбут сосредоточенно рисовал мелком на полу круг с выписанной в нем пентаграммой, внимательно прислушиваясь к возмущенному шебуршанию в горшке. Крыса отчаянно хотела жить и с диким писком пыталась вырваться на волю.

На пару минут молодому некроманту даже захотелось прервать свое черное дело, выпустить невинную тварь и спокойно заснуть, оставив свои коварные планы. Но это желание быстро уступило место горячей, удушливой волне злости на предателей, тащивших его на поводке неизвестно куда, где ничего хорошего его точно не ждет.

Мальчишка был твердо уверен, что в родовом замке его ждет что угодно, кроме спокойной и вольной жизни ученика колдуна. А ему хотелось быть именно колдуном – вольным чародеем, которого все уважают и бояться.

 

Он бы не стал слушать никого, кто попытался уверить его в обратном.

 

Корбут вытер о штаны перепачканные мелом ладони и внимательно посмотрел на дело рук своих. Луна все так же тускло светила в чердачное окошко, озаряя дощатый пол, усыпанный всевозможным мусором и клочками сена. На полу был изображен слегка кособокий круг с вычерченной внутри пентаграммой. С внутренней стороны шла вязь колдовских рун, начертание которых юный некромант вспомнил с большим трудом. Но очень надеялся, что изображения были правильными.

Любой промах в проведении ритуала грозил ему нешуточными последствиями. Магия не любит лени и разгильдяйства. Это четкая система, грубые нарушения в которой сурово караются.

Вздохнув, Корбут вытащил из горшка упирающуюся всеми четырьмя лапками крысу, прижал ее к груди и вошел в пентаграмму. Встав в самом центре пятиконечной звезды, юный маг закрыл глаза, покрепче стиснул вырывающуюся зверушку и забубнил:

-«От жизни к жизни я приду чрез смерть мгновенье. Уже я слышу голоса и мертвых пенье».

Это была вступительная часть заклинания из запрещенной книги по некромантии, которую Корбут тишком стащил у Альгирда из сумки. Книга была интересной – столько всяких пакостей можно было совершить с ее помощь ! Лишь бы силенок хватило. И смелости.

Десятилетний некромант даже не задумывался о том, с какими силами он решил заигрывать. Даже маститые и опытные маги боятся соваться к Госпоже со своим ничтожными просьбочками без особой нужды. А тут…

Смелость, граничившая с глупостью, была отличительной чертой молодого Корбута. Позднее, спустя лет сто, она приобрела поистине устрашающие масштабы. Но это было позднее.

 А сейчас Корбут произнес последние слова заклинания и выжидающе уставился на границы круга. Ему было очень интересно, появится ли кто-то в ответ на его призыв.

«Кто-то» наблюдал из тени чердачного угла за нервно ерзающим в пентаграмме мальчишкой и ухмылялся. Призыв был выполнен по всем правилам, но лишаться возможности на халяву захапать душу юного некроманта призванный не хотел. Поэтому тихо ждал.

Корбут нервно подпрыгивал в пентаграмме и уже явственно сомневался в своих возможностях. Хотелось выпустить изгрызшую ему все руки крысу, и выйти из круга к чертовой матери, обидевшись на весь свет. Он уже собирался это сделать, как вдруг…

-Приветствую тебя, колдун,- из темноты выступила расплывчатая фигура с вкрадчивым голосом. Глаза тени светились неистовым голубым огнем.

-З-здрасьте!- прозаикался мгновенно растерявшийся мальчишка. Крыса еще сильнее забилась в потных от страха ладонях юного колдуна. Ей нежданный визитер откровенно не понравился. От него пахло смертью и могильным смрадом. Крыса чувствовала этот жуткий холод, ерошивший шерсть на загривке. Ей было страшно и неуютно.

-Я Служитель Госпожи Смерти, -представился жуткий посетитель.- Ты призвал меня из-за грани, юный колдун, и я пришел. Я вижу в тебе Силу, сын Витаута, князя Курляндского. Ты можешь приказывать.

-Я должен сбежать отсюда,-  покрывшийся липким потом  Корбут с трудом взял себя в руки, и моментально начал качать права.  Крыса испуганно притихла в его руках, дрожа, как заячий хвостик. Ее сердечко бешено колотилось, его ритм Корбут ощущал кожей. Крысу неожиданно стало жалко…   Но эти мысли быстро вымело из его головы. Сейчас куда важнее был побег, чем какая-то жалкая, да к тому же изгрызшая ему все руки, крыса.

От того, что она умрет, никто не заплачет. А с призванным требовалось расплатиться чьей-то жизнью.

Корбут даже не подозревал, что заявленная ему цена окажется намного, намного выше…